Название: Космический корабль «Юность»
Оригинальное название:Teenage spaceship
Автор: roebling
Переводчик: Susumi Shin
Артеры: Merle: ), KonaYuki
Разрешение на перевод: получено
Фэндом: B.A.P
Пейринг: Чунхон/Чоноп
Рейтинг: PG
Жанр: AU – Science fiction, Robots
Предупреждения от автора: Романтические отношения между роботом и живым существом
От переводчика:Огромное спасибо моим артерам Merle: ) и KonaYuki, было здорово <3 Отдельное спасибо KonaYuki за то, что помогала вообще во всем, благодаря ей это было и весело и интересно.
Автор этого текста - чудесный человек, сам текст - такой же чудесный. Очень надеюсь, что не испортила. Всем приятного^^
Саммари:Его имя Чунхон, и он — андроид класса Zero-G Emotional Load Optimizer, модель 1015XCIV. Андроиды класса ZELO спроектированы для обеспечения эмоциональной стабильности среди экипажа, находящегося в состоянии биостаза на протяжении длительного межгалактического космического путешествия. Чунхон присвоен космическому кораблю Капитана Бан Ёнгука по курсу с Мато (планета 01TU77A#, классификации 13532) на Землю (планета B12AP224, классификации 98939).
Он открывает глаза и первое, что он видит — первое, что он видит вообще — громадный золотой шар планеты Мато, удаляющийся в беспросветное полотно космоса. Он закрывает глаза и открывает их снова.
Его имя Чунхон, и он — андроид класса Zero-G Emotional Load Optimizer, модель 1015XCIV. Андроиды класса ZELO спроектированы для обеспечения эмоциональной стабильности среди экипажа, находящегося в состоянии биостаза на протяжении длительного межгалактического путешествия. Чунхон присвоен космическому кораблю Капитана Бан Ёнгука по курсу с Мато (планета 01TU77A#, классификации 13532) на Землю (планета B12AP224, классификации 98939).
Он знает это все, не понимая как. Знания длиною в жизни погружены в его гудящую операционную систему.
Каждый андроид класса ZELO поставляется со стандартной базой данных практических знаний в 15,3 терабайта, содержащей комплект самой необходимой информации непосредственно для его или ее миссии. Дополнительные комплекты информации доступны для загрузки по запросу.
О. Его руководство пользователя. Он тянется — не понимая как, просто делает это — и дотрагивается до вибрирующего мерцающего потока информации, по сравнению с которым то, что он ощущал в своей голове раньше, кажется совсем незначительным. Если он впитает это, вся вселенная будет внутри него. Там столько всего...
~ Не так быстро, малыш ~
Голос рокочет и он повсюду. Чунхон садится (так это тело!) и оглядывается по сторонам. ZELO модели XCVI стандартно поставляются с улучшенными и более реалистичными рефлексами.
На его жестком диске каталог из тысяч потоков, и там нет ничего, что походило бы на эту маленькую стерильную комнату. Он один.
— Капитан... капитан Бан Ёнгук? — он уже знает, как разговаривать, но звук собственного голоса пугает его.
~ Не-а. Попробуй снова ~
Этот голос совсем не похож на его собственный (естественного тембра, пусть он и способен к вокализации на громкости и скорости, невозможных для существ из плоти и крови). Этот голос в его голове.
— Ты... ты Мато, так ведь?
~ Воу, вас выпускают смышлеными нынче. Верно, я главный компьютер космического корабля Мато. Обычно меня называют программа-администратор Кан, но ты можешь звать меня хен. Мы ведь семья, ты и я. ~
Чунхон кивает.
— Приятно познакомиться с тобой, хен. Я уверен, мы станем очень хорошими друзьями, - его программа поясняет, что знакомство важный первый шаг в создании эмоциональной близости.
