Любовь и суслики

[Haide Mai]

Название: Любовь и суслики.
Автор: Sizna25
Бета: Ян Чехов
Художник: Soan
Фэндом: SuJu.
Пейринг, персонажи: Шивон/Кюхён, Хичоль/Хёкджэ, Ёнун, Юна (SNSD), Чонсу, Донхи, Донхэ, Ючон (JYJ).
Жанры: слэш, AU, повседневность.
Рейтинг: R.
Размер: 59к~
Предупреждения: неканоны (?).
Описание:
Когда у заповедника с символичным названием Донхва появляются проблемы с финансированием, молодой смотритель - Кюхён, идет на сделку с совестью и просит у богатого бизнесмена - Шивона - помощи. Сталкиваясь не только с отказом, Кюхён становится объектом недвусмысленного интереса бизнесмена. Любовная интрига, разворачивающаяся на фоне совершенно обычных будней работников заповедника - у каждого своя история, каждому хочется лучшего для себя и заповедника. Весна запоздала и кроме этой истории любви где-то на фоне бурлят настоящие страсти.
От автора: все совпадения случайны. Спасибо моим дорогим лисам, которые приложили свои лапки к сей истории и помогли мне.
Текст: формат doc. fb2.

1.

На стол перед Хичолем с громким шлепком кинули толстую папку с бумагами. По краю счета-квитанции, выглянувшего из-под обложки, молодой человек уже догадался, что это, но не стал спешить с рассуждениями вслух. Придав лицу как можно больше скучающего пофигизма, Хичоль поднял взгляд на стоящего перед ним человека. Это выражение лица должно было обозначать большую занятость и выгнать потенциального собеседника из кабинета минимум до вечера. Но замысел не удался.
- Ты видел?!
- Кюхён, постарайся научиться начинать разговоры как все нормальные люди. - Хичоль вздохнул и снял очки, уже сползшие на кончик носа. – Сначала постучись в дверь, спроси – не занят ли начальник. Потом можно и поздороваться, и ненавязчиво завязать беседу, обозначив тему разг…
- Счета на поставки не оплачиваются полгода! Шесть месяцев! Шесть! – Кюхён ткнул пальцем в папку, брошенную минутой назад на стол Хичоля. – Мы получали корм для сусликов и не оплачивали счета полгода. Из-за задолжности они отказываются выполнять новый заказ, а мне еще нужны биодобавки и лекарства. Как такое вообще могло произойти?!
- Обратись с этим в бухгалтерию. - Хичоль отодвинул папку к Кюхёну. – Что я могу сделать? У меня в заповеднике не только твои суслики. Всем не хватает чего-то.
- Ты - заведующий хозяйством. Кто еще должен отвечать за это? Хичоль, мне действительно больше нечем кормить их.
- Что ты хочешь от меня? Честно, Кюхён. Мы в полнейшей жопе, и света в конце этого тоннеля я не вижу. Мы уже год находимся на грани банкротства. Мне из последних сил удается выколачивать из городской администрации хоть какие-то крохи, чтобы зарплату было чем выплачивать. Но даже здесь у нас ничего радушного. Я сижу сам без денег уже который месяц.
Хичоль выжидающе посмотрел на своего работника, надеясь, что Кюхён поймет его и перестанет докучать претензиями по поводу отсутствия финансирования. Не проходило и дня, чтобы кто-то из коллег не пришел к Хичолю с мольбами или угрозами, прося и требуя, чтобы им дали деньги на прививку животных, корм или улучшение условий содержания в питомниках. Но уже который год заповедник Донхва¹ находился в одном шаге от закрытия. Из последних сил Хичолю удавалось разыскивать меценатов, спонсоров и просто не способных остаться в стороне людей – буквально по копейкам сбирая бюджет заповедника, он пытался не оставить животных голодными. Большинство из работавших здесь людей не увольнялись лишь потому что знали: заповедник не найдет новых сотрудников, способных жить впроголодь ради идеи. А идея была проста и отчасти даже наивна – любовь к животным и желание сохранить их жизнь в комфорте и удобствах.
Ежедневно парню, отвечавшему за функциональность заповедника, приходилось слушать, как у них не хватает денег, корма и рабочих рук. Порой Хичоль в сердцах думал о том, чтобы уволиться, но очень быстро остывал. Так и сейчас, смотря на недовольно сопевшего Кюхёна, Хичоль думал о том, чтобы запустить в парня папку с неоплаченными счетами. Пришлось несколько раз глубоко вздохнуть – спокойствие залог долголетия, а Хичоль собирался прожить еще минимум полвека.
- У меня идея.
- Я весь во внимании, - Кюхён скрестил руки на груди.
- Почему бы не направить твою неуемную энергию в нужное русло? Придумай мне бизнес-план, как раздобыть десять миллионов, чтобы расплатиться за долги перед поставщиками корма, и еще пару сотен тысяч для заказа лекарств.
Кюхён быстро заморгал, стараясь осознать услышанное.
- Я не шучу. У меня нет мыслей, что делать, поэтому я возлагаю надежды на тебя, как молодого и активного работника.
- Хичоль, ты издеваешься?
- Нет, это ты издеваешься. Ты знаешь, какой долг у заповедника вообще? Я такие цифры раньше только в фильмах видел. И с каждым месяцем они лишь растут. У меня нет идей, как выкручиваться, поэтому я предлагаю самому разобраться с этим. Иначе твои любимые суслики в будущую зиму загнутся от голода и холода.
- Взять ссуду в банке?
- Мы в черных списках большинства банков.
- А администрация округа?
- Сказали, что до следующего года можем не ждать ни воны.
- Спонсоры. Ты же находил раньше людей.
- Спонсоры не вечные, как и их деньги. На прошлой неделе, когда я поехал к одному нашему постоянному спонсору, попросить профинансировать ремонт вольера с енотами, он сбежал. Кюхён, ты когда-нибудь видел, как быстро могут бегать люди с весом в сто килограмм? Представь, будто ты опаздываешь на последний поезд, а на другом конце города тебя ждет девушка, чьи родители уехали на входные. Прибавь к этому ее обещание выполнить все твои самые смелые сексуальные фантазии… В общем, я не догнал его.
- И что теперь делать?
- У меня еще осталось несколько вариантов, как достать деньги. Но мне нужен помощник, - Хичоль покосился на Кюхёна, всем своим видом показывая, чьей помощи ожидает.
- Это же не криминально?
- Пока я еще не настолько отчаялся. Мне нужно только уболтать пару человек, но времени мало, а я один.
Кюхён переминался с ноги на ногу, предчувствуя проблемы от предложения Хичоля. Велик был соблазн махнуть рукой на несговорчивого начальника, но Кюхёна ждали несколько десятков голодных сусликов, а помимо них еще и тушканчики, и маленькая колония сурикатов, недавно обзаведшихся потомством. К воспоминаниям о них прибавилась утренняя вылазка в вольер с двумя капибарами, которым нужно было поменять сено в подстилке. Тяжело вздохнув, Кюхён придвинул кресло к столу и сел.
- Я в деле.
- Я хочу на этой неделе наведаться в Национальный университет, на кафедре зоологии работает мой друг. Быть может, удастся уговорить их послать к нам на стажировку пару человек и проспонсировать все это. Скорее всего, мне придется помучиться с этим, поэтому тебе достается другая не менее интересная роль.
Кюхён быстро закивал, подгоняя собеседника.
- Вот, - Хичоль достал из стола визитку и положил ее перед Кюхёном. – Это бизнесмен, занимающийся научными инновациями.
- Почему ты думаешь, что он даст мне деньги?
- От некоторых источников – не будем говорить каких – я знаю, что он обожает животных и занимается благотворительностью. Если сможешь найти подход к нему, получишь деньги на своих крыс.
- Суслики. Это суслики, Хичоль.
Кюхён пренебрежительно хмыкнул, но в голове уже начал рождаться план, как повлиять на будущего спонсора, способного значительно улучшить нынешнюю ситуацию с заповедником. В руках оказалась визитка с именем и контактными данными человека, к которому Кюхён должен был наведаться в ближайшее время. «Значит Чхве Шивон… Готовьте свою чековую книжку, господин Чхве», - парень заулыбался, вызывая у Хичоля тихий смешок.

Солнце слепило, и Кюхён оглядывал здание, возле которого стоял, прищурив один глаз. Его категорически не устраивало название фирмы, располагавшейся в этом месте – «N407». По мнению Кюхёна, название должно было хоть как-то отражать суть и давать представление о деятельности компании, но это сочетание цифр и букв больше напоминало артикул продукта. Парень не из робкого десятка - Кюхён имел достаточно упорства, поэтому встреча с генеральным директором, на которую он шел, оказалась назначена уже через два дня после состоявшегося разговора с Хичолем.
- Здравствуйте, - Кюхёну поклонилась девушка, стоявшая за стойкой администрации. – Чем могу Вам помочь?
- У меня назначена встреча с Чхве Шивоном. На три часа.
- Секунду, - девушка заглянула в компьютер. – Чо Кюхён, все верно? Двенадцатый этаж, лифт находится в правом крыле.
Кюхён заполнил стандартную форму о посещении и отправился в указанном направлении. Пока не возникло никаких проблем: его вежливо поправили, когда Кюхён ошибся поворотом, а на этаже встретила еще одна девушка, теперь секретарша. Чхве Шивона еще не было на месте, но Кюхёна не стали держать в коридоре, предложив место в комнате для переговоров. Не привыкший к такой официозности парень ощущал себя некомфортно, сидя в кресле перед длинным столом.
Не имея ни малейшего представления о том, кто такой Чхве Шивон, кроме того, что он был потенциальным спонсором, Кюхён попытался представить, какое настроение будет у их беседы. Разумеется, Кюхён пришел сюда с конкретной целью, не добившись которой, он не хотел даже возвращаться домой, но давить и требовать денег от необязанного ничем ему человека было некрасиво. Задумавшись об этом, Кюхён пожалел, что не составил хотя бы плана будущего разговора. В голову даже закралась мысль о том, чтобы покинуть здание компании со скучным названием «N407», однако прежде чем Кюхён успел принять окончательное решение, двери помещения открылись.
- Простите за ожидание. - К Кюхёну направлялся молодой мужчина с идеально завязанным в тугой узел галстуком. – Итак, Чо Кюхён?
- Надеюсь, Вы сообщите мне, что директор прибыл и готов принять меня.
- Я и есть директор, - парень улыбнулся и протянул руку Кюхёну, здороваясь. – Чхве Шивон. Могу я узнать о предмете нашего разговора? Секретарь не записал ничего, так что, простите, я не знаю цели Вашего визита.
- Я родентолог из заповедника Донхва. - На этих словах Шивон нахмурился, явно удивленный тем, что к нему на встречу пришел человек, не связанный со сферой его бизнеса. – Я впервые занимаюсь подобным, поэтому не совсем представляю, с чего начинать. Нашему заповеднику более двадцати лет, но, к сожалению, мы не получаем достаточного финансирования, а прибыль от посещения не такая большая.
- Простите мне мою необразованность, но чем именно вы занимаетесь как… родентолог? – Шивон медленно произнес незнакомое ему слово, с интересом смотря на Кюхёна.
- Грызунами. Под моим попечительством находятся суслики, сурикаты, тушканчики. У нас даже есть две капибары. Знаете? Водосвинки, это самые большие из ныне живущих грызунов. На самом деле они крайне ласковые и доброжелательные существа, но теплолюбивые, поэтому не все зоопарки и заповедники их содержат. Как и сурикатов. Они плохо размножаются в неволе, но нам удалось приблизить условия их обитания в заповеднике к естественным, на днях у нас появилось потомство и…
- Я прерву Вас. – Кюхён взглянул на Шивона с такой ненавистью, будто парень перебил его, сообщив о убийстве всех этих «подопечных». – У меня не так много времени, поэтому я хотел бы все же узнать причину визита. У Вас ведь есть конкретная цель?
«Нет, я пришел к тебе, чтобы прочесть лекцию про сурикатов, идиот», - подумал Кюхён, натягивая на лицо доброжелательную улыбку.
- Да, простите, кажется, я отвлекся. Нам не хватает финансов, и заповедник Донхва ищет спонсоров, чтобы иметь возможность содержать всех животных в привычных для них условиях. Если мы не покроем расходы и не оплатим долги, заповедник закроют.
- Чем в этой ситуации могу быть полезен я? – Шивон даже сел в кресло напротив, заинтересовавшись манерой Кюхёна рассказывать.
- Финансами.
- Мне нравится Ваша прямолинейность.
«Гони бабки, жлоб – вот что было бы прямолинейно», - лицо Кюхёна вновь перекосило в кривой улыбке.
- Мы заинтересованы в сотрудничестве с Вами, как спонсором. Наверное, я не так выразился.
- Нет, нет, я все понял. Только сотрудничество означает взаимовыгодные условия. Что может предложить мне заповедник в таком случае? Наша фирма занимается капиталовложениями, в этом Вы обратились по адресу, но мы спонсируем научные проекты, в основном в электронной промышленности. Как бы это сказать… Деятельность заповедника не совсем подходит для нас.
- Вы можете погладить сусликов.
Самой главной и первостепенной проблемой Кюхёна, от которой он страдал всю жизнь, была несомненно его торопливость в желании что-то сказать прежде, чем он подумает над этим и оформит в более красивой форме. Непреодолимое желание приложить ладонь к собственному лбу было остановлено тихим смехом Шивона – молодого бизнесмена явно забавляли слова собеседника. Кюхён не разделял его веселья и продолжал сидеть с маловоодушевляющим выражением лица.
- Мой Вам совет, прежде чем пойдете к кому-то еще, подготовьте хотя бы небольшой план: что вам необходимо от спонсора и что заповедник может предложить взамен, чтобы заинтересовать людей в трате их денег. Мы живем в такое время, когда расставаться с заработанными деньгами трудно, особенно, если это делается безвозмездно.
- Вы отказываетесь?
- К сожалению, - кивнул Шивон. – Ваш рассказ был интересен, но меня ждут дела.
Встав из-за стола одновременно, парни пожали друг другу руки, следуя правилам этикета, после чего Шивон сделал приглашающий жест, указывая Кюхёну на двери. Так красиво и лицемерно его еще никогда не посылали. В душе поднялось праведное негодование: какой-то молодой, явно посаженный в кресло директора родителями, выскочка насмехался над Кюхёном и даже не думал о том, чтобы помочь ему. Кроме собственного уязвленного самолюбия, парень размышлял и о несчастных животных заповедника, которых могла ожидать голодная смерть без денег. Шивон был не беден, не нужно было обладать даже минимальными навыками дедукции, чтобы понимать это. Но этот богатый парень, навесивший на лицо доброжелательную улыбку, даже не подумал посодействовать заповеднику. Хичоль видно ошибся, сказав Кюхёну, что Шивон любит заниматься благотворительностью – от таких людей даже сотню вон не выпросишь просто так.
Кюхён желал сохранить остатки чести и не стал спешить и семенить к двери по одному лишь велению бизнесмена, а медленно и спокойно прошел к выходу. Задержавшись на мгновение и позволив директору открыть двери перед ним, Кюхён коротко кивнул улыбнувшемуся парню, а в голове тем временем вертелись самые крепкие ругательства в адрес молодого человека.
- Могу задать последний вопрос? – Шивон не стал выходить следом, задерживаясь в дверях, в то время как Кюхён уже пересек холл и подошел к лифту.
- Пожалуйста, - безразлично пожал плечами парень.
- Кто подал Вам идею обратиться ко мне?
- Наш завхоз.
- А имя вашего завхоза?..
- Ким Хичоль. – Кюхён кинул последний взгляд на Шивона и зашел в прибывший на этаж лифт. – Спасибо, что приняли, господин Чхве. Всего доброго.
- Всего доброго, господин Чо. Желаю Вам удачи в поисках спонсоров.

2.

«Стоило попытаться, - опечалено рассуждал Кюхён, выходя из автобуса, довезшего его до заповедника. – Придется теперь слушать от Хичоля лекцию, какой я дурак. И почему с людьми так сложно?»
Дорога от остановки до заповедника занимала около двадцати минут. Каждый день Кюхён шел вдоль леса, уже давно ставшего напоминать кучку голых полений, нежели украшение природного ландшафта. В зависимости от времени года и погоды, этот пейзаж мог навевать тоску или напротив, манить своей таинственностью и радовать глаз. Сегодня знакомые виды не вызывали у Кюхёна никаких ассоциаций, все мысли были заняты проблемой отсутствия финансирования заповедника. Совсем скоро каждому из отделов предстояло столкнуться с тем, что животных нечем будет кормить. Кюхён с содроганием думал об этом каждый день, ведь в отличие от своих диких родственников животные, содержавшиеся в Донхва, не могли сами найти себе пропитание и зависели целиком и полностью от своих смотрителей.
Лес сменился аллеей, в конце которой находились ворота, ведущие в заповедник. За сегодняшний день Кюхён проделывал этот путь во второй раз. Еще рано утром, едва солнце начало медленно выкатываться из-за горизонта, парень шел по этой дороге, чтобы накормить своих подопечных и проверить, не пора ли менять сено в подстилках. Так выглядел привычный день каждого из сотрудников заповедника Донхва: ранним утром в семь, а то и шесть часов, работники приезжали сюда, чтобы провести ревизию и проверить, все ли питомцы здоровы и чувствуют себя хорошо. Вместе с обходом территории каждого отдела, они делали пометки, что необходимо животным, а после начинали собирать кормушки, составляя рацион на день. В заботах о своих подопечных проходил весь день, и разъезжаться по домам начинали после восьми часов. Кто-то оставался на ночь, кто-то напротив – покидал заповедник еще днем, чтобы заняться личными делами, а позже присоединиться к «ночникам». Сегодня Кюхён был в числе последних.
За спиной бредущего к заповеднику послышался звук велосипедного звонка, и Кюхён обернулся.
- Крокодил, крокодил, ты чего здесь забыл? – ехидно поинтересовался Кюхён у подъехавшей к нему девушки.
- Ха-ха, Кюхён, уморил, - с серьезным лицом произнесла велосипедистка. – На работу еду, как и ты.
- Чего так поздно?
- Ездила в ветеринарную службу за лекарствами для оцелота. А ты?
- Хичоль отправил искать спонсоров для заповедника.
- И как успехи?
- Не очень.
- Ну, еще бы, - знающе закивала девушка. – С твоим лицом только спонсоров искать.
- А с твоим? Посмотрел бы я, как ты, Юна, ищешь нам спонсоров.
- Что с моим лицом? Что-то не так? – девушка притворно изумилась и начала ощупывать свое лицо. – Ох, боже… Неужели я слишком красива?
Кюхён закатил глаза. Так происходило каждый раз, стоило этим двоим заговорить. Юна непременно начинала задирать Кюхёна, на что парень отвечал не менее едкими фразами, желая подколоть оппонента. Все их перепалки носили дружеский характер, и до серьезных ссор никогда не доходило. Скорее это делалось от скуки, нежели ради получения удовольствия от унижения собеседника.
Вяло перекидываясь колкими фразами, совершая каждодневный ритуал, они добрались до заповедника. Где их ждала не самая радостная новость об отключении электричества. Возмущающийся бухгалтер пытался разыскать Хичоля, чтобы как можно скорее решить возникшую проблему, но завхоза не оказалось на месте. На двери кабинета Хичоля уже висело несколько стикеров с требованиями и пожеланиями работников заповедника, поэтому Кюхён долго думал, стоит ли оставлять какое-либо послание заведующему хозяйством.
- И как мне теперь делать прививки оцелоту? - ворчливо произнесла Юна, читая записки от коллег. – «Ты мудак». Не по делу, но я согласна.
- Это Ёнун оставил.
- С чего ты взял?
- Думаешь, я не узнаю его почерк? На всех квитанциях и счетах его закорючки, я уже успел изучить.
- Для бухгалтера грубо.
- А что я еще ему должен написать? – из ниоткуда возник крупный мужчина в свитере.
Ёнун своей внешностью больше походил на тюремного надзирателя или работника охранного предприятия, но никак не на дотошного бухгалтера с каллиграфическим почерком, который Кюхён именовал «закорючками». Одним своим видом Ёнун распугивал большую часть сотрудников заповедника, но в душе он был крайне добрым и спокойным человеком. Единственными моментами, когда мужчина действительно начинал соответствовать своему угрожающему образу, были финансовые неурядицы и несходящиеся счета. А такие ситуации составляли три четверти рабочего времени Ёнуна.
- Как мне сейчас отправлять накладные? Ничего не работает, даже чертов чайник – кофе не попьешь, - Ёнун начал трясти в воздухе рукой с бумагами. – Где его носит?
Юна безразлично пожала плечами, хотя это интересовало ее не меньше Ёнуна.
- Бардак какой-то. Пора увольняться отсюда, сил моих нет терпеть это. – Бухгалтер продолжил ругаться, спешно уходя от кабинета завхоза.
У них были проблемы гораздо более важные, чем отсутствие Хичоля в заповеднике, и каждый старался решить их в меру своих возможностей. Спустя час после наивных попыток найти причину отключившегося электричества в котельной, Ёнун добровольно отправился в администрацию округа, уговаривать дать им еще месяц на погашение задолженности. В это время смотрители приводили в порядок территории вольеров и загонов, надеясь, что к ночи у них появится электроснабжение, без которого работать становилось просто невозможно. Кюхён пытался приготовить ужин для своих подопечных в сумраке кухни, едва не порезав пальцы, когда стал чистить фрукты. Кто-то постоянно бегал по территории заповедника, выспрашивая, не вернулся ли завхоз и ждать ли его сегодня.
Спасение пришло неожиданно, когда все работники собрались на вечернюю «летучку», чтобы поделиться успехами. Вместе с тем, как небо начало стремительно темнеть, где-то у административного здания зашумели трансформаторы: подстанция возобновила подачу электричества на территорию заповедника. Донхва выдержал еще один день своей жизни.

