[neks]

Название: hot mess (and i'm falling for you)
Переводчик: Crazy_Dreamer
Иллюстратор: neks
Автор оригинала: roachprince
Пэйринг: Ким Тэхён/Мин Юнги
Рейтинг: NC-17
Жанры: Романтика, Ангст, Юмор, Повседневность, AU, Дружба
Предупреждения: Нецензурная лексика
Размер: ~24к
Описание: Тэхён считает, что Юнги милый и трахабельный. А Юнги считает, что Тэхён мудак.

Глава 1.

i’m down if you don’t expect any more from me
i ain’t got much for you
(cobra starship — keep it simple)

Это не плохая работа. Далеко не худшая из всех подработок Юнги. И уж точно лучше доставки, которой парень занимался долгое время и которая все еще снится ему в кошмарах. Выучить наизусть все напитки и разобраться, как их готовить, не круша всё вокруг, было трудно, но интересно. Юнги не особо в восторге от ночной смены, потому что любит поспать, но это не так уж плохо. Работа ночью означает, что он не пропускает учебу, что важно. Также он в основном будет работать один, и вот это в самом деле замечательно. В три часа ночи в кафе не особо много посетителей, поэтому у него будет время на свои дела и никто не будет его отвлекать, Юнги даже с нетерпением ждет этого.

Но сейчас Юнги все еще считают новичком и не позволяют оставаться одному. Сегодня его последняя ночная смена вместе с Чонгуком, который научил его всему, что нужно знать о работе в кофейне. Именно Чонгук привел его сюда, и Юнги уверен, что младший сделает для него все что угодно, это даже обезоруживает, но он искренне благодарен. У них одна и та же специальность, хотя Юнги уже практически выпустился, а Чонгук только начинает свой путь, так что младший часто берет с него пример. А Юнги просто считает, что Чонгук чудесный парень.

Они хорошо ладят в колледже, а теперь еще и прекрасно справляются вместе на работе. Чонгук ненавидит ночные смены даже еще больше Юнги, поэтому очень рад возможности сбросить их лишь на старшего, но им все еще нужно отработать последнюю ночь вместе.

Где-то в половину первого дверь в их современное кафе распахивается, и Юнги с Чонгуком одновременно отрывают взгляд от своих телефонов, натягивая на лица вежливые улыбки специально для посетителей. Однако улыбка Чонгука моментально исчезает.

— О, — выдыхает он тихо, так что слышит только Юнги. — А я все думал, когда же они появятся.

Они это компания из трех парней, выглядящих одновременно старше Чонгука и младше Юнги. Все трое в узких штанах и кожаных куртках, словно в форме. У одного из них светлые волосы, у другого практически фиолетовые, и парни выглядят нарочито неопрятно и слишком незаинтересованно для обычных посетителей кофейни. Они также выглядят как ходячие источники неприятностей, но Юнги кажется, что они больше похожи на тех, кто пытается так выглядеть, поэтому не чувствует опасность.

Парень с фиолетовыми волосами первым подходит к стойке, держа руки в карманах куртки. Юнги бы назвал его красивым, если бы тот не смотрел на людей, как на пыль под ногами. У него красивые губы и чуть смазанная подводка вокруг глаз, из-за чего он похож на красивое бедствие, но Чонгук смотрит на него с таким отчетливым отвращением на лице, что Юнги официально для себя вешает на незнакомца табу.

— Привет, Тэхён, — произносит Чонгук таким холодным тоном, что Юнги едва сдерживает себя от пораженного взгляда в сторону младшего. Он никогда не слышал, чтобы друг говорил таким голосом.

«Тэхён» бросает на Чонгука короткий безразличный взгляд, а затем возвращает свое внимание списку напитков.

— Чонгук.

Юнги чуть ли не смеется в голос, потому что, несмотря на свой вызывающий вид, парень заказывает горячий шоколад с двойной порцией сливок, но ладно. Тэхён говорит ему написать на стаканчике Тэ. Юнги так и пишет, не рискуя спрашивать, даже если очень хочется, какого черта тот сделал Чонгуку, что последний смотрит на него таким взглядом. Юнги вовсе не радует мысль о том, что кто-то причинил боль Чонгуку, а Тэ точно сделал это.