~ Конечно, станем, но только если ты не поджаришь себя в попытке снести всю базу данных через пять минут после загрузки. ~
Чунхон кусает губы. Его программа указывает, что это подходящая реакция на легкий упрек. У этого темного водоема в его сознании есть границы. Теперь он чувствует их. В нем еще достаточно много свободной памяти — биты информации рикошетят в глубокой нише открытого пространства — но границы есть. Вытянуть всю информацию из базы данных... это как поместить океан в наперсток.
— Мне жаль, хен. Я больше так не буду.
~ Я знаю, что не будешь. Ты умный, Чунхон. А теперь, почему бы тебе не взглянуть на планировку моего прекрасного корабля? Ты уже знаешь, что где находится, но все выглядит иначе, когда видишь собственными глазами. По крайней мере, мне так говорили. ~
Мато совсем не такой, как остальные космические корабли. Так думает Чунхон. У него есть базовая информация о большинстве космических кораблей высшего класса, и хотя Мато не такой быстрый и не такой большой, как некоторые, он элегантен. Он разработан, чтобы вместить в себя команду из восьми человек, но для этой миссии он дает приют только пятерым. Его коридоры обшиты панелями из приятных керамических композиций, ярко выкрашены в розовый, красный, голубой, зеленый, желтый и белый. Общие помещения и каюты хорошо оборудованы и совпадают со всеми стандартами, описанными в руководстве по каютам установленного образца для межгалактических путешествий. В кабине экипажа над приборной доской огромные окна, через которые можно увидеть тысячи звезд. Это забавно. Чунхон знает название и историю каждой из них, но все равно любит сидеть там и смотреть.
В конце коридора — герметизированная дверь с маленьким окошком, которое блестит холодным синим светом. За этой дверью глубоко в биостазе спит команда корабля.
Путешествие с Мато на Землю длится предположительно 4,6 стандартных галактических лет, на скорости 0,6 от скорости света. Что приравнивается к 437 земным годам.
Народ Мато – долгожители, но все равно, как считает Чунхон, это длинный срок.
Большинство этого времени команда спит. Они просыпаются поочередно и проводят 0,5 галактических лет вне биостаза. Затем возвращаются обратно на оставшуюся продолжительность путешествия. Капитан Бан Ёнгук бодрствует два цикла: первый и последний. Вся суть назначения Чунхона – предоставить команде эмоциональное товарищество уровня разумного существа во время их бодрствования. Это важная задача. Много хороших ребят лишилось рассудка до внедрения андроидов класса ZELO.
Идет четвертый земной год после загрузки Чунхона, они только пролетели рукава родной галактики Мато в холодную пустоту глубины космоса. Сидя в кресле капитана у приборной доски, Чунхон смотрит на исчезающие в дали спиральные рукава и сверкающее сердце галактики. Они достигают максимальной скорости.
Он слышит что-то, чего не слышал никогда раньше: что-то вроде свистящего «бип-бип», разлетающегося громким эхом.
— Хен, что это?
~ Хмм, я разве не говорил? Сегодня просыпается Гукки. ~
— Гукки? — Чунхон просматривает имеющиеся у него био-демо файлы на команду. — Капитан Бан Ёнгук.
Информация о стандартах речи указывает, что Гукки – уменьшительно-ласкательное обращение, оно не уместное для употребления подчиненными.
~ Верно, мелкий. Гукки достаточно поспал. Будильник сработал. ~
Чунхон не нервничает, но резервный процессор приходит в действие, и ему не по себе. Это то, ради чего он здесь: быть другом капитану Бан Ёнгуку и его команде. Его программирование устойчиво к ошибкам, и он не сомневается, что будет способен предоставить им положенное товарищество, но... но. В его руководстве пользователя есть целый раздел «Отказ, Обида и Опасение: Ответы и Подходы по Улучшению Отношений Андроид-Человек», в который он даже не заглядывал. Он надеется, что ему никогда не придется им воспользоваться.
Но ему любопытно — он никогда не видел настоящего человека.