Кюхён заподозрил неладное еще в тогда, когда заметил Хичоля возле вольера с вомбатами: завхоз долго разглядывал забавных обитателей загончика, в это время занятых водными процедурами возле маленького водоема. Причин для беспокойства было несколько, первой из которых являлась аллергия Хичоля на шерсть грызунов. Он всегда старался обходить седьмой дорогой владения Кюхёна, а если нужно было срочно поговорить с родентологом, то Хичоль звонил ему и просил прийти в административную часть заповедника. Второй немаловажной причиной было и то, что завхоз практически никак не отреагировал на проваленное задание Кюхёна, лишь повздыхал и сказал, что очень надеялся на помощь этого Шивона. Смотритель быстро забыл о неудаче, занятый делами своего отдела, но вот прошла неделя, а финансовая ситуация заповедника никак не менялась. И ровно в том момент, когда Кюхён подумал, что история с Шивоном не могла закончиться просто так, он обнаружил Хичоля у вольера с вомбатами.
Мастерски избегая встречи с завхозом вплоть до обеда, Кюхён успел подпилить двоим сусликам отросшие зубы и занести в журнал наблюдений информацию о самочувствии помета сурикатов. Кюхён с опаской относился к новорожденным сурикатам. Хотя это и было предметом гордости заповедника и родентолога в частности, Кюхён чувствовал себя неуютно, когда попадал в загон с колонией зверьков. А все потому что сурикаты не являлись его прямыми подопечными. Как Кюхён и говорил, он был родентологом – специалистом по грызунам, и изучение повадок и условий содержания сурикатов² для него оказалось весьма серьезным испытанием.
Хичоль поджидал Кюхёна в кухне, где собрались и другие смотрители, готовившие обед для животных. Под методичный стук ножей, разделывавших мясо, Хичоль поманил к себе родентолога.
- Как поживают суслики?
- Хорошо, - Кюхён недоверчиво покосился на завхоза.
- Это хорошо… Я тут поговорил с кое-кем, и для тебя появилось новое задание. Помнишь Чхве Шивона? Тебе надо будет с ним встретиться еще раз.
- Зачем? Он же ясно сказал, что не будет спонсором, потому что ему не интересно.
- А я поговорил, - настойчиво повторил Хичоль. – Я понять не могу, ты накосячил и думаешь, что я просто так оставлю все?
Разговоры в кухне стали чуть тише, и Кюхён поймал на себе пару заинтересованных взглядов.
- Пойдешь к нему еще раз и поговоришь. И молись, чтобы в этот раз все получилось.
- Да какая разница, сколько я еще буду околачиваться в этой фирме. Этот твой Шивон жлоб какой-то, он нам денег не даст.
- Даст, если ты поговоришь нормально.
- А я что, не нормально говорил? Рассказал, чем занимаемся, какая у нас ситуация, сказал, что мы нуждаемся в спонсоре, иначе нас закроют. А он только посмеялся и сказал, что подобным не интересуется.
Хичоль медленно поднял руку и прижал пальцы к переносице, будто почувствовал боль. Выждав несколько секунд, требовавшихся для того, чтобы успокоиться, он заговорил вновь:
- Сегодня вечером он ждет тебя в своем офисе. Приведи себя в порядок и ради бога не опоздай.
- Я ухожу отсюда в восемь, а до дома добираюсь к часам десяти, какая встреча, Хичоль?
- Значит, поедешь в город пораньше.
- Никуда я не поеду, - недовольно заявил Кюхён.
- Хичоль, давай я съезжу. На машине-то быстрее будет, - рядом появился Ёнун, до этого помогавший варить овсяную кашу для енотов.
- Не лезь.
- Чего «не лезь»? Не хочет человек ехать, не заставляй.
- Попросили приехать Кюхёна, так что прости. Иди лучше займись чем-нибудь полезным.
- Так я занимаюсь, Хичоль, занимаюсь. – Пыл бухгалтера резко поубавился, и он ретировался обратно к плите.
- В общем, никаких возражений, к девяти часам приедешь в офис Шивона и поговоришь с ним. Понял?
- Как будто у меня выбор есть, - вздохнул Кюхён, забирая из контейнера кабачки для сусликов.
Настроение заметно испортилось и пришлось некоторое время провести в одиночестве, прогуливаясь рядом с кухней: Кюхён не любил собирать порции для своих подопечных в плохом расположении духа. Животные были крайне чувствительны и могли просто-напросто отказаться от приема пищи, если ее готовили с отсутствием должного настроения.
К вечеру недовольства действиями Хичоля поубавилось, но Кюхён все равно не желал ехать на встречу с пока еще не спонсором. Каким бы ни было важным общение с теми, кто мог обеспечить заповедник деньгами, Кюхён ощущал себя нищим, просящим подаяния возле метро. Единственным, что все-таки отличало его от попрошайки, была гордость тихо нашептывающая, что у Кюхёна нет причин для соблюдения норм этикета, и он может прямым текстом послать самовлюбленного бизнесмена, который, кажется, забавлялся за его счет.
С уверенностью, что сегодня Шивон услышит от него пару нелестных мнений, и сильнейшим желанием попасть домой как можно раньше, Кюхён отправился в путь к тому самому зданию, с бессмысленным названием над главным входом.

По лицу девушки за стойкой администрации было видно, что она уже давно должна была отправиться домой, но по каким-то причинам ее задержали на рабочем месте. Не слишком радушно встретив Кюхёна, сегодня одетого заметно проще, девушка сообщила стандартную фразу о том, что лифт находится в правом крыле, и его уже ожидают. Едва поздний посетитель добрался до дверей лифта, как девушку сменил за стойкой охранник, внимательно проследивший, чтобы Кюхён никуда не свернул.
Поднимаясь на нужный этаж, Кюхён успел задуматься еще раз, что же послужило причиной согласия Шивона на еще одну встречу. Ему уже хотелось позабыть все как страшный сон – унижаться Кюхён не любил, а эта встреча явно требовала от него чуть больше такта и чуть меньше самолюбия. На этаже, как это было ни странно, Кюхёна не встретил никто. Свет в офисах погас, а работники давно разошлись по домам, поэтому парню пришлось поплутать по коридорам, чтобы найти помещение, где его ждал Шивон.
- Добрый вечер, Кюхён-шши, - едва родентолог открыл дверь кабинета директора, с ним сразу же поздоровались – Шивон будто подкарауливал его. – Рад, что Вы все-таки приняли мое приглашение.
- А у меня был выбор?
- Мне показалось, Вы достаточно строптивый человек. Поэтому не был уверен, что жду здесь не зря.
- Что ж, я здесь, - развел руками Кюхён, замирая в центре кабинета.
- Присаживайтесь.
- Спасибо, я постою.
Кюхён огляделся по сторонам, выбирая предмет своей заинтересованности, чтобы не стоять без дела. Благо в кабинете директора висели фотографии, по задумке дизайнера дополняющие интерьер. Медленно отойдя к правой стене, Кюхён без особой увлеченности стал оглядывать снимки.
- Так зачем Вам понадобилась еще одна встреча? – спустя несколько минут молчания задал вопрос Кюхён, уже думая, что Шивон каким-то образом уснул. – Вы вполне четко дали понять, что заповедник может не рассчитывать на финансирование. Почему же назначили еще одну встречу?
- Мне хотелось увидеться с Вами снова, - Шивон мягко улыбнулся, когда Кюхён повернулся к нему и заметил, что молодой бизнесмен пристально смотрит на него. – Ваша речь не была лишена эмоций, в этой простоте что-то было. И подумав, я решил, что хочу увидеться с Вами снова.
- Иными словами, Вы хотите, чтобы я поунижался еще, чтобы наконец удовлетворить Ваше самолюбие, и тогда Вы сможете с чистой совестью и чувством исполненного долга выложить из кошелька пару десятков тысяч. Я верно понимаю?
Кюхён с надменной усмешкой взглянул на Шивона, похоже, весьма удивленного таким тоном. Вряд ли этому парню удавалось часто слышать, чтобы собеседник говорил с ним подобным образом – чаще перед такими людьми стараются растлиться и вести себя как можно более тактичнее, чтобы не вызвать гнева. Но Кюхён не намерен был подлизываться и угождать, даже если от этого зависело благополучие целого заповедника. «Какой черт дернул тогда согласиться на уговоры Хичоля, сам бы лучше поехал. Вот у кого получается и не подлизаться и расположить к себе – настоящая лиса», - думал Кюхён, наблюдая за тем, как Шивон рассеяно оглядывает собственный кабинет, будто впервые попав сюда.
- Что ж, думаю, мы зря тратим время друг друга. – Кюхён кивнул собственным словам и развернулся к выходу.
Его не стали останавливать, что лишь подтвердило мысли Кюхёна о том, что Шивон искал встречи, чтоб потешить собственное самолюбие. Лифт остался на этом же этаже, поэтому родентолог не потратил ни минуты, сразу же заходя в кабину, сверкающую холодным металлом, и нажал на кнопку с цифрой «1». Двери медленно поползли навстречу друг другу, и буквально в последнюю секунду в кабину лифта заскочил Шивон. Испугав Кюхёна своим неожиданным появлением, парень едва не налетел на него, из-за чего родентологу пришлось отступить на шаг назад и оказаться зажатым в углу. Шивон, с громким шлепком опустивший ладонь на стену у уха Кюхёна, сейчас напоминал бандита, настигнувшего свою жертву в темной подворотне, нежели успешного бизнесмена.
- Можно отнять у Вас еще минуту времени? – Шивон застал Кюхёна врасплох, и парень лишь быстро закивал, даже не сумев отрыть рот. – Я Вас обидел своим поведением, понимаю. Поэтому хотел бы исправить ситуацию. Как Вы смотрите на то, чтобы отужинать где-нибудь и обсудить более детально возможность спонсорства Донхва?
- Прямо сейчас?
- Если не возражаете, - кивнул бизнесмен. – Мне действительно импонирует Ваше ведение переговоров, но я хотел бы пообщаться в более неформальной обстановке и наладить отношения.
- Чего?
- Это может прозвучать двусмысленно, но Вы меня заинтересовали.
Кюхён поперхнулся воздухом и быстро заморгал, стараясь переварить услышанное.
- Так как Вы смотрите на мое приглашение? – Шивон наклонился чуть ближе, нарушая границы личного пространства Кюхёна.
- Вы что… Заигрываете со мной?
- Подумайте об этом, как об удачной перспективе получить финансирование для заповедника, - уклончиво произнес Шивон.
Лифт остановился. Желание Кюхёна сделать сейчас что-то неправомерное ощущалось в воздухе маленького пространства кабины. Поэтому, едва двери открылись, Шивон сразу же отступил в сторону, позволив парню выскочить в холл. Размашистыми шагами Кюхён быстро преодолел расстояние, остающееся до выхода из здания, но буквально в самый последний момент его настиг голос Шивона:
- Подумайте еще раз, Кюхён. Ведь вашему заповеднику необходимы деньги.
- Засунь эти деньги себе в жопу, пидор, – в сердцах произнес Кюхён, делая не совсем приличный жест.
«Хичоль меня убьет. Ну, точно убьет, - уже на автобусной остановке думал родентолог. – Господи, зачем я вообще назвал его пидором? Стыд-то какой. Хотя, сам напросился. Буду я еще с каким-то парнем по ресторанам ходить, чтобы деньги раздобыть. Как шлюха какая-то… Нет, нет уж. Лучше пойду работать в ночную смену сторожем куда-нибудь, чем это». Грустно оглядываясь на здания, возвышающиеся над ним, Кюхён едва ли не впервые в жизни испытал горькое чувство обиды за свою судьбу. Конечно, он любил животных и души не чаял в свои подопечных. Работа приносила Кюхёну настоящее удовольствие – парень никогда не думал о том, чтобы найти другое место ближе к дому, с лучшими условиями труда и с зарплатой выше этой. Но стоя посреди бизнес-района, где не было ни одного дерева, а холодный камень зданий заставлял ежиться от дискомфорта, Кюхён задумался, что этим несчастным на работе людям может быть в разы лучше, чем ему. Примером тому был Шивон – молодой и успешный, не обделенный красотой и харизмой, но явно бесящийся с жиру. Для таких люди не более чем расходный материал, быть может даже менее ценный, чем деньги.
«А еще он пидор», - успокаивая себя, уверенно подумал Кюхён, когда заходил в подъехавший автобус.

3.

Шум, поднявшийся в кабинете Хичоля, привлек всех, кто оказался в радиусе почти ста метров от административного здания. С осторожностью прислушиваясь, некоторые из смотрителей даже осмелились подойти к дверям в кабинет и заглянуть в окна. Ругань и возня длились не долго, а когда показалось, что все закончилось, дверь неожиданно распахнулась, и на улицу выскочил Кюхён. С ошалелым видом побежав в сторону отдела с лисами, родентолог сбил с ног кого-то из смотрителей, но при этом не издал ни звука. Вслед за ним на дорожке, ведущей к вольеру с корсаками, появился Хичоль. Работающий в заповеднике уже не первый год, завхоз без труда ориентировался в пространстве: едва Кюхён, отрывающийся от преследователя, вильнул на развилке и исчез за ограждением загона с ламами, Хичоль поменял направление. Спугнув дремлющих за решеткой бинтуронгов, парень пробежал отдел с оцелотом, и направился к загону с вомбатами, где заметил Кюхёна.
- Не думай, что я не догоню тебя! – Пугая животных своим криком, Хичоль стремительно направлялся в самую дальнюю часть заповедника. – Кюхён, мать твою! Если ты сейчас же не остановишься, я убью тебя.
Угрозы подействовали обратно пропорционально: убегающий родентолог припустил еще быстрее, желая достигнуть спасительного места как можно скорее. Погоня была настолько быстрой, что Хичоль даже не ощутил, как выдохся. И к дереву, на которое взбирался Кюхён, он уже плелся из последних сил.
- Чо… Кю…хён, чтоб тебя. Слезай. - Хичоль оперся на дерево, сгибаясь пополам. – Слезай, засранец.
- После того, как ты швырнул в меня кружкой? Ну уж нет! – нервно усмехнулся родентолог, забираясь выше. – Ты же меня убьешь.
- Даже не сомневайся. Я убью тебя и скормлю оцелоту и лисам… Черт, ты предлагаешь мне за тобой туда лезть?
- Нет, я просто посижу здесь до вечера, чтобы выжить и спокойно вернуться домой.
- Я уволю тебя.
- Это вряд ли, - коротко ответил Кюхён. – Ты не найдешь еще одного смотрителя.
- Отдам твой отдел Донхи, он любит вомбатом.
- Ему хватает енотов и панд.
- Ты еще будешь мне тут ерничать, да? В край охамел?! Да как тебе смелости хватило сегодня заявиться в заповедник после такого?
- Я виноват, что этот твой Чхве Шивон гей?
- Он не мой. - Закатил глаза Хичоль. – С чего ты взял, что он гей? Как ты вообще дошел до этого, если вы должны были договориться о финансировании?
- Да он хотел меня как проститутку снять.
- Я сам тебя продам в сексуальное рабство за такое. Слезай!
Пока Кюхён пытался пристроиться на самой крепкой из веток так, чтобы у Хичоля не было возможности добраться до него, за спиной завхоза послышался топот. Все еще давясь воздухом из-за отдышки, Хичоль повернулся назад и увидел спешащую к ним Юну.
- Что за шум, а драки нет? – Девушка не выглядела встревожено, хотя ситуация располагала к панике.
- Была бы, если бы я не забрался сюда, - с дерева ответил Кюхён.
- Иду я себе, значит, по делам своим, а ко мне бежит бледный Ёнун. Вы видели его когда-нибудь испуганным?.. Толком сказать ничего не может, только бормочет что-то про полицию и санитаров. Еле поняла, что вы тут решили побегать. Что случилось?
- Этот идиот умудрился нахамить нашему спонсору. Все, плакали наши финансы. – Хичоль вновь начинал злиться.
- А то без этого у нас не было проблем, - фыркнула Юна. – И что, из-за этого весь шум? В самом деле, Хичоль. То, что нам какой-то толстосум не отстегнет денег, не повод загонять Кюхёна на дерево.
- Да не в деньгах дело. Шивон все равно согласился спонсировать нас.
- Тогда я вообще не понимаю тебя.
- Минуточку, - Кюхён в несколько мгновений преобразился, принимая свое привычное нахальное выражение лица. – Что значит, согласился спонсировать?
- То и значит. Не смотря на то, как ты грубо обошелся с ним вчера, Шивон предложил нам помощь и уже перевел на счета заповедника сумму, достаточную для покрытия нескольких мелких долгов.
- Так за каким чертом ты швырял в меня кружку и гонялся через весь заповедник?!
- Чтобы вбить в твою дурную голову простой факт: не забывай о правилах этикета, когда общаешься с людьми.
- Ты это Кюхёну говоришь? – прыснула Юна.
- Молчала бы. Тебя вообще не звали, - моментально отозвался Кюхён, уже подумывающий о том, что опасность миновала, и можно попытаться слезть с дерева.
Хичоль медленно прикрыл глаза, сжимая челюсть, будто его ударили под дых. Как никогда ему хотелось наорать на своих ретивых работников, затеявших ссору в неподходящий момент: Юна умело перетягивала одеяло на себя в любых конфликтах с завхозом, едва появлялась рядом. Порой Кюхёну казалось, что ветеринара в заповеднике держат исключительно ради этой цели – чтобы успокаивать своей болтовней быстро раздражающегося Хичоля. Не прошло ни одной крупной ссоры и разбора полетов от завхоза без участия Юны. У девушки словно был настроен особый детектор на перепады настроения Хичоля. Она была единственным в заповеднике человеком, с которым завхоз никогда не мог поругаться и порой спускал с рук мелкие промахи Юны. Никто не мог толком объяснить причину такой странной дружбы, но факт оставался фактом: только Юна могла за пару минут успокоить Хичоля и разрешить все споры.
- Ладно, слезай, - вздохнул завхоз, покосившись на Кюхёна.
- Бить не будешь?
- Не буду, если ты дашь слово, что извинишься перед Шивоном.
- Посижу еще.
- Кюхён, слезай, - к уговорам подключилась Юна. – Ну ты же видишь, Хичоль больше не злится.
- Ты слышала его: он меня побьет, за то, что я не хочу извиняться перед тем парнем.
- А ты извинись.
- Не буду я ни перед кем извиняться. Вам вообще плевать? Этот Шивон приставал ко мне.
Юна скривилась, будто услышала похабную шутку.
- Не придумывай, не могло такого быть. – Девушка осуждающе посмотрела на родентолога, взывая к его совести. – Просто ты не хочешь признавать, что допустил серьезный промах, а теперь еще и исправлять его. Не заповедник, а детский сад какой-то. Вы, парни, никогда не вырастите.
- Кыш, - Кюхён помахал рукой, прогоняя Юну, будто надоедливую ворону. – Иди отсюда, раз не нравится.
- Ухожу-ухожу.
Приличия ради, прежде чем исчезнуть, ветеринар спросила у Хичоля, не собирается ли он все-таки учинять расправу над Кюхёном, и лишь после неспешно побрела куда-то по своим делам. Завхоз не сразу вернулся к спорам с Кюхёном. Внимательно проследив за тем, куда ушла Юна, он убедился, что никого по близости больше нет, и лишь после подошел к дереву.
- Извинись.
- Не буду.
- Упертый баран, когда же до тебя дойдет? Неужели так сложно извиниться перед ним?
- Дело принципа.
- Вы посмотрите на него, у него принципы! – Последнее слово Хичоль произнес, растягивая гласные. – Неужели эти твои принципы накормят живущих здесь животных? Или они могут нам дать денег на корма и лекарства? Быть может, эти принципы смогут решить проблемы с поставками или даже договорятся о списании долга за электроэнергию? Хотя погоди, я догадался. Эти принципы смогут выплатить зарплату нашим работникам за последние четыре месяца. Угадал? Так спускайся же скорее, Кюхён, я хочу увидеть это чудо в деле. Ну, чего же ты молчишь? Где же твои «принципы»?
Завхоз задрал голову, смотря на парня. Хичоль действительно успокоился и не собирался делать что-то с Кюхёном, но от этого не становилось лучше. Теперь на смену злости пришел немой укор, а это гораздо хуже криков и обещаний о расправе. Недолго просидев на ветке в молчании, Кюхён все же сдался: его поведение в самом деле напоминало логику ребенка, что не украшало родентолога.
- Ладно. Я извинюсь перед ним. – Обреченно произнес Кюхён. – Но ехать больше в его офис я не хочу. И без того сил не остается после работы.
- Этого не потребуется. Шивон будет здесь уже через сорок минут. – По лицу завхоза было заметно, как он ликует из-за маленькой победы, одержанной над Кюхёном. – Что ты так на меня смотришь? Да, он захотел посмотреть на место, которое спонсирует. Так что будь вежлив и обходителен с нашим дорогим спонсором и не наломай еще больше дров, иначе я точно сделаю с тобой что-нибудь.
Завхоз ушел почти сразу, сетуя на то, что Кюхён отвлек его от важных дел своими безрадостными новостями, но родентолог не спешил спускаться. Проведя на дереве еще десять минут и удостоверившись, что Хичоль не вернется, Кюхён аккуратно сполз вниз. Спускаться оказалось сложнее, чем подниматься – парень успел пожалеть, что не попытался спрятаться от Хичоля в каком-нибудь сарае. Отряхиваясь и оглядываясь по сторонам, Кюхён вернулся к своему отделу, где его терпеливо ожидал недавно сбитый с ног Донхи. Парень недовольно качал головой в немом укоре и заговорил, лишь когда Кюхён поравнялся с ним:
- Плохо, очень плохо, Кюхён, - Донхи поднял руку, держащую пластмассовые обломки. – Нельзя так делать. Очень плохо.
- Эй! – возмутился Кюхён. – Хён, перестань так говорить со мной, я не один из твоих енотов.
- Очень-очень плохо. – Смотритель отдела с енотами и красными пандами продолжал качать головой и повторять одну и ту же фразу.
- Ты сведешь меня с ума этим. Я понял. Извини, ладно? Мне очень жаль, что сломалась миска для корма.
- Молодец. – Донхи моментально изменился в лице и заулыбался. – В следующий раз так не делай.
Кюхён непонимающе развел руками. Поведение Донхи для него всегда оставалось загадкой. Этот парень словно жил в собственном мире, где животные, кажется, занимали более высокую ступень в его системе ценностей, чем люди. В любых спорах и дискуссиях Донхи вел себя с собеседником так, как обычно смотрители общаются с животными: каким бы ни был предмет разговора, парень вел себя спокойно и доброжелательно. Никто не видел Донхи злым или раздраженным всерьез, он лишь с укоризной качал головой повторял несложные фразы, каким обычно учат животных, чтобы они понимали человека.
До приезда Шивона оставалось совсем немного времени, но даже его Кюхён решил провести с пользой, проверив, какой сегодня аппетит у его подопечных. Идя по территории отдела, родентолог записывал все в журнал, чтобы позже составить ужин, ориентируясь на потребности животных. В вольере с сусликами Кюхёну пришлось задержаться и потормошить пару местных обитателей: ему нужно было проверить, хорошо ли сгоняют зимний жирок грызуны. Хотя диета у сусликов длилась уже второй месяц, они так и не смогли сбросить вес после холодов. Запасливые зверьки сметали из кормушек все, охотно закусывая сеном и ветками, о которые точили зубы.
- Ну, и что это такое? – Кюхён перевернул одного из самцов брюхом к верху, осторожно касаясь шерсти. – Где тот стройный здоровяк, которого я помню с прошлого года?
На эти слова суслик только громко пискнул и попытался улизнуть из рук родентолога.
- Лето же на носу, а ты все пытаешься копить в себе что-то. Худей. Как ты вообще на брачные игры решился-то с таким пузом? – Кюхён выпустил строптивого зверька из рук и стал оглядывать их «квартиру».
Хотя брачный период сусликов в этом году прошел успешно, Кюхёна беспокоило то, что при осмотре он так и не обнаружил ни одной беременной самки. Все условия для комфортной жизни сусликов были соблюдены, оттого Кюхён еще больше не понимал, что мешало его подопечным обзавестись потомством. Даже более капризные в уходе сурикаты наконец родили первое потомство в неволе.
Кюхён настолько привык к отсутствию посетителей в заповеднике, что даже не смотрел себе за спину, туда, где было ограждение загона сусликов. Лишь спустя десяток минут, почувствовав что-то неладное, Кюхён кинул незаинтересованный взгляд назад. Глаза заметили парня, стоявшего облокотившись на ограду, но мозг не сразу воспринял информацию. Повторив поворот головы несколько раз, полагая, что ему просто мерещится, Кюхён наконец прищурился и произнес:
- И долго Вы здесь?
- Достаточно, - коротко ответил Шивон, стараясь не улыбаться – действия родентолога выглядели забавно.
- Почему не окликнули?
- Наблюдал за тем, как Вы играете с сусликами.
- Я не играл с ними, а работал. Вы могли подождать в администрации, мне бы сообщили о Вашем приезде. – Кюхён ощутил неловкость – неизвестно, сколько времени Шивон наблюдал за его общением с подопечными, а ведь родентолог никогда не скупился на эмоции и нежности, когда дело касалось грызунов.
- Хотел оглядеться, узнать, что это за зоопарк.
- Заповедник.
- Выглядит как зоопарк: вольеры, загоны, вы создали достаточно удобные условия для содержания животных здесь.
- И все-таки это заповедник. – С нажимом произнес Кюхён. – Животных здесь не держат в неволе. У нас большая территория и летом мы выпускаем всех животных в большие загоны, где они предоставляются сами себе – мы лишь следим за их здоровьем и кормим.
- Вот как. В любом случае мне было интересно увидеть все собственными глазами. Стоит иметь хотя бы минимальное представление о том, куда вкладываешь деньги. – На этих словах Кюхён недовольно поджал губы, вспоминая требования Хичоля извиниться перед бизнесменом.
- Знаете, не стоит затягивать этот разговор, поэтому хочу сразу принести извинения. Вчера я несколько погорячился назвав Вас… Кхм, пидором. – Голос Кюхёна не звучал искренне, но это мало заботило парня – чем быстрее они покончат с этим, тем лучше. – Мне стоило проявить больше такта.
- Вас попросил извиниться завхоз, верно? – Шивон тихо рассмеялся. – Мы говорили об этом инциденте. Не волнуйтесь, требовать деньги обратно только из-за этого я не стану, так что можете не заставлять себя извиняться.
Кюхён выдохнул с облегчением. «Может, зря я так с ним? Выглядит адекватно», - в голову закралась мысль о том, что Шивон был не так уж и плох.
- Посетителям можно заходит в загон? – неожиданно спросил Шивон.
- Нет, я бы Вам не советовал, во-первых, костюм испачкаете, во-вторых, они недружелюбно относятся к чужакам и могут покусать.
- Жаль. С самого детства хотел завести сусликов, но так ни разу даже и не брал их в руки.
Родентолог исподлобья посмотрел на Шивона, будто сомневаясь в здравости ума парня.
- Никогда не видел бизнесмена, желавшего подобного.
- И как много бизнесменов Вы знаете? – Шивон поднял руку, останавливая уже открывшего рот Кюхёна. – Можете не отвечать. Когда заканчивается Ваш рабочий день? Мои вчерашние слова обидели Вас, и я бы хотел извиниться. Может быть, Вы все-таки примите мое приглашение на ужин?
- Плохая идея.
- Я чувствую вину перед Вами. Поэтому вряд ли Вы избавитесь от моего общества.
- Станете преследовать, пока не соглашусь? Неужели у такого человека как Вы нет других занятий? – Кюхён выжидающе смотрел на Шивона, надеясь, что тот обратит сейчас все в шутку. – Ладно, хорошо. Куда Вы хотите ехать? Выбирайте место, где мой внешний вид не посчитают причиной отказа в посещении ресторана.
- По-вашему, я посещаю места лишь с люксовым уровнем? Не беспокойтесь, это будет самый обычный ресторан.
Кюхён тихо усмехнулся, качая головой. Поведение Шивона все еще вызывало подозрения, но пока бизнесмен, ставший спонсором заповедника, выглядел дружелюбно и не предпринимал попыток приставать к нему. Быть может, вчерашние действия Шивона действительно не имели никакого подтекста? Но тогда возникал вопрос, каким образом сознание Кюхёна догадалось до подобного.
Решив зайти к Хичолю, чтобы сообщить тому, что конфликт исчерпан, Кюхён узнал, что завхоз уехал в университет.
- Что он там забыл? Уже третий раз за неделю поехал. – Кюхён недовольно передернул плечами.
- Говорит, хочет привлечь сюда студентов, - отозвалась Юна, искавшая какие-то бумаги в папках на столе завхоза. – Им нужна практика, а нам бесплатная рабочая сила. А если повезет, то университет еще и денег даст.
- В этом я сомневаюсь. Ты остаешься?
- Да, мне нужны накладные на заказ шприцов и инъекций, так что пока тут, а что?
- Ничего. До завтра.
- Пока-пока. Кстати, ты встретился с этим Шивоном? Как он, все еще выглядит геем?
- Я не говорил, что он гей. Сказал только, что он пидарас, это не одно и то же.
- Иногда да. – Согласилась Юна.
Выходя из кабинета, Кюхён заметил озадаченное лицо Шивона и обернулся к зданию: окно оказалось открыто. Не нужно обладать хорошим слухом, чтобы услышать, о чем говорят в кабинете, Кюхён знал это по собственному опыту. В очередной раз ощущая неловкость, парень решил отмолчаться, чтобы не сказать лишнего.

