КАЖДАЯ ВАША МЫСЛЬ РЕАЛЬНА - ЭТО СИЛА...
Название: The rainy Beijing
Автор: Saikooo
Артер: Seele-Helga
Фэндом: Exo
Пэйринг: ЛуХань\Чунмён
Персонажи: ЛуХань, Чунмён, Минсок, Исин, Бекхён, Тао
Рейтинг: PG-13
Жанр: Слэш, AU, Детектив, Ангст
Предупреждение: ООС
Размер: 10056 слов
Саммари: Пекин стал оковами и одновременно спасением. Бегство от прошлой жизни. Хотя какое это бегство, когда ты почти переступил закон и глупо надеешься спастись в дождливом Пекине.
Чунмён обретает нового знакомого, а разочарование все ждет своего появления. Быстрое разоблачение и будущее в виде решеток камеры.
Машины, подгоняемые ветром, проезжают мимо, создавая шум. Мороз пробирается под куртку; от холодного ветра леденеют пальцы – сил двигать ими нет, но он упорно продолжает выводить буквы, чтобы надпись осталась надолго. Он не зря растрачивает свое имя. Хочет оставить себя здесь, приковать к этому месту, будто этот мост его крестраж, хранитель души.
Его сердце останется в центре Сеула рядом с его именем, а вернется лишь тогда, когда инициалы, проводя толстой кисточкой, замажут черной краской. Чунмён уже представляет эту картину: мужчина в комбинезоне выполняет свою работу и обновляет слой краски, чтобы их мост выглядел ярче и красивее, быть может, он прочтет скачущие «Suho» и случайно подумает об ангеле хранителе.
Чунмён желает стать чьим-нибудь защитником, хочет охранять чью-нибудь душу и согревать сердце в своих руках, пусть и сейчас он сам мерзнет. Но лишь в этот момент он мечтает о глупом, а завтра у него уже не будет на это времени.
Он шмыгает носом, плотно завязывает шарф и, спрятав руки в карманы, спешит сбежать дальше от холода к себе в квартиру. До квартиры автобусом две остановке, а пешком пятнадцать минут. Чунмён выбирает первое, точно по времени прибытия запрыгивает в транспорт и уезжает. Ему стоит попрощаться с мостом, но он не спешит. Отпускать родной город не хочется, он надеется, что эти дороги примут его обратно, когда наступит время возвращаться.
По конвейеру едут упакованные вещи, все они не превышают двадцати килограмм, если и так, то кому-то определенно пришлось заплатить за перегруз. Аэропорт Шоуду – это крупная станция воздушного транспорта с большим аэродромом, он известен тем, что является первым аэропортом Китая. Все это Чунмён вычитывает в интернете, когда узнает, что направляется в Пекин, сделав шаги в неизвестность.
Его багаж состоит из одного чемодана и рюкзака в виде ручной клади. Он взял с собой только необходимые вещи. Сначала Чунмён путает свой черный чемодан и случайно берет чужой, а после юная особа вежливо просит вернуть. Чунмён и словечка великого китайского языка не знает, но девушку можно понять и по жестам.
Он выходит из терминала номер два, проходя мимо Kentucky Fried Chicken и Starbucks. В Starbucks он заказывает себе кофе и сладкое. Все это обходится ему меньше чем за восемьдесят юаней. Простор и уют не совсем подходит обстановке вокруг, для Чунмёна это так, по крайней мере. Ему неуютно в чужих стенах, даже если он еще не находится в центре города, где снуют люди другой национальности. От одной мысли, что он не там, где ему хочется быть, становится грустно.
Из рюкзака он достает схему пекинского метрополитена. В самолете он пытался изучить ее, но разобраться так и не смог. Сейчас же, после глотка горячего напитка, мысли приходят в порядок и он разглаживает согнутые края карты, будто это поможет ему. В пекинском метрополитене линий больше, чем в сеульском, а еще они опоясывают город как шахматную доску. Чунмён думает, что китайцы оказались в этом плане куда догадливее.
Через десять минут он садится на «Аэропорт Экспресс» (это ему обходится в двадцать пять юаней, что не может не удивлять). Разглядывать людей смысла нет, они все одинаковые, отличаются лишь половой принадлежностью и национальностью - Чунмён просто не хочет осознавать, в какой реальности находится. Дальше он едет на вторую линию и только к обеду ему удается узреть Дунчжимэнь (он и понятия не имеет, что это и с чем его едят). Судя по всему это парк, где выгуливают собак.
Квартира, в которой он проживает с этого момента, на пять квадратных метров больше его сеульской. Однокомнатная, с кухней и маленькой прихожей, где умещаются он один и его багаж. В кухне он с облегчением замечает кухонный гарнитур и маленький холодильник, а когда видит кровать и раскладушку, рассчитанную на неожиданных гостей, то остается вполне довольным. Сюда бы еще телевизор или радиоприемник, самой собой и интернет подключить в скором времени – будет просто сказка.
Первое, что он делает: раскладывает одежду по полкам комода, прячет документы в самую глубь и накрывает футболками. Что делать дальше, задается он вопросом, когда кроме того, чтобы лечь в постель ничего не остается. Нет никого, кто будет ему помогать. Теперь уж точно нет.
Всю дорогу до Китая его мучило одно: незнание языка. Китайский кажется ему сложным, даже чем-то на грани невозможного. Разговорник, может быть, поможет обеспечить себе еду, а вот с поиском работы будет намного сложнее.
Чунмён вздыхает и в полной тишине ложится спать. Утро вечера мудренее, так говорят ведь?
Одежда мокнет под проливным дождем. Небо в Пекине плачет: надрывается и хнычет. Дороги впитывают капли над ними, игнорируют боль от колес, а в совсем безлюдных районах одиноки и пусты.
ЛуХань докуривает последнюю на сегодня сигарету и бросает ее с балкона высотой пять этажей. Принадлежащие ему футболки, темные джинсы и нижнее бельё, которое он не успел снять с веревок, впитывают дождевые капли. ЛуХань перестирывать не будет, считая, что жизнь проживает не для этого.
Сигареты ему приносит напарник Минсок. Каждый раз когда он приходит к нему, то ненароком оставляет недокуренную пачку сигарет, вот-вот открытую, из которой норовит упасть одна сигарета и раскрошиться по ворсу мягкого ковра. ЛуХань молча благодарит Минсока, потому что по идее он давно уже бросил.
Сегодня Минсок без настроения: не шутит и не позволяет поддевать себя. ЛуХань смотрит на него поверх своих пластиковых очков и жует жвачку, желая надуть до розового пузыря и остатки от него потом отскрёбывать с лица напарника, чтобы хоть как-то растормошить. Минсок еще не снял кобуру с пояса, в полицейской форме, а с таким серьезным лицом оправдывает звание капитана штаба. Раньше, когда он был простым «рядовым», то в левой стороне был прикреплён бейдж «Сюминь». ЛуХань подозревает, что Минсок, который по документам Сюминь и уже гражданин Китая, шпион из Северной Кореи, пусть тот и утверждает, что с Южной. Они дружат на протяжении пяти лет, но тему «Что ты делаешь в Китае?» никогда не поднимали.
Помимо пачки сигарет Gold Medal Минсок делится с ним ужином от его жены и предпочтительно молчит, когда ЛуХань жадно уплетает жареный рис. В этот раз он не ужинает с ним за компанию и начинает говорить, прочищая горло.
-Нужна твоя помощь в одном деле, - кореец не из тех, кто просит, а Хань не из тех, кто любят выслушивать просьбы. Однако первый продолжает, а второй молча соглашается.
-Проследить и связаться с этим парнем, - на стол кладется фотография парня, закутанного в синий пуховик. Хань отмечает мелкие детали и из этого снимка выносит пока одно лишь мнение: скрытен, нелюдим и погрязший в проблемах; на заднем фоне, кстати, заголовки на хангыле. Сегодня утром он приземлился в Пекин и основался на Дунчжимэнь. Нужно собрать как можно больше информации о нем.
Китаец мычит в ответ. Минсок бросает: «Я с тобой свяжусь» и собирается уходить. Обычно Хань его не провожает. Он поворачивает снимок обратной стороной и заучивает чисто корейское имя «Ким Чунмён». ЛуХань вспоминает, куда спрятал китайско-корейский словарь и на корейском на прощание кричит Минсоку «Увидимся, оппа».
Как только кореец вышел, дождь вновь принялся омывать дороги Пекина.
Путем долгих раскопок, если так можно назвать рыскание в интернете, ЛуХань выискивает информацию. Многого ему не надо, но и узнать пришлось всего ничего. Дату рождения и знак зодиака. Проживал Ким Чунмён когда-то в районе Ганнам, пока – пять месяцев назад – бесследно не исчез.
ЛуХань заваривает себе крепкий чай и терпеливо ждет, пытаясь разгадать историю Ким Чунмёна. Слежка, считает он, лучшая попытка узнать человека.
Минсок не вводит его в курс дела. ЛуХань подозревает, что Чунмён не преступник, но на грани этого.
За шесть дней Чунмён успевает привыкнуть к лаю за окном в шесть утра, который действует подобно кукареканью; к шумным китайцам из соседней квартиры, как раз из тех, кто ругается по утрам и не дает людям спать похуже собак; к шипящему телевизору, который не хочет выключаться, а если выдернуть из розетки, то перестанет показывать музыкальные программы (единственное, что Чунмён может слушать\понимать). Только вот к самому Пекину привыкнуть не удается. Вчера вот лило как из ведра, дождь не давал уснуть; Чунмёну пришлось зависать в интернете и прописывать от скуки электронную программу.
На ломанном китайском он приобретает продукты у продавщицы, которую в Корее он назвал бы хальмони. «Найнай» улыбается, протягивает ему сдачу и что-то говорит ему на китайском. На пятый день Чунмёну удается расспросить у нее, где можно подработать. Старушка щурит глаза и кивает по несколько раз, когда ищет что-то в своих записях. Она называет название кафе напротив и повторяет китайское имя.
Чунмён благодарит и сразу же спешит устраиваться на работу. «Работа - двести юаней», повторяет он про себя на мандарине. И добавляет «Лу Хань?».
Собеседование проходит гладко благодаря этому самому ЛуХаню, который свободно говорит на корейском и улыбается дружелюбно. Чунмён благодарно смотрит в чайные глаза и почти умоляющим тоном просит нанять его на работу. Чунмён не любит чувствовать себя должником, но нынешнее положение обязывает.
Улыбка ЛуХаня обладает каким-то магическим свойством, потому что Чунмёна, ничего не спрашивая, берут в официанты. У китайца не только улыбка волшебная, но и голос мягкий, обманчиво елейный – Чунмён хмыкает.