Два других парня, Чимин и Хоби в соответствии с их стаканчиками, заказывают кофе и ждут, пока Чонгук и Юнги приготовят напитки, облокотившись о стойку с Тэхёном и молча наблюдая за их движениями. Юнги считает, что они чересчур пафосные, но опять же, он до сих пор не знает, кто они такие. Может, ребята из какой-нибудь местной банды. Или это репетиция выступления для ремейка фильма Бриолин.

Трио уходит, как только получает свои напитки. Дверь за ними закрывается, и Юнги тут же разворачивается и наблюдает, как Чонгук медленно расслабляется и выдыхает, словно все это время находился под прицелом пистолета.

— Кто это был? — осторожно спрашивает Юнги.

Чонгук фыркает и поворачивается к раковине, принимаясь тереть ее с такой яростной тщательностью, какой Юнги еще ни у кого не видел.

— Они были моими друзьями, — в итоге говорит парень, выплевывая последнее слово словно грязь. Юнги слышит горечь в его голосе. — Но больше нет, хотя они все равно приходят сюда несколько раз в неделю, делают заказ и уходят. То есть, они не делают ничего плохого, и это не должно меня так сильно раздражать, но наша дружба закончилась, а они просто…

Чонгук взмахивает одной рукой, отчего мыльная пена разлетается, попадая за стойку.

— В городе есть куча других кафе, — заканчивает за него Юнги. — Они могли бы пойти туда вместо того, чтобы действовать тебе на нервы, тем более, когда они знают, что ты работаешь здесь по ночам.

Чонгук просто кивает, и Юнги едва слышно вздыхает. Да, это подло. Этот Тэхён просто мудак.


Чонгук успевает рассказать ему больше во время смены. Улицы пустеют, они садятся на стулья у стойки, и Чонгук рассказывает Юнги, как раньше они дружили вчетвером и в самом деле являлись ходячими источниками проблем. Однажды Чимина и Тэхёна чуть не исключили из старшей школы, а Хосок несколько лет назад сбежал из дома и целую неделю жил в метро, пока его не нашли. Чонгук не говорит о том, что делал сам, но дает Юнги понять, что по-настоящему считал их своими друзьями. И наслаждался этим.

Затем все неожиданно закончилось. По словам Чонгука, Тэхён кинул его как друг, просто подошел в один день и сказал, что больше не хочет с ним общаться, что Чонгук может проваливать и жить своей прекрасной жизнью. Вот так всё закончилось. Чимин и Хосок присоединились к Тэхёну, а Чонгук остался совершенно один.

Юнги вдруг очень хочется плеснуть горячего шоколада прямо Тэхёну в лицо, когда тот в следующий раз появится в кафе, но ему нужна эта работа.

К тому же, по словам Чонгука, эти трое все еще создают проблемы везде, где появляются. Чонгук говорит, что многие сверстники не воспринимали их всерьез до тех пор, пока Тэхёна и впрямь за что-то не арестовали. Никто не знает, что именно произошло, но всё было реальным — к дому парня подъехали полицейские машины, и Тэхёна вывели наружу в наручниках.

Теперь люди по-настоящему боятся Тэхёна и его друзей, и Чонгук говорит, что те, видимо, тупо наслаждаются этим.

Юнги не боится.



С этого дня он работает по ночам в одиночку. Троица в кожаных куртках часто появляется в кафе, три или четыре раза в неделю, постоянно заказывает одни и те же напитки, безмолвно ждет и никогда не остается пить внутри. Юнги — единственный бариста в кафе, поэтому писать их имена на стаканчиках не так уж обязательно, поэтому он перестает делать это для Чимина и Хоби (что еще за идиотское имя Хоби), но все еще пишет Тэхёну.