Работа с животными оставила свой особый отпечаток на общительности Кюхёна: всю дорогу он односложно и коротко отвечал Шивону, не зная, как стоит говорить с ним. В представлении родентолга, люди, подобные ему, вели светские беседы об искусстве, большом спорте или обсуждали падение акций какой-нибудь компании. Поэтому, каждый раз слыша звук голоса Шивона, Кюхён внутренне дергался, ожидая какого-нибудь каверзного вопроса в теме, которую он совершенно не знал. Но Шивон вел себя вполне нормально (в рамках представлений Кюхёна), и даже ответил какой-то шуткой на слова родетнолога, отметившего, что машина у бизнесмена выглядит шикарно. Вот только Кюхён ответил вялой усмешкой, думая в этот момент о чем-то другом.
Стоило отдать должное Шивону: он сдержал обещание о самом обычном ресторане. Сам Кюхён пару раз бывал в подобных местах – ничего вычурного, дорого и бросающегося в глаза. В Сеуле полно таких заведений, пожалуй, больше было только палаточных кафе с жаровнями. Не привередливо выбрав свободный столик, попавшийся на глаза, Шивон сел спиной к окну, оставив Кюхёну на выбор два боковых места.
- Вы голодны? – участливо поинтересовался Шивон, открывая меню. – Не волнуйтесь, раз я приглашал, то за ужин плачу тоже я.
- Вам стоит перестать считать чужие финансы. Пиво, - Кюхён даже не стал заглядывать в папку с основным меню, лишь быстро пробежал глазами по списку карты бара. – Если не возражаете, темное.
- Прекрасно. Хит Прайм³, две бутылки. – Официантка быстро кивнула, даже не записывая заказ, и направилась к бару. – Что ж, расскажите немного о своей работе?
- Это собеседование?
- От чего же? Мне просто интересно, чем Вы занимаетесь, что представляет из себя заповедник.
- Я работаю там почти четыре года, с устройством не возникло проблем – нам всегда требуются люди, вот только, уверенным доходом мы похвастаться не можем. Заповедник пытались закрыть несколько раз, но Хичоль-хён отстаивал его. С самого прихода в заповедник я родентолог: занимаюсь отделом с грызунами и сурикатами, потому что к другим их присоединить не вышло.
- Я видел у вас красных панд и лам. Кого вы еще содержите?
- Есть еноты, Жоффруа⁴ и оцелот – его подбросили еще молодым, видимо, кто-то завел для дома, а потом решил, что содержать накладно. Лисицы, одна лама – два года назад привезли, Хичоль-хён не стал отказываться, понадеявшись, что это привлечет к нам больше посетителей. По мне, так затея глупая.
- Почему?
- От них воняет кониной, и они плюются. – Кюхёна передернуло от воспоминаний о первых днях жизни ламы в заповеднике: едва родентолог, тогда еще надеявшийся подружиться с животным, приблизился к загону, лама прицельно плюнула ему в лицо. – А еще аквариум, но он находится слишком далеко, до него обычно посетители не добираются, да и следить некому. Приходится общими силами содержать его.
- Не думали перенести его ближе?
- Все наши проблемы и их решения упираются в одно.
- В финансы, - кивнул Шивон.
- Верно.
Вместе с тем, как уровень пива в бокалах стремился к дну, настроение Кюхёна напротив, поднималось все выше. Непринужденный разговор помог выяснить, что Шивон не такой плохой человек, как могло показаться в самом начале. Даже больше – он был достаточно интересным собеседником, с которым было приятно поддерживать разговор. В такой компании всегда хмелеешь чуть быстрее, чем обычно. И Кюхён сразу ощутил подтверждение этой аксиомы: пиво еще не было выпито, а в голове ощущалась приятная легкость и леность мыслей.
Они успели поговорить о многом, но коснувшись тем вскользь. Шивон рассказал, что когда-то в детстве хотел стать ветеринаром или смотрителем зоопарков – наивная мечта, присущая многим детям. А еще бизнесмен, как оказалось, любит сусликов, именно этот интерес привлек внимание к словам Кюхёна, когда тот пришел на встречу в первый раз. Шивон не стал скрывать, что во многом его желание проспонсировать заповедник – заслуга родентолога. Кюхёна подобное не могло не порадовать. Теша свое эго, парень стал отнекиваться, но не так рьяно, как мог в трезвом виде.
Засиделись допоздна. Рабочие уже давно разошлись по домам, а улицы наполнились студентами и просто молодежью, чье время наступало с сумерками. Шивон предложил Кюхёну, отметившему, что уже стемнело, довезти того до дома. Родентолог согласился не сразу, опасаясь того, что за руль Шивон собирается пусть и не пьяным, но все-таки выпившим. Но позднее время и нежелание ехать до дома почти сорок минут, сыграли свою роль, и Кюхён сел в машину. Возможно нежелание навязываться, а быть может подсознательное недоверие (Кюхён все еще ждал подвоха от доброжелательности Шивона) заставили парня назвать не свой адрес, а улицу в паре кварталов от дома. Погода располагала к прогулке – в этом была еще одна причина такого поступка Кюхёна.
- А Вы с Хичолем близки, судя по разговору, - отметил Шивон, когда они уже подъезжали к указанному месту.
- С чего Вы взяли?
- Часто упоминали его.
- Не сказал бы, чтобы мы были близкими друзьями. Просто он играет в жизни заповедника далеко не последнюю роль. Можно сказать, что Хичоль-хён как директор. Все важные вопросы решает он. Без него заповедника уже давно не было бы.
- Это объясняет многое, - кивнул Шивон. – Что ж, приятно было с Вами пообщаться. Рад, что мы решили возникшие недоразумения.
- Можно на «ты», - усмехнулся Кюхён, поворачиваясь к Шивону. – После совместного употребления алкоголя люди становятся ближе. Я так думаю.
- Надеюсь, в ближайшее время мы сможем повторить этот опыт.
Шивон будто хотел сказать что-то еще, поэтому Кюхён не стал торопиться открывать дверь, когда машина припарковалась у тротуара. С интересом смотря на бизнесмена, парень стал ожидать, что он еще скажет, но Шивон молчал. Поняв, что ошибся, Кюхён уже положил пальцы на ручку двери, как его лицо неожиданно взяли в руки. Потянув на себя, Шивон быстро склонился и поцеловал Кюхёна. Без особой увлеченности, попыток углубить поцелуй или проявить еще какую-то инициативу. Это было настолько неожиданно, что Кюхён не сразу понял, что произошло. Нисколько не смутившись и не выказав как-либо свое удивление или злость, он все с тем же отстраненным выражением лица открыл дверь и вышел на улицу. Ноги двигались сами, ведь в голове Кюхёна сейчас происходил сложный анализ: мысли, превозмогая силу алкоголя, выстраивались в логическую цепочку, подсказывая, что произошедшее нельзя трактовать иначе, как поцелуй.
Лишь у самого дома Кюхён неожиданно остановился, тихо выругавшись – до него дошел смысл действий Шивона. «И все-таки пидор», - вытирая губы рукавом ветровки, заключил Кюхён.

@темы: band: super junior, Strong Heart - 2015

Comments

[Haide Mai]

- Что она от тебя хочет? Жаловалась, что денег не приносишь домой – но сейчас у нас с финансами все хорошо. – Хичоль не понимал позицию жены Ёнуна. – Что не так?
- Говорит, что пора бы задуматься о новой квартире… Мы, вроде как, планируем второго ребенка. Сам понимаешь – хочется что-то получше, да и дети нынче не самое дешевое удовольствие.
- Вот потому я и не завожу себе ни жены, ни уж тем более детей. – Усмехнулся Хичоль, вытаскивая из шкафчика за спиной бухгалтера бутылку с соджу. – Стоит лишь задуматься об этом, как у тебя уже кредиты, суета с садиком и школой, а в придачу сварливая свекровь.
- С ней у нас как раз-таки хорошие отношения. Подай-ка рюмки.
- А где они?
- На нижней полке.
- Тут кроме бумаги ничего нет. – Хичоль подвинулся в сторону, чтобы показать другу, что не лжет.
- Я сам. – Отмахнулся Ёнун и поднялся с кресла.
В этот момент в дверь постучались, и бухгалтер поторопил Хичоля жестом, чтобы тот открыл, пока сам Ёнун разыскивает рюмки. Недовольно кряхтя, он опустился на колени и стал двигать кипы бумаги, уверенный, что никуда не убирал посуду. Хичоль лишь посмеялся над товарищем, пока открывал дверь.
- Ёнун тут? – без лишних вступлений спросила Юна.
- Зачем тебе?
- Не твой кабинет, не задавай лишних вопросов. – Ветеринар мягко подтолкнула Хичоля в бок, чтобы заглянуть в кабинет. – Эй, Ёнун.
Откуда-то из-за стола раздался глухой голос бухгалтера.
- Ты тут, слава богу. – Юна обрадовано улыбнулась и подбежала к столу. – Ты обещал подписать мне… О, и по какому поводу пьем?
- Вот тебе еще не сказали. – Хичоль быстро подбежал к столу и отодвинул соджу в сторону. – Ты зачем сюда пришла?
- У Ёнуна подпись взять, чтобы отпускные получить.
- А ты уходишь в отпуск?
- Еще месяц назад об этом говорила. – Юна посмотрела на завхоза с нескрываемым раздражением.
- Ах, точно-точно.
- Где подписать? – Из-за стола появился Ёнун.
- Как это «где»? Ты говорил вчера, что заполнишь все и подпишешь, чтобы я могла сходить к кадровику.
Бухгалтер задумался, после чего ахнул и закивал.
- Давай завтра.
- Почему не сегодня?
- Я забыл.
- Дурдом какой-то, все всё забывают. – Юна замахала руками. – Ни на одного мужчину в этой жизни нельзя положиться. Вот уволюсь, будете себе искать ветеринара, готового работать в таких условиях.
- Не начинай. – Поморщился Хичоль. – Завтра приходи, Ёнун все сделает, подпишет и сам отнесет к кадровику. А сейчас иди, Юна.
Девушка еще поворчала немного, но согласилась с таким предложением. Оставшись вновь наедине, парни вздохнули с облегчением: теперь ничто не мешало им предаваться жалости к самим себе и попутным убеждениям друг друга в том, что все не так и плохо. Хичоль устроился на маленьком стуле, привалившись спиной к стене, чтобы положить ноги на край стола. Ёнун был не против, а даже если бы и имел какие-то претензии к завхозу, все равно не высказал бы их.
Чтобы не попасть в неловкую ситуацию как с Юной, первую бутылку они распивали из-под полы. Поэтому когда в дверь постучались вновь, им даже не пришлось что-то прятать и приводить стол бухгалтера в порядок.
- Хичоль здесь? – В кабинет заглянул Кюхён.
- Куда я денусь. – Развел руками завхоз.
- Ты еще не передумал?
- Я уже начал. – Хичоль многозначительно улыбнулся, поднимая свою рюмку. – Присоединяйся.
- Вы прям здесь собираетесь пить? – родентолог с удивлением посмотрел на кивнувшего Ёнуна.
- А у тебя есть еще какие-то планы на вечер? Охранника я предупредил. В вольеры к животным лезть не будем, я надеюсь, - на этой фразе Хичоль покосился на Ёнуна. – Так что не вижу никаких препятствий тому, чтобы предаваться алкогольному опьянению здесь.
- А не придется через час-другой ехать в город за алкоголем?
- О, ты недооцениваешь всю глубину моих переживаний. – Хичоль лениво махнул рукой, призывая Ёнуна раскрыть все карты, и бухгалтер повернулся к своему шкафу.
Открыв одну дверцу, он посмотрел на Кюхёна, чье лицо вытянулось от удивления. Завхоз и бухгалтер заповедника хорошо подготовились к сегодняшнему вечеру: на полках стояло еще около пяти бутылок соджу, виски и даже абсент. Кюхёна так и подмывало спросить, как долго они собирали этот мини-бар, но он приберег красноречие до более удобного момента.
- Через час переберемся в кухню, там места побольше, - морщась, произнес Хичоль, когда они подняли очередные рюмки и чокнулись. – У меня уже ноги затекли так сидеть.
- А у тебя-то что случилось, ты так и не объяснил толком, - обратился Ёнун к родентологу.
- Неудачная любовь. Кюхён возомнил себя пубертатным юнцом и ищет проблемы, где их нет. – Вместо парня ответил завхоз.
- Чья бы корова мычала. – Родентолог закатил глаза.
Хичоль поднял указательный палец вверх, призывая Кюхёна не торопиться с обвинениями.
- У меня безответная любовь.
- В твоем возрасте думают о том, чтобы заводить второго ребенка, а не страдают от безответной любви.
Ёнун хохотнул, оценивая колкость высказывания самого младшего в их компании.
- Я тебе больше не налью, если будет и дальше болтать своим языком, не думая. – Хичоль прищурил один глаз, стараясь сфокусировать взгляд на Кюхёне, но алкоголь уже начал свое действие. – Лучше бы нашли другую тему для обсуждения, чем ковыряние в проблемах, которые нас здесь собрали.
- Спорт? – пожал плечами Ёнун.
- Не-а, я даже не помню, когда в последний раз смотрел бейсбол.
- Музыка?
- Я похож на подростка?
- Сериалы?
- Ёнун, сколько тебе лет? Ты как пенсионерка, которой заняться нечем. Какие к черту сериалы.
- Машины. – В дискуссию вступил Кюхён.
- Еще.
- Погода.
- Быстро ты сдался.
- Сам предлагай.
- Да о чем с вами говорить, когда у вас такие скучные интересы, - вздохнул Хичоль. – Лучше, Ёнун, подай мне абсент.
- А не рано? Ты давно ел?
- Ты моя мама, чтобы спрашивать об этом? Дай бутылку сюда. – Хичоль вскочил на ноги и, едва заметно пошатываясь, подошел к шкафу, требовательно тряся рукой.
- Не помню, чтобы ты так быстро пьянел. – Заметил Кюхён. – Обычно разговоры с мебелью у тебя начинаются где-то после пятой бутылки.
- Слышал, Ёнун? Тебя мебелью назвали.
- Он про шкаф.
- По-моему больше не наливать надо Хичолю, а не мне. – Кюхён гадко хихикнул, ловя взглядом согласный кивок Ёнуна.
- Не думайте, что я не вижу, как вы там перемигиваетесь. Не хотите со мной пить – пойду на кухню один.
- А сколько времени? – Ёнун достал свой телефон, но вспомнил, что отключил его, чтобы не слушал, как жена названивает ему.
- Только десять, - произнес Кюхён, следя за тем, как Хичоль гордо направляется к двери. – Ну что, думаю, в заповеднике никого не осталось, и мы можем перебраться на кухню.
- Я иду один. И советую вам двоим не попадаться мне на глаза как минимум до того момента, когда я буду не в состоянии бросить в одного из вас что-нибудь тяжелое.
- Или свой ботинок, - тихо добавил Ёнун, когда дверь за Хичолем закрылась.