Дверь в холл со свистом отъезжает. В проходе стоит мужчина роста выше среднего, он вытягивает руки над головой и произносит:
— О, Кан, я смотрю, ты не затащил нас в черную дыру, пока я был в отключке. Спасибо.
~ На здоровье. ~
Капитан Бан Ёнгук подходит к одной из консолей и с наработанной легкостью увеличивает карту звездного неба. Он наклоняется ближе, чтобы изучить ее, бормоча что-то себе под нос.
Чунхон сидит совсем неподвижно. Уместно подождать, пока субъект попытается инициировать контакт.
~ Не хочешь поздороваться с нашим новым другом? ~
— Хмм? — Ёнгук поднимает глаза. Программа распознавания лиц Чунхона выдает ему самую разную информацию, в которой раньше он никогда не нуждался. Ёнгук удивлен — расширенные глаза и приоткрытый рот означают именно это. — А! Ты, наверное, ZELO.
Он улыбается Чунхону, очень широко, выставляя напоказ зубы и десна. Программа говорит, что это хороший показатель искренности.
Чунхон встает.
— Здравствуй, капитан Бан Ёнгук. Очень приятно познакомиться с тобой. Меня зовут Чунхон. Я андроид класса ZELO, модель 1015XCVI. Мне не терпится обеспечить тебя и твою команду реалистичным эмоциональным товариществом. Я функционально улучшен по сравнению с предыдущей моделью андроидов класса ZELO. Моя библиотека человеческих характерностей полностью обновлена...
Енгук смеется:
— Воу, — произносит он, — приостановись-ка, мелкий, — он качает головой. — Кан, ты его чему учил, а?
~ Я учил его? Чему я могу его научить? Я просто большой мозг в коробке...он практически один из вас. ~
Возможно, Чунхон сделал что-то неправильно, он только не уверен что. Его представление было слово в слово из руководства пользователя.
Енгук поворачивается к нему и протягивает руку. Чунхон смотрит на нее и начинает шестерить свою библиотеку. Точно. Рукопожатие — общепринятый способ приветствия при новых и случайных знакомствах. Он протягивает собственную.
Они пожимают руки. Ладонь Енгука прохладная и мягкая, она совсем не отличается от ладони Чунхона, хотя он знает, что его кожа — всего лишь силиконовый полимер.
— Приятно познакомиться, Чунхон, — говорит Енгук. — Кан когда-нибудь упоминал о такой штуке как дыхание?
Енгук (хен считает, что «капитан Бан Енгук» звучит слишком напыщенно), наверное, самый приятный человек, которого Чунхон когда-либо встречал, даже если он больше никого и не знает. Енгук очень умный и хороший капитан, и Чунхон не первый ZELO, с которым он знаком.
— Ты очень хорошо справляешься, — говорит он. — Дышать во время разговора... откуда ты мог это узнать? Всем нужно немного практики.
Они находятся в общей комнате. Енгук-хен закончил тренировки (он объясняет, что люди не рождаются с титановыми мышцами: они должны тренировать их, чтобы сделать крепкими) и сейчас отдыхает.
— Я знаю, — отвечает Чунхон. — Я уверен, что об этом сказано где-то в руководстве. Я должен был заметить это.
Енгук пожимает плечами.
— Быть человеком действительно тяжело, Чунхон. Поверь мне. Я уже довольно долго занимаюсь этим и до сих пор не очень-то хорош.
Чунхон не понимает, как это может быть правдой. У него есть полная информация о физиологических и психологических заболеваниях, и Енгук не демонстрирует никаких симптомов. Кажется, что он очень здорово справляется с задачей быть человеком.
— Ты кажешься полностью здоровым, хен, — говорит Чунхон. Это комплимент. В руководстве пользователя сказано, что людям нравятся комплименты.
Но улыбка Енгука сдержана.
Чунхон хмурится.
