Название: Временные трудности
Автор: Decentra
Артер: Bell8
Фэндом: Infinite, BTOВ, VIXX
Основные персонажи: WooGyu
Пэйринг или персонажи: Сонгю, Ухён, Чансоб, периодически пробегающие остальные BTOVIXX
Рейтинг: G
Размер: 25к + небольшой бонус
Жанры: Джен, AU, Фэнтази, Юмор, Философия, Экшн (action)
Предупреждения: OOC, легкое подстраивание канона под нужды автора
Саммари: Бывает, что все идет обыденно и даже скучно. Схема "дом-работа-дом", поездки к родителям по выходным. А потом случается какая-нибудь бытовая мелочь, и привычный распорядок летит в тартарары.
Так и в жизни обычного двадцативосьмилетнего офисного клерка Ким Сонгю все начинается с одной маленькой поломки, привносящей в жизнь немного хаоса и новых знакомых.
Если у человека есть какие-то привычки, то они, как правило, плотно переплетаются с ритмом жизни и окружающими атрибутами. Кто-то не может начать день, не встав с левой ноги, кому-то обязательно надо три глотка кофе, прежде чем мозг начнет осознавать реальность, кто-то принимает душ под фольклорную музыку и так далее, и так далее. Эти маленькие утренние атрибуты вносят какое-то свое спокойствие и ощущение правильности. И нарушение привычного порядка как минимум грозит перерасти в чувство тревоги и нервозность. Как максимум – пустить весь день под откос.
Утро Ким Сонгю – двадцативосьмилетнего офисного работника – начинается всегда в одно и то же время по противному сигналу будильника, стоящего на другом конце комнаты. Чтобы отключить адскую машинку для пыток, приходится выпластаться из под одеяла и синусоидой добраться до тумбочки. Мера почти экстремальная, но без нее Сонгю бы уснул, как только бы отключил будильник, если бы тот стоял на прикроватной тумбе.
На общие сборы и завтрак уходит всегда от двадцати минут до получаса. Это если не оказывается, что он с вечера забыл погладить рабочую рубашку. Или, например, не ломается кофеварка, а в ванной не заканчивается пена для бритья.
В это утро происходит все и сразу. Каким-то магическим образом Сонгю просыпает первый сигнал будильника. Когда аппарат мстительно возобновляет мелодию спустя пятнадцать минут, Сонгю ругается сквозь зубы, пытаясь поймать ускользающую от него во сне красавицу-секретаршу начальника, с которой ему, простому сотруднику, в реальности не светит ничего от слова совсем. Пластик корпуса будильника нехорошо поскрипывает, обещаясь в скором времени развалиться, если с ним так и продолжат зверски обращаться.
Сонгю пулей летает по квартире, собирая все углы и косяки. Чуть не роняет на ногу утюг, потому что абсолютно неожиданно забыл вчера погладить рубашку. Тихонько матерится на не реагирующую на всякие нажатия кнопок кофеварку и долго роется в Нарнии под раковиной, где теоретически должна обитаться недавно купленная пена для бритья. Зарабатывает шишку на макушке, слишком резко вылезая из этого микромира, и чуть не режется бритвой.
Приходится забыть про завтрак, иначе он совсем не успеет. Сонгю спешно застегивает пуговицы на рубашке, не с первого раза попадая в предательские петельки, и чуть не вылетает из дома в одних тапочках. Успевает опомниться у самого порога и возвращается в комнату: кроме обуви он чуть не забыл еще кое-что крайне важное, без чего на улицу он не выходит никогда.
Круглый циферблат довольно старых, но красивых в своей мужественности и массивности, часов бликует на солнце. Сонгю подхватывает их с тумбы, привычным жестом пристраивая часы на левое запястье и застегивая. Пальцы ловко вцепляются в рычажок подзавода, крутя тот. Секунда, две. Сонгю ступорится, с удивлением смотря на часы. Обычные действия дают сбой, часы не двигаются ни одной стрелкой. Сонгю снимает их с руки, трясет, пробует завести еще раз – безрезультатно. Часы немы и недвижимы. Задняя поверхность с тонкой гравировкой холодно блестит, и Сонгю не решается ее вскрыть. Он в часовых механизмах понимает примерно как в ядерной физике (то есть вообще никак), а испортить столь дорогую сердцу вещь – непозволительно.
Поэтому Сонгю снова надевает часы и выходит из дома, на этот раз не забыв обуться. Где-то по пути на работу должна быть мастерская. Он занесет их туда, чтобы с часами разбирались профессионалы.
Стоя на платформе в ожидании поезда, Сонгю было привычным жестом поднимает руку, чтобы посмотреть время, но с досадой одергивает сам себя. Электронное табло показывает, что поезд вот-вот прибудет, а опоздание Сонгю на работу составит при таком раскладе около пяти минут. В принципе, довольно неплохо.
В вагоне как всегда давка, и Сонгю прислоняется виском к двери, поглаживая металлические звенья браслета часов.
Эти часы не просто какие-то там часы. Это, своего рода, реликвия и самая большая драгоценность Сонгю. Часы ему достались от дедушки в наследство. Еще в детстве маленький Сонгю обожал сидеть с дедушкой, рассматривать всяческие старые морские карты и цепляться своими детскими пальчиками за массивные часы на запястье деда. По рассказам дедушки, когда-то он был капитаном на корабле, даже участвовал в военных маневрах и эти часы ему подарили за какой-то из них. Часы были металлические, тяжелые, а на задней крышке гравировка «Ким Сонгу за честную и отважную службу». Дедушка, видя тягу внука к любимым часам, обещал, что однажды подарит их Сонгю, когда тот станет постарше.
На похоронах десять лет назад Сонгю плакал, прижимая к себе дедушкины часы, слушая тихое тиканье секундной стрелки.
С тех пор часы каждый день приятной тяжестью холодили руку, а подзавод механизма стал прекрасным утренним ритуалом. Теперь, с нерабочими часами, Сонгю чувствовал себя крайне неуютно. Вроде бы и вот они, на руке, но неожиданная поломка выбивает из колеи довольно сильно.