[Haide Mai]

Бухгалтер вспомнил выходку завхоза на одном из их редких корпоративов под Новый год. Тогда Хичоль поспорил с Донхи на деньги, что сумеет выпить три бутылки соджу и даже не поморщится, а смотритель отдела с енотовыми отказался платить выигравшему. Донхи объяснял свой поступок тем, что через пару минут Хичолю пришлось уйти в уборную, и все выпитое оказалось в унитазе. Технически победа осталась за завхозом, и в порыве негодования Хичоль запустил ботинок в Донхи. Тогда досталось кому-то из офисной части заповедника, но Ёнун уже не помнил, кому именно.
- Пойдем за ним или дадим пару минут, чтобы успокоился? – спросил Кюхён, когда бухгалтер стал разливать соджу по рюмкам.
- Ну, у нас есть еще пара бутылок и виски, а у него только абсент.
- Я ставлю на абсент.
- Тогда через пару минут присоединимся к Хичолю. На кухне есть хоть чем закусить.
Кюхён согласно кивнул. Он еще питал надежду на то, чтобы не напиваться до полной отключки, а без еды даже соджу грозил состоянием полнейшей неадекватности и сна на полу. Тогда родентолог еще не подозревал, что в машине Хичоля окажется еще одна бутылка абсента и джин, и в полночь они решат устроить коктейльную вечеринку.

Каждое свое пробуждение после знатной попойки Хичоль считал самым ужасным, но это утро (свободная личность называет полдень утром) по праву можно было назвать самым отвратительным и ужасным событием в жизни. Открыв глаза, завхоз несколько долгих минут пытался понять, где находится и как сюда попал. Следующим его действием стала попытка отыскать в кармане телефон, который, как оказалось, звонил, заставляя виски ныть от невыносимой боли.
- С-слушаю, - заплетающимся языком просипел в трубку Хичоль, все еще озираясь по сторонам.
- Ты просил позвонить, когда я найду Ёнуна.
- Кто это?
- Ты последние мозги пропил? Это Юна.
- Не ори, пожалуйста. – Хичоль схватился за голову, чувствуя, как она начинает гудеть. – А что, я терял Ёнуна?
- Вроде того. Он у себя в кабинете спит. Я пыталась его разбудить, но там стоит такой отвратительный перегар, что находиться в помещении невозможно.
- Здорово… А меня ты можешь найти?
- Чего?
- Я не знаю, где я.
- В самом деле – последний ум пропил. Когда я тебя видела в последний раз, ты говорил, что пойдешь в отдел Донхэ. Там себя и ищи. – Юна прервала звонок, оставляя Хичоля и дальше недоумевать над происходящим.
«Значит аквариум… Так это рыба», - завхоз наконец осознал, что именно смотрело на него последние пару минут, и облегченно вздохнул. Дело оставалось за малым: попытаться встать на ноги и вернуться к корпусу администрации. Но задача оказалась не из легких. Хичолю потребовалось несколько попыток, чтобы встать и еще две, чтобы попасть в дверной проем. Удивляясь, как его здесь еще не обнаружил Донхэ, парень сверился со временем и каким-то чудом вспомнил, что у практиканта выходной, когда увидел дату. Обрадовавшись успеху, Хичоль попытался освежить воспоминания о вчерашней ночи, но ничего путного из этого не вышло.
Мучаясь от жажды и жары, Хичоль буквально ввалился в кухню и сразу же поспешил к кулеру под ехидным взглядом Юны, пьющей кофе.
- Как самочувствие? – спросила ветеринар, когда Хичоль довольно вздохнул и поставил пустой стакан на стол.
- Уж получше твоего. – Решил съязвить Хичоль, замечая помятый вид Юны.
- Не без твоей помощи, знаешь ли.
- В смысле?
- Не прикидывайся… - Юна на мгновение замолчала, пытаясь понять, насколько правдиво непонимающее выражение лица завхоза. – Ты мне в пять утра позвонил и просил срочно приехать в заповедник, потому что вы потеряли Кюхёна.
- Погоди, ты же звонила и говорила, что я искал Ёнуна.
- Ёнун тогда был с тобой.
Хичоль задумался.
- Вы бегали как сумасшедшие по заповеднику и распугивали животных своим ором.
- Я не помню.
- Столько пить-то… Вы искали Кюхёна, сказали, что он был с вами, когда вы ездили в город.
- А мы ездили в город?! – Хичоль даже сел на стул, чувствуя, как от объема новой информации его начинает мутить.
- Вот это уж не у меня спрашивай. Мое дело нехитрое – ты попросил приехать и помочь разыскать Кюхёна, а когда я сказала вам, чтобы вы перестали орать и бегать по заповеднику в таком виде, ты обиделся и заперся в кухне.
- В каком еще виде?
- Ёнун натянул галстук себе на голову, а ты задирал футболку и постоянно делал так. – Юна прижала указательные пальцы к груди и изобразила пошловатый жест «потирая» себя.
- Ты придумываешь…
- Ты орал, что ты Боб Фоссил⁹ и кто-нибудь должен испробовать твоего пирога, Хичоль! Извини, у меня не настолько больная фантазия.
- Допустим. Только мы ведь искали Кюхёна, зачем мне бегать по заповеднику и орать такое?
- Да почем же мне знать, зачем ты это делал, когда искал Кюхёна. Вы были настолько пьяными, что двух слов связать не могли. – Юна тихо добавила что-то, но Хичоль не смог разобрать ее слов. – Слава богу, сегодня мы закрыты. Если бы посетители сейчас увидели этот кошмар, нас бы закрыли окончательно, и никакие спонсоры бы не помогли.
Хичоль обвел кухню взглядом, оценивая тот бардак, который они устроили, и несчастно вздохнул.
- Может, тебе дать таблеток каких? – смилостивилась Юна.
- А есть?
Ветеринар кивнула и отошла к аптечке. В этот момент Хичоль был готов рассыпаться в комплементах и признаваться в вечной любви к девушке, но состояние позволило произнести лишь сдавленное «спасибо». Немного прейдя в себя после помощи Юны, даже сделавшей ему антипохмельный чай, автором рецепта которого на самом деле и являлась, Хичоль решил проведать Ёнуна, чтобы внести немного ясности в события прошедшей ночи.
Стоило Хичолю войти в кабинет бухгалтера, как он закашлялся, чувствуя тот запах, о котором говорила Юна по телефону. Открыв окно и заблокировав раму, чтобы она не захлопнулась из-за ветра, Хичоль подошел к столу. Судя по бутылкам и недоеденной закуске, они успели вернуться сюда еще раз. Поставив уроненный стул, Хичоль сел рядом с Ёнуном, умудрившимся разместиться в своем кресле так, что получилось лечь. Ноги бухгалтера покоились на столе, но обувь он предусмотрительно снял. Взяв из органайзера карандаш, Хичоль пощекотал пятку парня, но никакой реакции не последовало.
- Ёнун, подъем. – Завхоз похлопал парня по ноге. – Хватит спать.
- Отстань…
- Лучше скажи мне, нашли мы Кюхёна или нет.
- Что? – Ёнун открыл глаза и тихо застонал. – Закрой окно, свет же по глазам бьет.
Хичоль заворчал, но просьбу выполнил. Задернув жалюзи, он вернулся к Ёнуну.
- Так мы нашли Кюхёна?
- Мы… Мы его потеряли?
- Я не знаю! Юна сказала, то мы его искали по всему заповеднику в шесть часов утра и даже позвонили ей. Я очень надеюсь, что нам на пьяную голову не привиделось ничего, потому что она сейчас сидит в кухне с таким видом… В общем, нам лучше как можно быстрее вспомнить пришедшую ночь, иначе она открутит нам голову. Что ты помнишь?
- Может, просто позвонишь ему?
- Точно. – Хичоль хлопнул себя по лбу, но тут же зашипел, почувствовав боль.
Набрав номер родентолога, парень приготовился ждать.
- Гудки, - произнес Хичоль, и бухгалтер закивал, как болванчик. – Что за шум?
- Телефон звонит.
- Так возьми трубку!
- Не мой это. У тебя в кармане.
Хичоль опустил взгляд вниз, пытаясь понять, почему мелодия телефона Кюхёна доносится из кармана брюк.
- У нас проблема, - тихо констатировал завхоз, вытащит чужой телефон из кармана. – До Кюхёна мы не дозвонимся.
- Может он домой поехал?
- Посреди ночи? Он же разорится на такси отсюда.
- Погоди, я вспомнил. – Ёнун на секунду замер, будто мозг подгружал данные. – В четыре часа мы вернулись в заповедник, и пошли ко мне в кабинет. Здесь мы пили. – Парень указал на пустые бутылки, служившие подтверждением его слов.

[Haide Mai]

- А Кюхён с нами был?
- Нет. Мы посидели тут, посидели, а потом поняли, что Кюхёна нет.
- Он с нами вернулся в заповедник? – Хичоль резко махнул рукой, будто отгоняя какую-то идею. – А куда мы ездили? Может, его провожали?
- Мы приехали на джипе.
- Каком еще джипе?
- Ох, голова болит… Дай мне воды. Я так много думать сейчас не могу.
Порывисто вздохнув, Хичоль поднялся из-за стола и потащил бухгалтера в кухню. Ему нужна была информация и как можно быстрее, а Ёнун был единственным, кто помнил хоть что-то из сегодняшней ночи.
- Подведем итог, - произнесла Юна после того, как выслушала рассказ парней о том, что произошло в прошедшую ночь. – Вы собрались выпить у Ёнуна в кабинете. Потом к вам присоединился Кюхён, и вы перебрались в кухню. Потом вы пили, часов в двенадцать Ёнун решил наведаться к енотам, но вы отговорили его, а дальше вы помните только как вернулись в заповедник в четыре часа утра? Все правильно?
- Вроде того.
- У нас не хватает в хронологии четырех часов, в которые, возможно, вы где-то потеряли Кюхёна?
Ёнун печально кивнул.
- Кстати, а почему телефон Кюхёна у Хичоля?
- О, вспомнил! – Завхоза неожиданно осенило. – Он пытался позвонить Ш… У него неудачная любовь, и Кюхён на пьяную голову вздумал решать эти проблемы.
- Плохая идея, - усмехнулась Юна. – Но это нам все равно не поможет понять, где вы его потеряли.
- А может быть и нет. Мне нужно выйти на пару минут.
Хичоль быстро допил воду в своем стакане, и направился к двери. Если Кюхён пытался позвонить Шивону, вполне возможно, что бизнесмен в курсе, где сейчас находится парень. Набрав номер друга, Хичоль пожелал себе удачи: сегодняшний день уже был похож на плохую комедию, не хотелось, чтобы у этого было какое-то продолжение.
- Уже хотел тебе звонить, - из динамика послышался бодрый голос Шивона.
- Кюхён у тебя?
- С чего ты взял, что он может быть у меня?
- А зачем ты хотел мне звонить?
- Спросить, когда вернешь машину. Она тебе больше не нужна?
- Какая машина? – Приключения на сегодня не закончились.
- Ты ночью брал у меня джип. Надеюсь, вы его хоть не разбили?
- Мы – это..?
- Ты и Ёнун. Вы приехали ко мне посреди ночи, просили джип.
- Зачем?
- Мне и самому было интересно, зачем тебе моя машина. От вас так несло алкоголем, что я вообще удивлен, как вы до меня добрались.
- И ты позволил мне в таком состоянии взять твой джип? Не боялся, что я его разобью?
- Но ведь не разбил, я надеюсь. К тому же, ты был очень убедителен, - Шивон рассмеялся. – Ты сказал, что это вопрос жизни и смерти.
- Интересно выходит. Так значит, Кюхёна с нами не было?
- Я бы это запомнил.
- Спасибо. – Хичоль уже хотел нажать на кнопку отмены вызова, но Шивон торопливо спросил, когда ждать свой джип. – Вечером. Сейчас у нас немного аврал в заповеднике, и я занят.
- Хотя бы скажи, что машина цела.
- Цела, куда же она денется. Ты меня знаешь – я чужое берегу лучше своего.
Попрощавшись с другом, Хичоль медленно поплелся в сторону дальних загонов заповедника. Сейчас ему хотелось немного побыть одному, чтобы привести мысли в порядок. Хичоль не помнил, как они ездили к Шивону, и уж тем более, зачем посреди ночи ему могла понадобиться машина бизнесмена. Но что хуже, Хичоль не знал, в каком состоянии сейчас джип и где он. Хотелось верить, что он не соврал Шивону, говоря, что с автомобилем ничего не произошло.
Стоило проведать парковку заповедника сейчас, чтобы удостовериться, что Кюхён все еще остается единственным, кого Хичолю надо искать, но завхоз не мог заставить себя повернуть в обратную сторону. Бредя вдоль аллей и поглядывая на ограды, Хичоль вспоминал, есть ли в офисе домашний номер Кюхёна или хотя бы кого-то из родных. Быть может, парень сейчас преспокойно спал у себя дома и даже не подозревал, какой переполох устроил в заповеднике Хичоль. «Слава богу выходной, стыда бы не обобрался, если бы кто-то увидел меня сейчас», - невесело усмехался про себя Хичоль. Завернув на последней развилке, парень по инерции направился к загону с ламой.
С первого же взгляда на пустую лужайку с успевшей пожелтеть от жары травой Хичоль почуял что-то неладное. Но осознание серьезности ситуации к нему пришло лишь тогда, когда завхоз приблизился к открытой калитке. Несколько раз оглядев загон, чтобы убедиться, что он пустует, Хичоль медленно опустился на корточки и горько засмеялся.
- Может, заявление об увольнение написать? – обреченно произнес парень, накрывая глаза ладонью.

- Как пропала?! – Лицо Юны вытянулось от удивления.
- Я проверил все вокруг: ее ни в загоне, ни в заповеднике нет. За его территорию Карл сбежать не мог. Что нам делать? – В голосе Хичоля слышала нескрываемая паника.
- Может она там же, где и Кюхён? – предложил Ёнун.
- Где, например?
- Ну… - Бухгалтер развел руками и уже хотел начать предлагать варианты, но его прервал зазвонивший телефон Хичоля.
- Хёк? – В другой ситуации Хичоль бы радовался этому звонку, но сейчас ему было совершенно не до своей пассии.
Продолжая безрезультатные попытки вспомнить несколько часов, напрочь исчезнувшие из головы, парни вместе с ветеринаром отправились на стоянку, чтобы проверить местонахождение джипа. Судьба наконец улыбнулась Хичолю – машина нашлась припаркованной у самой ограды заповедника, и даже без видимых повреждений.
- Может, ответишь наконец? – не выдержала Юна, когда телефон Хичоля зазвонил в десятый раз.
- Хёкджэ, ты сейчас не вовремя. Я перезвоню тебе позже. – Хичоль даже не пытался скрыть раздражения, когда ответил на звонок студента.
- Ты ничего у меня не забыл?
Хичоль удивленно замер, быстро прокручивая в голове все возможные варианты.
- А я у тебя был? – осторожно спросил он, моментально сменив тон.
- Издеваешься? Может, наконец, заберешь ламу с крыши, я с ней весь день сидеть не могу, тем более что ее надо чем-то кормить.
- Она у тебя?!
- Не ори ты так, - взмолился Ёнун, хватаясь за голову.
- Лучше приезжай сюда скорее, Хичоль, потому что на этой жаре мы оба откинемся.
- Сейчас приеду.
Хичоль сбросил вызов и кинулся к джипу Шивона. Как бы удивительно это ни было, но машина оказалась не закрыта, а ключи остались в замке зажигания. Поторопив недоумевающих Юну и Ёнуна, Хичоль завел джип и вывернул на дорогу.
- А куда мы едем? – задала закономерный вопрос ветеринар, когда они подъезжали к городу.
Хичоль быстро заморгал и тихо ответил:
- Не знаю.
- Ты торопил нас, но сам не знаешь, куда мы едем?!
- Ну, мы едем к Хёкджэ.
- А где этот Хёкджэ находится?
Напрягая память, Хичоль силился вспомнить, куда они ездили ночью, но вновь потерпел фиаско. На помощь пришла логика, и парень проверил журнал звонков за прошедшие сутки. Среди уже знакомых номеров он обнаружил имя Чонсу и сразу же нажал на кнопку вызова. Единственной причиной, по которой он мог звонить другу в час ночи, могла быть только необходимость узнать адрес Хёкджэ.
- Долго объяснять все, поэтому сразу к делу. Можешь сказать адрес Хёкджэ? – произнес Хичоль, едва друг ответил на звонок.
- И тебе доброго дня, Хичоль. Я же говорил, что не знаю его. Хотя ладно, подожди минуту, найду журнал. – Чонсу засопел в трубку, а тем временем Хичоль успел отругать себя за несообразительность.