-Завтра к восьми. Не опаздывай, - спешно объясняется ЛуХань и машет своим блокнотом прямо перед носом Чунмёна, желая подчеркнуть свою занятость. – Будешь стажироваться у меня, - он вытаскивает из кармана передника ручку и спешно что-то записывает. Чунмён только кивает, опасаясь пока комментировать.
Пять минут они так и стоят рядом с кухней. Чунмён предпочитает молча наблюдать за кипящей работой на кухне. Повара на третьей скорости готовят еду, красиво сервируют тарелки, напоминая Чунмёну второй сезон «Адской кухни», что транслировалась на MTV. Сюда не хватает шефа Рамзи с его низким голосом и, как кажется Мёну, повадками типичной стервы. Официанты мелькают перед глазами, ловко удерживая поднос с грязной посудой или очередным творением «подопытных» поваров Рамзи.
ЛуХань, как выясняется после, записывал для него названия блюд корейскими буквами. Объяснять этот благородный жест он не стал, лишь приказал выучить к завтрашнему дню материал и пожелал удачи. Чунмён не успел сказать что-либо, как парня и след простыл.
Обрадовавшийся возможностью иметь заработок, Чунмён прогулочным шагом направился домой, попутно рассчитывая, сколько времени и энергии он затратит от кафе до своей квартиры. Совершенно неожиданно к нему пришла одна мысль: ЛуХань был к нему подозрительно добр, да и устроил на работу без лишних проблем. Впрочем, Чунмён не удивился своей бдительности: его прошлый род занятия просто обязывал быть на стреме. Сейчас в шумном Пекине, шагая по узкой дороге и наслаждаясь прохладой, он не чувствовал себя трусливым зайцем, который бежал от опасности.
В первый рабочий день Чунмёну удается разглядеть персонал «Санлитун Бар Сент». Заведение достаточно популярно, особенно по вечерам. Вечером, кстати, живая музыка и прекрасные вокалисты – все это поддерживается парочкой коктейлей у стойки бара. Так говорит ему ЛуХань вместо приветствия, говорит своим мелодичным голосом с ноткой восхищения. Чунмён слабо улыбается парню и следует за ним собачкой, пока тот продолжает свою экскурсию.
В кухне работают пять поваров, и каждый выглядит немного усталым. Чунмён подозревает, что они уже несколько лет на этом месте, и им нравится здесь работать. Повара в белой форме, с шапочкой напоминающей обглоданную кость, довольно-таки шумные. Китайцы сами по себе народ шумный и суетливый. Официанты, светловолосая девушка и темноволосый парень, чья смена совпадает с его, тепло улыбаются и кланяются при виде ЛуХаня. Чунмён удивляется такому почтительному жесту и кланяется в ответ. Удивление больше оттого, что, как известно Чунмёну, в Китае не фамильярничают. Возле бара же парень протирает бокалы и задумчиво смотрит куда-то вдаль. ЛуХань приветствует бармена китайским щебетом, и единственное, что понял кореец, так это свое произнесенное имя. «Чунмён» слышится мягко.
«Исин имнида», с милым акцентом представляется бармен. Чунмён бормочет что-то и все головой кивает. ЛуХань с Исином смеются, отчего он чувствует себя местным шутом. В одну секунду ЛуХань теряет свое очарование и спрашивает: «Ты выучил то, что я тебе задавал на дом?». Чунмён уверенно говорит «Да» и отмечает попутно, каким пугающим был бы ЛуХань учителем китайского языка в его школе. «Начинай», приказывает Хань, и Чунмён с легкостью, будто с листка перечитывает, перечисляет названия китайских блюд. В глазах его начальника пробегает мимолетное восхищение, пока не заменяется нечитаемым взглядом. Исин же не скрывает свой восторг и забавно произносит «Дэбак, чинча».
-Отлично, обслужи пятый столик, - ЛуХань неясно куда указывает и исчезает из виду. Чунмёна начинает раздражать внезапность китайца, но он поджимает губы и надевает передник.
-Он хороший парень, - Исин замечает недовольство в глазах парня и пытается задобрить. – Просто характер у него паршивый, - Чунмён с трудом удерживает себя не исправлять полную ошибок речь китайца.
-Угу, - рассеяно отвечает Чунмён и идет к пятому столику. Напоследок он бросает дружелюбное «Угостишь меня как-нибудь?» и обворожительно улыбается, зная, как порой на людей действует его улыбка. И объяснять этот жест тем, что ЛуХань на него смотрит, он отказывается.
Чунмён валится с ног. Ему не удается выспаться уже пятый день. Потому что ЛуХань с ним слишком строг, а интернет по ночам затягивает. Со вторым Чунмён еще как-то смирился, а вот с первым у него появляются некоторые недопонимания. Дело даже не в языковом барьере, так как его и нет вовсе. А в том, что настроение ЛуХаня меняется, словно по щелчку пальцев. Он радуется как ребенок, но при этом взгляд его, направленный прямо на Чунмёна, сканирует на недостатки, а с языка слетает критика. Чунмён ненавидит, когда его критикует, но сносит все с завидным терпением и безразличием. Обманчиво улыбается, а в самом-то деле посылает куда подальше.
ЛуХань может часами болтать с барменом и, когда Чунмён невольно становится свидетелем их разговоров, непременно пошлет его помочь на кухне. Мёну приходится выполнять приказ. Одно радует: повара благодарят его за очередную, не входящую в его обязанности, помощь.
Чунмён настолько забегался, что не может толком сосредоточиться. В перерывах он перекидывается словечками с такими же, как и он, бедолагами-официантами, точнее пытается поддержать разговор на своем ломанном китайском. Девушки над ним кокетливо смеются, а парни никак не комментируют.
Работа спасает его от мыслей, которые моментами сводят с ума. Чунмён бессонными ночами не может унять своего беспокойства. Нервозность свою он иногда перекрывает новыми образами: ночные прогулки по Пекину, забавный акцент Исина, лай собак за окном и миловидный ЛуХань.
ЛуХань, когда-то казавшийся очень милым и скромным, таким не являлся большую половину времени. С посетителями он был невероятно милым, что чаевые ему оставляли чаще всех остальных. А глаза смотрели то насмешливо, то просто со смешинками, а улыбался он чуть прищурившись. Каждый раз утверждал, какой он мужественный и любезный. Чунмён после такого старался не засмеяться, потому что уничтожающий взгляд ЛуХаня был явной угрозой.
Жизнь хоть и изменилась, но продолжала приносить удовольствие. Чунмёну нравилось практиковать свой китайский с продавщицей, которая частенько угощала его чем-нибудь вкусненьким собственного приготовления; он начинал привыкать к городу и людям. В вены проникал оптимизм, Чунмён думал, вот она моя новая жизнь.
Одним пятничным утром, в долгожданный выходной, к нему заявился ЛуХань собственной персоной. Чунмён, все еще сонный и помятый с виду, не мог понять, что потерял китаец в его обители. ЛуХань весь сиял как медный пятак и выглядел по-домашнему в сером пуховике. По запутанным его волосам Чунмён сразу понял, что тот к нему явно спешил. Только сейчас он почувствовал запах сигарет, исходящий от ЛуХаня; обычно тот пах мужским одеколоном. Но он ЛуХаня знал только в стенах Санлитун Бар Сента, а вот таким, не в переднике и не суетливым, видел впервые.
-Как ты узнал, где я живу? – Чунмён сузил глаза и удержался не хлопнуть дверью перед глазами, потому что ему хотелось залечь в постель и получить долгожданную порцию сна. У ЛуХаня явно ответ имелся, судя по его уверенному виду и озорной улыбке.
-Проще простого, - фыркнул китаец и прошел в коридор. Чунмён изогнул одну бровь: его отодвинули в сторону и повесили пуховик на единственный крючок на стене. Пока Чунмён не принялся расспрашивать, ЛуХань сам продолжил. – Исин сказал, что ты починил его ноутбук. Поэтому я забежал к тебе. Мне нужен срочно ноутбук, чтобы выйти кое с кем на связь.
-И где логика? Ты приходишь ко мне не починить свой ноутбук, а чтобы использовать мой.
-Я с логикой на «Вы».
ЛуХань с явным любопытством рассматривал квартиру. Чунмён устыдился поначалу своим квадратным метрам, а потом расслабился, заметив легкую улыбку на лице парня.
-Тепло у тебя. А у меня балкон есть. Я люблю там сидеть по вечерам, - неловко признался ЛуХань, будто не знал, чем заполнить тишину.
Чунмён простил наглость китайца и со вздохом достал свой лаптоп из-под кровати. Сел на смятую постель и, придерживая технику на коленях, ввел пароль. Пока он заходил в систему, ЛуХань, не сводя глаз с лаптопа, плюхнулся на его кровать.
-Ты всегда такой… - раздраженно начал он.
-Любознательный? Ага.
Чунмён хотел был уже встать с кровати, чтобы не вмешиваться в личные дела парня, но ЛуХань не пытался скрывать, что взламывает почтовый ящик. Мён прекрасно это понял по введенным кодам в адресную строку.
-Что ты делаешь? – возмутился он, вырывая технику из рук. Он хлопнул крышкой лаптопа и злобно посмотрел на ЛуХаня. Тот же и виду не подал, что чувствует за собой вину. Будто всегда знал правильные ответы на любые вопросы.
-Ничего особенного, - он пожал плечами. Удивительная вещь, подумал Чунмён, притворяться глупым, когда входишь в FTP, чтобы скачать архив переписки. Пусть это, как говорят в его кругу, не для мегакулхакера, но не так много людей знают о тонкостях компьютерного программирования.
-Окей, это не мое дело, но мне вирусы не нужны, - прекрасно он знал, что опасности этот сервер не представляет, но есть куда более умные хакеры, которые могут проследить за ним. Чунмён поначалу был вне себя от злости, но надолго его не хватило.
ЛуХань смущенно посмотрел и издал тихий смешок, поясняя все своими нелепыми знаниями о программировании.
-Я забыл пароль от своей почты, а в интернете толком ничего дельного не найдешь. Посоветовали какой-то FTP. А мне прислали важный документ.
Чунмён не верил. Пока ему не предоставили еще два довода: luhan_deer@ и умоляющее «поможешь?» Откуда Хань знал, что он когда-то был профессиональным хакером, Чунмён не мог понять. Со вздохом он согласился и приказал ему не мешать. ЛуХань послушно закивал и даже застелил постель, преждевременно скинув с кровати Чунмёна.
-Какой примерно может быть пароль? Мне нужны зацепки, - страница почты уже загружалась.
-Ну, - протянул ЛуХань, забравшись на кровать в своих белых носках. Он как у себя дома включил телевизор и принялся переключать каналы. – Олени? Что-то с оленями было.
Чунмён даже не удивился: у такого парня не может не быть пароль связанный с оленями. ЛуХаня уже было не остановить - он принялся перечислять все возможные варианты. Это и Донольд Дак, которого он просто обожает и не поделиться этим никак нельзя, и пицца с ветчиной и ни в коем случае без оливок. «Терпеть не могу оливки», все повторял он.