Улица встречает суетливыми потоками служащих, спешащих на работу, Сонгю буквально на ходу дожевывает купленный в переходе кимпап и устремляется к светофору. Мобильный разрывается противным стандартным звонком, извещая о входящем вызове от абонента «Начальник Ку».
- Айщ! Ким Сонгю, где тебя черти носят? Решил, что я не замечу, что твоей ленивой задницы нет на месте? – с ходу орет в трубку начальник, пока Сонгю даже не успевает поздороваться.
Сонгю раскланивается, будто шеф может его видеть, быстро выпаливает тысячу извинений, обещая, что вот-вот уже будет на работе, и нервно поглядывает на светофор, никак не желающий загораться зеленым. Сонгю стоит у самого края, так что преодолеет переход за какие-то секунды. Он убирает телефон в карман, когда светофор, наконец, загорается нужным сигналом. Переход действительно удается преодолеть с огромной легкостью. Сзади слышатся какие-то вопли, но Сонгю не до того. Наверняка опять кто-то кого-то толкнул в толпе неудачно, некогда обращать на это внимание, ему еще нужно найти где-то мастерскую.
Ныряя в проулок, Сонгю пытается вспомнить, где же видел нужное заведение. Он не раз срезал здесь путь до работы. Пара кафешек, ломбард, магазинчик подержанных товаров – и это почти в центре города! – несколько караоке. Вот она! Сонгю подпрыгивает от радости.
Простенькая дверь, мимо которой Сонгю всегда проходил похмыкивая, сейчас кажется чуть ли не чудом. Долгожданным и искомым. И вывеска над входом, яркими и четкими буквами гласящая «Ремонт часов минут секунд мгновений», не вызывает того дурацкого хихиканья, а только искреннюю радость, что мастерская никуда не делась и, судя по табличке с графиком работы, уже открыта. Сонгю тянется к дверной ручке и, зачем-то, коротко выдыхает, открывая дверь.
Помещение за дверью с необычной вывеской оказывается довольно просторным и каким-то неравномерным. Сонгю даже не сразу понимает, почему. Потом только, бегло осматриваясь, отмечает, что зонирование зала сделано в крайне странной манере. От входа и с левой стороны стеклянные стеллажи с тонкими полками и блестящими новыми часами с круглыми циферблатами, подсвеченные яркими светодиодными светильниками. Середина зала заставлена довольно потрепанными столами, уместившими на себя армию будильников и просто настольных часов (среди прочего, так же, виднеются маятники и метрономы). А всю правую и дальнюю части занимают старинные шкафы, напольные часы с резными ставнями, за которыми виднеются маятники, и настенные циферблаты в необычных оправах. Да и освещение в той части зала совершенно отличается от яркого входа. Свет там приглушен, и создается полное ощущение приличного антикварного магазина.
Сонгю проходится между рядами столов, выглядывая хоть кого-нибудь из персонала и попутно рассматривая образцы часового мастерства. Даже отмечает про себя, что некоторые из представленных приобрел бы с удовольствием. Если бы у него было время.
Он хмыкает сам себе на эту каламбуристую шутку и застывает перед витриной у кассы. На несколько мгновений пространство вокруг будто замирает, когда Сонгю видит под толстым стеклом, лежащие на бархатной подушке, часы. Точь-в-точь такие же, как красуются у него самого на запястье. Оставленные дедушкой в наследство. Капитанские. Сонгю уверен, что на задней крышке этих, как и у часов его дедушки, есть именная гравировка. Вот бы посмотреть…
- Чем могу помочь?
Сонгю даже подпрыгивает на месте от неожиданности, когда чей-то довольно громкий голос выводит его из почти тантрического оцепенения и медитации над часами.
За кассой (и откуда только появился, не было ж никого) стоит довольно высокий и молодой парень – может на год или два младше самого Сонгю. На бейдже сотрудника значится «Нам Ухён. Мастер», и Сонгю коротко кивает, укладывая новую информацию в голове. Ладно, мало ли с каких лет этот парень занимается часами, да и сложная ли эта наука – подкрутить механизм, чтобы он работал. Люди-то разные, если у самого Сонгю на это руки не из того места, то не факт, что у этого парня та же ситуация.
- Здравствуйте. Вот, остановились. Не знаю, подводил их каждое утро, а сегодня вот не помогло. Наверное, механизм какой-то из строя вышел.
Сонгю кивает на каждое свое слово, будто убеждая не только этого Нам Ухёна, но и самого себя, и снимает с запястья часы, протягивая их мастеру. Тот улыбается уголком рта и как-то очень бережно принимает вещь.
- Только мне срочно-срочно починить надо. Я без них как без рук.
Мастер Нам Ухён кивает, все так же продолжая улыбаться уголком губ, кладет часы на витрину и протягивает Сонгю какие-то бланки.
- Проблема ясная. Я посмотрю, что можно сделать. Часы не очень стандартные. Подпишите здесь, здесь и здесь. Это для отчетности.
Пока Сонгю расписывается в бланках, даже особо не вчитываясь (если верить единственным работающим часам на стене, на работу он опаздывает на целых двадцать минут и шеф сдерет с него уже не одну, а пару-тройку шкур), Ухён ныряет куда-то под витрину и появляется с маленькой коробочкой в руках.
- Вот. Услуга нашей мастерской. Часы во временное пользование, пока ваши в ремонте. Вы за их получение уже расписались, вот, надевайте.
Мастер протягивает Сонгю открытую коробку с довольно простенькими на вид часами. Сонгю бы даже, может, отказался, в конце концов, у него же еще есть мобильный, который, почему-то, предательски молчит, хотя должен разрываться звонками от начальства. Но раз уж расписался, надо брать. Непривычный кожаный ремешок приятно холодит запястье, и Сонгю рефлекторно поправляет часы на руке, ощущая новый для себя легкий вес – дедушкины в разы тяжелее на руке лежали.
- Что ж, господин Ким Сонгю, забегайте завтра вечером. Думаю, уже смогу сказать, что с вашими часами, - Ухён смотрит прямо в глаза заторможенному клиенту и вдруг широко улыбается.
- А? Да, спасибо. До свидания.
Сонгю будто отвисает, раскланивается, берет протянутый бланк приема заказа и быстро выходит из мастерской, не забывая, впрочем, аккуратно прикрыть за собой дверь.