Потому что Тэхён все еще подходит к стойке так, словно пытается всем своим видом заставить Юнги упасть в обморок. Тэхён все еще ставит локти слишком близко к нему и облизывает губы перед тем, как сделать заказ. Тэхён все еще намеренно не отводит от Юнги взгляд, втягивая напиток через трубочку, до тех пор, пока они не разворачиваются и не уходят. Тэхён — мелкий придурок, пытающийся флиртовать с Юнги, в то время как сам Юнги, глядя на его красивое лицо, думает лишь о том, как Чонгук неосознанно напрягал плечи, когда смотрел на своего бывшего друга.

Поэтому Юнги продолжает писать на стаканчиках имя Тэхёна. Настолько неправильно, насколько может.

Сначала он пишет «Дэ», прощупывая почву. Тэхён на это лишь вскидывает бровь и пожимает плечами.

Затем Юнги пишет «Тэян» и рисует рядом маленькое солнышко. Тэхён в замешательстве целую минуту пялится на стаканчик, пока Чимин не хватает его за локоть и не уводит из кафе.

В следующий раз Юнги снова пишет «Тэян», но у него завалялись несколько стикеров Big Bang, подаренных однокурсницей Чонгука, поэтому Юнги клеит лицо Тэяна из Big Bang рядом со своей надписью. Тэхён пялится на стаканчик снова, а затем поднимает взгляд и кажется по-настоящему взбешенным.

— Тэ, — шипит он Юнги. — Просто Тэ.

В следующий раз Юнги пишет на стаканчике «Простотэ», и Тэхён с громким вздохом закатывает глаза.

После этого он делает исключение и вместо имени заклеивает стаканчик всеми оставшимися стикерами Big Bang. Тэхён ошеломленно смотрит на него, пока Хосок ржет, уткнувшись другу в плечо.

Юнги пишет «Ти», затем «Та», «Ту», «То» и «Эт». Когда он, в конце концов, называет парня «Тю», Тэхён выглядит так, словно хочет запустить напитком ему в лицо, особенно когда Чимин с Хосоком буквально трясутся рядом, пытаясь сдержать смех.

Два дня спустя к стойке подходят только Чимин с Хосоком. Юнги вскидывает брови, беря стаканчики и начиная готовить их напитки.

— Где Тю? — спрашивает он, не в силах сдержать усмешку. — Неужели я переборщил, и он обиделся?

Призрачная улыбка проскальзывает на лице Чимина, но быстро исчезает. Парень молчит, теребя чек в руках, а Хосок мотает головой.

— Не, он никогда не ходит сюда по средам. Проводит день со своей бабушкой, — говорит Хосок. Он звучит небрежно, но совершенно серьезно, как будто говорит чистую правду, и Юнги давит в себе смешок. Ему действительно интересно, насколько эти ребята могут быть жесткими. Юнги не говорил о них с Чонгуком, потому что младший бы не обрадовался подобной теме, но, кажется, у них правда была крепкая дружба, прежде чем Тэхён все разрушил. Эти ребята часто встречаются, ходят в одно и то же кафе, несмотря на то, что Чонгук больше не работает по ночам, а Тэхён пьет горячий шоколад со сливками и каждую неделю навещает свою бабушку.

Хотя с другой стороны, Тэхёна ведь за что-то все-таки арестовывали.

— Не знаю, что Чонгук сказал тебе, — тихо говорит Чимин, когда Хосок, взяв свой кофе, отворачивается. Он все еще возится с деньгами, однако Юнги не отрывает взгляда от напитка, который готовит, — но мы скучаем по нему. Тэхён тоже скучает.

Какого хуя? Юнги поднимает голову и буравит Чимина суженным взглядом до тех пор, пока тот не начинает нервничать.

— Вот и скажите это ему, — выплевывает Юнги, пихая кофе Чимину, — а не мне.

Юнги не ждет, что они последуют его словам. И не говорит об этом Чонгуку, потому что это кажется ему неправильным. В следующую смену парни вновь приходят втроем, поэтому всё становится как прежде.

До тех пор, пока Тэхён не передает деньги за напиток вместе с клочком бумаги, на котором неразборчивым почерком написан номер телефона. Юнги несколько секунд пристально пялится на бумажку, а затем переводит на парня безучастный взгляд.