— Извини, я что-то не то сказал?
Енгук качает головой.
— Нет, Чунхон, все хорошо. Немного странно, но хорошо. Спасибо.
Чунхон смотрит на свои колени. Он не пытался показаться странным. Он не хочет, чтобы команда испытывала стресс, потому что его попытки взаимодействия не соответствуют их ожиданиям. Но, все же, Енгук — капитан, и он сказал, что все в порядке.
- Мне кажется, взаимодействовать с людьми должно быть гораздо тяжелее, чем взаимодействовать с чем-то, как я или Кан-хен, - говорит он.
Енгук кладет свою руку на руку Чунхона.
- Ты тоже человек, понимаешь? Просто немного другого вида, вот и все.
Чунхон улыбается. Он знает, что это неправда, но ничего страшного, если Енгук-хен хочет в это верить.
Чунхон столько всего узнает от Енгука.
Он учится управлению Мато. Кан-хен олицетворяет вершину совершенства и умудренности, он способен на обработку таких объемов информации, что центральный процессор Чунхона нагревается при одной мысли об этом. Но все равно есть много вещей, которые он не в состоянии сделать самостоятельно.
~ Руки, мелкий. В мире множество всего, что наличие тела сделало бы возможным. Я всего лишь сижу здесь в матрице из проводов и микросхем. Ты можешь выбраться и потрогать вещи. ~
Чунхон смотрит на свои руки. Он запрограммирован воспринимать человекоподобную физиологию как само собой разумеющееся, но, сфокусировавшись на них, он, наконец, осознает, на что он благодаря им способен. Он может поднимать огромные и крошечные вещи и передвигать их, даже не задумываясь об этом. Встроенные в кожу микросхемы передают сведения о температуре и текстуре предмета. Он достаточно сильный, чтобы погнуть большинство легких металлов, но он также способен контролировать силу — быть нежным, чтобы держать Енгука за руку.
Енгук хлопает его по плечу.
— Они классные, да? А теперь давай я покажу, что ты будешь делать этими руками.
Чунхон рад, что у него есть руки, чтобы помочь сменить фильтры из водорослей, которые помогают перерабатывать воздух для команды, но если быть совсем уж честным, ему не сильно нравится это занятие. Ему не нравится запах водорослей.
Еще Енгук рассказывает ему о миссии.
— Когда умерла первая птица Ыак, никто не заподозрил неладного, — он смотрит в пол, пока говорит, и тон его голоса низкий. Чунхон понимает, — это значит, что тема болезненна и неприятна для Енгука. — Но потом погибли еще, и никто не мог понять, почему. Энергию стали выдавать посуточно, как паек. Маленькие города остались совсем без света.
Чунхон кивает, хоть и не до конца понимает, о чем Енгук толкует.
— Наместник короля дал распоряжение создать отряды — ученые и воины, капитаны космических кораблей и люди, которые работали над заботой и охраной птиц. Некоторые были отправлены на поиски других источников топлива на орбиты планет, об обитателях которых были хоть какие-то сведения. А некоторые все еще на Мато — работают над разведением и сохранением птиц, — он качает головой. — Были там... по крайней мере, когда мы улетали.
— Вы уже очень давно не были дома, — говорит Чунхон. Его программа утешения рассчитана на работу от ответной реакции. Енгуку не нужно, чтобы его утешали, так что у Чунхона нет информации, будет ли этот подход удачным. — Ты, должно быть очень скучаешь по дому и семье, но я знаю, что они гордятся тобой, гордятся тем, что ты делаешь для своего народа.
Енгук улыбается ему и качает головой.
— Моя семья здесь, — говорит он, стукнув одну из консолей.
~ Следи за руками, Гукки. ~
— Извини, хен, — он похлопывает то место, по которому только что ударил.
Чунхон кивает. Ничего из его информации о рядовых семейных структурах на планете Мато не объясняет родство с космическим кораблем.