ЛуХань напоминал назойливого соседского мальчика, который зовет играть во двор, названивая в домофон, когда ему не с кем погонять в мячик. Кстати, о любви к футболу он не забыл упомянуть. Через тридцать минут – а взламывать почту занимает время – китайцу надоело вести монолог и он решил, что настал час интересной жизни Чунмёна.
-Слушай, а ты сам-то чем занимался до этого? – ЛуХань вскочил с места и, не спрашивая разрешения, направился на кухню. Чунмён слышал, как открывают холодильник, гремят посудой и шелестят пакетами. Границ личного пространства у парня явно нет, пришел к такому выводу Мён и отчего-то не злился.
-Банки грабил, - шутка была произнесена слишком серьезно, но ЛуХань все равно рассмеялся. Смех его был чуть лучше, чем у гиены, да и даже так тот выглядел очаровательно. ЛуХань поставил поднос с бутербродами на прикроватную тумбочку и разлил по стаканам холодную колу, которую Чунмён нарочно спрятал в холодильник.
-Да я вижу. Хоромы у тебя шикарные.
Такой как ЛуХань за словом в карман не полезет. Ему только дай волю – он и ответить может, да так что потом обижаться не получается. Чунмён наоборот был обидчив и ничего с этим поделать не мог.
-Раньше возился с компьютерами. Устанавливал программы и получал за это деньги, - смысла скрывать его привязанность к кодам уже не было.
-Хакер что ли? – ЛуХань ему подмигнул.
-Типа того. Я из White hat.
-Чего? Кончай терминами бросаться, я ж простой гражданин, - он вдруг надулся и даже легонько толкнул.
-Погугли, может легче станет, - издеваться над ЛуХанем было весело. Его глаза бегали туда-сюда, когда начинаешь его злить или раззадоривать. Чунмён не был юмористом, но сейчас грех было отказываться, когда сам ЛуХань бросался колкостями.
-Вот и погуглю, выпендрежник.
Не прошло и двух минут, как ЛуХань застучал по клавиатуре своего телефона. Чунмён заценил его новую модель iPhone и посмотрел на свой Samsung. Он любил оправдывать свой выбор марки тем, что поддерживает отечественных производителей.
- Специалист по информационной безопасности. В частности специалист, работающий в крупных IT-компаниях или исследователь IT-систем, не нарушающий закон, - бормотал себе под нос ЛуХань. – Что-то ты совсем не крутой. Киберпреступники «Black hat» – вот это я понимаю.
Чунмён в ответ только усмехнулся: он ведь не дурак, чтобы говорить правду едва знакомому человеку.
С взломом было покончено, ЛуХань поблагодарил за помощь, скачал на свой телефон присланный файл и быстренько попрощался, объясняя это «Мне к двум в бар, заменяю Исина». Чунмён не успел к нему привыкнуть, а тот уже и ушел. Оставив после себя сигаретный дым и сэндвичи на столе.
-Ты куришь отвратительные сигареты, - Чунмён не удержался от едкого комментария. Запах начинал душить его, а ЛуХань как обычно тянул его за собой, когда появлялся перерыв. ЛуХань не выглядел круто с сигаретой и зажигалкой в руках, с его-то миловидным личиком казалось, что ему только-только исполнилось восемнадцать, и он дорвался до запретного.
Они стояли на заднем дворике кафешки. Здесь был маленький сад, где разводили шалфей и всякие разные травы для придачи вкуса блюду. ЛуХань как-то ему рассказывал, что жена шефа настояла разбить уютный садик, она явно не рассчитывала на то, что такие как Хань будут дымить на ее прекрасные хризантемы (на пионы, гордость Китая, он не смел).
Хотя, подумал Мён, в лучах солнца этот олень все же крут. ЛуХань ему долго не отвечал, выпускал колечки прямо в лицо и смеялся как мальчишка.
-Да эта булочка Минсок приносит сигареты, когда приходит ко мне домой. Ведь знает, что я не удержусь!
-Пусть так. Но это не меняет тот факт, что они ужасны. У меня от них отдышка начинается.
ЛуХань резко прекратил и демонстративно выкинул почти полную пачку в рядом стоящую коробку для мусора. Чунмён пихнул его в бок и спросил тихо: «Ты чего?»
-Да бесит все! – Хань как обычно после сигарет становился вспыльчивым. – Ты прав, они просто гадость. В следующий раз я эти сигареты Мину обратно отдам.
Но Чунмён понимал, что этот концерт устраивался специально для него. Они после того дня как-то быстро сблизились и подружились. С ЛуХанем сложно было не подружиться .
-Знаешь, я скучаю по Сеулу. Там дышать было свободнее, - Чунмён не успел прикусить язык, то, что его тревожило эти три месяца, само вырвалось наружу, как пятна на коже.
-Ага. А я себе жизнь без Пекина не представляю. В детстве, помню, чумазый весь бегал по бедным районам и играл с мальчишками в футбол, - он молчал с минуту, а потом продолжил с отвращением на лице. - Я тогда не понимал, что связался не с теми. А меня, когда лет девятнадцать было, Минсок спас.
Чунмён протянул «понятно». ЛуХань развернулся, собираясь уходить, но решил все же остаться и продолжить. На лице его было написано, что без признания он не сможет дальше жить, поэтому отяжелевшим голосом продолжил.
-В смысле, Пекин не виноват, что я стал наркоманом. Просто люблю этот город.
-Мы все от чего-то зависимы, - Мён пожал плечами. Подробностей о прошлой жизни ЛуХаня ему знать не хотелось.
Без официального приглашения ЛуХань заявлялся к нему в гости, как в свой родной дом. С собой он приносил рисовую лапшу, либо просто лапшу. Чунмён, по правде, не видел разницы, но китаец упрямо повторял, что «мяньтяо» и «гоцяо» разительно отличаются друг от друга. Упрямства у парня не занимать.
Иногда Хань разговаривал исключительно на своем родном языке. То ли потому что хотелось, то ли для того чтобы помочь Чунмёну. Еще ЛуХань обожал повторять «Добавь цзян йоу» и это ужасно раздражало в первое время, так как Чунмён не знал перевод соевого соуса.
Чунмён же давно мечтал о корейской лапше с бобами и даже пообещал ЛуХаню, что приготовит чачжанмён, если тот будет паинькой и прекратит одалживать его одежду. И чего ему так полюбились его помятые клетчатые рубашки?
В этот вечер он как раз собирался угостить Ханя чачжанмёном. ЛуХань выглядел заинтересованным и немного усталым. Круги под глазами делали светлый оттенок кожи пугающе посеревшим. ЛуХань казался иссохшим, от чего Чунмён не удержался подшутить «Перестали поставлять кровь девственниц?». ЛуХань ненавидел такие шутки, поэтому и не был впечатлен.
ЛуХань всегда одевался как тинейджер, пусть и по паспорту – Чунмён проверял – тому все двадцать четыре. Не серьезно это как-то , про себя возмущался Чунмён, хотя сам не был иконой стиля. И даже если так, то его casual был куда солиднее.
-Лапша быстрого приготовления? – с долей иронии проговорил ЛуХань. Чунмён заметил, как по-разному он умел говорить: смиренно, бывает слишком возбужденно, моментами тихо-тихо, что приходится переспрашивать, или как сейчас с сарказмом и немного безжалостно.
-Ты не понимаешь искусства, - Чунмёна передернуло от слов Ханя, вот он и обиделся.
-Ладно, я не в настроении с тобой спорить, - а вот это проговорено тоном истинного аристократа. ЛуХаню нравилось вести себя заносчиво, потому что, по его мнению, это было забавно, ведь он-то шутит. Поначалу Чунмён воспринимал в штыки, а к этому времени перестал что-либо замечать.
Чунмёну нравилась его кухонька. Особенно когда в нее умещался не только он, но и Лухань, такой же тощий любитель поесть. С китайцем, кстати, это место преображалось: становилось светлее и чуточку уютнее. В другой комнате гудел его компьютер, Чунмён недавно приобрел себе новый процессор, ну и монитор и все дела. ЛуХаню он не собирался объяснять, откуда у него такие деньги, чтобы покупать технику последней модели, хотя, удивительное открытие, тот и не спрашивал.
Так вот, под гудение компьютера и звук кипящей воды Чунмёну становилось не так одиноко. ЛуХань, конечно же, имел свой вес, но ведь он с ним не проводил двадцать четыре часа в сутки. Тот приходил один раз в неделю и приносил поесть или тянул в клуб, принимая очередной отказ. Чунмён не был светским человеком, ему бы сидеть дома в сети и никуда не вылезать. Точнее в шумные места, потому что по городу ему нравилось гулять. А в клубах можно подцепить заразу или напиться до чертиков.
ЛуХань все молчал, пока они ужинали. Висящая лампочка тускло освещала, и ее свет большей частью падал не в их сторону. Чунмён думал о своем: сколько денег осталось, как долго ему еще скрываться, почему он с того ни с сего подружился с китайцем. Мысли его прервали слова Ханя. Он их вытаскивал из головы, как фокусник платки из шляпы.
-Есть люди, - начал он. – Им скажешь сокровенное или что-то веселое, бывает вовсе мелочь, а они тебе в ответ неприятное. Как после того им что-то еще рассказывать? Они еще и обижаются, что больше не посвящаешь их в свои дела. Или предвзято относятся. Вот был я когда-то наркоманом, для них я таким и остался, а я может, изменился и стихи прекрасные сочиняю, - на лице его такая обида образовалась. Чунмён только кивнул, мол и у меня такое бывает.
-Или большую часть своей жизни ведешь себя весело, а тебя серьезным перестают считать. А я, между прочим, куда серьезнее, чем кажется на вид. И мысли у меня глубокие, да только никому они не нужны, - ЛуХань тяжело вздохнул и отложил в сторону палочки. Чунмён согласился бы, если б не думал, зачем ему это рассказывают. В любом случае, ему было приятно, что ЛуХань его посвящает в свои мысли. Или он со всеми так, черт его знает.
-Думаю, - Мён не спешил с ответом. Прекрасно понимает, что надо обдумано ответить. – Кому-то твои рассуждения слышать интересно. Как мне, например, - он улыбнулся и увидел на лице напротив такую же улыбку.
Не прошло и минуты, как китаец вскочил и засуетился. Он все повторял, что ему пора уходить, его ждет деловая встреча, а он совсем об этом забыл. Чунмён никак не прокомментировал этот спектакль и сказал «Хорошо, надеюсь, лапша понравилась»
-Мне все в тебе нравится. И лапша твоя, - с этими словами он удалился.
Вчера бы Чунмёна это позабавило, не будь ЛуХань смущенным. И чего у него в голове творится?