— И что мне с этим делать?

Тэхён так же незаинтересованно смотрит в ответ.

— В идеале, — тянет он, — забить номер в свой телефон и нажать зеленую кнопочку. А затем случится волшебство, и ты сможешь услышать мой голос. Техника творит чудеса.

Вот же мудак. Юнги закатывает глаза.

— Зачем мне звонить тебе? — спрашивает он, даже не пытаясь подавить раздражение в голосе. Он все равно уже перестал воспринимать их как обычных посетителей.

Юнги не уверен, какой ответ желает услышать, но Тэхён застает его врасплох, когда пожимает плечами и внезапно сверкает милой улыбочкой на опасном лице. Юнги кажется это слишком.

— Потому что я милый, — говорит Тэхён, а затем совершенно невозмутимо наблюдает, как Юнги хватает клочок бумаги и выкидывает его в ближайшую урну. — Во сколько ты заканчиваешь?

Тяжело вздохнув, Юнги передает Тэхёну его горячий шоколад (адресованный некому Тя). Кажется, Тэхён в ближайшее время не собирается сдаваться, поэтому он решает ответить правду.

— В пять, — просто говорит Юнги. Он все еще не уверен, что Тэхёну от него нужно. Юнги все еще не боится, но уже слегка нервничает. Может, это лишь упрямое продолжение флирта, но также это может оказаться о нем и Чонгуке, или о том, что Юнги, очевидно, находится на стороне Чонгука.

— Я вернусь, — бросает Тэхён и уходит с Чимином и Хосоком, напоследок подмигивая Юнги, отчего последний провожает его взглядом, полным отвращения.

Когда троица покидает из кафе, Юнги проверяет время. До окончания смены четыре часа.



Когда Юнги выходит из кофейни через черный вход, его встречает прохладный утренний воздух. Внутри кафе остаются снующие туда-сюда коллеги, работающие в утреннюю смену. Юнги набрасывает на плечи пальто и тихонько зевает. На улице все еще темно, солнечный свет только-только выглядывает из-за горизонта. Может, ему удастся поспать хотя бы пару часов перед учебой.

Слева от него сдвигается с места долговязая фигура и засовывает телефон в задний карман узких штанов. Тэхён отрывается от стены, к которой прислонялся, и словно бы случайно принимается идти рядом с Юнги, пока тот направляется к метро.

— Что ты хочешь, — не выдерживает Юнги, даже не пытаясь произнести это как вопрос. Он просто хочет побыстрее оказаться дома и заснуть.

— Ну, если честно, — Тэхен протягивает свои по-дурацки длинные руки над головой. — Я хочу отвести тебя в отель и трахать там до полудня, но мне кажется, что ты вряд ли согласишься, поэтому я прислушаюсь к твоему мнению.

Юнги прикрывает глаза на пару секунд. Просто потрясающе.

— Как мило с твоей стороны, — цедит он сквозь зубы. Они останавливаются перед красным светом светофора, и Юнги бросает на Тэхёна раздраженный взгляд. — Слушай, Тю, Чонгук мой близкий друг. Он очень важен для меня. Может, тебе стоило подумать об этом, прежде чем пытаться позвать меня на свидание.

Тэхён не сдерживает смешок.

— Я не зову тебя на свидание. Я хочу трахнуть тебя. Отношения не по моей части.

О да. Юнги пренебрежительно закатывает глаза. Судя по словам Тэхёна, это действительно может оказаться правдой, но он дал Юнги свой номер и ждал его у кафе в пять утра — как-то слишком много усилий для секса на одну ночь. Но Юнги все еще считает, что причина далеко не в свиданиях. Вполне возможно, что это вообще его никак не касается. И Тэхён подтверждает его догадки.

— Как дела у Гуки?

Вопрос звучит небрежно, словно Тэхён просто пытается поддержать разговор, пока они идут по улице. Юнги фыркает.

— А тебе правда хочется знать, да?

Тэхён тоже фыркает.