- Забавный. И торопливый очень, - качает головой Ухён, опуская часы Сонгю на пустующую подушку в витрине, на которой еще пару секунд назад лежали те самые, «точь-в-точь» часы.
Механизм тихонько щелкает, и часы делают еще пару движений секундной стрелки, но вновь затихают.
- Да уж, интересно, через сколько заметит?
Откуда-то появляется второй парень, попивая чай из большой пузатой кружки. На бейдже значится «Ли Чансоб. Мастер».
- Такой? К вечеру. Или завтра к обеду, - пожимает плечами Ухён. – В любом случае, раньше завтрашнего вечера он сюда не попадет. Так, следующий клиент у меня через два часа, можно отдохнуть. Ты на меня чай заварил?
Ухён тянет носом запах мятного чая из кружки Чансоба и блаженно прикрывает глаза.
- Конечно. Все давно готово.
Чансоб ухмыляется и указывает пальцем на стоящую прямо перед Ухёном кружку. Такую же пузатую, как у него в руках, но отдающую еще и легким запахом вишни.
Сонгю влетает в офис, на ходу раскланиваясь и извиняясь. Все уже уткнулись в свои компьютеры и не реагируют на шум от опоздавшего коллеги. Сонгю, в общем, такая картина привычна. В их офисе заведенное правило четко гласит, что сотрудники не имеют права отвлекаться от своих рабочих обязанностей, если это не официальный перерыв или экстренная ситуация. Опоздание вряд ли можно считать экстренной ситуацией хоть для кого-то, кроме самого опоздавшего, поэтому Сонгю быстренько проходит к своему рабочему месту и включает компьютер. Его кабинка находится в самом конце офиса, в углу у окна. По мнению Сонгю – идеальное место. Здесь даже, в общем-то, отвлечься можно, посмотреть на суетливый город за стеклом. Компьютер загружается отвратительно медленно, заставляя понервничать, но как только аппарат соглашается работать, Сонгю полностью погружается в дела. Ему нужно предоставить свою часть отчета за месяц уже к концу этой недели, а у него не готова и треть, потому что он долго не мог выпросить у бухгалтерии код доступа к архиву распределения бюджета на их скромный проект. Почему эта информация вообще была запаролена бухгалтерией – отдельный вопрос, но лучше лишний раз не лезть к этим деловым дамочкам, способным с легкостью и по одному лишь настроению отгрызть голову и выесть ее содержимое десертной ложечкой.
Графики, таблицы и страницы текста вылетают из под пальцев сегодня как-то уж очень резво. Наверно, сказывается утренний стресс от поломки часов, опоздания и теперь страха, что начальник вернется в офис и Сонгю получит по первое число. Впрочем, начальника, вроде бы, куда-то экстренно вызвали, так что в офисе не слышно его громкого и грозного голоса, отчитывающего очередного сотрудника за плохое исполнение обязанностей.
За работой Сонгю сам не замечает, как умудряется пропустить все перерывы и обед, что, впрочем, компенсируется почти готовым файлом отчета, который он легко и непринужденно доделает завтра. Настенные часы в офисе показывают конец рабочего дня, и Сонгю с удовольствием потягивается, разминая затекшие мышцы и блаженно слушая, как похрустывают суставы. Он выключает компьютер, на выходе кланяется оставшимся работникам и спешит домой.
Направляясь прямиком к метро, Сонгю бросает взгляд на наручные часы и даже с секунду не понимает, почему на его руке этот аппарат, а не привычные дедушкины. Потом, конечно, все вспоминает и ныряет в проулок, решая заглянуть в мастерскую. Мало ли, может, его часы уже готовы? Тяжелая дверь поддается с трудом, не в пример утру, когда Сонгю с легкостью ее отворил. Успевая удивиться возможностям человеческого тела на стрессе, он делает пару шагов внутрь и недоуменно застывает на месте, потерянно оглядываясь. Помещение оказывается все тем же по площади, но меняется почти до неузнаваемости.
Вход и вся левая сторона по-прежнему состоит из стеклянных стеллажей и светодиодной подсветки. Вот только оформление не заканчивается этой частью. Вся, абсолютно вся зала – стекло, металл каркасов и дневное освещение холодных ламп. Ни намека на старые столы, антикварные часы и приглушенную подсветку над кассой.
Да и сама касса представляет собой новенький аппарат, а не старинную махину, которой успел еще утром удивиться Сонгю. Он встряхивает головой и устремляется к скучающему по ту сторону витрины сотруднику.
- Здравствуйте. Простите, мне нужен Нам Ухён.
Сотрудник глубоко вздыхает, нажимает кнопку переключения страницы на электронной книге и не реагирует.
- Извините, я к вам обращаюсь.
Сонгю для верности даже рукой машет, может, резкие движения привлекут внимание. Результата ноль целых ноль десятых.
- Ээээй!
Не получив и в этот раз ответа, Сонгю ерошит волосы на затылке, почти бездумно шаря взглядом по висящим на стенах часам. В голове логическая цепочка выстраивается со знатным скрипом, и единственное, что рождает ничего не понимающий мозг, так это теорию, что сотрудник глухой, а Ухён работает посменно. Может, у них смены по полдня? Ему же сказали приходить завтра к вечеру.
Сонгю пожимает плечами, не решаясь побеспокоить сотрудника еще раз и, все так же недоумевая, идет к выходу. Увлекшись своими мыслями и разглядыванием преобразившегося помещения, он только в последний момент замечает, что еще секунда, и он врежется в дверь. Правда, от удара его это все равно не спасает. Плечо мгновенно отдает тупой болью от удара, и Сонгю морщится от неприятных ощущений, покидая мастерскую.
- Он даже не понял, - Чансоб сидит на верхней ступеньке невысокой стремянки, покачивая ногой и попивая чай.
Ухён откусывает от круглого печенья и улыбается, провожая взглядом удаляющегося к двери Сонгю.
- Значит, все несколько запущенней, чем я думал. Ничего, завтра к вечеру мы все равно снова встретимся. Кстати, пока ты на верхотуре, протри вон те часы. Их скоро заводить по новой, получим нагоняй, если будут грязными.