Зимой в Пекине холодно и сухо. Снег ложится на пальто, да там и тает, либо складывается сугробами на дорогах. Эта зима почти ничем не отличается от зимы в Сеуле.
Чунмён проходит мимо магазинов и отчего-то улыбается, завидев портрет Мао Цзэдуна. Ему хочется спросить у ЛуХаня, что тот знает о политическом деятеле. Есть лишний повод посмеяться над тем, что Хань мало знает историю, либо похвалить его за хорошую успеваемость в школьные года. Сам Чунмён всегда хорошо учился, и несколько лет это имело для него ценность.
Стряхивая снег с одежды и здороваясь с уборщицей бара, Чунмён с улыбкой вспоминает своих школьных друзей, которых так легко променял на неизвестное. Неизвестное в лице дорог Пекина и нового друга ЛуХаня. Он помнит, как был полон амбиций, когда только заканчивал старшую школу. Как они, Чунмён, Кёнсу, Чондэ, в обнимку шли на последний звонок и заливисто смеялись. Хорошие были времена, ностальгирует Чунмён.
Ближе к обеду ему хочется поговорить о школьных годах с ЛуХанем. Смена ЛуХаня по четвергам начинается в два, поэтому-то сегодня поболтать не удается. Они только кивают друг другу и слабо улыбаются. Чунмён пытается словить его в четыре тридцать семь: посетителей не так много. Но ЛуХань умело его избегает.
-А ты в какой школе учился? – не выдерживает Чунмён. ЛуХань протирает столы и, пользуясь случаем, дает поднос в руки корейца. Вопрос не застает врасплох: ЛуХань никак не реагирует. Чуть позже Чунмён замечает наушники и до него отрывками доносится музыка.
-Прочитай в моем QQ, - и все же ЛуХань услышал.
-Чего-чего? Не отвечай, я знаю, что ты скажешь.
-Да в обычной школе я учился. Точнее для Пекина это обычная, а другие дети мечтают быть на моем месте. Много кто мечтает быть на моем месте и жить в Пекине, когда у них нет таких возможностей, которыми я не пользуюсь.
-Ты чего это Конфуцием заделался? – Чунмён тихо рассмеялся, за что получил тычок в бок.
-А ты чего вдруг допросы вести принялся?
-Интересно стало, как ты жил.
-В моей жизни нет ничего интересного, - как отрезал.
Чунмёна раздражало это качество в ЛуХане. Он будет лезть в твою жизнь без спроса, а про свою - воды в рот набрал.
На улице уже было темно. Снег продолжал идти, а Чунмён приводил в порядок бар. Поднимал стулья, раскладывал скатерти, перебрасывался короткими фразами с Исином на китайском. ЛуХань постоянно подправлял его произношение, метя метелкой.
-Поужинаешь со мной? Сегодня будет футбольный матч. Можешь посмотреть его у меня дома, - предложил Чунмён. ЛуХань выглядел удивленным, ведь кореец футболом не увлекался, да и знать о матче не должен был. Исин что-то сказал, из-за чего китаец покраснел и ответил тому что-то явно с иронией. – Так что?
Чунмён не видел в этом ничего кроме простого просмотра, но ЛуХань то ли неправильно его понял, то ли просто был обескуражен неожиданным предложением.
-Идея хорошая. Но лучше ко мне. У меня экран больше.
После согласия Чунмён почувствовал облегчение, будто знал, что была вероятность отказа.
Они попрощались с Исином, закрыли бар и отправились на автобусную остановку. Чунмён еще ни разу не был в гостях у ЛуХаня, было интересно узнать, как тот живет, чем интересуется, какие книги читает, какой у него телевизор и вся ли одежда у него состоит из толстовок и зауженных джинс.
-Чунмён, - ЛуХань обратился после долгого молчания; они сели в самый конец автобуса и немного дрожали от холода. Мён отвернулся от окна и промычал. – Чтобы ты сделал, если бы я, чисто теоритически, влюбился в тебя, м?
Уж лучше бы он молчал, без злобы сетовал Чунмён. Взгляд Ханя был серьезным; если бы в его глазах играли огоньки, то можно было пошутить или перевести тему. Чисто теоритически у ЛуХаня не получалось.
Чунмён задумался. О своей реакции, которой не было и вовсе. О том, что бы он сделал. О ЛуХане в целом. И об одиночестве, которое ему сулило без китайца.
-Мне будет не с кем разговаривать без тебя, - он сказал не то, что хотел. И улыбнулся, чтобы не обидеть или быть не правильно понятым.
-А на практике?
-Окей, обойдемся без теории, - Чунмён хмыкнул. – На практике будет неожиданный исход.
ЛуХань отвернулся и слегка прикоснулся пальцами к запястью Чунмёна.
-ЛуХань, - позвал Чунмён. Тот отдернул руку и прочистил горло, мол, не обращай внимания и не делай выводы. – Я не вижу в этом проблему. И убегать тебе не советую. Мне нравится, что ты рядом и общаться с тобой приносит радость. Да и что ты от меня хочешь, если так неожиданно раскрываешь карты!
-А мне драмы захотелось.
-Драмы ему захотелось, - заворчал Чунмён. – Хоть прямо сейчас играй.
-Зануда ты.
ЛуХань достал наушники и дальнейший путь слушал музыку, будто не он только что сделал первый шаг. Чунмён воспринял это, как шахматную игру, следующий ход ожидают от него.
Автор: Saikooo
Артер: Seele-Helga
Фэндом: Exo
Пэйринг: ЛуХань\Чунмён
Персонажи: ЛуХань, Чунмён, Минсок, Исин, Бекхён, Тао
Рейтинг: PG-13
Жанр: Слэш, AU, Детектив, Ангст
Предупреждение: ООС
Размер: 10056 слов
Саммари: Пекин стал оковами и одновременно спасением. Бегство от прошлой жизни. Хотя какое это бегство, когда ты почти переступил закон и глупо надеешься спастись в дождливом Пекине.
Чунмён обретает нового знакомого, а разочарование все ждет своего появления. Быстрое разоблачение и будущее в виде решеток камеры.
Аббревиатура
Машины, подгоняемые ветром, проезжают мимо, создавая шум. Мороз пробирается под куртку; от холодного ветра леденеют пальцы – сил двигать ими нет, но он упорно продолжает выводить буквы, чтобы надпись осталась надолго. Он не зря растрачивает свое имя. Хочет оставить себя здесь, приковать к этому месту, будто этот мост его крестраж, хранитель души.
Его сердце останется в центре Сеула рядом с его именем, а вернется лишь тогда, когда инициалы, проводя толстой кисточкой, замажут черной краской. Чунмён уже представляет эту картину: мужчина в комбинезоне выполняет свою работу и обновляет слой краски, чтобы их мост выглядел ярче и красивее, быть может, он прочтет скачущие «Suho» и случайно подумает об ангеле хранителе.
Чунмён желает стать чьим-нибудь защитником, хочет охранять чью-нибудь душу и согревать сердце в своих руках, пусть и сейчас он сам мерзнет. Но лишь в этот момент он мечтает о глупом, а завтра у него уже не будет на это времени.
Он шмыгает носом, плотно завязывает шарф и, спрятав руки в карманы, спешит сбежать дальше от холода к себе в квартиру. До квартиры автобусом две остановке, а пешком пятнадцать минут. Чунмён выбирает первое, точно по времени прибытия запрыгивает в транспорт и уезжает. Ему стоит попрощаться с мостом, но он не спешит. Отпускать родной город не хочется, он надеется, что эти дороги примут его обратно, когда наступит время возвращаться.
Беглец
По конвейеру едут упакованные вещи, все они не превышают двадцати килограмм, если и так, то кому-то определенно пришлось заплатить за перегруз. Аэропорт Шоуду – это крупная станция воздушного транспорта с большим аэродромом, он известен тем, что является первым аэропортом Китая. Все это Чунмён вычитывает в интернете, когда узнает, что направляется в Пекин, сделав шаги в неизвестность.
Его багаж состоит из одного чемодана и рюкзака в виде ручной клади. Он взял с собой только необходимые вещи. Сначала Чунмён путает свой черный чемодан и случайно берет чужой, а после юная особа вежливо просит вернуть. Чунмён и словечка великого китайского языка не знает, но девушку можно понять и по жестам.
Он выходит из терминала номер два, проходя мимо Kentucky Fried Chicken и Starbucks. В Starbucks он заказывает себе кофе и сладкое. Все это обходится ему меньше чем за восемьдесят юаней. Простор и уют не совсем подходит обстановке вокруг, для Чунмёна это так, по крайней мере. Ему неуютно в чужих стенах, даже если он еще не находится в центре города, где снуют люди другой национальности. От одной мысли, что он не там, где ему хочется быть, становится грустно.
Из рюкзака он достает схему пекинского метрополитена. В самолете он пытался изучить ее, но разобраться так и не смог. Сейчас же, после глотка горячего напитка, мысли приходят в порядок и он разглаживает согнутые края карты, будто это поможет ему. В пекинском метрополитене линий больше, чем в сеульском, а еще они опоясывают город как шахматную доску. Чунмён думает, что китайцы оказались в этом плане куда догадливее.
Через десять минут он садится на «Аэропорт Экспресс» (это ему обходится в двадцать пять юаней, что не может не удивлять). Разглядывать людей смысла нет, они все одинаковые, отличаются лишь половой принадлежностью и национальностью - Чунмён просто не хочет осознавать, в какой реальности находится. Дальше он едет на вторую линию и только к обеду ему удается узреть Дунчжимэнь (он и понятия не имеет, что это и с чем его едят). Судя по всему это парк, где выгуливают собак.
Квартира, в которой он проживает с этого момента, на пять квадратных метров больше его сеульской. Однокомнатная, с кухней и маленькой прихожей, где умещаются он один и его багаж. В кухне он с облегчением замечает кухонный гарнитур и маленький холодильник, а когда видит кровать и раскладушку, рассчитанную на неожиданных гостей, то остается вполне довольным. Сюда бы еще телевизор или радиоприемник, самой собой и интернет подключить в скором времени – будет просто сказка.
Первое, что он делает: раскладывает одежду по полкам комода, прячет документы в самую глубь и накрывает футболками. Что делать дальше, задается он вопросом, когда кроме того, чтобы лечь в постель ничего не остается. Нет никого, кто будет ему помогать. Теперь уж точно нет.
Всю дорогу до Китая его мучило одно: незнание языка. Китайский кажется ему сложным, даже чем-то на грани невозможного. Разговорник, может быть, поможет обеспечить себе еду, а вот с поиском работы будет намного сложнее.
Чунмён вздыхает и в полной тишине ложится спать. Утро вечера мудренее, так говорят ведь?