— Ладно, — тихо говорит он. — Я рад, что у него есть такие друзья как ты, которые хорошо заботятся о нем.

Юнги прищуривается, глядя на парня. С одной стороны, Тэхён звучит искренне, а с другой — немного отстранено и как мудак. Честно говоря, это приводит Юнги в замешательство, что лишь еще больше выбешивает его. Юнги не собирается играть в угадайку с этим жалким неудачником.

— Почему ты его кинул? — в лоб спрашивает он.

Кажется, вопрос застает Тэхёна врасплох. Он резко поворачивает голову, чтобы посмотреть на Юнги, вскидывает брови и чуть не врезается в фонарный столб. Все еще держа руки в карманах, Тэхён пошатывается и легко восстанавливает баланс, словно танцуючи, блять, а затем как ни в чем не бывало возвращается к Юнги. Урод.

— Что он тебе сказал? — спрашивает Тэхён.

— Что ничего не понимает, — просто говорит Юнги, надеясь, что не выдает слишком много информации. — Что это произошло внезапно, без причины.

— И он даже не попробовал предположить? — Тэхён больше не смотрит на него. Он словно лениво рассматривает небо, но Юнги не верит этому.

— Я ведь только что сказал тебе, Чонгук понятия не имеет, в чем причина. Он просто считает, что ты мудак, и, очевидно, прав.

Тэхён сжимает челюсть. Юнги наблюдает, как тот стискивает зубы, а затем отворачивается, смотря в другую сторону. Они проходят мимо игровой площадки, пугающе пустой в темноте, а затем Юнги заворачивает за угол и начинает спускаться по лестнице в метро, ожидая, что Тэхён из-за невнимательности упустит его из виду, но тот продолжает идти рядом.

В метро нет никого, кроме них. Здесь тихо и слишком ярко после прогулки в темноте.

— Его мама потребовала, чтобы я исчез из его жизни.

— Что? — Юнги во все глаза смотрит на Тэхёна, не зная, смеяться или нет. Чонгук обычно не говорит о своих родителях, но это все равно звучит как-то чересчур.

Губы Тэхена растягиваются в такой горькой усмешке, что Юнги практически может почувствовать ее во рту, как вкус кофе, который никогда не заказывает.

— Не знаю, откуда она узнала, что я по парням, но она не хочет, чтобы я превратил ее сына в грязного педика.

Оу. Юнги ни на секунду не сомневается в его словах. Почему-то он понимает, что Тэхён говорит правду, и от этого все внутри сжимается. Юнги не хочет сочувствовать Тэхёну, но у него не получается бороться с собой, а еще ему жалко и Чонгука (который уже на второй день после их знакомства признался Юнги, что би). Но в любом случае Юнги больше жалко Чонгука, чем Тэхёна, поэтому он тихо фыркает.

— Ты дружил с Чонгуком на протяжении нескольких лет, верно? — говорит он, внимательно разглядывая Тэхена, смотрящего на пустую дорогу перед собой. — Чонгук сказал мне, что вы четверо были как одна семья. Вы через столько прошли, и ты позволил его матери разрушить все, не сказав ни единого, блять, слова Чонгуку? Не поговорив с ним, не попытавшись найти решение? Ты, мистер кожанка и шатание по ночным улицам, которого арестовали бог знает за что, боишься его матери?

— Меня арестовали за то, что я украл собаку, — тихо говорит Тэхён. И продолжает прежде, чем Юнги успевает озвучить свое замешательство. — Я боюсь не за себя, ясно? Я испугался не того, что она надерет задницу мне. — Парень бросает на Юнги быстрый взгляд, задерживая ровно настолько, чтобы Юнги хватило времени уловить смысл сказанного. — Ты ведь еще не встречал ее?

— Нет, — медленно выговаривает Юнги. Жжение внутри становится почти невыносимым.

— Она не бьет его, — Тэхён коротко дергает плечом, и Юнги немного расслабляется, услышав эти слова. — Просто… она не слишком хороший человек. Я не хочу, чтобы у Чонгука были проблемы, не хочу быть ответственным за то, что он пройдет через это. — Тэхён выдавливает тихий, беспомощный смешок. — Я хотел дождаться, пока он съедет от родителей, и рассказать ему все, но затем появился ты и разозлился на меня, даже не попытавшись поговорить со мной.