Ухён кидает Чансобу мягкую тряпку для протирки стекла и отмечает себе что-то в блокноте.
Квартира встречает привычной темной тишиной и, вот черт, не выключенным перед уходом климат-контролем. Сонгю даже думать не хочет, сколько энергии за день сожрал этот адский союзник коммунальной компании, которой ему платить теперь неслабый счет.
Ленивое кручение полуфабриката в микроволновке вводит почти в транс. Сонгю щелкает кнопкой так и отказывающейся работать кофеварки и думает, что надо откопать в шкафу турку. Готовить кофе он, конечно, умеет хреново, но кофе с утра ему необходим. Пусть даже горький и успевший изрядно сбежать на поверхность плиты.
Ленивый ужин перетекает в ленивое и бездумное переключение каналов. Перед сном Сонгю блаженно стоит под струями душа, смывая с себя не самый легкий день. Плечо от удара об дверь все еще болит, но Сонгю надеется, что мазь, отрытая в огромной аптечке, устранит эту неприятность к утру. Уже падая на кровать, он думает, что поставленные три дополнительных будильника точно не дадут ему проспать.
Просыпается он где-то на втором будильнике, кое-как продирая глаза. Ему снился какой-то бред: что-то про отказавшие тормоза в новенькой хонде, перекресток и поток людей. А еще ему во сне довольно больно. Бок буквально горит огнем, концентрируя боль в одной точке.
Правда, уже проснувшись, боль он себе объясняет предельно просто, увидев, что уснул на снятых часах. Корпус неприятно врезался в бок, отсюда и ощущения во сне.
Быстрые сборы, даже почти не успевший сбежать кофе и найденная в шкафу не мятая и свежая рубашка изрядно улучшают настроение, и Сонгю чудом не опаздывает на работу. Правда начальник, которому Сонгю кланяется, как только заходит на этаж офиса, на него не реагирует, хотя сто процентов должен был припомнить вчерашнее и уже орать во все горло.
Сонгю удивленно косится, но вполне резво направляется к своему месту. Если начальству угодно его игнорировать, так тому и быть. Это лучше, чем выслушивать вопли, а потом еще и на какой-нибудь штраф влететь, что с их начальством – дело трех секунд.
Привычным жестом отодвигая стул, Сонгю понимает, что что-то в этом мире дало сбой. Стол, еще вчера заставленный папками, подставкой под канцелярию и, самое главное, компьютером, сейчас абсолютно пуст. Ящики тумбы слегка выдвинуты и зияют черными провалами пустоты. На его рабочем месте не осталось ни-че-го. Сонгю непонимающе пялится на пустоту своего рабочего места, пытаясь в голове прокрутить все возможные варианты ответа на вопрос «какого вообще тут происходит», но ни к каким выводам не приходит.
- Начальник Ку, - окликает Сонгю своего главного, разбирающегося с принесенными секретаршей бумагами.
Ноль внимания, фунт презрения.
- Начальник Ку, а что происходит? – Сонгю подходит ближе, дотрагивается до плеча начальства, но опять не получает никакой реакции.
- Начальник Ку, если это из-за моего вчерашнего опоздания, то приношу свои глубочайшие извинения, только не увольняйте меня. Вчера все было против меня, честное слово.
- Мина, когда ты говоришь, придут грузчики? – обращается начальник к своей секретарше, отвлекаясь от кипы бумаг в своих руках.
- Сказали, что в обеденный перерыв, господин Ку, - рапортует секретарша, заправляя прядь за ухо так изящно, что Сонгю, наблюдающий все это, опять подвисает. – Они сами вынесут стол. Насчет уголка для гольфа я звонила в несколько фирм, и одна из них согласилась сделать его за желаемую нами сумму.
- Отлично. Чем быстрее, тем лучше. Наконец-то это шикарное местечко освободилось. Я уже думал, увольнять придется, а тут само, видишь, как разрешилось.
Начальник коротко, но очень довольно смеется, получая в ответ согласную, но, очевидно, фальшивую улыбку секретарши. Сонгю, залюбовавшись объектом своего тайного, но бесперспективного, воздыхания, не сразу понимает, что не так в словах начальника. Слова «уволить» и «само разрешилось» не вписываются в картину мира, категорически отказываясь совмещаться.
В задумчивости Сонгю не замечает, как начальник разворачивается и делает шаг вперед. Шаг, два по направлению к Сонгю. Осознание, что начальник прошел сквозь него, обрушивается, как ведро ледяной воды. Сонгю только и может, что выброшенной на берег рыбой глотать воздух и тупо пялиться на свое тело, через которое только что прошел другой человек. В голове паническая атака и очень громкая мысль, выражающая примерно вопрос «какого хрена».
Ощущение покалывания после столь оригинального способа нарушить личное пространство неприятно отдается по всему телу, и Сонгю передергивает плечами. Он резко отклоняется в сторону от проходящей мимо коллеги, но та все равно касается его плечом. В любой другой раз они бы столкнулись и довольно больно, но сейчас плечо хрупкой девушки плавно прорезает плечо Сонгю, и та даже не замечает. Ни того, что прошла сквозь человека, ни самого этого человека.
Со скоростью метеора проносятся мысли о том, что его почему-то не видят, что через него теперь можно проходить. Это, наверно, галлюцинации. Просто не выспался. Или переваренный кофе дает о себе знать такими забавными эффектами. А, нет! Это, наверное, сон! И он опять проспал на работу, а сейчас прозвонит будильник!
Ни моргание, ни встряхивание головой, ни щипки тела результата не дают. Сонгю в сознании, не спит, он здесь и сейчас. И он что… умер?
Ноги резко перестают удерживать, и Сонгю садится прямо на пол, зарываясь пальцами в волосы и отчаянно ероша отросшие пряди. Какого черта? Нет, если подумать, то вариантов тут не так много. Причин подобного раз, два и обчелся. Но когда? Как? Да не может быть такого, чтобы он умер и не понял, что умер! Это же только в кино такое бывает! Правда же?
Мина проходит мимо, цокая каблучками по плитке, за каким-то из столов работает принтер, за дверью своего личного офиса с кем-то громко разговаривает начальник Ку. А Сонгю в этом мире уже не существует.