Влага
Одежда мокнет под проливным дождем. Небо в Пекине плачет: надрывается и хнычет. Дороги впитывают капли над ними, игнорируют боль от колес, а в совсем безлюдных районах одиноки и пусты.
ЛуХань докуривает последнюю на сегодня сигарету и бросает ее с балкона высотой пять этажей. Принадлежащие ему футболки, темные джинсы и нижнее бельё, которое он не успел снять с веревок, впитывают дождевые капли. ЛуХань перестирывать не будет, считая, что жизнь проживает не для этого.
Сигареты ему приносит напарник Минсок. Каждый раз когда он приходит к нему, то ненароком оставляет недокуренную пачку сигарет, вот-вот открытую, из которой норовит упасть одна сигарета и раскрошиться по ворсу мягкого ковра. ЛуХань молча благодарит Минсока, потому что по идее он давно уже бросил.
Сегодня Минсок без настроения: не шутит и не позволяет поддевать себя. ЛуХань смотрит на него поверх своих пластиковых очков и жует жвачку, желая надуть до розового пузыря и остатки от него потом отскрёбывать с лица напарника, чтобы хоть как-то растормошить. Минсок еще не снял кобуру с пояса, в полицейской форме, а с таким серьезным лицом оправдывает звание капитана штаба. Раньше, когда он был простым «рядовым», то в левой стороне был прикреплён бейдж «Сюминь». ЛуХань подозревает, что Минсок, который по документам Сюминь и уже гражданин Китая, шпион из Северной Кореи, пусть тот и утверждает, что с Южной. Они дружат на протяжении пяти лет, но тему «Что ты делаешь в Китае?» никогда не поднимали.
Помимо пачки сигарет Gold Medal Минсок делится с ним ужином от его жены и предпочтительно молчит, когда ЛуХань жадно уплетает жареный рис. В этот раз он не ужинает с ним за компанию и начинает говорить, прочищая горло.
-Нужна твоя помощь в одном деле, - кореец не из тех, кто просит, а Хань не из тех, кто любят выслушивать просьбы. Однако первый продолжает, а второй молча соглашается.
-Проследить и связаться с этим парнем, - на стол кладется фотография парня, закутанного в синий пуховик. Хань отмечает мелкие детали и из этого снимка выносит пока одно лишь мнение: скрытен, нелюдим и погрязший в проблемах; на заднем фоне, кстати, заголовки на хангыле. Сегодня утром он приземлился в Пекин и основался на Дунчжимэнь. Нужно собрать как можно больше информации о нем.
Китаец мычит в ответ. Минсок бросает: «Я с тобой свяжусь» и собирается уходить. Обычно Хань его не провожает. Он поворачивает снимок обратной стороной и заучивает чисто корейское имя «Ким Чунмён». ЛуХань вспоминает, куда спрятал китайско-корейский словарь и на корейском на прощание кричит Минсоку «Увидимся, оппа».
Как только кореец вышел, дождь вновь принялся омывать дороги Пекина.
Гуманность
Путем долгих раскопок, если так можно назвать рыскание в интернете, ЛуХань выискивает информацию. Многого ему не надо, но и узнать пришлось всего ничего. Дату рождения и знак зодиака. Проживал Ким Чунмён когда-то в районе Ганнам, пока – пять месяцев назад – бесследно не исчез.
ЛуХань заваривает себе крепкий чай и терпеливо ждет, пытаясь разгадать историю Ким Чунмёна. Слежка, считает он, лучшая попытка узнать человека.
Минсок не вводит его в курс дела. ЛуХань подозревает, что Чунмён не преступник, но на грани этого.
Действительность
За шесть дней Чунмён успевает привыкнуть к лаю за окном в шесть утра, который действует подобно кукареканью; к шумным китайцам из соседней квартиры, как раз из тех, кто ругается по утрам и не дает людям спать похуже собак; к шипящему телевизору, который не хочет выключаться, а если выдернуть из розетки, то перестанет показывать музыкальные программы (единственное, что Чунмён может слушать\понимать). Только вот к самому Пекину привыкнуть не удается. Вчера вот лило как из ведра, дождь не давал уснуть; Чунмёну пришлось зависать в интернете и прописывать от скуки электронную программу.
На ломанном китайском он приобретает продукты у продавщицы, которую в Корее он назвал бы хальмони. «Найнай» улыбается, протягивает ему сдачу и что-то говорит ему на китайском. На пятый день Чунмёну удается расспросить у нее, где можно подработать. Старушка щурит глаза и кивает по несколько раз, когда ищет что-то в своих записях. Она называет название кафе напротив и повторяет китайское имя.
Чунмён благодарит и сразу же спешит устраиваться на работу. «Работа - двести юаней», повторяет он про себя на мандарине. И добавляет «Лу Хань?».
Елейно обманчиво
Собеседование проходит гладко благодаря этому самому ЛуХаню, который свободно говорит на корейском и улыбается дружелюбно. Чунмён благодарно смотрит в чайные глаза и почти умоляющим тоном просит нанять его на работу. Чунмён не любит чувствовать себя должником, но нынешнее положение обязывает.
Улыбка ЛуХаня обладает каким-то магическим свойством, потому что Чунмёна, ничего не спрашивая, берут в официанты. У китайца не только улыбка волшебная, но и голос мягкий, обманчиво елейный – Чунмён хмыкает.
-Завтра к восьми. Не опаздывай, - спешно объясняется ЛуХань и машет своим блокнотом прямо перед носом Чунмёна, желая подчеркнуть свою занятость. – Будешь стажироваться у меня, - он вытаскивает из кармана передника ручку и спешно что-то записывает. Чунмён только кивает, опасаясь пока комментировать.
Пять минут они так и стоят рядом с кухней. Чунмён предпочитает молча наблюдать за кипящей работой на кухне. Повара на третьей скорости готовят еду, красиво сервируют тарелки, напоминая Чунмёну второй сезон «Адской кухни», что транслировалась на MTV. Сюда не хватает шефа Рамзи с его низким голосом и, как кажется Мёну, повадками типичной стервы. Официанты мелькают перед глазами, ловко удерживая поднос с грязной посудой или очередным творением «подопытных» поваров Рамзи.
ЛуХань, как выясняется после, записывал для него названия блюд корейскими буквами. Объяснять этот благородный жест он не стал, лишь приказал выучить к завтрашнему дню материал и пожелал удачи. Чунмён не успел сказать что-либо, как парня и след простыл.
Обрадовавшийся возможностью иметь заработок, Чунмён прогулочным шагом направился домой, попутно рассчитывая, сколько времени и энергии он затратит от кафе до своей квартиры. Совершенно неожиданно к нему пришла одна мысль: ЛуХань был к нему подозрительно добр, да и устроил на работу без лишних проблем. Впрочем, Чунмён не удивился своей бдительности: его прошлый род занятия просто обязывал быть на стреме. Сейчас в шумном Пекине, шагая по узкой дороге и наслаждаясь прохладой, он не чувствовал себя трусливым зайцем, который бежал от опасности.
Жужжание
В первый рабочий день Чунмёну удается разглядеть персонал «Санлитун Бар Сент». Заведение достаточно популярно, особенно по вечерам. Вечером, кстати, живая музыка и прекрасные вокалисты – все это поддерживается парочкой коктейлей у стойки бара. Так говорит ему ЛуХань вместо приветствия, говорит своим мелодичным голосом с ноткой восхищения. Чунмён слабо улыбается парню и следует за ним собачкой, пока тот продолжает свою экскурсию.
В кухне работают пять поваров, и каждый выглядит немного усталым. Чунмён подозревает, что они уже несколько лет на этом месте, и им нравится здесь работать. Повара в белой форме, с шапочкой напоминающей обглоданную кость, довольно-таки шумные. Китайцы сами по себе народ шумный и суетливый. Официанты, светловолосая девушка и темноволосый парень, чья смена совпадает с его, тепло улыбаются и кланяются при виде ЛуХаня. Чунмён удивляется такому почтительному жесту и кланяется в ответ. Удивление больше оттого, что, как известно Чунмёну, в Китае не фамильярничают. Возле бара же парень протирает бокалы и задумчиво смотрит куда-то вдаль. ЛуХань приветствует бармена китайским щебетом, и единственное, что понял кореец, так это свое произнесенное имя. «Чунмён» слышится мягко.
«Исин имнида», с милым акцентом представляется бармен. Чунмён бормочет что-то и все головой кивает. ЛуХань с Исином смеются, отчего он чувствует себя местным шутом. В одну секунду ЛуХань теряет свое очарование и спрашивает: «Ты выучил то, что я тебе задавал на дом?». Чунмён уверенно говорит «Да» и отмечает попутно, каким пугающим был бы ЛуХань учителем китайского языка в его школе. «Начинай», приказывает Хань, и Чунмён с легкостью, будто с листка перечитывает, перечисляет названия китайских блюд. В глазах его начальника пробегает мимолетное восхищение, пока не заменяется нечитаемым взглядом. Исин же не скрывает свой восторг и забавно произносит «Дэбак, чинча».
-Отлично, обслужи пятый столик, - ЛуХань неясно куда указывает и исчезает из виду. Чунмёна начинает раздражать внезапность китайца, но он поджимает губы и надевает передник.
-Он хороший парень, - Исин замечает недовольство в глазах парня и пытается задобрить. – Просто характер у него паршивый, - Чунмён с трудом удерживает себя не исправлять полную ошибок речь китайца.
-Угу, - рассеяно отвечает Чунмён и идет к пятому столику. Напоследок он бросает дружелюбное «Угостишь меня как-нибудь?» и обворожительно улыбается, зная, как порой на людей действует его улыбка. И объяснять этот жест тем, что ЛуХань на него смотрит, он отказывается.
Заминка
Чунмён валится с ног. Ему не удается выспаться уже пятый день. Потому что ЛуХань с ним слишком строг, а интернет по ночам затягивает. Со вторым Чунмён еще как-то смирился, а вот с первым у него появляются некоторые недопонимания. Дело даже не в языковом барьере, так как его и нет вовсе. А в том, что настроение ЛуХаня меняется, словно по щелчку пальцев. Он радуется как ребенок, но при этом взгляд его, направленный прямо на Чунмёна, сканирует на недостатки, а с языка слетает критика. Чунмён ненавидит, когда его критикует, но сносит все с завидным терпением и безразличием. Обманчиво улыбается, а в самом-то деле посылает куда подальше.
ЛуХань может часами болтать с барменом и, когда Чунмён невольно становится свидетелем их разговоров, непременно пошлет его помочь на кухне. Мёну приходится выполнять приказ. Одно радует: повара благодарят его за очередную, не входящую в его обязанности, помощь.
Чунмён настолько забегался, что не может толком сосредоточиться. В перерывах он перекидывается словечками с такими же, как и он, бедолагами-официантами, точнее пытается поддержать разговор на своем ломанном китайском. Девушки над ним кокетливо смеются, а парни никак не комментируют.