— Ты не можешь винить меня за это, — выпаливает Юнги, тут же проклиная себя за это. Сейчас вовсе не подходящий момент для споров.

— Я и не виню, — спокойно отвечает Тэхён. Затем он кивает головой вправо, в сторону, из которой доносится звук приближающегося поезда. — Тебе пора.

На этом их разговор заканчивается, и Юнги машинально заходит в вагон, пытаясь отойти от шока. Стоя между усталыми бизнесменами, направляющимися на работу, парень смотрит в окно на Тэхёна, который все еще стоит на платформе, засунув руки в карманы потрепанной кожанки, и неотрывно глядит в ответ. Когда поезд трогается, Юнги вспоминает, что выкинул номер Тэхёна в мусорку.



К счастью, Тэхён вместе со своими друзьями возвращается в кафе уже в следующую ночную смену Юнги. Он ведет себя так же, как обычно, поэтому Юнги не уверен, знают ли Чимин с Хосоком об их разговоре в метро, но это не имеет значения.

В этот раз вместо неправильного имени Юнги пишет на стаканчике свой номер телефона. Лицо Тэхёна заметно светлеет, но парень быстро берет себя в руки и натягивает самодовольную ухмылку. Вот только Юнги не выпускает стакан из руки, когда Тэхён тянет его в свою сторону.

— Это на тот случай, если ты решишь перестать изображать из себя придурка и захочешь поговорить с Чонгуком, — тихо говорит он, давая понять, что это не согласие на предложение потрахаться с Тэхёном в каком-то мерзком отеле. — Я хочу помочь.

— Конечно, — кивает тот.

Тэхён звонит Юнги уже через день и ожидаемо начинает разговор с вопроса о том, был бы Юнги более благосклонным, если бы Тэхён пообещал ему позицию сверху. Юнги цедит «нет» и бросает трубку. Тэхён тут же перезванивает и спрашивает, как ему наладить отношения с Чонгуком.

Так что они принимаются обсуждать.

Юнги кажется, что Тэхёна нужно подтолкнуть к тому, чтобы разбираться с проблемами по-взрослому, поэтому он предлагает свою помощь в разработке ситуации, в которой Тэхён сможет спокойно и искренне поговорить с Чонгуком. Тэхён не знает, что сказать Чонгуку, поэтому Юнги помогает и с этим тоже. У него вообще возникает ощущение, что Тэхёну иногда требуется помощь, чтобы превращать возникающие в голове мысли в нормальные слова. К счастью, Юнги дружит со словами, поэтому они находят способ сделать так, чтобы Тэхён не звучал как мудак или чтобы все не было похоже на откровенную ложь. Тэхён звонит ему снова, чтобы обсудить место, время и то, каким образом они все провернут, а затем связывается за день до назначенного дня, чтобы проверить заготовленную речь. По какой-то причине он старается вести себя так, словно вовсе не нервничает из-за того, что произойдет.

На то, чтобы все организовать, у них уходит неделя. В четверг Юнги приглашает Чонгука в кафе в ночную смену, потому что знает, что младшему нужно учиться и что тот любит делать это в кофейнях или поздно ночью, так что он может совместить два в одном, а еще составить компанию Юнги. Он чувствует себя предателем, когда врет Чонгуку об этом, ведь на самом деле скоро придет Тэхён и попытается поговорить с младшим, но Юнги тоже будет тут, в конце концов. Если все пойдет не по плану, Юнги выгонит Тэхёна из кафе и будет успокаивать Чонгука миллионами своих извинений.

Юнги чувствует себя даже еще хуже, когда Чонгук посылает ему паникующий взгляд, в шоке от предательства, когда Тэхён безмолвно заходит в кофейню без своих друзей и просто садится напротив Чонгука, игнорируя учебники, разложенные на маленьком столике. Юнги смотрит на Чонгука в ответ так спокойно, как только может, пытаясь магическим образом передать, что все это подстроено, ничего страшного, Юнги его подстрахует. Но он не знает, помогает ли это вообще.