Автор: Decentra
Артер: Bell8
Фэндом: Infinite, BTOВ, VIXX
Основные персонажи: WooGyu
Пэйринг или персонажи: Сонгю, Ухён, Чансоб, периодически пробегающие остальные BTOVIXX
Рейтинг: G
Размер: 25к + небольшой бонус
Жанры: Джен, AU, Фэнтази, Юмор, Философия, Экшн (action)
Предупреждения: OOC, легкое подстраивание канона под нужды автора
Саммари: Бывает, что все идет обыденно и даже скучно. Схема "дом-работа-дом", поездки к родителям по выходным. А потом случается какая-нибудь бытовая мелочь, и привычный распорядок летит в тартарары.
Так и в жизни обычного двадцативосьмилетнего офисного клерка Ким Сонгю все начинается с одной маленькой поломки, привносящей в жизнь немного хаоса и новых знакомых.
Если у человека есть какие-то привычки, то они, как правило, плотно переплетаются с ритмом жизни и окружающими атрибутами. Кто-то не может начать день, не встав с левой ноги, кому-то обязательно надо три глотка кофе, прежде чем мозг начнет осознавать реальность, кто-то принимает душ под фольклорную музыку и так далее, и так далее. Эти маленькие утренние атрибуты вносят какое-то свое спокойствие и ощущение правильности. И нарушение привычного порядка как минимум грозит перерасти в чувство тревоги и нервозность. Как максимум – пустить весь день под откос.
Утро Ким Сонгю – двадцативосьмилетнего офисного работника – начинается всегда в одно и то же время по противному сигналу будильника, стоящего на другом конце комнаты. Чтобы отключить адскую машинку для пыток, приходится выпластаться из под одеяла и синусоидой добраться до тумбочки. Мера почти экстремальная, но без нее Сонгю бы уснул, как только бы отключил будильник, если бы тот стоял на прикроватной тумбе.
На общие сборы и завтрак уходит всегда от двадцати минут до получаса. Это если не оказывается, что он с вечера забыл погладить рабочую рубашку. Или, например, не ломается кофеварка, а в ванной не заканчивается пена для бритья.
В это утро происходит все и сразу. Каким-то магическим образом Сонгю просыпает первый сигнал будильника. Когда аппарат мстительно возобновляет мелодию спустя пятнадцать минут, Сонгю ругается сквозь зубы, пытаясь поймать ускользающую от него во сне красавицу-секретаршу начальника, с которой ему, простому сотруднику, в реальности не светит ничего от слова совсем. Пластик корпуса будильника нехорошо поскрипывает, обещаясь в скором времени развалиться, если с ним так и продолжат зверски обращаться.
Сонгю пулей летает по квартире, собирая все углы и косяки. Чуть не роняет на ногу утюг, потому что абсолютно неожиданно забыл вчера погладить рубашку. Тихонько матерится на не реагирующую на всякие нажатия кнопок кофеварку и долго роется в Нарнии под раковиной, где теоретически должна обитаться недавно купленная пена для бритья. Зарабатывает шишку на макушке, слишком резко вылезая из этого микромира, и чуть не режется бритвой.
Приходится забыть про завтрак, иначе он совсем не успеет. Сонгю спешно застегивает пуговицы на рубашке, не с первого раза попадая в предательские петельки, и чуть не вылетает из дома в одних тапочках. Успевает опомниться у самого порога и возвращается в комнату: кроме обуви он чуть не забыл еще кое-что крайне важное, без чего на улицу он не выходит никогда.
Круглый циферблат довольно старых, но красивых в своей мужественности и массивности, часов бликует на солнце. Сонгю подхватывает их с тумбы, привычным жестом пристраивая часы на левое запястье и застегивая. Пальцы ловко вцепляются в рычажок подзавода, крутя тот. Секунда, две. Сонгю ступорится, с удивлением смотря на часы. Обычные действия дают сбой, часы не двигаются ни одной стрелкой. Сонгю снимает их с руки, трясет, пробует завести еще раз – безрезультатно. Часы немы и недвижимы. Задняя поверхность с тонкой гравировкой холодно блестит, и Сонгю не решается ее вскрыть. Он в часовых механизмах понимает примерно как в ядерной физике (то есть вообще никак), а испортить столь дорогую сердцу вещь – непозволительно.
Поэтому Сонгю снова надевает часы и выходит из дома, на этот раз не забыв обуться. Где-то по пути на работу должна быть мастерская. Он занесет их туда, чтобы с часами разбирались профессионалы.
Стоя на платформе в ожидании поезда, Сонгю было привычным жестом поднимает руку, чтобы посмотреть время, но с досадой одергивает сам себя. Электронное табло показывает, что поезд вот-вот прибудет, а опоздание Сонгю на работу составит при таком раскладе около пяти минут. В принципе, довольно неплохо.
В вагоне как всегда давка, и Сонгю прислоняется виском к двери, поглаживая металлические звенья браслета часов.
Эти часы не просто какие-то там часы. Это, своего рода, реликвия и самая большая драгоценность Сонгю. Часы ему достались от дедушки в наследство. Еще в детстве маленький Сонгю обожал сидеть с дедушкой, рассматривать всяческие старые морские карты и цепляться своими детскими пальчиками за массивные часы на запястье деда. По рассказам дедушки, когда-то он был капитаном на корабле, даже участвовал в военных маневрах и эти часы ему подарили за какой-то из них. Часы были металлические, тяжелые, а на задней крышке гравировка «Ким Сонгу за честную и отважную службу». Дедушка, видя тягу внука к любимым часам, обещал, что однажды подарит их Сонгю, когда тот станет постарше.
На похоронах десять лет назад Сонгю плакал, прижимая к себе дедушкины часы, слушая тихое тиканье секундной стрелки.
С тех пор часы каждый день приятной тяжестью холодили руку, а подзавод механизма стал прекрасным утренним ритуалом. Теперь, с нерабочими часами, Сонгю чувствовал себя крайне неуютно. Вроде бы и вот они, на руке, но неожиданная поломка выбивает из колеи довольно сильно.