[Haide Mai]

Ему давно было известно, что Хёкджэ снимает квартиру вместе с Донхэ, и его адрес можно было найти в анкете студента-практиканта. По всей видимости ночью он пришел к этому выводу так же – лишь после звонка Чонсу. Дождавшись, когда друг продиктует адрес, Хичоль попросил Юну вбить его в навигатор джипа. Теперь их путешествие приобрело хоть какой-то смысл.
Пока они ехали, Ёнун, сидевший на заднем сиденье, успел задремать. Пожалев товарища по несчастью, Хичоль не стал будить бухгалтера и оставил Юну следить за ним, пока сам будет разбираться с нашедшейся ламой и Хёкджэ. Поднявшись на нужный этаж, Хичоль позвонил в дверь, но ему открыл совершенно незнакомый парень.
- Хёкджэ здесь живет?
- Да, а Вы?..
- Знакомый. Он где?
- Там, – коротко ответил парень, подняв палец вверх.
- На крыше?
- Ага.
- Спасибо.
- Пожалуйста. – Безразлично пожал плечами парень, но вдруг изменился в лице. – А Вы случайно не Хичоль?
- Он самый. А что?
- Ничего. – Парень быстро замотал головой, но губы задрожали в едва сдерживаемой улыбке. – Вы поосторожнее, он там с самого утра сидит злой.
Хичоль растерянно кивнул и поблагодарил парня еще раз. Воспользовавшись лифтом, чтобы доехать до одиннадцатого этажа, он немного побродил по подъезду, пытаясь понять, как подняться на крышу. Логика постепенно покидала Хичоля, и пару раз он прошел мимо заветной двери, пока, наконец, не решил дернуть ее за ручку.
От покрытия крыши поднимался жар, и парень даже удивился выносливости Хёкджэ, сидевшего здесь с самого утра. Выглянув из-за угла, Хичоль увидел, как парень пытается напоить ламу из бутылки. Их ждал явно не самый приятный разговор, но найденная лама перекрывала всю досаду от будущей беседы.
- Пришел. – Хёкджэ смерил появившегося завхоза недовольным взглядом. – Все-таки плохая идея была дарить мне Карла.
- Извини. Во-первых, за это, а во-вторых, я ничего не помню, поэтому надеюсь, что ты расскажешь мне.
Хёкджэ стал переминаться с ноги на ногу, обдумывая, как поступить лучше. Солнце порядком надоело за это время, но и заводить ламу в подъезд было плохой идеей. Еще ночью Хёкджэ успел попрощаться со спокойной жизнью в этом доме, когда под окнами стали раздаваться крики пьяного Хичоля. Проснулся Хёкджэ не сразу: редкий вечер без своих соседей по квартире он провел за просмотром сериала, уснув уже на середине сезона. Крики Хичоля успешно заглушались звуками из телевизора, но, когда кто-то стал кричать, чтобы буйный пьяница прекратил петь серенады, Хёкджэ проснулся. Как ошпаренный он понесся на балкон, чтобы обнаружить веселого Хичоля, стоящего под его окнами. Завхоз долго орал о своих безответных чувствах, требуя, чтобы Хёкджэ спустился к нему, но студент лишь пригрозил вызовом полиции. Это усмирило Хичоля, но уже через пару минут в дверь квартиры стали настойчиво звонить. Хёкджэ до сих пор не знал, как парень умудрился запихнуть ламу в лифт, но, открыв дверь тогда, он долго пытался понять, не снится ли ему это. Прямо на пороге квартиры стоял счастливый и пьяный Хичоль, в руках которого были импровизированные поводья, а за спиной стояла абсолютно не заинтересованная в происходящем лама.
Хёкджэ не стал пересказывать Хичолю все, опуская подробности о том, как Хичоль едва не затащил его в ванную и успел несколько раз поцеловать. Быть может, студенту было стыдно вспоминать такое, а возможно, причина крылась в том, что Хёкджэ слишком мало сопротивлялся и отвечал на эти поцелуи.
- А зачем я оставил ее на крыше? – выслушав рассказ студента, спросил Хичоль.
- Сказал, что теперь Карл принадлежит мне, и обратно ты ламу не повезешь.
Усмехнувшись, Хичоль покачал головой. Только в пьяном виде он бы смог подойти к их ламе. Сейчас же, когда они с Хёкджэ пытались завести ее в здание, а после и в лифт, завхоз заповедника чувствовал себя неуютно. В тесной кабинке лифта едва хватил места. Хичоль даже боялся дышать, наблюдая за тем, как животное периодически поворачивается в его сторону и делает странные движения губами, будто вот-вот плюнет ему в лицо.
- Мог бы извиниться, - как бы невзначай произнес Хёкджэ, следя за табло, где высвечивались этажи.
- Да, извини. Я был немного не в себе. – Хичоль почесал кончик носа.
- Это мягко сказано.
- Я перед тобой в долгу.
Чтобы подтвердить свои слова, Хичоль закивал. В голове все еще было пусто, воспоминания о прошедшей ночи выстраивались лишь из слов других людей, но неожиданно в памяти всплыло событие, которое можно было бы вполне списать на разыгравшуюся фантазию. Но Хичоль решил довериться чутью.
- Кстати, мне, как твоему парню, разве не полагается заочное прощение за подобную выходку?
Хёкджэ вздрогнул, словно его ударили, и устремил взгляд на Хичоля. Театральности этому моменту добавил звонок лифта, сообщивший, что они приехали на первый этаж. Поведя плечами, Хёкджэ отвернулся от завхоза заповедника и вышел из кабины, потянув за поводья ламу. Всем своим естеством он показывал, что этот разговор явно не стоит продолжения, но Хичоль почуял, что напал на верный след.
- Чем больше ты молчишь, тем больше усугубляешь свое положение.
- О чем ты вообще? – Хёкджэ нервно усмехнулся и оглянулся по сторонам.
- Не делай вид, что этого не было. Я прекрасно помню, что ты сказал ночью.
- Парой минут назад ты говорил о том, что ничего не помнишь.
- А вот это вспомнил.
- Какая избирательная память.
- Не увиливай от ответа.
- Даже не думал.
- Значит, это правда?
- Что?
- То, что ты согласился на мое предложение встречаться.
Ответом стало лишь нервное хихиканье. Хёкджэ не нашелся, что ответить, ведь правда заключалась в том, что он все же ответил согласием на этот вопрос двенадцатью часами ранее. Тогда Хёкджэ надеялся, что это позволит усмирить любвеобильного Хичоля, едва не разбудившего пол дома. Хёкджэ ответил согласием, полагая, что на утро Хичоль просто забудет об этом случае, но теперь ответ студента обернулся против него.
- Извини, я не понимаю, о чем ты. – Хёкджэ вышел на улицу и недовольно зажмурился – солнце ударило прямо по глазам.
- Неужели?
Хёкджэ не успел ответить – всего мгновение, и он вновь оказался в подъезде. При всей печальности своего состояния Хичоль оказался довольно проворен. Схватив студента за руку, он втащил парнишку в подъезд под удивленный возглас Юны, все это время стоявшей у машины, и прижал к стене.
- Лучше не ври мне. – Хичоль навис над студентом, будто готовясь убить его.
- Я…
Хёкджэ хотел держаться до последнего, надеясь, что его ложь окажется правдоподобной. Но грозный вид страдающего от похмелья Хичоля заставил сдаться.
- Да.
- Более развернуто.
- Да, я согласился с тобой встречаться.
Завхоз заповедника удовлетворенно кивнул и уже потянулся за поцелуем, но Хёкджэ оттолкнул его, услышав чужие шаги по лестнице. Тихо проматерившись, Хичоль отпустил его и замер, пропуская кого-то из соседей парнишки. Дождавшись, пока мимо пройдут, Хичоль невесомо щелкнул Хёкджэ по носу и вышел следом. От новости, которую он сейчас услышал, на душе стало хорошо. Счастливо улыбнувшись недоумевающей Юне, успевшей поймать испуганную ламу, Хичоль медленно направился к машине.
- Вы ее сюда на джипе привезли? – Ветеринар с сомнением взглянула на парня.
- Хороший вопрос, - кивнул Хичоль, и мигом повернулся к вышедшему из подъезда Хёкджэ. – Ты помнишь, я приехал сюда на джипе?
- Наверное. – Пожал плечами студент. – Я не особо рассматривал.
- А со мной кто был?
- Я не видел. Ты поднялся один, не считая ламы.
- Что ж, видимо, Кюхёна нам еще предстоит найти. – Хичоль задумчиво поджал губы – разрешились практически все загадки, кроме самой главной – где и когда они потеряли Кюхёна. – Ладно, сначала нам надо привезти ламу в заповедник.
- Мы повезем ее в джипе? – Юна покосилась на невозмутимо смотрящее вдаль животное.
- Раз смогли сюда привезти ее так, то и увезем тем же способом.
Сложные манипуляции длились около пятнадцати минут. Мимо проходившие люди с недоумением смотрели на компанию, старавшуюся затолкать животное в джип, но на радость Хичоля никто не стал вмешиваться в процесс. К моменту, когда дверь заднего сиденья оказалась закрыта, а Ёнун пересел вперед, у подъезда появился Донхэ. Студент только вернулся с занятий, и такая странная сцена вызвала у Донхэ недоумение. Одновременно с тем, как парень спросил, что произошло, Юна с возмущением заметила, что для нее места в машине не осталось.

[Haide Mai]

- Ты предлагаешь мне в багажнике ехать? – Девушка покосилась на поздоровавшегося с ней уже второй раз Донхэ и повернулась к Хичолю.
- Можешь остаться здесь. Считай, твой рабочий день закончился, радуйся.
- У меня вещи в заповеднике остались!
- Расслабься… Подожди меня у Донхэ. Думаю, он не против будет, если ты зайдешь в гости. Заодно расскажешь о нашем путешествии. Я-то сделать этого не могу – время не терпит, а вот у тебя, считай, весь день свободен.
Пока Юна подбирала, каким крепким словом наградить Хичоля за такие слова, завхоз заповедника незаметно подмигнул растерянному Донхэ. Эта ситуация вполне могла оказаться удачным поводом наконец познакомиться с Юной поближе, и студент лихорадочно стал вспоминать убрано ли в квартире, чем сейчас должен быть занят Ючон, и есть ли у них что-то в холодильнике кроме кимчи.
- Соглашайся. - Хичоль уже садился в машину и его слова были скорее видимостью тог, что Юне дается свобода выбора. – Не с Ёнуном же им сидеть. Он скучный и с похмельем.
- Можешь за мной не заезжать, просто заплатишь за такси, - отмахнулась Юна.
- Люблю, когда все выходит так складно. Кстати, Хёкджэ, я тебе сегодня позвоню еще.
Не позволяя оставшимся у подъезда сказать что-нибудь на прощание, Хичоль в пару секунд завел двигатель и выехал из двора. Мысль о том, что сегодня он не только устроил свою личную жизнь, но и побыл Купидоном для Донхэ, подняла настроение Хичоля с нулевого уровня до веселого. На его совести оставалась лишь одна неразрешенная загадка ночи, а удача внезапно решила одарить своим вниманием. Поэтому Хичоль даже не удивился бы, если, приехав в заповедник, они встретили бы там Кюхёна. Но чуда не произошло: на вопрос о появлении родентолога охранник ответил отрицательно, а его сменщик сказал, что не видел Кюхёна с момента, как они втроем уехали из заповедника в первый раз.
- И что будем делать? Может, он все-таки дома? – Ёнун лениво мешал растворимый кофе в кружке.
- Нет, я позвонил его матери. Все-таки нашел телефон в записной книжке. Кюхёна не было со вчерашнего дня. Как ушел на работу утром, так до сих пор и не появлялся.
- Найдется.
- Надеюсь, что найдется и живым. Ладно, надо машину Шивону вернуть. Чтобы я еще так пил… Надо же было догадаться в таком состоянии сесть за руль.
- А то, что мы ламу катали по городу в джипе тебя не смущает?
- Слава богу, не разбились! – Хичоль кряхтя поднялся с места, сил уже не осталось, но нужно было выполнить обещанное Шивону. – Я сразу домой после этого, шесть часов уже. Ты можешь тоже ехать. Только не забудь, что Юне обещал.
- Да я здесь останусь, успею еще. – Отмахнулся Ёнун. – Времени полно. Если Кюхён вернется, я тебе позвоню.
- Ты здесь жить собрался? Езжай домой. Помирись уже с женой, возьми отпуск и свози куда-нибудь. Он тебя такого дурака терпит, а ты даже не можешь извиниться.
- Без тебя знаю, что дурак, - буркнул бухгалтер, отворачиваясь от Хичоля. – Не в таком же виде перед ней появляться.
- Смотри, чтобы как в прошлый раз не вышло, когда она в морги звонила. Телефон-то у тебя отключен.
Едва не уронив кружку, Ёнун подскочил с места и выбежал из кухни под ехидный смех Хичоля. Завхоз прекрасно знал, что, несмотря на свой грозный характер, Ёнун души не чаял в своей жене и даже побаивался ее. Типичное зрелище, когда маленькая и хрупкая женщина может держать в узде грозного для чужих глаз мужчину. Не нужно было и предполагать – уже к следующему дню Ёнун вновь помирится с женой и вернется домой. Хичоль даже был готов дать бухгалтеру отпуск, если Ёнуну все же захочется свозить жену на отдых, чтобы наладить семейную жизнь.
Шивон спокойно отреагировал на рассказ Хичоля о ночных приключениях, сказав, что в какой-то степени завидует той беззаботности, которую сохранил в своем возрасте парень. Не каждому в голову придет ехать в пьяном состоянии через весь город, чтобы признаваться в любви отвергнувшему.
- Если бы я поступил так с Кюхёном, думаю, он бы вообще записал меня во враги народа, - усмехнулся Шивон, оглядывая свою машину – Хичоль решил опустить в своем рассказе момент, где они грузили ламу в джип. – Кстати, почему такой запах, вы сено возили в ней ночью?
- Это же заповедник, ты удивляешься, что машина пропахла этим запахом? Лучше бы сказал, какой я молодец, что не разбил ее, хотя мог.
- Кстати, а что с Кюхёном? Вы его так и не нашли?
- Охранник сказал, что мы уехали втроем, на моей машине, а вернулись уже без него.
- И тебя это не беспокоит? Ты звонил ему?
- Телефон у меня, так что это делать бесполезно.
- Ты же его не убил?
- Я хоть и не помню про ночь ничего, но за это поручиться могу. Буду его теперь искать, может, вспомню, куда заехали еще.
- Твоя машина на парковке в гараже, если ты забыл. И ключи. – Шивон вытащил брелок из кармана и отдал Хичолю. – Залог за джип сомнительный, но ты клялся, что машина у тебя сейчас на вес золота и я точно оценю это.
- Чего?
- Вот я тоже спросил у тебя, к чему такая околесица.
Хичоль лишь пожал плечами, даже он сам плохо понимал свои действия и слова в пьяном состоянии. В голову тогда ему могло прийти все, что угодно. Не задерживая Шивона, завхоз заповедника попрощался с другом и отправился на парковку. Машина у него была не самая дорогая, да и привязанности к ней Хичоль не испытывал, поэтому собственная фраза о том, что она на вес золота, до сих пор вертелись в голове. Парень даже обошел автомобиль кругом, прежде чем сесть за руль, но так и не нашел в ней особых изменений.
Прежде чем выехать с парковки, Хичоль решил обдумать, куда направится. Под мерный гул мотора мыслить оказалось гораздо проще. Словно хронометр, двигатель гудел ровно и без перебоев, поэтому посторонний звук глухого стука сразу же привлек внимание парня. Стараясь понять источник шума, Хичоль даже открыл дверь, но так и не смог понять, что именно стучит. Его бы не удило такое, когда машина поехала бы – после ремонта автомобиль стал вести себя капризно. Но стук продолжился и при выключенном моторе. Хичоль медленно вышел из машины и отошел в сторону. Пока парень оглядывал ее, в голове всплыла фраза, сказанная сегодня Юной про багажник.
- Твою мать! – Хичоля осенило, и он пулей бросился к своему месту, чтобы открыть багажник.
Едва замок щелкнул и дверца чуть приоткрылась, до слуха Хичоля донесся знакомый голос. Кюхён проклинал и материл своего друга так, что даже сам Хичоль позавидовал словарному запасу родентолога. Все еще не веря находке, Хичоль заглянул в багажник и присвистнул: скрючившись в неудобной позе, на него смотрел злой Кюхён.
- Ты зачем…
- Я тебя убью, клянусь. Вот только вылезу отсюда и убью. – Кюхён неуклюже перевернулся на спину, словно упавший жук, и попытался вытащить из багажника ноги. – Чтобы я еще когда-нибудь с тобой пил.
- Мы тебя часов двенадцать искали.
- А зачем меня искать, когда ты сам сюда меня и запер?! – наконец сев и свесив ноги, Кюхён громко застонал. – Ты мог меня отсюда вытащить еще через день?
- Лучше бы ты спросил, помнил ли я о том, что ты у меня в багажнике.
- Люди о таком обычно помнят. Ай, аж спину прихватило.
- Я бы извинился, если бы это не было так смешно. – Хичоль искренне старался не засмеяться, но все-таки не выдержал и согнулся пополам.
- Он еще смеется! – Забыв о больной спине, Кюхён спрыгнул на землю и попытался ударить парня, но Хичоль сумел увернуться. – Ты запер меня здесь на несколько часов, отобрал телефон, а теперь смеешься?
- Что я могу поделать, если эта ситуация настолько нелепая?
- Да уж, нелепая.
Хичоль веселился от души, наблюдая за тем, как Кюхён пытается размять затекшее тело. Несколько минут ушло на то, чтобы и сам родентолог успокоился и все-таки сел в машину, согласившись, чтобы Хичоль отвез его домой. Когда приступы смеха сократились до одного в пару минут, Хичоль решил узнать причину своей идеи засунуть друга в багажник.
- Ты хотел, чтобы к Шивону поехали все, вроде как втроем убедительнее выглядели бы. Только решил мне сначала не говорить об этом, а когда я попросил высадить меня где-нибудь, ты просто запихал меня в багажник.
- Почему ты не сопротивлялся?
- Я сопротивлялся, только в пьяном виде это очень сложно, особенно, учитывая, что тебе помогал Ёнун.
- Вот зря ты сопротивлялся. Приехали бы, может, помирились бы с Шивоном.
- То сопротивляйся, то не сопротивляйся, ты уж определись, в чем меня обвинять. А то я и сам уже не знаю, в чем моя вина.
- Все-таки лучше, чтобы ты не начал спорить, тогда бы тебя не засунули в багажник. Ты пропустил все веселье, пока лежал так.
- Не по своей воле. Телефон верни, кстати. Мне кто-нибудь звонил?
- Кроме меня никого.
Кюхён недоверчиво просмотрел журнал вызовов. В свете последних событий Хичоль не вызывал у него особого доверия. Если бы не нынешнее состояние, Кюхён с радостью врезал бы своему другу, но единственное, чего хотел сейчас парень: еда и душ, а после проваляться в мягкой кровати часов двенадцать. Рассказ Хичоля он слушал вполуха, пытаясь хоть немного отойти после нескольких часов в маленьком и душном пространстве багажника машины. Кюхён был уверен, что еще долго не сможет спокойно переносить запах резины и машинного масла, кажется, въевшегося в его кожу. Запах преследовал парня долго: Кюхён провел в ванной два часа, надеясь отмыться от него. Пришлось воспользоваться даже скрабом сестры. Парень рассудил, что лучше пахнуть непонятной смесью малины и вишни, чем багажником Хичоля.

[Haide Mai]

14.

У Кюхёна было достаточно времени подумать о том, как относиться теперь к Шивону. Нахождение в маленькой замкнутом пространстве удивительным образом повлияло на парня. Иногда прерываясь на попытки выбраться или позвать на помощь, Кюхён рассуждал о том, как изменятся их с Шивоном отношения. Совершенно ясно стало, что он влюбился, такое отрицать не стоило даже в нетрезвом виде, оставшись наедине с собой. Подобное могло привести к смертельной обиде на самого себя, а Кюхёну в багажнике пришлось лежать довольно долго. Кто знает, как бы он смог перенести эту обиду и попытки не вести внутренние диалоги. Но будучи трезвомыслящим человеком (Кюхён не сомневался – алкоголь такому достоинству не помеха), он начал задумываться о том, какое будущее может его ждать в подобных чувствах. Хотя лучше сказать: стал себя накручивать, рисуя ужасы бесперспективности и непродолжительности романтичных отношений подобного вида. Кюхёну и в голову не приходило рассуждать о том, что все может оказаться иначе. Или не хотелось в это верить. Он все еще полагал, что не достиг точки невозврата и сумеет, найдя веские причины для этого, разлюбить Шивона.
Встречаться или звонить Шивону первым Кюхён не хотел, как и в прошлый раз желая разобраться в себе прежде, чем встретится с бизнесменом вновь. Случай отличался от предыдущего лишь одним: теперь и Шивон не стремился встретиться или дозвониться до Кюхёна. Телефон молчал, ни сообщений, ни звонков от бизнесмена. Это заставляло Кюхёна нервничать, но он старался не подавать вида. У него и без Шивона было достаточно забот.
Лучшим способом избавить голову от лишних мыслей - было погружение в работу. Если в двадцать ему хотелось чего-то нового, необычного, яркости и даже драмы в отношениях, то к почти тридцати годам парень просто хотел определенности и спокойствия. Чего нельзя было сказать о Хичоле, будто застрявшем в возрасте едва вышедшего из пубертатного периода подростка. Его не смущали отказы Хёкджэ встретиться, не беспокоило то, как начались их «отношения», и Хичоль даже, кажется, был рад этим бессмысленным эмоциям и маленьким трагедиям, в которые попадал по собственной глупости.
Хотя Хёкджэ не выказывал желания расстаться (он соглашался с Хичолем каждый раз, когда тот напоминал, что они теперь встречаются), но при этом исполнять привычные для пары вещи отказывался. Свидания, встречи – все это тактично и не очень отклонялось парнишкой, заставляя Хичоля порой приходить в не самое спокойное состояние. Любой другой на его месте, и таких окажется большинство, уже давно сдался бы, вынужденный признак, что чувства не всегда оправдывают потраченные нервы и время. Но Хичоль был не такой, Хичолю необходимы были яркие эмоции, он не мог бросить все, когда почти достиг цели. Поэтому Хёкджэ спустя несколько дней пришлось сдаться. Парень, заведующих хозяйством в заповеднике, оказался крайне настойчив, а менять номер телефона, чтобы не получать от него звонки было крайне глупо.
Хичоль и сам не поверил в свою удачу, когда в очередной их разговор Хёкджэ согласился на встречу. Студенту в голову пришла хорошая идея о том, что Хичоль может быстро потерять к нему какой-либо интерес, если добьется желанного. Вероятность этого увеличивалась еще и потому что Хёкджэ привык видеть вокруг себя много подтверждений подобной теории: чем короче путь к желаемому, тем меньше удовлетворения человек получал. И хотя Хичоль добивался расположения студента почти два месяца, парнишка учитывал лишь последние недели, веря, что очень скоро сможет избавиться от назойливого внимания.
Великолепным стратегом Хёкджэ уже никогда бы не стал. Он это понимал, смотря, как Хичоль стоит у входа на территорию университета, облокотившись на машину. Определенно он делал это не чтобы не пропустить в потоке студентов Хёкджэ, но чтобы позлить и выставить парнишку в нежелательном для него свете.
- Эй, я же просил подождать на парковке. – Хёкджэ быстро оглянулся по сторонам и легкой трусцой подбежал к машине.
- Парой метров ближе, дальше. Разница?
- Ты специально делаешь это, чтобы все видели?
- Если бы хотел публичности, явно отвесил бы тебе хорошего подзатыльника за то, что не используешь слово «хён», общаясь со мной.
- Что-о?
Хёкджэ было усмехнулся, отмечая про себя, что завхоз заповедника в чем-то прав (просто Хичоль своим поведением отбивал любое желание в общении обозначивать их разницу в возрасте). Студент даже поднял руку, чтобы похлопать Хичоля по плечу, но глаза наткнулись на знакомое лицо в толпе.
- Знаешь, я бы обсудил это в другом месте.
- С чего вдруг такая сговорчивость? – Хичоль проследил за взглядом парня, уже продвинувшегося к дверце с пассажирской стороны. – А, твой сосед по квартире. Может, и его возьмем с собой?
- Зачем? – Хёкджэ покосился на хозяина автомобиля, про себя буквально умоляя Хичоль не трепать языком, а скорее сесть в машину.
- Ты спорить хоть перестаешь, когда его видишь.
- Поехали, а?
«Зря вообще согласился на встречу сейчас, надо было вечером поздно, когда никто бы и не заметил», - Хёкджэ ловил на себе взгляды студентов и интерпретировал их по-своему, убежденный, что они догадываются о том, что между ним и Хичолем. Ведь не может же молодой парень садиться в машину к мужчине без видимых на то причин! Посыпая голову пеплом и прощаясь с остатками своей репутации в университете, Хёкджэ попытался сползти в кресле пониже – вдруг еще не все успели его заметить.
По Хичолю нельзя было сказать, злит ли его такое поведение, да и заметил ли вообще он попытки Хёкджэ спрятаться. Заведя мотор, он перенес все внимание на дорогу. Осторожно выехать с парковочного места оказалось не так уж легко: вокруг ходили студенты, совершенно забывающие о том, что проезжая часть сделана специально для автомобилей.
- Ты любишь американскую кухню? – вдруг спросил Хичоль после нескольких минут тишины.
- Как и любую другую. – Пожал плечами студент, никогда не имевший особенных пристрастий в кухнях мира – лишь бы поесть и досыта. – Только не говори, что мы собираемся куда-то ехать обедать.
- А ты не голоден?.. Давай договоримся. Ты даешь мне одну попытку – одно свидание, чтобы я мог изменить твое мнение. Мне не хочется тебя принуждать.
«Ага, конечно».
- Я постараюсь сделать все возможное, чтобы ты поменял мнение обо мне. Но, если ничего не выйдет – мы расстанемся.
- Одно свидание?
- Одно, - кивнул Хичоль.
- И если мое мнение не меняется, ты больше не пытаешься ко мне.., - Хёкджэ стал делать странные пасы руками, пытаясь жестами показать так некстати забытое слово.
- Клеиться?
- Приставать.
Хичоль тихо хмыкнул, не найдясь, что ответить на такую прямолинейность. Чтобы хоть как-то скрасить дорогу в молчании, ему пришлось включить радио. Хёкджэ упорно не желал больше говорить, явно погруженный в анализ услышанного ранее. Перспектива избавиться от Хичоля настолько простым способом обрадовала парнишку. Очевидно было, что даже устрой Хичоль самое идеальное свидание на свете у него не будет шансов: Хёкджэ не интересовал ни Хичоль, ни мужчины в целом. Неважно, каков будет итог свидания, Хёкджэ уже все решил, а значит ему не о чем было беспокоиться.