Юнги не слушает их разговор. В кафе негромко играет музыка, и Юнги решает занять себя уборкой и бессмысленной проверкой социальных сетей (в твиттере ничего не происходит в два часа ночи). Лишь периодически он бросает в их сторону взгляды, чтобы убедиться, что парни не набивают друг другу морды, что Чонгук все еще жив и Юнги не нужно делать больно Тэхёну за то, что тот сделал больно Чонгуку.

Но они ведут себя спокойно. Юнги слышит, как голос Чонгука в какой-то момент становится громче, но затем наоборот затихает, и все. Большую часть времени парни тихо переговариваются, а потом Юнги краем глаза замечает, как они оба встают и обнимаются в течение как минимум пары минут. Он немного глуповато улыбается, даже если глаза Чонгука красные и блестят от слез, когда тот поднимает голову. Юнги просто не будет говорить об этом, чтобы не смущать младшего.

Тэхён покидает кафе, не попрощавшись с Юнги, но как только он оказывается снаружи, демонстрирует Юнги через окно ослепительную квадратную улыбку и два больших пальца. Юнги в ответ просто вскидывает бровь.

— Спасибо, — очень тихо говорит Чонгук, когда они снова остаются вдвоем. Его голос звучит немного хрипло, отчего Юнги бросает на него взгляд, а затем возвращает внимание стакану, который до этого протирал, и кивает.

— Прости, что заманил тебя в ловушку. Твой Тэхён слишком нервничал, чтобы разобраться со всем в одиночку.

Юнги поднимает взгляд как раз вовремя, чтобы заметить, как Чонгук улыбается, немного хмурясь.

— Мой Тэхён, — эхом повторяет младший и больше ничего не говорит.

Понимая, что в этой реальности стакан чище не станет, Юнги осторожно ставит его на стойку, выпрямляет спину и прочищает горло, смотря на Чонгука. Есть еще один момент, который он хочет обсудить со своим другом.

— Слушай, — начинает Юнги, отчего Чонгук отрывает взгляд от трубочки, которую перебирал до этого пальцами, и вскидывает брови. — Не знаю, к чему вы двое пришли и как собираетесь возобновлять эту запретную дружбу, но… — Юнги делает глубокий вздох. Возможно, ему стоило подготовить речь заранее, как с Тэхёном. — Эм, конечно, это немного странно, учитывая, что я сейчас на последнем году обучения в университете, но я хочу съехать со своей квартиры. Она всегда была слишком маленькой и ужасной, да и я могу теперь позволить себе местечко получше, но, м… — Он запинается снова, опуская взгляд, когда Чонгук непонимающе смотрит на него. Вот черт. Общение с людьми казалось гораздо легче, когда он смеялся над Тэхёном, боявшимся говорить с людьми. — Я не против жить вместе с кем-то в своей квартире. То есть, я против того, чтобы ко мне вселился какой-нибудь незнакомый мудак, но… к чему я веду, я был бы не против жить с тобой. Просто на случай, если ты захочешь, ну, знаешь, жить отдельно от родителей. Знаю, ты не любишь свой дом, и думаю, ты потянешь плату, если мы будем жить вдвоем, а еще мы как бы хорошо сработались, так что это просто предложение. Подумай об этом.

Юнги так часто пожимает плечами, что они наверно размываются от движения, но подняв, наконец, голову, он замирает на месте. В глазах Чонгука сияют звезды. Они широко распахнуты, а рот растянут в большой, счастливой улыбке, и Юнги, Мин Юнги, внезапно хочет перепрыгнуть через стойку и обнять друга, но не делает этого.

— Это было бы так круто! — восклицает Чонгук, и его голос аж срывается от волнения. Юнги улыбается в ответ. — Конечно же, я хочу!

— Подумай об этом, — повторяет Юнги. — Пожалуйста. Убедись, что сможешь потянуть переезд и финансово, и, знаешь, эмоционально. Я не хочу сделать хуже.