Улица встречает суетливыми потоками служащих, спешащих на работу, Сонгю буквально на ходу дожевывает купленный в переходе кимпап и устремляется к светофору. Мобильный разрывается противным стандартным звонком, извещая о входящем вызове от абонента «Начальник Ку».
- Айщ! Ким Сонгю, где тебя черти носят? Решил, что я не замечу, что твоей ленивой задницы нет на месте? – с ходу орет в трубку начальник, пока Сонгю даже не успевает поздороваться.
Сонгю раскланивается, будто шеф может его видеть, быстро выпаливает тысячу извинений, обещая, что вот-вот уже будет на работе, и нервно поглядывает на светофор, никак не желающий загораться зеленым. Сонгю стоит у самого края, так что преодолеет переход за какие-то секунды. Он убирает телефон в карман, когда светофор, наконец, загорается нужным сигналом. Переход действительно удается преодолеть с огромной легкостью. Сзади слышатся какие-то вопли, но Сонгю не до того. Наверняка опять кто-то кого-то толкнул в толпе неудачно, некогда обращать на это внимание, ему еще нужно найти где-то мастерскую.
Ныряя в проулок, Сонгю пытается вспомнить, где же видел нужное заведение. Он не раз срезал здесь путь до работы. Пара кафешек, ломбард, магазинчик подержанных товаров – и это почти в центре города! – несколько караоке. Вот она! Сонгю подпрыгивает от радости.
Простенькая дверь, мимо которой Сонгю всегда проходил похмыкивая, сейчас кажется чуть ли не чудом. Долгожданным и искомым. И вывеска над входом, яркими и четкими буквами гласящая «Ремонт часов минут секунд мгновений», не вызывает того дурацкого хихиканья, а только искреннюю радость, что мастерская никуда не делась и, судя по табличке с графиком работы, уже открыта. Сонгю тянется к дверной ручке и, зачем-то, коротко выдыхает, открывая дверь.
Помещение за дверью с необычной вывеской оказывается довольно просторным и каким-то неравномерным. Сонгю даже не сразу понимает, почему. Потом только, бегло осматриваясь, отмечает, что зонирование зала сделано в крайне странной манере. От входа и с левой стороны стеклянные стеллажи с тонкими полками и блестящими новыми часами с круглыми циферблатами, подсвеченные яркими светодиодными светильниками. Середина зала заставлена довольно потрепанными столами, уместившими на себя армию будильников и просто настольных часов (среди прочего, так же, виднеются маятники и метрономы). А всю правую и дальнюю части занимают старинные шкафы, напольные часы с резными ставнями, за которыми виднеются маятники, и настенные циферблаты в необычных оправах. Да и освещение в той части зала совершенно отличается от яркого входа. Свет там приглушен, и создается полное ощущение приличного антикварного магазина.
Сонгю проходится между рядами столов, выглядывая хоть кого-нибудь из персонала и попутно рассматривая образцы часового мастерства. Даже отмечает про себя, что некоторые из представленных приобрел бы с удовольствием. Если бы у него было время.
Он хмыкает сам себе на эту каламбуристую шутку и застывает перед витриной у кассы. На несколько мгновений пространство вокруг будто замирает, когда Сонгю видит под толстым стеклом, лежащие на бархатной подушке, часы. Точь-в-точь такие же, как красуются у него самого на запястье. Оставленные дедушкой в наследство. Капитанские. Сонгю уверен, что на задней крышке этих, как и у часов его дедушки, есть именная гравировка. Вот бы посмотреть…
- Чем могу помочь?
Сонгю даже подпрыгивает на месте от неожиданности, когда чей-то довольно громкий голос выводит его из почти тантрического оцепенения и медитации над часами.
За кассой (и откуда только появился, не было ж никого) стоит довольно высокий и молодой парень – может на год или два младше самого Сонгю. На бейдже сотрудника значится «Нам Ухён. Мастер», и Сонгю коротко кивает, укладывая новую информацию в голове. Ладно, мало ли с каких лет этот парень занимается часами, да и сложная ли эта наука – подкрутить механизм, чтобы он работал. Люди-то разные, если у самого Сонгю на это руки не из того места, то не факт, что у этого парня та же ситуация.
- Здравствуйте. Вот, остановились. Не знаю, подводил их каждое утро, а сегодня вот не помогло. Наверное, механизм какой-то из строя вышел.
Сонгю кивает на каждое свое слово, будто убеждая не только этого Нам Ухёна, но и самого себя, и снимает с запястья часы, протягивая их мастеру. Тот улыбается уголком рта и как-то очень бережно принимает вещь.
- Только мне срочно-срочно починить надо. Я без них как без рук.
Мастер Нам Ухён кивает, все так же продолжая улыбаться уголком губ, кладет часы на витрину и протягивает Сонгю какие-то бланки.
- Проблема ясная. Я посмотрю, что можно сделать. Часы не очень стандартные. Подпишите здесь, здесь и здесь. Это для отчетности.
Пока Сонгю расписывается в бланках, даже особо не вчитываясь (если верить единственным работающим часам на стене, на работу он опаздывает на целых двадцать минут и шеф сдерет с него уже не одну, а пару-тройку шкур), Ухён ныряет куда-то под витрину и появляется с маленькой коробочкой в руках.
- Вот. Услуга нашей мастерской. Часы во временное пользование, пока ваши в ремонте. Вы за их получение уже расписались, вот, надевайте.
Мастер протягивает Сонгю открытую коробку с довольно простенькими на вид часами. Сонгю бы даже, может, отказался, в конце концов, у него же еще есть мобильный, который, почему-то, предательски молчит, хотя должен разрываться звонками от начальства. Но раз уж расписался, надо брать. Непривычный кожаный ремешок приятно холодит запястье, и Сонгю рефлекторно поправляет часы на руке, ощущая новый для себя легкий вес – дедушкины в разы тяжелее на руке лежали.
- Что ж, господин Ким Сонгю, забегайте завтра вечером. Думаю, уже смогу сказать, что с вашими часами, - Ухён смотрит прямо в глаза заторможенному клиенту и вдруг широко улыбается.
- А? Да, спасибо. До свидания.
Сонгю будто отвисает, раскланивается, берет протянутый бланк приема заказа и быстро выходит из мастерской, не забывая, впрочем, аккуратно прикрыть за собой дверь.