Как оказалось, студент слишком рано успокоился. Местом для обеда Хичоль выбрал какой-то мексиканский ресторан, находившийся в таком сомнительном месте, что Хёкджэ задался вопросом, как это заведение вообще можно разыскать. Тут же возникло второе закономерное сомнение: как Хичоль наткнулся на этот ресторан – по совету или собственному опыту. И если справедлив второй вариант, что делал Хичоль в таком месте?
- Ты спрашивал про американскую кухню. – Хёкджэ насторожено смотрел на открытые двери заведения, из-за которых доносились национальные песни с развеселыми мотивами.
- Что-то не так?
- Это мексиканский ресторан.
- А Мексика по-твоему где находится?
По лицу Хичоля было ясно, что он выиграет любой спор, даже если по всем правилам логики будет не прав, и Хёкджэ постарался заглушить голос разума, чтобы не ввязаться в бессмысленную дискуссию. Зайдя в ресторан следом за Хичолем, Хёкджэ чуть подвинулся, чтобы заглянуть парню за плечо. Шум усилился, и кроме монотонного звука музыки и пения, смешивавшегося в какофонию, теперь можно было разобрать чьи-то восклицания на иностранном языке. Хёкджэ никогда в жизни не видел места колоритнее этого: словно кто-то сумел взять кусочек мексиканской земли вместе с его народом и поместить сюда. Посетители здесь были разные: Хёкджэ успел заметить парочку иностранцев-европейцев и даже одного мулата, три громко смеющиеся туристки из Китая и пожилую пару японцев, но в большинстве это были корейцы. Официантки – тоже кореянки, все остальные если и не были мексиканцами, но крайне походили на них. Шумные, громкие музыканты курсировали мимо столиков, развлекая посетителей, им вторили повара из открытой кухни, общавшиеся друг с другом исключительно крича слова.
- Не говори, что это место для свидания, - Хёкджэ попытался вдохнуть, но закашлялся – с кухни доносился отменный запах горелого лука, от которого даже слезились глаза.
- Тебе не нравится?
- Если я захочу отравиться, выберу место почище.
- Дай шанс этому ресторану, мы даже не знаем, какая здесь кухня.
- Отвратительная, - гнусаво произнес Хёкджэ, прикрывая нос.
- Хотя бы сделаем заказ. – Хичолю явно не хотелось сдаваться так быстро.

[Haide Mai]

Сумев уговорить студента остаться здесь хотя бы на десять минут, Хичоль сразу же подозвал официантку и сделал заказ. Все время, что они ожидали блюда, Хёкджэ косился в сторону кухни. Запах подгоревшего лука смешивался с какими-то специями, а от стола поднимались пары алкоголя. Сколько раз здесь проливали текилу и пиво, парень даже думать не хотел, но Хёкджэ стало казаться, что от этого аромата он начинает медленно пьянеть. Прикрывая нос, как только мог, студент иногда поворачивался к Хичолю – в отличие от него парень чувствовал себя здесь хорошо и не кривился от букета тошнотворных запахов.
К счастью Хёкджэ, заказ принесли скоро, но здесь его ждало еще одно разочарование.
- Почему не ешь? – Хичоль обратил внимание на тарелку своего спутника лишь через пару минут.
- Не хочу.
- Так чего сразу не сказал. – Замахав рукой, чтобы подозвать официантку, Хичоль вытащил их кармана кошелек. – Я думал, ты голоден.
- Голоден, - кивнул Хёкджэ. – Но я терпеть не могу лук, а тут его больше, чем картошки.
Хичоль многозначительно закивал, а про себя стал ругаться, что даже не узнал о предпочтениях Хёкджэ. Вполне возможно, что у него могла бы оказаться аллергия на какой-то продукт, и свидание бы закончилось в больнице. Отчаиваться из-за проваленного обеда Хичоль не стал, вместо него расстроились музыканты, с песнями и причитаниями, сопровождавшимися жутким акцентом, ставшее упрашивать посетителей не уходить так быстро. Но Хёкджэ, не вынесший нахождения в ресторане, выскочил на улицу еще до того, как Хичоль расплатился по счету.
- Что еще ты не любишь, Хёкджэ? – спросил парень, когда они сели в машину. – Раз уж с этим рестораном не вышло, надо найти другое место.
- Острую пищу. Терпеть не могу.
- Как же ты выжил в этом мире с такой нелюбовью к острому. – Хичоль не удержался от усмешки. – А насчет лапши ты не против?
- С курицей.
Покорно кивнув, Хичоль завел машину. Определившись с тем, где лучше всего купить еду, он не стал оставаться для обеда и предложил Хёкджэ поехать куда-нибудь «где будет меньше народу». Студент с энтузиазмом воспринял предложение, ему и самому было некомфортно находиться рядом с Хичолем на публике. Не покидало ощущение, будто все вокруг в курсе того, что между ними происходит.
Петляя по улицам и будто раздразнивая аппетит ароматом из пакетов с заднего сиденья, Хичоль несколько раз уже останавливал машину, но в самый последним момент отказывался от выбранного места. Неожиданно вспомнив о чем-то, он вывернул на трассу, ведущую в Ичхон. Хёкджэ уже отчаялся поесть в спокойной обстановке и достал коробочку со своей порцией. Нужда в ответах на вопросы Хичоля отпала: прикрываясь правилами этикета и тем, что с набитым ртом говорить глупо, студент слушал короткие монологи парня, в паузах между которыми по салону разносилась музыка радио.
Они уже проехали Ичхон, но Хичоль даже не думал куда-то сворачивать. Разделавшись с первой частью обеда, Хёкджэ наконец смог оживиться и даже поинтересовался, куда они едут. Но до самого последнего момента Хичоль не раскрывал своих карт, говоря, что скоро Хёкджэ все сам увидит.

За несколько часов более тесного общения с Хичолем Хёкджэ понял, что от этого человека стоит ожидать чего угодно. Но фантазии Хёкджэ явно не хватало для того, чтобы предсказать, что их обед, плавно перетекший в ужин, будет проходить на холме, с которого открывался потрясающий вид на море, игравшее своими красками в лучах медленно клонившегося к востоку солнца. Чистое небо над головой и бриз, доносивший соленный воздух с моря – подобное могло бы претендовать на звание идеального места для романтического свидания, если бы не одно веское «но». Хичоль остановился недалеко от порта, и стоявший здесь шум мешал даже думать. Казалось, что визг кранов и жужжание техники вытесняют их головы все мысли, а чтобы сказать что-то стоящему рядом, приходилось наклоняться к самому уху и практически орать.
Выбирая между отвратительным запахом подгоревшего лука в том ресторане и этим бесконечным шумом, Хёкджэ не мог сказать, что оказалось более ужасным событием за сегодняшний день. От очередного воя сирены, предупреждавшей о погрузке в доках, хотелось зарыться с головой под землю. Хёкджэ не мог воспринимать красоту пейзажа и обилие положительных эмоций, которое приносил запах моря, потому что стоило повернуться чуть вправо, как на глаза попадались корабли и нескончаемые складские ряды, уже начавшие подсвечиваться фонарями. В добавок к этому ветер порой менял направлении и вместо легкого морского бриза в нос ударял стойкий запах мазута, машинного масла и испорченной рыбы.
- Помнишь нашу прогулку у Намсана? – Хёкджэ схватил Хичоля за плечо, чтобы тот обрати на него внимание и повернулся к нему ухом.
Парень быстро закивал.
- Лучше бы ты выбрал снова Намсан для свидания!
- Тебе там нравится? – Хичоль повторил движения студента, разворачивая парнишку боком, чтобы склониться к уху.
- Там не так шумно!
Хичоль лишь пожал плечами, на его взгляд ради такого пейзажа можно было потерпеть подобные неудобства. В его понимании шум, производимый работой порта, не должен был мешать созерцать закат над морем. Разве Намсан мог сравниться в этом с портом? Даже перед самим собой Хичоль упорно не желал признавать прокол в идее для свидания. Он был романтиком в душе, но отличался сомнительной практичностью своих порывов на практике. Этим свиданием Хичоль хотел произвести впечатление на Хёкджэ, чтобы парень наконец перестал чураться его. Ведь не смотря на согласие встречаться, их отношения мало в чем поменялись, а у Хичоля была всего одна попытка, чтобы исправить ситуацию. Но казалось, что эта идея провалена.
Поэтому он решил провести с пользой хотя бы эти часы наедине с Хёкджэ. Иногда им приходилось изъясняться жестами, когда шум становился слишком невыносимым, и не слышно было даже собственного голоса. Хичоль печатал свои слова в телефоне и показывал Хёкджэ, а студент в это время жестикулировал, соглашаясь с чем-то, или напротив, высказывал несогласие. Такая странная манера общения заставляла студента веселиться, а Хичоля жалеть, что за посторонним шумом он не слышит смеха парнишки.
Когда они в очередной раз стали спорить, размахивая руками, Хичолю пришлось даже отложить телефон – слишком сильно было желание доказать, что он прав. Схватив палочки для еды, чтобы наглядно объяснить идею, которую он высказал, Хичоль сел на корточки. Тыкнув пальцем в сторону одного из кранов, что разгружали грузовое судно, он положил палочки на землю. Предметом спора стал несогласие Хёкджэ с тем, что гидравлика в кранах может выдержать достаточную нагрузку, чтобы работать в несколько раз быстрее. Оба парня мало что понимали в технике, которую видели едва ли не впервые в жизни, но каждый настаивал на своей правоте.
Дернув Хёкджэ за рукав ветровки, Хичоль заставил парнишку сесть рядом и стал показывать палочками схематичную работу крана. Хёкджэ сосредоточено наблюдал за манипуляциями, пока завхоз заповедника не сделал какое-то движение, явно не вписывающееся в правила работы крана. Громко выкрикивая, несмотря на то, что не слышал собственных слов, Хёкджэ стал отбирать палочки и показывать, как работает кран по его мнению. Хичоль не желал уступать, словно ребенок, чьи игрушки отнимают. Выхватывая друг у друга палочки, они пытались воспроизвести действия погрузчика, пока это не переросло в мелкую драку. Пихая Хичоля в бок, Хёкджэ уже свалился на землю, но упорно продолжал то-то показывать. Когда же завхоз наконец сдался и махнул на него рукой, Хёкджэ разразился смехом. При всех минусах этого свидания Хёкджэ получал искреннее удовольствие от процесса, и даже успел подумать о том, что Хичоль не так и уж и плох.

[Haide Mai]

Но едва мысль возникла в голове студента, как Хичоль испортил мнение о себе, когда потянулся за поцелуем. Хёкджэ успел увернуться, но отталкивать парня не стал. Вместо этого он взялся за плечо Хичоля и подтянулся, чтобы оказаться ближе. Положив голову на плечо сидящего перед ним, Хёкджэ заговорил:
- От тебя до сих пор ужасно пахнет луком!
Хичоль на секунду растерялся, а после засмеялся, запрокидывая голову. Фраза Хёкджэ могла бы показаться бестактной, но Хичоль заметил в этом нечто иное. Уже потерянная уверенность, что у них может еще что-то получиться, вернулась вновь.
Возвращались в город уже в сумерках. Уставший от гула техники на берегу Хёкджэ задремал, а Хичоль наслаждался тишиной, вдруг поняв, что Сеул не такой и шумный город. Иногда он кидал взгляд на спавшего рядом парня и улыбался своим мыслям. Хотелось, чтобы дорога до дома не заканчивалась никогда, ведь тогда Хичоль смог бы наблюдать за Хёкджэ если не бесконечно, то очень долгое время. Но вот машина въехала на уже ставшую знакомой улицу, а студент словно по команде открыл глаза и довольно потянулся. Найдя в сумке недопитую бутылку воды, Хёкджэ смочил горло и откашлялся: невзирая на теплую погоду ветер на берегу был слишком сильным и в горле начало першить.
- Ты же не станешь провожать меня до самых дверей? – настороженно поинтересовался студент, когда Хичоль вышел их машины следом за ним.
- До лифта будет достаточно, - ответ заставил Хёкджэ устало зевнуть, но несмотря на это парнишка не стал возражать.
Неловкое молчание в ожидании лифта прерывалось недовольным сопением Хёкджэ, явно хотевшего что-то сказать.
- Это было худшее свидание в моей жизни, - произнес студент, когда двери лифта открылись.
- Я пытался. – Честно казал Хичоль.
- Но мне понравилось.
Чувствуя, как начинает краснеть, Хёкджэ быстро шагнул в кабину лифта и потянулся к кнопке своего этажа.
- Значит, мы не расстаемся?
- Возможно, - чуть наклонив голову на бок, Хёкджэ улыбнулся.
Двери пришли в движение, но Хичоль успел втиснуться между ними, избегая участи быть прижатым ими. Обняв ладонями лицо Хёкджэ, он наклонился к парню и поцеловал. В том, чтобы поцеловать его именно в лифте были свои плюсы: Хёкджэ просто не сможет деться отсюда в течение пусть и короткого времени. Но вместе с тем Хичоль рисковал оказаться в неловкой ситуации, если студент не ответит на поцелуй, и оставшееся время до поднятия на нужный этаж они проведут в молчании и попытке избежать смотреть друг на друга.
Удача оказалась на стороне Хичоля, но парень предпочел думать, что верно понял поведение Хёкджэ на берегу. Неловко попытавшись ответить на поцелуй, студент запрокинул голову и положил ладони на грудь Хичоля. Хотя этот жест Хёкджэ сделал неосознанно, в первое мгновение подумав о том, чтобы оттолкнуть напористого ухажера. Едва ли не впервые в жизни Хёкджэ радовался тому, что лифт не отличался быстротой, потому что разрывать поцелуй с Хичолем не хотелось ни при каких обстоятельствах.
Спустя несколько недель, когда Хичоль спросит у Хёкджэ, в какой момент студент понял, что все-таки влюбился в него, парнишка напомнит ему о поцелуе в лифте. Тошнотворный запах жаренного лука, несколько часов беспрерывного гула и поцелуй длинной в четыре этажа – именно таким оказался рецепт идеального свидания, которое Хёкджэ запомнил надолго.

Хичоль был неимоверно горд собой, ведь ему удалось почти невозможное. Он не просто сумел расположить Хёкджэ к себе, он все же сумел найти подход к этому парнишке. До сих пор он пребывал в уверенности, что Хёкджэ не гетеросексуал. Если бы Хичоль узнал, что слухи о его ориентации, ходившие в университете, были ложью, то гордился бы собой еще больше – суметь охмурить натурала дело не из легких, особенно, если с самого начала он настроен крайне негативно.
Влюбленность могла бы пойти на пользу скверному характеру, но Хичоль все так же крайне редко проявлял милость, когда видел отлынивающих от работы сотрудников. Больше всех доставалось Кюхёну, кажется, вообще работавшего, только если рядом оказывался кто-то из людей. Его подопечные, заметившие перемену в настроении смотрителя, собирались стайками возле парня, едва он оказывался на территории их загонов. Они настолько привыкли к парню и изучили его поведение, что не находили себе места, вертелись под ногами, норовили забраться на Кюхёна, подолгу сидевшего на земле в одной позе. Парень иногда выходил из оцепенения и продолжал заниматься делами на радость тушканчиков или сусликов. Но это продолжалось не долго: стоило Кюхёну вновь задуматься о чем-то, как работа стопорилась. Иногда рядом оказывался Хичоль, прикрикивавший на родентолога или же с издевкой спрашивающий, отчего Кюхён так не весел.
- Уж не думаешь ли ты в отпуск уйти, как Юна? – в очередной раз оказавшись у ограды загона, спросил Хичоль.
- А она уходит в отпуск?
- Через неделю, - кивнул Хичоль. – Так что мы на две недели останемся без ветеринара, и придется справляться самим.
- У меня вроде все в порядке, только если что-то неожиданное случится.
- Вот этого не надо. Лучше обойтись без происшествий. Иначе придется выдергивать Юну из отпуска. Кстати, у нас через час будет экскурсия здесь, постарайся не маячить рядом с загонами с такой постной рожей.
- Какая экскурсия?
- С нами договорился какой-то детский сад, хотят показать детям животных. Вроде просветительской деятельности по естествознанию. Поэтому будь добр на пару часов куда-нибудь скрыться. Не хочу, чтобы ты распугал нам посетителей своим траурным видом. – Не получив никакой колкости в ответ, Хичоль хмыкнул и продолжил. – Может у тебя что-то случилось? Дома что не так или…
- Все в порядке.
- Оно и видно. С Шивоном опять что-то не поделили?
- Мы не общались уже недели полторы, так что нет, дело не в этом.
- Интересно выходит. Мне казалось, вы нашли общий язык.
- Нашли, - Кюхён усмехнулся, задумываясь о чем-то. – Нет, поверь, все в порядке.
«Сколько лет, а врет, как первоклашка», - не отрывая взгляда от Кюхёна, размышлял завхоз.
- Вы с Шивоном ведь раньше хорошо общались, - родентолог повернулся к стоящему за оградой парню. – Из-за чего прекратилось общение?
- Как сказать… Много причин было. И интересы разные, и жизнь уже была другой. С чего вдруг заинтересовался этим?
- Вдруг подумал: если уж он мог терпеть тебя такого, что должно было случиться, что вы прекратили общение.
- Мы не прекратили общение, просто решили держать дистанцию. Если ты в отношениях хоть что-то понимаешь, то должен знать, что людям не всегда удается сохранить дружеское настроение, когда они расстаются.
- Когда вы расстались, ты его еще любил?
- А с чего ты решил, что я вообще любил Шивона? – Хичоль изогнул бровь.
Кюхён лишь вяло отмахнулся, не желая спорить с приятелем. Слишком уж он был поглощен своими проблемами, желая разобраться в мыслях и чувствах, одолевавших его. Брать на себя груз чужих забот Кюхён был не способен, по крайней мере сейчас.