Работа спасает его от мыслей, которые моментами сводят с ума. Чунмён бессонными ночами не может унять своего беспокойства. Нервозность свою он иногда перекрывает новыми образами: ночные прогулки по Пекину, забавный акцент Исина, лай собак за окном и миловидный ЛуХань.
ЛуХань, когда-то казавшийся очень милым и скромным, таким не являлся большую половину времени. С посетителями он был невероятно милым, что чаевые ему оставляли чаще всех остальных. А глаза смотрели то насмешливо, то просто со смешинками, а улыбался он чуть прищурившись. Каждый раз утверждал, какой он мужественный и любезный. Чунмён после такого старался не засмеяться, потому что уничтожающий взгляд ЛуХаня был явной угрозой.
Жизнь хоть и изменилась, но продолжала приносить удовольствие. Чунмёну нравилось практиковать свой китайский с продавщицей, которая частенько угощала его чем-нибудь вкусненьким собственного приготовления; он начинал привыкать к городу и людям. В вены проникал оптимизм, Чунмён думал, вот она моя новая жизнь.
Интересности
Одним пятничным утром, в долгожданный выходной, к нему заявился ЛуХань собственной персоной. Чунмён, все еще сонный и помятый с виду, не мог понять, что потерял китаец в его обители. ЛуХань весь сиял как медный пятак и выглядел по-домашнему в сером пуховике. По запутанным его волосам Чунмён сразу понял, что тот к нему явно спешил. Только сейчас он почувствовал запах сигарет, исходящий от ЛуХаня; обычно тот пах мужским одеколоном. Но он ЛуХаня знал только в стенах Санлитун Бар Сента, а вот таким, не в переднике и не суетливым, видел впервые.
-Как ты узнал, где я живу? – Чунмён сузил глаза и удержался не хлопнуть дверью перед глазами, потому что ему хотелось залечь в постель и получить долгожданную порцию сна. У ЛуХаня явно ответ имелся, судя по его уверенному виду и озорной улыбке.
-Проще простого, - фыркнул китаец и прошел в коридор. Чунмён изогнул одну бровь: его отодвинули в сторону и повесили пуховик на единственный крючок на стене. Пока Чунмён не принялся расспрашивать, ЛуХань сам продолжил. – Исин сказал, что ты починил его ноутбук. Поэтому я забежал к тебе. Мне нужен срочно ноутбук, чтобы выйти кое с кем на связь.
-И где логика? Ты приходишь ко мне не починить свой ноутбук, а чтобы использовать мой.
-Я с логикой на «Вы».
ЛуХань с явным любопытством рассматривал квартиру. Чунмён устыдился поначалу своим квадратным метрам, а потом расслабился, заметив легкую улыбку на лице парня.
-Тепло у тебя. А у меня балкон есть. Я люблю там сидеть по вечерам, - неловко признался ЛуХань, будто не знал, чем заполнить тишину.
Чунмён простил наглость китайца и со вздохом достал свой лаптоп из-под кровати. Сел на смятую постель и, придерживая технику на коленях, ввел пароль. Пока он заходил в систему, ЛуХань, не сводя глаз с лаптопа, плюхнулся на его кровать.
-Ты всегда такой… - раздраженно начал он.
-Любознательный? Ага.
Чунмён хотел был уже встать с кровати, чтобы не вмешиваться в личные дела парня, но ЛуХань не пытался скрывать, что взламывает почтовый ящик. Мён прекрасно это понял по введенным кодам в адресную строку.
-Что ты делаешь? – возмутился он, вырывая технику из рук. Он хлопнул крышкой лаптопа и злобно посмотрел на ЛуХаня. Тот же и виду не подал, что чувствует за собой вину. Будто всегда знал правильные ответы на любые вопросы.
-Ничего особенного, - он пожал плечами. Удивительная вещь, подумал Чунмён, притворяться глупым, когда входишь в FTP, чтобы скачать архив переписки. Пусть это, как говорят в его кругу, не для мегакулхакера, но не так много людей знают о тонкостях компьютерного программирования.
-Окей, это не мое дело, но мне вирусы не нужны, - прекрасно он знал, что опасности этот сервер не представляет, но есть куда более умные хакеры, которые могут проследить за ним. Чунмён поначалу был вне себя от злости, но надолго его не хватило.
ЛуХань смущенно посмотрел и издал тихий смешок, поясняя все своими нелепыми знаниями о программировании.
-Я забыл пароль от своей почты, а в интернете толком ничего дельного не найдешь. Посоветовали какой-то FTP. А мне прислали важный документ.
Чунмён не верил. Пока ему не предоставили еще два довода: luhan_deer@ и умоляющее «поможешь?» Откуда Хань знал, что он когда-то был профессиональным хакером, Чунмён не мог понять. Со вздохом он согласился и приказал ему не мешать. ЛуХань послушно закивал и даже застелил постель, преждевременно скинув с кровати Чунмёна.
-Какой примерно может быть пароль? Мне нужны зацепки, - страница почты уже загружалась.
-Ну, - протянул ЛуХань, забравшись на кровать в своих белых носках. Он как у себя дома включил телевизор и принялся переключать каналы. – Олени? Что-то с оленями было.
Чунмён даже не удивился: у такого парня не может не быть пароль связанный с оленями. ЛуХаня уже было не остановить - он принялся перечислять все возможные варианты. Это и Донольд Дак, которого он просто обожает и не поделиться этим никак нельзя, и пицца с ветчиной и ни в коем случае без оливок. «Терпеть не могу оливки», все повторял он.
ЛуХань напоминал назойливого соседского мальчика, который зовет играть во двор, названивая в домофон, когда ему не с кем погонять в мячик. Кстати, о любви к футболу он не забыл упомянуть. Через тридцать минут – а взламывать почту занимает время – китайцу надоело вести монолог и он решил, что настал час интересной жизни Чунмёна.
-Слушай, а ты сам-то чем занимался до этого? – ЛуХань вскочил с места и, не спрашивая разрешения, направился на кухню. Чунмён слышал, как открывают холодильник, гремят посудой и шелестят пакетами. Границ личного пространства у парня явно нет, пришел к такому выводу Мён и отчего-то не злился.
-Банки грабил, - шутка была произнесена слишком серьезно, но ЛуХань все равно рассмеялся. Смех его был чуть лучше, чем у гиены, да и даже так тот выглядел очаровательно. ЛуХань поставил поднос с бутербродами на прикроватную тумбочку и разлил по стаканам холодную колу, которую Чунмён нарочно спрятал в холодильник.
-Да я вижу. Хоромы у тебя шикарные.
Такой как ЛуХань за словом в карман не полезет. Ему только дай волю – он и ответить может, да так что потом обижаться не получается. Чунмён наоборот был обидчив и ничего с этим поделать не мог.
-Раньше возился с компьютерами. Устанавливал программы и получал за это деньги, - смысла скрывать его привязанность к кодам уже не было.
-Хакер что ли? – ЛуХань ему подмигнул.
-Типа того. Я из White hat.
-Чего? Кончай терминами бросаться, я ж простой гражданин, - он вдруг надулся и даже легонько толкнул.
-Погугли, может легче станет, - издеваться над ЛуХанем было весело. Его глаза бегали туда-сюда, когда начинаешь его злить или раззадоривать. Чунмён не был юмористом, но сейчас грех было отказываться, когда сам ЛуХань бросался колкостями.
-Вот и погуглю, выпендрежник.
Не прошло и двух минут, как ЛуХань застучал по клавиатуре своего телефона. Чунмён заценил его новую модель iPhone и посмотрел на свой Samsung. Он любил оправдывать свой выбор марки тем, что поддерживает отечественных производителей.
- Специалист по информационной безопасности. В частности специалист, работающий в крупных IT-компаниях или исследователь IT-систем, не нарушающий закон, - бормотал себе под нос ЛуХань. – Что-то ты совсем не крутой. Киберпреступники «Black hat» – вот это я понимаю.
Чунмён в ответ только усмехнулся: он ведь не дурак, чтобы говорить правду едва знакомому человеку.
С взломом было покончено, ЛуХань поблагодарил за помощь, скачал на свой телефон присланный файл и быстренько попрощался, объясняя это «Мне к двум в бар, заменяю Исина». Чунмён не успел к нему привыкнуть, а тот уже и ушел. Оставив после себя сигаретный дым и сэндвичи на столе.
Кандалы
-Ты куришь отвратительные сигареты, - Чунмён не удержался от едкого комментария. Запах начинал душить его, а ЛуХань как обычно тянул его за собой, когда появлялся перерыв. ЛуХань не выглядел круто с сигаретой и зажигалкой в руках, с его-то миловидным личиком казалось, что ему только-только исполнилось восемнадцать, и он дорвался до запретного.
Они стояли на заднем дворике кафешки. Здесь был маленький сад, где разводили шалфей и всякие разные травы для придачи вкуса блюду. ЛуХань как-то ему рассказывал, что жена шефа настояла разбить уютный садик, она явно не рассчитывала на то, что такие как Хань будут дымить на ее прекрасные хризантемы (на пионы, гордость Китая, он не смел).
Хотя, подумал Мён, в лучах солнца этот олень все же крут. ЛуХань ему долго не отвечал, выпускал колечки прямо в лицо и смеялся как мальчишка.
-Да эта булочка Минсок приносит сигареты, когда приходит ко мне домой. Ведь знает, что я не удержусь!
-Пусть так. Но это не меняет тот факт, что они ужасны. У меня от них отдышка начинается.
ЛуХань резко прекратил и демонстративно выкинул почти полную пачку в рядом стоящую коробку для мусора. Чунмён пихнул его в бок и спросил тихо: «Ты чего?»
-Да бесит все! – Хань как обычно после сигарет становился вспыльчивым. – Ты прав, они просто гадость. В следующий раз я эти сигареты Мину обратно отдам.
Но Чунмён понимал, что этот концерт устраивался специально для него. Они после того дня как-то быстро сблизились и подружились. С ЛуХанем сложно было не подружиться .
-Знаешь, я скучаю по Сеулу. Там дышать было свободнее, - Чунмён не успел прикусить язык, то, что его тревожило эти три месяца, само вырвалось наружу, как пятна на коже.
-Ага. А я себе жизнь без Пекина не представляю. В детстве, помню, чумазый весь бегал по бедным районам и играл с мальчишками в футбол, - он молчал с минуту, а потом продолжил с отвращением на лице. - Я тогда не понимал, что связался не с теми. А меня, когда лет девятнадцать было, Минсок спас.
Чунмён протянул «понятно». ЛуХань развернулся, собираясь уходить, но решил все же остаться и продолжить. На лице его было написано, что без признания он не сможет дальше жить, поэтому отяжелевшим голосом продолжил.
-В смысле, Пекин не виноват, что я стал наркоманом. Просто люблю этот город.