— Машина в семье — это нормально?
Енгук усмехается.
— Нет. Но в том, чем мы занимаемся, вообще нет ничего нормального. Я уже давно с Каном и с большинством команды, так что даже если они мне не семья по крови, они моя семья по выбору.
— О.
Чунхон не знал, что с семьями такое работает. Он задается вопросом — кто-нибудь когда-нибудь выберет его быть чьей-то семьей?
Еще Енгук-хен учит его сну. Это случается почти сразу.
Они сидят в общей комнате. Енгук не спеша ест свой паек. Играет музыка, которую он так любит слушать. Руководство пользователя советует это времяпрепровождение как средство релаксации и наслаждения. Чунхон запрограммирован на самые разные формы выражения музыкальности.
Енгук отодвигает от себя тарелку и откидывается назад. Он закрывает глаза, открывает рот и произносит странный звук.
Зевок - объясняет Чунхону библиотека человеческих характерностей. Это означает, что Енгук устал.
— Ты устал, — говорит Чунхон. — Тебе нужно отдохнуть.
Енгук кивает:
— Да, ты прав, спасибо.
Он кладет недоеденную еду в машину переработки и нажимает что-то на панели управления рядом с одной из дверей, которые Чунхону еще не приходилось открывать. Он не может входить в каюты экипажа без явного приглашения.
Он не встает из-за стола.
Енгук останавливается в дверном проеме и оглядывается через плечо.
— Ты остаешься?
У Чунхона нет подходящего ответа на этот вопрос.
— Куда бы ты хотел, чтобы я пошел, Енгук-хен?
Енгук улыбается своей излюбленной широкой улыбкой, выставляя десны напоказ.
— Извини, Чунхон, я иногда забываю, как ты молод. Мы не полностью укомплектованы, но есть свободные каюты. Если хочешь, ты можешь занять одну.
У Чунхона совсем немного вещей. У него есть одежда – руководство пользователя советует оставаться одетым, чтобы не подчеркивать некоторые анатомические отличия андроидов класса ZELO от людей из крови и плоти. У него никогда не было ничего другого.
— Я хотел бы.
Енгук предложил — было бы невежливо отказаться.
И... Чунхону кажется, что он действительно этого хочет.
Он встает и подходит к дверному проему. Енгук дает ему пройти первым. Пять дверей закрыты, три — открыты. Енгук останавливается возле первой открытой двери.
— Это твоя каюта, идет? Никто из нас не зайдет в нее, если ты не захочешь.
Чунхон кивает и заглядывает внутрь. Комната не больше четырех метров на четыре. У стены — контейнер для отходов с несколькими отделениями, и полки у другой. Около дальней стены — платформа, укрытая тканью.
— Хен, — спрашивает Чунхон, — а это зачем?
Енгук кладет руку ему на плечо.
— Это кровать.
— Оооо, — у Чунхона есть представление о кроватях, но вещи на корабле выглядят не так, как на Мато. Иногда тяжело сообразить, что он видит. — Кровать. Мне полагается спать на ней?
Енгук кивает.
- Ты же знаешь, как спать?
Чунхон качает головой. Он знает, что написано в руководстве пользователя, но еще ни разу не делал этого. Это кажется таким странным — просто выключить себя? Куда же он пойдет? А что если он не вернется?
— Это приятно, — отвечает Енгук. — Мне нужно спать. Думаю, тебе тоже понравится.
Чунхон кивает. Хорошо. Енгук хочет, чтобы он спал.
— Мне сделать это сейчас?
— Можешь сделать это сейчас, — говорит Енгук. Чунхон чувствует облегчение. Он знает, что делать по отношению к людям, о которых он заботится, но совсем не знает, что нужно ему самому. Он андроид. Ему не особо то и нужно делать что-то для себя.
Чунхон входит в комнату и садится на кровать. Она не сильно мягкая, но немного пружинит. Ткань сверху приятная на ощупь. Одеяла. Вот что это. Одеяла и подушка.