[Haide Mai]

Ему все еще хотелось понять, почему Шивон не пытается связаться с ним. В своем поведении Кюхён разобрался хоть немного: ему все еще нужно было время, чтобы определиться. Но что руководило Шивоном, до этого стремившегося первым пойти на примирение. В какой-то мере Кюхён был трусом, ему хотелось, чтобы как и прежде Шивон решил все за них двоих и подтолкнул его в сложному шагу. Но бизнесмен не торопился.
- Знаешь, нет ничего хуже недоговоренностей между людьми. Именно они разрушают отношения первее всего. – Неожиданно произнес Хичоль, будто прочитав мысли Кюхёна. – Если тебе кажется, что ты поступаешь неправильно, измени ситуацию.
- Ты сейчас о чем?
- Не знаю. Мне же надо дать тебе какой-нибудь ценный совет от старшего. – Хичоль беззаботно пожал плечами и отстранился от ограды. – Считай это подарком, у меня сегодня хорошее настроение.
Кюхён непонимающе нахмурился и покачал головой. Порой Хичоля сложно было понять, словно он говорил лишь половину того, что должен – постоянное послевкусие недоговоренности после общения с ним, вот что испытывал любой, кто разговаривал с Хичолем хотя бы больше пяти минут.
Зерно сомнения оказалось посеяно, и завхоз поспешил удалиться в свой кабинет. А Кюхён все продолжал заниматься своими подопечными, теперь уже проявляя больше активности. Лишь к вечеру появившаяся после разговора с Хичолем мысль обрела хоть какую-то форму. Наблюдая издалека за тем, как детишки из детского сада с восторгом окружают вольеры и загоны, Кюхён понял, насколько ценным оказалось появление Шивона в его жизни. И не только его. Без помощи бизнесмена не известно, где бы сейчас был Кюхён, где бы были все эти животные. Чувство благодарности оказалось сильнее личных переживаний, и садясь в автобус, следующий привычным маршрутом в город, Кюхён достал из кармана телефон.
«Я пойму, если ты не станешь отвечать мне, но я наконец понял, что дальше так продолжаться не может. Я скучаю, Шивон».
Перечитав отправленное сообщение, Кюхён поднял взгляд и стал смотреть в окно. Пока перед глазами мелькали уже не новые виды, в голове роились мысли: страх, волнение, надежда, пожалуй, Кюхён никогда в жизни не испытывал столько разных эмоций в один момент. Но очень скоро сердце, бьющееся в груди с невероятной частотой, испытало разочарование. За сорок минут пути Кюхён так и не получил ответа. Он не винил Шивона, понимая, что сам упустил важный момент, взяв слишком много времени для того, чтобы все обдумать. Едва появившееся воодушевление сменилось апатией. Кюхёну стало все равно, даже если Шивон когда-нибудь ответит, это молчание уже стало ответом.
Лежа в своей одинокой постели Кюхён рассуждал о том, как много ремни ему потребуется, чтобы забыть о Шивоне, и сколько еще раз он будет засыпать, не разделив постель ни с кем. Независимость и свобода уже давно стали тяготить Кюхёна, но теперь, когда он испытал чувство влюбленности, осознание одиночества давалось тяжелее. Но, похоже, где-то в глубине души он все же верил в маленькое чудо, потому как едва экран телефона загорелся, и до слуха донесся короткий сигнал входящего сообщения, Кюхён моментально кинулся к смартфону. Он уже почти уснул, снедаемый плохими мыслями, и не смотря на это всего пара слов, появившихся перед глазами заставили парня счастливо улыбнуться.
«Я тоже скучаю».
Ничего конкретного, но от этого сообщения на душе потеплело, и Кюхён вдруг понял насколько жаркая сегодня ночь. Хотя термометр показывал плюс двадцать восемь, до этого момента парень кутался в одеяло, словно за окном зима.
С волнением перечитывая короткое сообщение, Кюхён думал о том, что же ответить Шивону. Разумеется, в такой момент нужные слова напрочь вылетели из головы. Нервно почесывая затылок, Кюхён все же начал печатать, но быстро стер сообщение. Несколько тщетных попыток все же высказать хоть что-то в паре строк не увенчались успехом. Уже подумывая о том, чтобы отправить Шивону хотя бы смайлик, Кюхён новь включил телефон.
«Я очень надеюсь на то, что ты еще не спишь, потому что я сижу сейчас в том кафе, которое ты мне показывал».
- Какое кафе? – Кюхён оторвал голову от подушки и сел, стараясь припомнить, о каком месте говорит Шивон.
Хотя у них был не так много мест, где они побывали вместе, отчего-то Кюхён не сразу вспомнил кафе, находившееся в паре кварталов от его дома. На сборы ушло не больше десяти минут, а чтобы добраться до нужного места и того меньше: Кюхён был настолько взволнован предстоящей встречей, что просто не мог идти пешком. Пробежав отделявшее его от Шивона расстояние, парень решил все же последние метры пройти ровным спокойным шагом. При всем ликовании, что было сейчас на душе у Кюхёна, он не желал, чтобы Шивон с первых же секунд их встречи возомнил себя победителем. Глубоко вздохнув и переведя дыхание, пока стоял за открытыми дверями, Кюхён шагнув внутрь, сразу же ловя взгляд Шивона на себе. В такое позднее время у кафе и без того было мало посетителей и вовсе не удивительно было то, что Шивон заметил Кюхёна сразу, но у парня сложилось впечатление, что бизнесмен с момента последнего отправленного сообщения так и сидел, не сводя взгляда с двери.
Без лишних приветствий Кюхён подошел к столу и сел напротив ожидавшего его парня. Шивон точно так же не торопился говорить, лишь жестом предложил Кюхёну приступить к трапезе: перед ними стояли две тарелки с яичной лапшой. Одна уже наполовину опустела, вторая же, успевшая подостыть, ожидала прихода Кюхёна. Гарниром для лапши служили свиные кишки в устричном соусе.
- Не слишком поздно для ужина? – спросил Кюхён, беря палочки для еды.
Шивон лишь пожал плечами, но отвечать не стал.
- Ты решил приехать сюда уже после того, как прочел мое сообщение?
- Не совсем. – Шивон взял стакан водой, чтобы запить остроту еды. – Можно сказать, эта идея пришла мне в голову независимо, но не без твоей помощи.
Ответ был прост, но при этом Кюхён не нашелся, что сказать на подобные слова. Рассудив, что разговоры могут подождать, он приступил к еде. Как ни странно, но поздний ужин в компании Шивона выглядел так естественно, словно они проводили вместе каждый день. Быть может, это называется комфортом. Кюхён пытался думать об этом, но сбивался, едва поднимал взгляд на Шивона. Неожиданный прилив нежности, так несвойственный Кюхёну, заставлял парня теряться в эмоциях. Он даже успел цинично отметить, что вполне мог заболеть в такую жару и сейчас у него начался бред. Но никакой температуры у Кюхёна конечно же не было. А вот влюбленность, заставлявшая думать о всяких глупостях, надежно обосновалась в сердце парня и прогрессировала едва ли не с каждой минутой.
- Кстати, я не заметил машины у входа, - сказал Кюхён, когда они отодвинули пустые тарелки к краю стола.
- Я на метро. – Шивон заметил удивление на лице Кюхёна и продолжил. – Захотелось проветриться и не следить за дорогой. Хотя сейчас уже на метро рассчитывать не придется, первый час ночи.
- Даже жалею, что не застал этого момента. Шивон и на метро.
- Я не настолько чопорный, чтобы не пользоваться общественным транспортом. – Поморщился бизнесмен. – К тому же во времена студенчества мне приходилось довольно часто пользоваться автобусами.
- Это было десять лет назад. – Скривился Кюхён.
- Но я все еще помню те времена. Может быть, прогуляемся?
- Решил выполнить за сегодняшний вечер всю культурную программу? – Кюхён жалел о том, что им придется так скоро уходить из кафе, но от прогулки отказываться было глупо.
- Погода хорошая, жаль упускать такой вечер, - будто озвучивая мысли родентолога, произнес Шивон.

[Haide Mai]

За то время, что Кюхён сидел в кафе, на улице стало заметно прохладнее. Свежий воздух заставлял распрямлять грудь и дышать во весь объем легких. После плотного ужина ноги с трудом двигались, но парни сумели пройти пару кварталов, при этом оба молчали и лишь иногда поглядывали по сторонам, словно ждали чьего-то появления. Первым тишину нарушил Шивон.
- Я правда рад, что ты написал мне.
- Хотел раньше, но все не мог собраться с мыслями.
- Значит, сейчас ты обо все подумал, - кивнул Шивон. – И каков итог?
- Глупо говорить «я не гей» после того, что было. Но я все еще не думаю, что могу спокойно принять все.
- Я ведь уже говорил, что не стану принуждать тебя к чему-то. – Шивон мягко улыбнулся.
- И тем не менее тебе это как-то удается.
- Тогда в машине я и сам не ожидал, что все будет так. Думал поговорить с тобой, а потом уже не смог остановиться.
«Сам напросился», - морщась, подумал Кюхён.
- Иногда мне кажется, что ты просто гениальный манипулятор.
- Ты меня мало знаешь, Кюхён. Я не люблю манипулировать людьми и принуждать их.
- Но ты умеешь делать так, чтобы люди поступали, как тебе надо. Это талант какой-то?
- Быть может дело и не во мне вовсе?
- Перекладываешь с больной головы на здоровую.
- А ты уходишь от ответа.
- Задай его еще раз.
- Я хочу, чтобы ты был со мной.
«А я бы хотел, чтобы мы никогда не встречались».
- Ты согласен? – Шивон остановился, чтобы посмотреть на Кюхёна в свете фонаря.
- Как ты думаешь, есть ли у меня выбор, когда я уже влюбился в тебя? – Он явно не был романтиком, и даже признание в чувствах звучало, как претензия, но Шивон был рад и этому.
- Это значит, да?
- Это значит, что я постараюсь привыкнуть к этому и не стану больше называть тебя пидором.
Шивон рассмеялся, качая головой. Прошло достаточно времени с момента их знакомства, а он все еще не до кона привык к поведению Кюхёна. От этого парня можно было ожидать подвоха в любую минуту. Когда он пришел в кафе, Шивон ожидал услышать что-нибудь в духе «нам лучше больше не видеться», слишком уж мрачно выглядел Кюхён, когда сел за столик. Но даже сейчас, выглядя как заспанный сурок, родентолог умудрялся говорить вещи, вселявшие в Шивона надежду. Все те дни, что он упорно отговаривал себя от звонка Кюхёну, парень надеялся, что родентолог наконец объявится. Шивон не хотел влиять на решение Кюхёна, понимая, что тому потребуется достаточно времени, чтобы осознать все, что произошло. Он уже давно сам стал проявлять интерес, но лишь стоило Шивону даже попытаться оказаться чуть ближе, как родентолог вновь закрывался в себе и стремился отдалиться от него. Игра в холодное-горячее порядком измотала Шивона, поэтому эта передышка благоприятно сказалась и на нем.
- Из твоих уст это звучит как самое прекрасное признание в любви.
- Кажется, я погорячился с тем, чтобы не называть тебя пидором.

15.

Хотя Кюхён шел к этому не так долго, но, признав наконец свои чувства к Шивону, он почувствовал себя заметно счастливее. В его жизни не произошло кардинальных перемен, и все же он чувствовал себя по-особенному. Даже утренняя новость от сестры, что ей удалось найти новую работу, воспринялась, как знак свыше. Пока Кюхён оставался основным кормильцем в семье, но грядущие перемены уже виднелись на горизонте. Встретив по дороге на работу Юну он не стал задирать девушку и даже порадовался за нее, желая ветеринару отдохнуть как следует.
- Что-то ты подозрительно счастливый, - настороженно произнесла Юна, медленно крутящая педали, чтобы не перегонять Кюхёна. – Уж не влюбился ли ты часом?
- В кого это?
- Да хоть в меня.
- Хоть в тебя не надо. Ты мне не нравишься – ты злая.
- А то ты у нас добрый, - фыркнула девушка.
- Добрее некоторых.
Качая головой, Юна надавила на педали сильнее и укатилась вперед. Кюхён, даже не думая о перепалке, умудрялся говорить так, будто хотел с ней поругаться. Решив отказать ему в таком удовольствии, Юна поспешила в заповедник: сегодня у нее еще была куча занятий, которые она хотела успеть сделать до того, как уйдет в отпуск. Всего за пару дней в их заповеднике побывало посетителей больше, чем за последние полгода. Это не могло не радовать, но и прибавляло работы. Животные еще не привыкли к такому количеству людей, поэтому у многих из них стал сбиваться режим дня. Юна хотела удостовериться в том, что никому из обитателей Донхва не понадобится лечение, и животные придут в норму сами.
Девушка с особой внимательностью выспрашивала у каждого из смотрителей, как поживают их питомцы. Лучше них настроение и самочувствие животных не знал никто, поэтому Юне приходилось задерживаться у каждого вольера, если смотритель хоть немного сомневался в состоянии подопечного. Ни один из отделов не остался без внимания, кроме одного. Ветеринар до самого вечера избегала появления в отделе с аквариумами, оттягивая момент встречи с Донхэ. Она уже давно стала замечать интерес с его стороны, но надеялась, что все ей лишь кажется. Все это списывалось на новое лицо в коллективе, где кроме Юны не было больше девушек. Она убеждала себя, что это обиженное отсутствием внимания эго. Мысли об этом были не беспочвенны: пару лет назад Юна уже претерпела досадное поражение, влюбившись в Хичоля. Молодость и романтичность ее натуры сыграли с девушкой злую шутку, и Юна страдала от безответных чувств полгода, пока в один прекрасный момент не поняла, что лишь зря тратила на Хичоля свое время. Его невозможно было пронять никакими намеками и флиртом. Словно перед Хичолем стояла каменная стена. Самонадеянная Юна даже подозревала Хичоля в гомосексуальности – ну не мог же он оставаться равнодушным к такой девушке. А потом все прекратилось само собой. Юна поняла, что с таким парнем ей вряд ли удастся сохранить долгие отношения, а время мимолетных романов ушло вместе со студенчеством. Перестав видеть в Хичоле потенциального любовника, она разглядела в парне хорошего друга. И теперь этот друг давал Юне ясно понять, что в заповеднике появился потенциальный претендент на ее сердце.
Ветеринар не знала, благодарить или проклинать не умеющего не лезть в чужие дела Хичоля, ведь без его подсказок она еще долго сомневалась бы в отношении Донхэ и говорила себе, что это лишь женская фантазия. Но было уже слишком очевидно, что студент-практикант питает к ней романтические чувства. Юна не была привередлива и вовсе не ждала появления принца в своей жизни, однако этот парнишка явно не подходил под роль ее потенциальной пассии. Донхэ был приятным в общении и очень быстро располагал к себе, но Юну смущала их разница в возрасте. Никогда в жизни она даже не допускала мысли о том, что парень может быть младше девушки. И пусть это был единственный видимый минус Донхэ, но он был слишком сильный. Юна всеми силами старалась избежать неловкости между ними, и надеялась, что студент-практикант окажется стеснительным и не сможет признаться в своих чувствах.

[Haide Mai]

И хотя Юна крайне плохо разбиралась в рыбах, она дождалась, когда Донхэ уедет из заповедника, и лишь после навестила аквариумный отдел. Ей было стыдно за собственное поведение, но ветеринар пошла на сделку с совестью, сказав себе, что завтра заглянет сюда снова, когда Донхэ окажется на месте.

Когда Шивон обещал подумать над тем, как разрекламировать заповедник, Хичоль не думал, что уже через неделю на его столе окажется несколько писем с предложениями о сотрудничестве. Бизнесмену не составило труда связаться буквально с парой нужных людей, которым стало бы интересно провести мероприятия вместе с каким-нибудь заповедником, а дальше система заработала сама. Хичолю пришлось сесть за составление расписания посещений. Такого в заповеднике не происходило давно, и завхоз даже позабыл, как это делается. В летние каникулы наплыв детей еще не предвиделся, но Хичолю поступило несколько звонков от школ, желавших провести экскурсии для младшеклассников к приходу осени. Были и частные звонки, от людей интересовавшихся, нужна ли преждевременная договоренность для посещения заповедника. Завхоз даже сделал себе пометку в ближайшее будущее пересчитать цены на билеты – уж слишком смехотворно дешевыми они ему теперь казались.
Перспектива через пару месяцев наконец выходить в нулевой баланс с тратами на содержание заповедника настолько захватила Хичоля, что он с энтузиазмом взялся за разбор поступавших запросов и предложений. Не обошлось и без помощи. Нисколько не чувствуя вины за то, что притащил с собой на работу Хёкджэ, Хичоль быстро нашел применение парнишке.
- Твой кофе. – Дверь к кабинет открылась, и с улицы зашел зевающий Хёкджэ. – Автомат у вас барахлит.
- Надо будет позвонить в контору, обслуживающую ее. Они еще на прошлой неделе обещали приехать и проверить его. Садись, - Хичоль переложил листки с распечатками e-mail’ов на свободную часть стола. – Нужно все это привести в порядок.
- Что бы ты делал, если у меня сегодня были пары?
- Похитил бы тебя прямо из университета, - не поднимая головы от бумаг, ответил Хичоль.
Хёкджэ хмыкнул, пытаясь решить, насколько правдоподобно прозвучала эта фраза.
- Кстати, я проходил мимо ограды сусликов, там какой-то странный парень.
- Ты не про Кюхёна?
- А кто это?
- Родентолог наш.
- Он не выглядел как смотритель. Одет в костюм. Стоял возле загона с сусликами и пялился на них.
- Ммм, тебя что-то смущает? – Хичоль потянулся к стаканчику с кофе.
- Взгляд у него странный был. Как будто зоофил какой-то.
- Ну смотрел и ладно, тебе жалко что ли? – Хичоль тихо усмехнулся, понимая взгляд на студента. - Любит человек сусликов, вот и стоит, смотрит какие они милые.
- Ты его лицо не видел. С таким сусликов не любят, с таким лицом сусликов насилуют.
Хичоль попытался не рассмеяться, но выдержки хватило лишь на пару секунд. Громко загоготав, он откинулся в кресле. С минуту он не мог успокоиться, а когда все же перевел дух, то решил отправиться к загону с сусликами, чтобы лично увидеть зоофила со странным взглядом. Предупредив Хёкджэ, что вернется через пару минут, Хичоль вышел из кабинета. На улице было не так жарко, а по обещаниям синоптиков к вечеру должен был пойти дождь. Оглядевшись по сторонам, завхоз быстро добрался до отдела с грызунами и увидел там лишь Шивона. Быстро сообразив, что именно его Хёкджэ принял за извращенца (в заповеднике редко появлялись люди в деловых костюмах), Хичоль неторопливо дошел до приятеля и встал рядом, облокотившись на ограду.
- Мне тут рассказали, что у сусликов гуляет какой-то зоофил. Случайно не видел? – Хичоль хитро улыбнулся, когда Шивон вздрогнул от звука его голоса.
- Ты меня напугал.
- Умею. Пришел к Кюхёну? – Завхоз хотел сразу узнать причину визита Шивона в заповедник, чтобы успеть придумать, куда делся их родентолог – в их истории трагичной любви Хичоль оставался на стороне Кюхёна.
- Да, он сейчас у вомбатов.
- О, так ты виделся с ним?
- У меня ощущение, что ты что-то недоговариваешь.
- Вы помирились?
- Скажем, теперь мы с ним разобрались в чувствах, и никто не оказался против отношений.
- Ради бога! – воскликнул Хичоль. – У вас семь пятниц на неделе, только успевай следить за тем, как вы миритесь и бегаете друг от друга. Я мог бы продать вашу историю, как замечательный сценарий на SBS, если бы умел писать.
- Чего ты так возмущаешься?
- Смотрю на твое лицо довольное и чувствую вот здесь так щемит. – Хичоль положил ладонь на грудь. – Прям, так сильно-сильно, будто меня где-то обманули. Почему во всей этой истории больше всех страдал я, а в итоге счастливы вы? И ладно бы страдал за дело, так и выгоды никакой.
Шивон лишь тихо посмеивался, слушая ворчание друга. Уж слишком хорошо он знал Хичоля, чтобы воспринимать всерьез его болтовню.
- Все-таки совратил мне хорошего специалиста, - заключил завхоз к концу непродолжительного диалога.
- Ну-у…
- Совратил. И спасибо не сказал. А я ведь мог бы и помешать твоим помыслам.
- Не стал бы.
- Отчего же? Ты меня не так хорошо знаешь.
- Знаю, Хичоль. Еще как знаю. Ты же за этот заповедник и украсть деньги был готов, лишь бы не закрыли. Ведь готов был?
- Слушай, а не хочешь ко мне вторым сценаристом?.. Уж больно вещи придумываешь фантастические.
- Вот и кому ты врешь? – Шивон качал головой, удивляясь, как Хичоль может говорить ерунду с таких серьезным лицом. – Кто мне еще совсем недавно звонил и говорил, что находится в безысходном положении? Напомнить или сам вспомнишь?
Хичоль недовольно передернул плечами.
- А кто в прошлом году рассказывал мне, что спать не может после истории с жирафом Маркусом?
- Его звали Мариус¹⁰. – Глухо ответил Хичоль, вспоминая тот день, когда узнал об этой истории.
В детстве Хичоль обожал жирафов, нескладных, высоких и оттого забавных. Быть может эта любовь стала в последствие толчком к выбору будущей карьеры. Но Хичоль часто жалел о том, что в их заповеднике содержать жирафа просто невозможно. А в тот день особенно. Хичоль не считал себя сентиментальным или впечатлительным, но убийство животного вызвало в нем слишком сильный резонанс. Когда же власти стали намекать на закрытие заповедника с последующим усыплением его обитателей, парень понял, что обязан найти любой способ для того, чтобы его подопечных не настигла та же участь.
- Может я и наивный дурак с принципами, но уж лучше отсидеть в тюрьме за кражу, чем знать, что из-за моего бездействия закроется заповедник. – Хичоль угрюмо покосился на бизнесмена.
- Вот поэтому я и решил тебе помочь. Сидя за решеткой ты бы вряд ли чем помог этому месту. А теперь все выглядит вполне достойно.
- Надеюсь, мои труды будут вознаграждены.