- Забавный. И торопливый очень, - качает головой Ухён, опуская часы Сонгю на пустующую подушку в витрине, на которой еще пару секунд назад лежали те самые, «точь-в-точь» часы.
Механизм тихонько щелкает, и часы делают еще пару движений секундной стрелки, но вновь затихают.
- Да уж, интересно, через сколько заметит?
Откуда-то появляется второй парень, попивая чай из большой пузатой кружки. На бейдже значится «Ли Чансоб. Мастер».
- Такой? К вечеру. Или завтра к обеду, - пожимает плечами Ухён. – В любом случае, раньше завтрашнего вечера он сюда не попадет. Так, следующий клиент у меня через два часа, можно отдохнуть. Ты на меня чай заварил?
Ухён тянет носом запах мятного чая из кружки Чансоба и блаженно прикрывает глаза.
- Конечно. Все давно готово.
Чансоб ухмыляется и указывает пальцем на стоящую прямо перед Ухёном кружку. Такую же пузатую, как у него в руках, но отдающую еще и легким запахом вишни.
Сонгю влетает в офис, на ходу раскланиваясь и извиняясь. Все уже уткнулись в свои компьютеры и не реагируют на шум от опоздавшего коллеги. Сонгю, в общем, такая картина привычна. В их офисе заведенное правило четко гласит, что сотрудники не имеют права отвлекаться от своих рабочих обязанностей, если это не официальный перерыв или экстренная ситуация. Опоздание вряд ли можно считать экстренной ситуацией хоть для кого-то, кроме самого опоздавшего, поэтому Сонгю быстренько проходит к своему рабочему месту и включает компьютер. Его кабинка находится в самом конце офиса, в углу у окна. По мнению Сонгю – идеальное место. Здесь даже, в общем-то, отвлечься можно, посмотреть на суетливый город за стеклом. Компьютер загружается отвратительно медленно, заставляя понервничать, но как только аппарат соглашается работать, Сонгю полностью погружается в дела. Ему нужно предоставить свою часть отчета за месяц уже к концу этой недели, а у него не готова и треть, потому что он долго не мог выпросить у бухгалтерии код доступа к архиву распределения бюджета на их скромный проект. Почему эта информация вообще была запаролена бухгалтерией – отдельный вопрос, но лучше лишний раз не лезть к этим деловым дамочкам, способным с легкостью и по одному лишь настроению отгрызть голову и выесть ее содержимое десертной ложечкой.
Графики, таблицы и страницы текста вылетают из под пальцев сегодня как-то уж очень резво. Наверно, сказывается утренний стресс от поломки часов, опоздания и теперь страха, что начальник вернется в офис и Сонгю получит по первое число. Впрочем, начальника, вроде бы, куда-то экстренно вызвали, так что в офисе не слышно его громкого и грозного голоса, отчитывающего очередного сотрудника за плохое исполнение обязанностей.
За работой Сонгю сам не замечает, как умудряется пропустить все перерывы и обед, что, впрочем, компенсируется почти готовым файлом отчета, который он легко и непринужденно доделает завтра. Настенные часы в офисе показывают конец рабочего дня, и Сонгю с удовольствием потягивается, разминая затекшие мышцы и блаженно слушая, как похрустывают суставы. Он выключает компьютер, на выходе кланяется оставшимся работникам и спешит домой.
Направляясь прямиком к метро, Сонгю бросает взгляд на наручные часы и даже с секунду не понимает, почему на его руке этот аппарат, а не привычные дедушкины. Потом, конечно, все вспоминает и ныряет в проулок, решая заглянуть в мастерскую. Мало ли, может, его часы уже готовы? Тяжелая дверь поддается с трудом, не в пример утру, когда Сонгю с легкостью ее отворил. Успевая удивиться возможностям человеческого тела на стрессе, он делает пару шагов внутрь и недоуменно застывает на месте, потерянно оглядываясь. Помещение оказывается все тем же по площади, но меняется почти до неузнаваемости.
Вход и вся левая сторона по-прежнему состоит из стеклянных стеллажей и светодиодной подсветки. Вот только оформление не заканчивается этой частью. Вся, абсолютно вся зала – стекло, металл каркасов и дневное освещение холодных ламп. Ни намека на старые столы, антикварные часы и приглушенную подсветку над кассой.
Да и сама касса представляет собой новенький аппарат, а не старинную махину, которой успел еще утром удивиться Сонгю. Он встряхивает головой и устремляется к скучающему по ту сторону витрины сотруднику.
- Здравствуйте. Простите, мне нужен Нам Ухён.
Сотрудник глубоко вздыхает, нажимает кнопку переключения страницы на электронной книге и не реагирует.
- Извините, я к вам обращаюсь.
Сонгю для верности даже рукой машет, может, резкие движения привлекут внимание. Результата ноль целых ноль десятых.
- Ээээй!
Не получив и в этот раз ответа, Сонгю ерошит волосы на затылке, почти бездумно шаря взглядом по висящим на стенах часам. В голове логическая цепочка выстраивается со знатным скрипом, и единственное, что рождает ничего не понимающий мозг, так это теорию, что сотрудник глухой, а Ухён работает посменно. Может, у них смены по полдня? Ему же сказали приходить завтра к вечеру.
Сонгю пожимает плечами, не решаясь побеспокоить сотрудника еще раз и, все так же недоумевая, идет к выходу. Увлекшись своими мыслями и разглядыванием преобразившегося помещения, он только в последний момент замечает, что еще секунда, и он врежется в дверь. Правда, от удара его это все равно не спасает. Плечо мгновенно отдает тупой болью от удара, и Сонгю морщится от неприятных ощущений, покидая мастерскую.
- Он даже не понял, - Чансоб сидит на верхней ступеньке невысокой стремянки, покачивая ногой и попивая чай.
Ухён откусывает от круглого печенья и улыбается, провожая взглядом удаляющегося к двери Сонгю.
- Значит, все несколько запущенней, чем я думал. Ничего, завтра к вечеру мы все равно снова встретимся. Кстати, пока ты на верхотуре, протри вон те часы. Их скоро заводить по новой, получим нагоняй, если будут грязными.