-Мы все от чего-то зависимы, - Мён пожал плечами. Подробностей о прошлой жизни ЛуХаня ему знать не хотелось.
Лапша
Без официального приглашения ЛуХань заявлялся к нему в гости, как в свой родной дом. С собой он приносил рисовую лапшу, либо просто лапшу. Чунмён, по правде, не видел разницы, но китаец упрямо повторял, что «мяньтяо» и «гоцяо» разительно отличаются друг от друга. Упрямства у парня не занимать.
Иногда Хань разговаривал исключительно на своем родном языке. То ли потому что хотелось, то ли для того чтобы помочь Чунмёну. Еще ЛуХань обожал повторять «Добавь цзян йоу» и это ужасно раздражало в первое время, так как Чунмён не знал перевод соевого соуса.
Чунмён же давно мечтал о корейской лапше с бобами и даже пообещал ЛуХаню, что приготовит чачжанмён, если тот будет паинькой и прекратит одалживать его одежду. И чего ему так полюбились его помятые клетчатые рубашки?
В этот вечер он как раз собирался угостить Ханя чачжанмёном. ЛуХань выглядел заинтересованным и немного усталым. Круги под глазами делали светлый оттенок кожи пугающе посеревшим. ЛуХань казался иссохшим, от чего Чунмён не удержался подшутить «Перестали поставлять кровь девственниц?». ЛуХань ненавидел такие шутки, поэтому и не был впечатлен.
ЛуХань всегда одевался как тинейджер, пусть и по паспорту – Чунмён проверял – тому все двадцать четыре. Не серьезно это как-то , про себя возмущался Чунмён, хотя сам не был иконой стиля. И даже если так, то его casual был куда солиднее.
-Лапша быстрого приготовления? – с долей иронии проговорил ЛуХань. Чунмён заметил, как по-разному он умел говорить: смиренно, бывает слишком возбужденно, моментами тихо-тихо, что приходится переспрашивать, или как сейчас с сарказмом и немного безжалостно.
-Ты не понимаешь искусства, - Чунмёна передернуло от слов Ханя, вот он и обиделся.
-Ладно, я не в настроении с тобой спорить, - а вот это проговорено тоном истинного аристократа. ЛуХаню нравилось вести себя заносчиво, потому что, по его мнению, это было забавно, ведь он-то шутит. Поначалу Чунмён воспринимал в штыки, а к этому времени перестал что-либо замечать.
Чунмёну нравилась его кухонька. Особенно когда в нее умещался не только он, но и Лухань, такой же тощий любитель поесть. С китайцем, кстати, это место преображалось: становилось светлее и чуточку уютнее. В другой комнате гудел его компьютер, Чунмён недавно приобрел себе новый процессор, ну и монитор и все дела. ЛуХаню он не собирался объяснять, откуда у него такие деньги, чтобы покупать технику последней модели, хотя, удивительное открытие, тот и не спрашивал.
Так вот, под гудение компьютера и звук кипящей воды Чунмёну становилось не так одиноко. ЛуХань, конечно же, имел свой вес, но ведь он с ним не проводил двадцать четыре часа в сутки. Тот приходил один раз в неделю и приносил поесть или тянул в клуб, принимая очередной отказ. Чунмён не был светским человеком, ему бы сидеть дома в сети и никуда не вылезать. Точнее в шумные места, потому что по городу ему нравилось гулять. А в клубах можно подцепить заразу или напиться до чертиков.
ЛуХань все молчал, пока они ужинали. Висящая лампочка тускло освещала, и ее свет большей частью падал не в их сторону. Чунмён думал о своем: сколько денег осталось, как долго ему еще скрываться, почему он с того ни с сего подружился с китайцем. Мысли его прервали слова Ханя. Он их вытаскивал из головы, как фокусник платки из шляпы.
-Есть люди, - начал он. – Им скажешь сокровенное или что-то веселое, бывает вовсе мелочь, а они тебе в ответ неприятное. Как после того им что-то еще рассказывать? Они еще и обижаются, что больше не посвящаешь их в свои дела. Или предвзято относятся. Вот был я когда-то наркоманом, для них я таким и остался, а я может, изменился и стихи прекрасные сочиняю, - на лице его такая обида образовалась. Чунмён только кивнул, мол и у меня такое бывает.
-Или большую часть своей жизни ведешь себя весело, а тебя серьезным перестают считать. А я, между прочим, куда серьезнее, чем кажется на вид. И мысли у меня глубокие, да только никому они не нужны, - ЛуХань тяжело вздохнул и отложил в сторону палочки. Чунмён согласился бы, если б не думал, зачем ему это рассказывают. В любом случае, ему было приятно, что ЛуХань его посвящает в свои мысли. Или он со всеми так, черт его знает.
-Думаю, - Мён не спешил с ответом. Прекрасно понимает, что надо обдумано ответить. – Кому-то твои рассуждения слышать интересно. Как мне, например, - он улыбнулся и увидел на лице напротив такую же улыбку.
Не прошло и минуты, как китаец вскочил и засуетился. Он все повторял, что ему пора уходить, его ждет деловая встреча, а он совсем об этом забыл. Чунмён никак не прокомментировал этот спектакль и сказал «Хорошо, надеюсь, лапша понравилась»
-Мне все в тебе нравится. И лапша твоя, - с этими словами он удалился.
Вчера бы Чунмёна это позабавило, не будь ЛуХань смущенным. И чего у него в голове творится?
Между делом
Зимой в Пекине холодно и сухо. Снег ложится на пальто, да там и тает, либо складывается сугробами на дорогах. Эта зима почти ничем не отличается от зимы в Сеуле.
Чунмён проходит мимо магазинов и отчего-то улыбается, завидев портрет Мао Цзэдуна. Ему хочется спросить у ЛуХаня, что тот знает о политическом деятеле. Есть лишний повод посмеяться над тем, что Хань мало знает историю, либо похвалить его за хорошую успеваемость в школьные года. Сам Чунмён всегда хорошо учился, и несколько лет это имело для него ценность.
Стряхивая снег с одежды и здороваясь с уборщицей бара, Чунмён с улыбкой вспоминает своих школьных друзей, которых так легко променял на неизвестное. Неизвестное в лице дорог Пекина и нового друга ЛуХаня. Он помнит, как был полон амбиций, когда только заканчивал старшую школу. Как они, Чунмён, Кёнсу, Чондэ, в обнимку шли на последний звонок и заливисто смеялись. Хорошие были времена, ностальгирует Чунмён.
Ближе к обеду ему хочется поговорить о школьных годах с ЛуХанем. Смена ЛуХаня по четвергам начинается в два, поэтому-то сегодня поболтать не удается. Они только кивают друг другу и слабо улыбаются. Чунмён пытается словить его в четыре тридцать семь: посетителей не так много. Но ЛуХань умело его избегает.
-А ты в какой школе учился? – не выдерживает Чунмён. ЛуХань протирает столы и, пользуясь случаем, дает поднос в руки корейца. Вопрос не застает врасплох: ЛуХань никак не реагирует. Чуть позже Чунмён замечает наушники и до него отрывками доносится музыка.
-Прочитай в моем QQ, - и все же ЛуХань услышал.
-Чего-чего? Не отвечай, я знаю, что ты скажешь.
-Да в обычной школе я учился. Точнее для Пекина это обычная, а другие дети мечтают быть на моем месте. Много кто мечтает быть на моем месте и жить в Пекине, когда у них нет таких возможностей, которыми я не пользуюсь.
-Ты чего это Конфуцием заделался? – Чунмён тихо рассмеялся, за что получил тычок в бок.
-А ты чего вдруг допросы вести принялся?
-Интересно стало, как ты жил.
-В моей жизни нет ничего интересного, - как отрезал.
Чунмёна раздражало это качество в ЛуХане. Он будет лезть в твою жизнь без спроса, а про свою - воды в рот набрал.
На улице уже было темно. Снег продолжал идти, а Чунмён приводил в порядок бар. Поднимал стулья, раскладывал скатерти, перебрасывался короткими фразами с Исином на китайском. ЛуХань постоянно подправлял его произношение, метя метелкой.
-Поужинаешь со мной? Сегодня будет футбольный матч. Можешь посмотреть его у меня дома, - предложил Чунмён. ЛуХань выглядел удивленным, ведь кореец футболом не увлекался, да и знать о матче не должен был. Исин что-то сказал, из-за чего китаец покраснел и ответил тому что-то явно с иронией. – Так что?
Чунмён не видел в этом ничего кроме простого просмотра, но ЛуХань то ли неправильно его понял, то ли просто был обескуражен неожиданным предложением.
-Идея хорошая. Но лучше ко мне. У меня экран больше.
После согласия Чунмён почувствовал облегчение, будто знал, что была вероятность отказа.
Они попрощались с Исином, закрыли бар и отправились на автобусную остановку. Чунмён еще ни разу не был в гостях у ЛуХаня, было интересно узнать, как тот живет, чем интересуется, какие книги читает, какой у него телевизор и вся ли одежда у него состоит из толстовок и зауженных джинс.
-Чунмён, - ЛуХань обратился после долгого молчания; они сели в самый конец автобуса и немного дрожали от холода. Мён отвернулся от окна и промычал. – Чтобы ты сделал, если бы я, чисто теоритически, влюбился в тебя, м?
Уж лучше бы он молчал, без злобы сетовал Чунмён. Взгляд Ханя был серьезным; если бы в его глазах играли огоньки, то можно было пошутить или перевести тему. Чисто теоритически у ЛуХаня не получалось.
Чунмён задумался. О своей реакции, которой не было и вовсе. О том, что бы он сделал. О ЛуХане в целом. И об одиночестве, которое ему сулило без китайца.
-Мне будет не с кем разговаривать без тебя, - он сказал не то, что хотел. И улыбнулся, чтобы не обидеть или быть не правильно понятым.
-А на практике?
-Окей, обойдемся без теории, - Чунмён хмыкнул. – На практике будет неожиданный исход.
ЛуХань отвернулся и слегка прикоснулся пальцами к запястью Чунмёна.
-ЛуХань, - позвал Чунмён. Тот отдернул руку и прочистил горло, мол, не обращай внимания и не делай выводы. – Я не вижу в этом проблему. И убегать тебе не советую. Мне нравится, что ты рядом и общаться с тобой приносит радость. Да и что ты от меня хочешь, если так неожиданно раскрываешь карты!
-А мне драмы захотелось.
-Драмы ему захотелось, - заворчал Чунмён. – Хоть прямо сейчас играй.
-Зануда ты.
ЛуХань достал наушники и дальнейший путь слушал музыку, будто не он только что сделал первый шаг. Чунмён воспринял это, как шахматную игру, следующий ход ожидают от него.