[Haide Mai]

Разглядывая суетливо бегающих по загону сусликов, они продолжали стоять у ограды. Каждый думал о своем. Хичоль всегда был благодарен Шивону за готовность помочь, вот только не всегда находил в себе мужество поблагодарить. Но это и не требовалось: Шивону известно было многое о характере друга, и он был готов мириться с этой немой благодарностью, потому что знал о ней. Наконец появившийся у загона Кюхён облегчил страдания Хичоля, уже приготовившегося к минуте унижения и сухому монологу с благодарностями. Моментально вспомнив о делах, завхоз удалился от пары, чтобы вернуться в свой кабинет.
За время его отсутствия Хёкджэ успел выпить принесенный Хичолю кофе и уснуть. «Молодежь», - про себя усмехнулся завхоз, осторожно обходя кресло студента с правой стороны. Шивон сумел воскресить в его душе не самые приятные воспоминания и связанные с ними эмоции, поэтому Хичолю требовалась немедленная реабилитация. Что могло быть лучше немого наблюдения за спящим Хёкджэ? Кое-что гораздо более интересное – решил Хичоль, когда мягко толкнул студента в плечо.
- Если бы тебя в таком виде застал на работе начальник, тебя бы уволили, - пододвигая свое кресло к углу стола, произнес Хичоль.
- Но, слава богу, я не на работе, а ты не мой начальник.
- Служебные романы – не самая моя сильная сторона.
- Ты узнал, что за парень там вертелся у загона?
- Ага. Это мой друг, а заодно и спонсор заповедника. И никакой он не зоофил.
- Выглядит вполне подходяще. А то, что он твой друг лишь усиливает мое подозрение.
- Хочешь сказать, круг моего общения состоит из сомнительных извращенцев?
Хёкджэ лишь пожал плечами.
- Иди сюда, - Хичоль схватил кресло, на котором сидел парень, за подлокотник и подтянул к себе.
- Что? – чуть смущенно улыбаясь, Хёкджэ подался вперед и посмотрел в глаза Хичолю.
На мгновение замерев, чтобы вглядеться в глаза студента, Хичоль потянулся за поцелуем. Как оказалось, Хёкджэ не был против проявлений чувств, когда у них не могло оказаться даже случайных свидетелей. Он все еще сохранял робость, природу которой Хичоль для себя так и не мог объяснить, но охотно отвечал на любое ласковое движение в свою сторону. Так Хичоль уже строил планы, когда ненавязчиво пригласить Хёкджэ к себе и уговорить остаться до утра.

- Ну что, поедем сейчас? – Шивон дождался, когда Кюхён обойдет весь загон с сусликами, чтобы убедиться в состоянии своих подопечных, и вернется к нему.
- Тебе так не терпится показать мне сюрприз? По плану работать мне еще три часа.
- Но ты ведь можешь отпроситься.
- Могу. У Хичоля еще должок передо мной. – Кюхён усмехнулся. – Можешь идти к машине. Я забегу к нему и сразу же к тебе.
Проводив Шивона до ворот, родентолог на всякий случай заглянул на кухню и лишь после отправился к кабинету Хичоля. Даже если завхоз попытается приструнить его и напомнить о рабочем времени, у Кюхёна был козырь: он до сих пор не простил другу ночевку в багажнике машины. И если у Хичоля осталась совесть, он должен был отпустить его с работы раньше срока. Имея привычку не стучаться, когда заходит к завхозу в кабинет, в этот раз Кюхён не изменил традициям, о чем моментально пожалел.
- Хичоль… - Кюхёну хватило мгновения, чтобы понять свою оплошность. – Ё-моё, Хичоль!
На столе спиной ко входу сидел смутно знакомый ему парень, пару раз появлявшийся в заповеднике. Самого Хичоля в кабинете видно не было, но о его местонахождении оказалось несложно догадаться по рукам, обхватывающим бедра малознакомого парня. Быстро проведя параллели между известными фактами, Кюхён понял, что застал завхоза за не совсем пристойным занятием. К догадке прибавился и несдержанный полустон Хёкджэ, в тот момент, когда он откинул голову назад и едва не свалился на столешницу.
Быстро захлопнув дверь, Кюхён облизал губы и огляделся по сторонам. Хотя он и хотел отомстить Хичолю, новость о его нетрадиционной ориентации явно не входила в список возможных орудий мести. По иронии судьбы из-за угла здания появилась Юна, явно направлявшаяся в кабинет завхоза.
- Привет, ты куда? – Кюхён преградил дорогу ветеринару.
- К Хичолю.
- К нему нельзя.
- Почему? Ты так решил?
- Нет, он сейчас занят.
- Ничего, переживет. Мне только спросить.
- Лучше не надо. – Кюхён аккуратно взял Юну под локоть и повел прочь.
- Что? Почему это?
- Нельзя и нельзя. Чего ты спрашиваешь? Зайди через час.
- Через час я уже дома буду.
- Тогда позвони ему потом.
- Кюхён, объясни.
- Женщина! – негодующе воскликнул родентолог, лихорадочно пытаясь придумать хорошую отговорку.
- Спасибо, я в курсе. С самого рождения ею была и, надеюсь, ею и помру.
- Хочешь, я дам тебе десять тысяч?
- Зачем это?
- Не ходи туда, - взмолился Кюхён. – Если не хочешь огорчаться, не входи.
- Он там пьет опять что ли? Посреди белого дня. – Юна осуждающе покачала головой. – Сопьется совсем.
- Ох, ты же знаешь, какие у нас проблемы. Нервы у него сдают, что поделать. Погрустит немного и пройдет.
- Ладно, - сдалась девушка.
- Только обещай, что не будешь заходить к нему в кабинет.
- Не буду. У Ёнуна спрошу, раз уж этот спивается.
- Вот и договорились.
«Теперь ты мне, Хичоль, до самой смерти будешь обязан», - улыбнулся Кюхен, следя за тем, в какую сторону пошла Юна.
Удачно разрешив щекотливый момент, Кюхён, весьма гордый собой, отправился к воротам заповедника. Теперь, даже без разрешения завхоза, он имел полное право на незапланированный отгул. Запас козырей против Хичоля прибавился, а настроение Кюхёна взлетело до запредельных высот. Он даже забыл удивиться той сцене, чьим свидетелем стал. Одно дело знать о необычных наклонностях человека, другое, когда ты застаешь его за подобным занятием. Но у Кюхёна были другие заботы, гораздо более насущные, чем гейские наклонности завхоза. С этим вполне возможно было мириться, ведь Хичоль все равно оставался его другом и хорошим завхозом. То, что творилось за закрытыми дверями в его постели, заботило Кюхёна в последнюю очередь.
- Так быстро? – Шивон удился, когда родентолог сел в его машину.
- Ага. Хичоль там немного занят, поэтому я взял на себя смелость решить этот вопрос самостоятельно. Поехали?
- Надеюсь, ты оценишь сюрприз.
- Если это не очередная поездка за пару сотен километров от города, то я согласен почти на все.
- Ловлю на слове.
Спорить с Шивоном было сложно, поэтому Кюхён лишь отмахнулся и смирился со своей участью. Ехать оказалось не так далеко, а ближе к пункту назначения Кюхён стал подозревать, что сюрприз ждет его в квартире Шивона. Поэтому, когда они зашли в уже знакомый подъезд и поднялись на нужный этаж, Кюхён не задумываясь отправился к дверям квартиры бизнесмена. Шивону пришлось окликнуть парня и поманить к себе. Удивленный родентолог наблюдал за тем, как Шивон вставляет карту в замок двери другой квартиры. В голове уже назрел вопрос, но Кюхён не знал, стоит ли его задавать.

- Просить закрыть глаза глупо, так что… Прошу. – Шивон толкнул дверь и сделал приглашающий жест.
- Я настолько в прошлый раз напился, что не помню, где ты живешь?
- Нет, ты правильно помнишь. Моя квартира крайняя. А эта твоя.
- Прости? – Кюхён усмехнулся, медленно заходя в квартиру.
- Решил, что будет удобнее, если ты будешь жить где-то рядом.
- У тебя какая-то мания?
- В смысле?
- Ты боишься, что я куда-то денусь? – Кюхён оглядывал полупустой коридор, планировка квартиры отличалась от той, в которой жил бизнесмен – отсюда не видно было кухню, лишь одну из комнат.
- Нет, вовсе нет. Но хотел бы, чтобы ты был где-то рядом. К тому же для меня, как и для тебя будет безопаснее, если мы не станем проводить много времени на людях.
- Конечно же. Ни у кого не возникнет вопроса, откуда у родентолога появились такие деньги. Сколько стоит эта квартира, миллиардов сто пятьдесят?
- Это имеет значение?
- Лучше бы вложил эти деньги в бизнес. Или пожертвовал заповеднику.
- Эта квартира давно в моей собственности, так что я не тратил деньги. Жаль, что она пустует.
- Поэтому ты решил предложить ее своему любовнику.
- Не злись. – Шивон поймал Кюхёна за плечо и притянул к себе, пытаясь обнять. – Я просто хочу, чтобы ты отдыхал после работы. А если мы будем вечно ездить туда-сюда, то ты перестанешь высыпаться.
- Я и без того не высыпаюсь. Подумаешь, парой часов меньше. – Кюхён безразлично пожал плечами. – Все лучше, чем чувствовать себя элитным эскортом.
- Поражаюсь, откуда в твоей голове возникают подобные мысли.
- Действительно, откуда?
Кюхён хотел отстраниться, но Шивон лишь сильнее стиснул его в объятиях, не позволяя ему сделать это. Шумно засопев, Кюхён замер на месте. В голове вертелись мысли, от которых хотелось бы избавиться, но родентолог был слишком обижен на Шивона. Широкий жест, сделанный из лучших побуждений, смог бы обрадовать Кюхёна, если бы он был глупенькой девицей. Эту мысль он озвучил, чем заставил Шивона усомниться в правильности идеи предложить ему переехать в эту квартиру.
- Ты как будто в сказке живешь и периодически теряешь связь с реальностью, Шивон.
- Просто я привык окружать любимого человека заботой.
- Это не забота, а какая-то пытка.
- Значит, не примешь подарок?
- Даже не подумаю. Это действительно плохая идея.
- Хорошо, - Шивон отпустил Кюхёна и отступил на шаг. – Но хотя бы осмотри квартиру.

[Haide Mai]

Кюхён прищурился, качая головой. В этой фразе явно крылся какой-то смысл, но парень не мог разгадать его. Для упертого и принципиального человека, Шивон слишком быстро принял волю родентолога, поэтому Кюхён с опаской стал шагать вглубь квартиры, оглядывая каждый метр. На первый взгляд размеры квартиры практически не отливались от уже знакомой Кюхёну, но обстановка в ней казалась более уютной, не смотря на то, что в квартире никто не жил. Мебель и техника, даже какие-то книги на полках, казалось, что хозяин квартиры ушел парой минут назад. Лишь отсутствие посуды и каких-то мелочей вроде газет или личных вещей выдавало, что здесь никто не живет.
Кюхён добрался до спальни и замер, удивленно оглядывая ее. Он не знал, угадал ли Шивон или это было простым совпадением, но эта комната выглядел идеально. Именно такой в представлении Кюхёна должна была быть спальня: ничего лишнего, маленькое пространство, которого хватало для удобной кровати и гардероба, а еще широкий подоконник окна. Лишь на секунду Кюхён позволил себе замечтаться, представляя, как должно быть хорошо спать на этой кровати и какой вид по утрам открывался их окна, выходящего на восток.
- Ну как? – раздался голос Шивона из коридора.
- Честно, я бы сейчас завалился на эту кровать и проспал бы сутки.
- Так понравилась?
Кюхён медленно кивнул и прошел вглубь комнаты, все-таки позволяя себе пробыть здесь на пару секунд дольше. Чувствуя маленькую победу, Шивон отправился к нему спустя минуту, и застал парня у окна.
- Не передумал?
- Как бы ты ни старался. Мне нравится спальня, но это не повод становится содержанцем. – Кюхён повернулся к Шивону. – Уж лучше я буду ездить туда-сюда и не высыпаться.
- Жаль. – Шивон медленно подобрался к Кюхёну и обнял его со спины. – А я уже заказал на завтра перевозку.
- Придется отменить.
- Придется, - кивнул Шивон. – И найти риелтора. Слишком долго простаивает квартира без жильцов.
Прикрыв глаза, Кюхён замер. Ему хотелось насладиться этим моментом, не смотря на какой-то печальный привкус. Шивон склонился к шее Кюхёна, размеренно дыша, и от его дыхания по спине родентолога бежали мурашки. Если бы парой месяцев назад при первой их встрече бизнесмен сказал Кюхёну, что они вот так будут стоять у окна, наслаждаясь тишиной и обществом друг друга, родентолог бы просто рассмеялся. Но сейчас это казалось настолько естественным и правильным, что Кюхёна изнутри разрывало от нежности и любви.
Он и сам не заметил, когда успел повернуться к Шивону и начать целовать его. У Кюхёна еще сохранялось подозрение, что ради усыпления его бдительности Шивон и предложил осмотреть эту квартиру, но портить момент, выясняя правду, не хотелось. И без того Кюхён часто искал подвох во всем, что делал бизнесмен, а ведь Шивон лишь поступал по велению сердца и практически не преследовал личной выгоды. Такой вот чистый и удивительно открытый человек, вращавшийся совершенно в другой сфере жизни, что была чужда Кюхёну. Может быть, Шивон и правда жил в какой-то своей сказке, оттого и сохранил чистоту души. «Потому что плохой человек никогда не будет любить животных», - Кюхён вдруг вспомнил свое первое положительно впечатление о Шивоне и улыбнулся.
- Что? – бизнесмен, уже успевший повалить Кюхёна на кровать, отстранился на секунду и посмотрел в глаза парню.
- Ничего. Продолжай. Надеюсь, это постельное белье здесь не со дня покупки, иначе нам придется лежать в клубах пыли.
- Зато как романтично, - подхватил тон родентолога Шивон.
- О, да, - Кюхён зажмурился и крепко обнял парня.

Опасения оказались напрасны. Постель еще сохранила запах свежести, и лежать на мягких подушках было до непозволительного хорошо. Уют прибавлял и звук дождя, бьющегося в окно, за которым открывался вид на ночной город. Кюхён довольно улыбнулся, разглядывая отблески огней на подтеках от капель и прижался к обнимающему его со спины Шивону. Проснуться посреди ночи и осознать, что ему не нужно никуда спешить и спать можно еще несколько часов – пожалуй, лучше это осознание дело лишь то, что Кюхён спал не один. Ум был совершенно ясным, и парень долго лежал, не сводя взгляда с окна, думая о своем. Но затекшее плечо начало ныть, и Кюхёну пришлось лечь на спину. Переплетя свои пальцы с пальцами Шивона, он заерзал на подушке, желая найти удобную позу. Глаза привыкли к темноте, но взгляду не за что было зацепиться на потолке, кроме ламп, поэтому Кюхён тихо вздохнул.
- Шивон? – Вдруг ему в голову пришла какая-то идея, и родентолог повернулся к спящему.
- Ммм? – сонно промычал парень, прижимая Кюхёна к своей груди.
- Не продавай эту квартиру.
- Зачем? – анализировать чужие слова явно было сложно, но Шивон не хотел просыпаться полностью, чтобы отвечать более осознанно.
- Мне нравится эта кровать.

Эпилог.

Хаотично бегая по квартире, Хичоль пытался что-то разыскать, но тщетно. К раздражению на невозможность обнаружить пропавшую вещь, прибавилась паника, когда парень услышал характерное шипение убегающего из турки кофе. С руганью и угрозами в неизвестный адрес, Хичоль схватился за ручку турки и снял ее с огня. Попутно он успел удариться локтем о холодильник и едва не пролить кофе на себя.
- Ты решил разгромить всю кухню? – Из спальни раздался заспанный голос.
- Вроде того. Ты вставать собираешься, Хёкджэ? – Хичоль быстро процедил кофе и разлил по кружкам.
Прежде чем отнести их в спальню, Хичоль проверил температуру кофе и, недовольно сморщившись, влил в одну из кружек молоко. Лишь после того, как он удостоверился, что кофе достаточно разбавлен, Хичоль направился в спальню. Его поприветствовала рука, высунувшаяся из-под одеяла.
- Вставай.
- Мне ко второй паре.
- Я не твоя мама, чтобы мне врать. Вставай, я успею еще отвезти тебя в университет.
- Не хочу, здесь тепло. – Одеяло пришло в движение, и у подушек показалась голова Хёкджэ. – Я сам доеду, дай мне поспать еще полчаса. Оставишь ключи только.
Хичоль измученно вздохнул и сунул под нос парню кружку с кофе.
- Вставай. Иначе я вылью содержимое кружки прямо в постель.
- Не издевайся. – Хёкджэ поморщился, но все-таки сел и принял кружку из рук Хичоля. – А ты не опоздаешь на работу, пока будешь ждать, когда я встану?
- Не надейся откосить. Я прекрасно знаю, что ты тут же заснешь, стоит мне выйти за дверь. Проспишь до обеда и снова прогуляешь все пары.
- Но на улице холодно, я не хочу туда.
- И что теперь, до весны отсюда не вылезешь?
- Вылезу, но позже.
- Давай сейчас. Мне еще надо успеть Юне помочь с капибарами.
- М, кстати, а когда уже ваш родентолог вернется из отпуска?
- Через неделю. Он сейчас на Чечжу отдыхает. Даю тебе на сборы пятнадцать минут. – Хичоль вышел из комнаты и направился обратно в кухню: кофе без сахара оказался на редкость гадким, и парню срочно требовалось заесть горечь чем-нибудь сладким.
Вспомнив о Кюхёне, Хичоль понял, что и сам сейчас был бы не против оказаться где-нибудь на островах. Разумеется, не в обществе Шивона. В идеале вместе с Хёкджэ, но у студента близилась сессия, а в последнее время парень совершенно разленился и пропускал утренние пары. Каждый раз причины были разные: проспал, не хотел будить Хичоля или вовсе жаловался на то, что хозяин квартиры не давал ему спать всю ночь, а без хорошего сна Хёкджэ не мог.
Хичоль и сам не заметил, как студент перебрался к нему жить. Сначала это были редкие ночевки, потом Хёкджэ стал приезжать к нему просто так, предлагая Хичолю помочь с ужином или ссылаясь на то, что у Ючона появилась девушка, и он просил друзей освободить съемную квартиру на пару часов. А потом Хичоль смирился с тем, что везде разбросаны учебники и тетради с конспектами. В конце концов он и сам был не против и прекрасно понимал, что к этому их отношения и идут. Был ли Хичоль счастлив возвращаться после работы в дом, где его ждут? Несомненно.
- Пятнадцать минут прошло! – Хичоль взглянул на часы. – Эй, Хёкджэ?
Ответа не последовало, и парню пришлось, бормоча недовольные фразы в сторону студента, заглянуть в комнату.
- Ну, вот и что с тобой делать? – вздохнул Хичоль, наблюдая, как Хёкджэ размерено дышит, вновь уснув. – С Чонсу в этот раз я вряд ли договорюсь… Придется не спать вместе с тобой во время сессии.
Быстро написав записку и оставив на столе, Хичоль взглянул на спящего Хёкджэ еще раз, и все-таки направился в коридор. Еще одна попытка разбудить студента грозилась затянуться на добрых полчаса, а у Хичоля были и другие заботы. Сегодня в заповедник приезжала проверка: городская администрация наконец заинтересовалась жизнью заповедника, переставшего работать в убыток. Хичоль знал, что у них наверняка спросят, не хотят ли они вернуть себе статус подшефного хозяйства. Но после того, как они сумели практически воскресить жизнь Донхва собственными силами, доверия к бюрократам у Хичоля не было.
- Может мне тоже пора в отпуск? – задумчиво пробормотал Хичоль, пытаясь закрыть дверь квартиры ключами от машины. – Определенно пора. Но только после сессии.

[Iron Queen]

Потрясающая идея с заповедником! Как все смотрители разговаривали с животными ♥♥♥
А Шивон в этой истории меня просто покорил. Такой шикарный мужчина, столько держался, несмотря на то, что Кюхён ооооочень напрашивался. Мне очень понравился первый поцелуй, очень понравилось, как Шивон медленно, но верно завоевывал любовь Кюхёна. Это было очень интересно.
Отдельно хочу отметить все начало фанфика. Давно я так не ржала. Это было шикарно! ♡
Юна - едиственный нормальный человек в заповеднике, поэтому, наверно, я так переживала за неё. Не сойти с ума рядом с такими, как Хичоль, было сложно))) но она справилась)))
Ёнун, спящий в вольере с енотами. Эта картина надолго мне запомнится. Такое мимимими ^^
Спасибо за такой позитивный фанфик, мне очень понравилось ♡♡♡
Оформление потрясающее)))) эти рисунки, следы, фон *.*
Пысы. Почему-то я аж позавидовала пьянкам кюхёна)))) то, как все пытались восстановить события таких ночей - просто нечто хдддддддд *вспоминает ламу- снова ржет*

[tsuzukeru]

Оооо, какой потрясающе душевный фанфик!
Огромное спасибо автору! Это то чувство, когда не спишь всю ночь, потому что ужасно хочется дочитать всё до конца и прочитав, хочешь всё забыть, чтобы прочитать всё впервые ещё раз (а потом ещё и ещё).
Особо отмечу удивительно характерных героев, юмор и уморительный ситуации. И как все вместе отстояли заповедник!
Это чистый восторг, катарсис и вообще!
Спасибо!