— Все правильно? — он знает, что нет — он не привел в действие программу сна, но это страшно.
Енгук качает головой.
— Давай я помогу?
Чунхон кивает. Енгук заходит в комнату. Он поднимает Чунхона, а потом откидывает одеяла.
— Теперь ложись.
Чунхон ложится. Он провел совсем немного времени в горизонтальном положении с момента загрузки. Это странно, но не неприятно. Подушка баюкает его голову.
Енгук кивает.
— Я сплю так, — говорит он. — Я не знаю, как удобно тебе, но мне подходит.
Чунхон смотрит на белый потолок. Маленькие вспышки света так приятно мерцают.
— Если я засну, — говорит он, — как я узнаю, когда просыпаться обратно?
Енгук улыбается ему.
— Ты просто откроешь глаза и снова окажешься здесь.
— О, — огоньки продолжают мигать. Енгук отходит к двери. — Хен, как думаешь, ты мог бы остаться, пока я не усну, чтобы убедиться, что я никуда не уйду?
Енгук снова улыбается.
— Да, могу, — говорит он и садится на пол рядом с кроватью. Он берет руку Чунхона в свою. — Я держу тебя за руку. Ты никуда не уйдешь.
— Спасибо, хен. Теперь я буду спать.
Чунхон приводит программу сна в действие. Несколько секунд он чувствует, как все замедляется: программы закрываются, гудящие винты внутри его тела останавливаются, датчики осязания остаются включенными. Рука Енгука все еще в его руке. Программа завершается. После — пустота.
Он просыпается через шесть часов. Глаза открыты. Он вернулся.
— О, — вслух произносит Чунхон, — вот что значит сон.
Он замечает, что рука Енгука все еще в его собственной. Он поворачивается. Енгук сидит на полу, но голова лежит на кровати. Он, должно быть, спит: его глаза закрыты, пульс и частота дыхания очень низкие.
Чунхон улыбается. Ему больше не нужно спать, но он не хочет тревожить Енгука. Поэтому он остается в кровати — он не раздумывает ни над чем и не просматривает руководство пользователя, просто лежит, чувствуя себя так необычно хорошо.
Они проводят очень много времени вместе, хотя и не кажется, что слишком много — не для Чунхона, который понимает время только как изменение цифр на часах, и, ему кажется, не для Енгука тоже. Они проводят много времени вместе, но их путешествие еще длиннее, и однажды время Енгука истекает.
~ Завтра важный день. Приготовься, Гукки ~
— А что завтра? — Чунхон хмурится. Только четыреста двадцать девятый стандартный галактический день с их отбытия от Мато.
~ Гукки уходит ~
Енгук кивает.
— Завтра заканчивается мой цикл, Чунхон.
Чунхон понимает.
— Ты возвращаешься в биостаз.
— Да, ненадолго.
— О.
Пока Енгук тренируется, Чунхон уходит в свою каюту. Он не спит, но остается там ненадолго.
Когда приходит время, он следует за Енгуком к двери в комнату биостаза. Енгук улыбается.
— Пройдет немало времени, перед тем, как ты снова увидишь меня. Не давай остальным обижать тебя, хорошо?
Глаза Чунхона расширяются в реалистичном выражении тревоги.
— Они меня перепрограммируют? Очень не рекомендуется проводить какие-либо изменения...
— Нет-нет, — говорит Енгук. — Извини, я не это имел в виду, Чунхон.
— О.
Над дверью мигает красный огонек.
— Мне будет не хватать тебя, Чунхон.
Чунхон не полностью понимает использование слова «не хватать» в таком контексте.
— Мне тоже будет не хватать тебя, хен, — но знает, что в данный момент это правильный ответ. И он не врет. Он просто не понимает.
Енгук улыбается и машет рукой, и дверь закрывается за ним.