@темы: band: exo, Strong Heart - 2014
-
-
12.06.2014 в 10:07-
-
12.06.2014 в 10:11-
-
12.06.2014 в 10:12-
-
12.06.2014 в 10:13-
-
12.06.2014 в 10:14-
-
13.06.2014 в 16:08До последнего казалось что Чунмён предпочтет сбегать и дальше... Но не все так плохо, когда рядом есть такой Лухан
Спасибо за историю!
Артер!
-
-
13.06.2014 в 16:26ага х)
До последнего казалось что Чунмён предпочтет сбегать и дальше...
он бы и сбежал, думаю. но обстоятельства были другие, да и ЛуХань появился ^^
Но не все так плохо, когда рядом есть такой Лухан
дааа))
Спасибо за историю!
не за что) сама их очень люблю, спасибо за прочтение х)
Артер! И рисунки и коллажи и зонтички, все понравилось
да-да-да, артер молодец )
-
-
13.06.2014 в 21:07Что я могу о ней сказать? Чунмен, ищущий свое место в жизни, после того, как потерял уверенность в себе и в правильности своих поступков, пытающийся оставить что-то о себе в том месте, которое для него дорого, не верящий людям, заранее видя в них лишь угрозу, принимая внимание и помощь с подозрением и настороженностью. И Лухан, добрый и отзывчивый паренек, который не так прост, как кажется на первый взгляд, с перепадами настроения, видимо, из-за того, что вынужден обманывать человека, к которому медленно, но верно возникают чувства. Постепенное раскрытие образа Сухо, под аккомпанемент развития отношений, заставляет сопереживать и надеяться, что все у них будет хорошо!)))
Атмосфера, которая благодаря присутствующим мелочам (типа стоимости билетов и продуктов, зарплате, названиям блюд и местечек), затягивает туда, к ним, в тот дождливый Пекин, где есть такой добрый полицейский Сюмин, помогающий потерявшимся парням встать на верный путь, бойцы Бэкхен и Тао, которые по характеру совсем противоположны своему облику, зависающий бармен Исин и добрая бабушка-продавщица^^
Спасибо за работу Автору и Артеру! Вы хорошо потрудились - все вышло просто замечательно! ♥
Отдельное спасибо моей Киёмишечке за ссыль
-
-
14.06.2014 в 00:45а из оформления больше всего понравился коллаж с клеткой *___________* прелестный ~
-
-
14.06.2014 в 21:21текст очень интересный - а герои невероятны. скрытный кимчунмён, терзаемый чувством вины, отлично понимающий, когда стоит прекратить лгать, когда стоит приоткрыть завесу - хоть немного. лухань, такой искренний, но такой боязливый, ка настоящий олень, хоть я и не люблю это сравнение. кимминсок - справедливый и честный, как коп из американских сериалов. чондэ - верный друг и преданный товарищ.
все это было прекрасно. и названия глав-отрывков, и плачущий пекин, и "сухо" - корявое, кривое, но цепкое на мосту родного города.
НО. нет ничего хуже невычитанного текста, хотя бы раз - глупые ошибки резали глаз очень сильно, и одна из так ошибок —
По конвоиру едут упакованные вещи
КОНВЕЙЕРУ. конвоир - человек, приставленный к объекту или человеку в качестве охранника или сопроводителя.
несогласованность времен - ну неужели ты вообще не читала текст перед выкладкой? неужели никого не нашла, чтобы отредактировали?
но еще хуже не отредактированного текста только текст, смахивающий на путеводитель. этакий краткий справочник для туриста. очень сильно раздражали вставки про цену и прочее - детали перегрузили текст.
но если брать только сюжет, брать только этих героев, то история была хороша. она была хороша всем - луханем, втирающимся в доверием искренностью, но не жалеющем об этом, потому что перед улыбкой чунмёна нельзя устоять; чунмёном, принимающем луханя со всем его враньем, прощающем его, чунмёном, терзающемся и понимающем, что он был неправ, что он виноват, даже ели все вокруг твердят обратное; бэкхёном, которого надо боятся больше, чем тао, и у которого язык подвешен лучше, чем у всех героев этого текста, вместе взятых.
ЛуХань как-то ему рассказывал, что жена шефа настояла разбить уютный садик, она явно не рассчитывала на то, что такие как Хань будут дымить на ее прекрасные хризантемы (на пионы, гордость Китая, он не смел).
я люблю эту фразу ;;;
спасибо тебе за эту работу, спасибо тебе за силы, вложенные в нее, спасибо за героев
и эти чудесные разделители-зонтики! ;;
и отдельное спасибо артеру, вы великолепны! арт с сухо и вырезаемым именем на мосту прекрасен ;;
коллажи восхитительны, особенно тот, что с клеткой - он вообще богичен ;;
-
-
14.06.2014 в 21:40столько текста в отзыве ккк
но я не могу врать
оукееей )
НО. нет ничего хуже невычитанного текста, хотя бы раз - глупые ошибки резали глаз очень сильно, и одна из так ошибок —
изменю, обязательно )
ну неужели ты вообще не читала текст перед выкладкой?
я не могу читать свои тексты тт один-два раза только, а потом мне становится от них тошно О_О
но да это моя ошибка ккк так что я их все исправлю чуть позже)
насчет беты, то это лично моя вина, я не очень люблю давать свои тексты бетам, когда-нибудь я отучусь от этой привычки ккк
хотя понимаю, что читателям это может не понравится)
детали перегрузили текст.
хм, ну это лично твое мнение, мне все нравится)
спасибо тебе за эту работу, спасибо тебе за силы, вложенные в нее, спасибо за героев
^^
сама полюбила своих героев
и отдельное спасибо артеру, вы великолепны! арт с сухо и вырезаемым именем на мосту прекрасен ;;коллажи восхитительны, особенно тот, что с клеткой - он вообще богичен ;;
о да! пппк хд
спасибо тебе за отзыв х) да еще и такой большой и в твоем стиле ккк
жалко, что ты не учавствовала тт
-
-
14.06.2014 в 21:42я удивлена, что они все же теплые~
а из оформления больше всего понравился коллаж с клеткой *___________* прелестный ~
горжусь своим артером!)
спасибо, что прочли х)
-
-
14.06.2014 в 21:46бета никогда не повредит тексту, хотя я понимаю, как сложно порой отдавать текст на редактирование
жалко, что ты не учавствовала тт
да ладно хд
-
-
14.06.2014 в 21:47а ты быстрая ахахах
Что я могу о ней сказать?
*барабанная дробь*
Чунмен, ищущий свое место в жизни, после того, как потерял уверенность в себе и в правильности своих поступков, пытающийся оставить что-то о себе в том месте, которое для него дорого, не верящий людям, заранее видя в них лишь угрозу, принимая внимание и помощь с подозрением и настороженностью. И Лухан, добрый и отзывчивый паренек, который не так прост, как кажется на первый взгляд, с перепадами настроения, видимо, из-за того, что вынужден обманывать человека, к которому медленно, но верно возникают чувства. Постепенное раскрытие образа Сухо, под аккомпанемент развития отношений, заставляет сопереживать и надеяться, что все у них будет хорошо!)))
ты как всегда много чего подмечаешь х)
зависающий бармен Исин
когда он зависал? я не помню О_О
ахаха
добрая бабушка-продавщица^^
она моя любимя героиня
во-первых потому что единственная
Отдельное спасибо моей Киёмишечке за ссыль
ты же меня успокаивала накануне выкладки - вот я и дала ссыль х)
спасибо тебе за отзыв
ты знаешь, как я их люблю хаахах
-
-
14.06.2014 в 21:49это как сцена из Властелина Колец: "Моя прелесть" ахахахах
да ладно хд
я б прочла твои 10000 слов хаахах
но мне еще об этом мечтать тт
-
-
14.06.2014 в 21:57но мне еще об этом мечтать тт
да котик, мечтай и живи этой мечтой хд
-
-
15.06.2014 в 23:55У меня немного лухо-филсы, не могу сказать ничего более адекватного, кроме того, что мне понравилось. При столь сложных судьбах героев читалось легко. И хотя настроение текста довольно меланхоличное и дождливое, было тепло. В общем, спасибо!
арты невероятные!
-
-
16.06.2014 в 20:26-
-
16.06.2014 в 20:27-
-
11.07.2014 в 14:40Теперь о хорошем. Мне очень понравилась атмосфера. Она действительно тоскливая, серая, дождливая, как внутреннее состояние Чунмёна с редкими вспышками ярких красок. Мне понравился Лу Хань, такой же мечущийся, запутавшийся сам в себе. Я люблю истории из серии "вот и встретились два одиночества". Хотя больше всего менязацепил сам-себе-на-уме Минсок, за невинной внешностью скрывался шпион. В целом, история цепляет, несмотря на некоторые логические несостыковки и непродуманность мотивов героев. Ну просто это как в кино, кино еще и не такое случается. Герои хорошие, сложно представить себе этот текст с кем-то другим, и это здорово.
Отдельное спасибо артеру. Ваши коллажи и арт прекрасно вписались в общую атмосферу текста. Несмотря на внешнюю простоту, видно сколько вложено работы. Особенно понравился коллаж с Лу Ханем и клеткой, красное цветовое пятно только подчеркивает противоречивость натуры и душевное состояние героя. Спасибо большое за красоту.
-
-
14.07.2014 в 00:50Очень понравился арт с "сухо" на мосту. Лаконично, четко но очень атмосферно. Спасибо!
Автору:
Неплохая история, жаль, невычитанная. Понравились персонажи, некоторые предложения хочется целиком цитировать, общая атмосфера вполне приятная. Но. До меня уже много говорили, поэтому промолчу.
Спасибо, что трудились, спасибо за лухо.
-
-
15.07.2014 в 21:32тот еще мудак, И хотя настроение текста довольно меланхоличное и дождливое, было тепло
и все же было тепло...)
тебе спасибо, что не прошла мимо @_@
Shun, Обычно принято сначала говорить о хорошем, но давайте я сразу о плохом
давайте х)
Но речевые ошибки и обилие ненужных заместительных синонимов режет глаз и страшно мешает восприятию истории. От привычки использовать в одном абзаце, да еще ПОВе героя, Хань, китаец, кореец, Мён нужно безжалостно избавляться.
хм...избавляться или нет дело мое, но советом воспользуюсь в нужных ситуациях. пока, правда, не знаю, как буду улучшать себя ))
Теперь о хорошем.
все, что написали в этом разделе, мне и хотелось передать~~~
Особенно понравился коллаж с Лу Ханем и клеткой
мне тоже очень нравится этот арт *_*
спасибо Вам за полный и интересный отзыв, мне есть над чем работать, ну и вдобавок спасибо, что прочли)))
I-Know, некоторые предложения хочется целиком цитировать
оу, приятно~~
Спасибо, что трудились, спасибо за лухо.
не за что. Любите лухо *_*
спасибо за то, что не промолчали ^^