Ухён кидает Чансобу мягкую тряпку для протирки стекла и отмечает себе что-то в блокноте.
Квартира встречает привычной темной тишиной и, вот черт, не выключенным перед уходом климат-контролем. Сонгю даже думать не хочет, сколько энергии за день сожрал этот адский союзник коммунальной компании, которой ему платить теперь неслабый счет.
Ленивое кручение полуфабриката в микроволновке вводит почти в транс. Сонгю щелкает кнопкой так и отказывающейся работать кофеварки и думает, что надо откопать в шкафу турку. Готовить кофе он, конечно, умеет хреново, но кофе с утра ему необходим. Пусть даже горький и успевший изрядно сбежать на поверхность плиты.
Ленивый ужин перетекает в ленивое и бездумное переключение каналов. Перед сном Сонгю блаженно стоит под струями душа, смывая с себя не самый легкий день. Плечо от удара об дверь все еще болит, но Сонгю надеется, что мазь, отрытая в огромной аптечке, устранит эту неприятность к утру. Уже падая на кровать, он думает, что поставленные три дополнительных будильника точно не дадут ему проспать.
Просыпается он где-то на втором будильнике, кое-как продирая глаза. Ему снился какой-то бред: что-то про отказавшие тормоза в новенькой хонде, перекресток и поток людей. А еще ему во сне довольно больно. Бок буквально горит огнем, концентрируя боль в одной точке.
Правда, уже проснувшись, боль он себе объясняет предельно просто, увидев, что уснул на снятых часах. Корпус неприятно врезался в бок, отсюда и ощущения во сне.
Быстрые сборы, даже почти не успевший сбежать кофе и найденная в шкафу не мятая и свежая рубашка изрядно улучшают настроение, и Сонгю чудом не опаздывает на работу. Правда начальник, которому Сонгю кланяется, как только заходит на этаж офиса, на него не реагирует, хотя сто процентов должен был припомнить вчерашнее и уже орать во все горло.
Сонгю удивленно косится, но вполне резво направляется к своему месту. Если начальству угодно его игнорировать, так тому и быть. Это лучше, чем выслушивать вопли, а потом еще и на какой-нибудь штраф влететь, что с их начальством – дело трех секунд.
Привычным жестом отодвигая стул, Сонгю понимает, что что-то в этом мире дало сбой. Стол, еще вчера заставленный папками, подставкой под канцелярию и, самое главное, компьютером, сейчас абсолютно пуст. Ящики тумбы слегка выдвинуты и зияют черными провалами пустоты. На его рабочем месте не осталось ни-че-го. Сонгю непонимающе пялится на пустоту своего рабочего места, пытаясь в голове прокрутить все возможные варианты ответа на вопрос «какого вообще тут происходит», но ни к каким выводам не приходит.
- Начальник Ку, - окликает Сонгю своего главного, разбирающегося с принесенными секретаршей бумагами.
Ноль внимания, фунт презрения.
- Начальник Ку, а что происходит? – Сонгю подходит ближе, дотрагивается до плеча начальства, но опять не получает никакой реакции.
- Начальник Ку, если это из-за моего вчерашнего опоздания, то приношу свои глубочайшие извинения, только не увольняйте меня. Вчера все было против меня, честное слово.
- Мина, когда ты говоришь, придут грузчики? – обращается начальник к своей секретарше, отвлекаясь от кипы бумаг в своих руках.
- Сказали, что в обеденный перерыв, господин Ку, - рапортует секретарша, заправляя прядь за ухо так изящно, что Сонгю, наблюдающий все это, опять подвисает. – Они сами вынесут стол. Насчет уголка для гольфа я звонила в несколько фирм, и одна из них согласилась сделать его за желаемую нами сумму.
- Отлично. Чем быстрее, тем лучше. Наконец-то это шикарное местечко освободилось. Я уже думал, увольнять придется, а тут само, видишь, как разрешилось.
Начальник коротко, но очень довольно смеется, получая в ответ согласную, но, очевидно, фальшивую улыбку секретарши. Сонгю, залюбовавшись объектом своего тайного, но бесперспективного, воздыхания, не сразу понимает, что не так в словах начальника. Слова «уволить» и «само разрешилось» не вписываются в картину мира, категорически отказываясь совмещаться.
В задумчивости Сонгю не замечает, как начальник разворачивается и делает шаг вперед. Шаг, два по направлению к Сонгю. Осознание, что начальник прошел сквозь него, обрушивается, как ведро ледяной воды. Сонгю только и может, что выброшенной на берег рыбой глотать воздух и тупо пялиться на свое тело, через которое только что прошел другой человек. В голове паническая атака и очень громкая мысль, выражающая примерно вопрос «какого хрена».
Ощущение покалывания после столь оригинального способа нарушить личное пространство неприятно отдается по всему телу, и Сонгю передергивает плечами. Он резко отклоняется в сторону от проходящей мимо коллеги, но та все равно касается его плечом. В любой другой раз они бы столкнулись и довольно больно, но сейчас плечо хрупкой девушки плавно прорезает плечо Сонгю, и та даже не замечает. Ни того, что прошла сквозь человека, ни самого этого человека.
Со скоростью метеора проносятся мысли о том, что его почему-то не видят, что через него теперь можно проходить. Это, наверно, галлюцинации. Просто не выспался. Или переваренный кофе дает о себе знать такими забавными эффектами. А, нет! Это, наверное, сон! И он опять проспал на работу, а сейчас прозвонит будильник!
Ни моргание, ни встряхивание головой, ни щипки тела результата не дают. Сонгю в сознании, не спит, он здесь и сейчас. И он что… умер?
Ноги резко перестают удерживать, и Сонгю садится прямо на пол, зарываясь пальцами в волосы и отчаянно ероша отросшие пряди. Какого черта? Нет, если подумать, то вариантов тут не так много. Причин подобного раз, два и обчелся. Но когда? Как? Да не может быть такого, чтобы он умер и не понял, что умер! Это же только в кино такое бывает! Правда же?
Мина проходит мимо, цокая каблучками по плитке, за каким-то из столов работает принтер, за дверью своего личного офиса с кем-то громко разговаривает начальник Ку. А Сонгю в этом мире уже не существует.