Счастливая улыбка Чонгука тут же превращается в снисходительную усмешку.

— Это Тэхён тебя настращал? Мои родители не такие ужасные. Они наверно даже обрадуются, если я скажу, что, наконец-то, съеду от них.

Юнги не говорит Чонгуку, что его слова как раз таки характеризуют родителей не в лучшем свете. Он просто снова просит хорошенько подумать над предложением, и, если завтра Чонгук не раздумает, они могут проверить свою совместимость, начав с поиска подходящей квартиры. Чонгук отвечает, что не передумает, и на этом все.



Вот как Мин Юнги оказывается глубоко погруженным в поиски подходящей квартиры вместе с первокурсником Чон Чонгуком, изучающим создание музыкальных произведений.

Тэхён пытается снова, когда в первый раз возвращается в кафе с друзьями после примирения с Чонгуком. Сначала он заказывает горячий шоколад, а затем, держа стаканчик в одной руке, облокачивается на стойку и пристально наблюдает, как Юнги готовит напитки Чимина и Хосока. Волосы Тэхёна в художественном беспорядке, а в уголках глаз слегка размазанная подводка, его губы красиво обхватывают трубочку, когда парень медленно пьет напиток («Кто вообще пьет горячий шоколад через трубочку, — думает Юнги. — Это же опасно»), не сводя взгляда с Юнги. Еле заметный намек на усмешку делает лицо Тэхёна соблазнительным, похожим на эротическую мечту тысяч школьниц.

— Итак, — наконец, говорит он. В словах Тэхёна явно слышится диалект, но Юнги не показывает, насколько приятно ему это слышать. — Я подумал, что ты можешь быть более заинтересован в моем предложении теперь, когда мы нормально пообщались несколько раз. Тебе же нравится такое, да? Для начала узнать человека и прочее?

Юнги убеждается, что его вздох хорошо слышен, и качает головой, не отрывая взгляда от стаканчика Хосока.

— Во-первых, мне не особо нравиться общаться с людьми, — ровно проговаривает он. Затем поднимает взгляд и нарочито жалостливо улыбается Тэхёну. — А во-вторых, я все еще не сторонник секса на одну ночь. Прости, Тю.

На этот раз Тэхён никак не реагирует на прозвище (отчего желание называть его так чуть ослабевает, но плевать). Театрально вздохнув, Тэхён огорченно качает головой.

— Да, милашки никогда таким не занимаются.

И на этом тоже все.



И хотя Юнги почему-то вовсе не ожидал этого, но Тэхён действительно отступает после последнего отказа. Теперь он ждет свой напиток как нормальный посетитель, не выпячивая зад, не надувая губы и не играя напоказ длинными пальцами с трубочкой, денежными купюрами или еще чем попадется. Тэхён прекращает длительные зрительные контакты, больше не высовывает язык при любом удобном случае и использует номер телефона Юнги, только чтобы спросить, когда именно нужна его помощь в их переезде в новую квартиру.

И по какой-то причине это раздражает Юнги.

Возможно, это было бы легче принять, если бы Юнги не видел Тэхёна постоянно. Тэхён, конечно же, все еще заходит в кофейню, но это не все. Он также помогает Чонгуку перетаскивать вещи в их квартиру и даже помогает Юнги с его коробками и мебелью, и Юнги понимает, что реально не подумал об этом. Благодаря нему Тэхён с Чонгуком очень быстро становятся близки снова, и всякий раз, когда Юнги возвращается домой из университета, даже когда приходит с работы рано утром, Тэхён здесь. Сидит на полу, играя в видеоигры с Чонгуком, лежит на диване, рассказывая Чонгуку о том, как прошел день (Юнги берет за правило никогда не слушать его), сидит на кухонном столе, болтая ногами и поедая все, что есть в их холодильнике, занимает их ванную комнату. И Тэхён достаточно вежливый, всегда здоровается и прощается с Юнги, когда они оказываются в одной комнате, но на этом все заканчивается.

Он больше не флиртует с Юнги, что говорит о его порядочности, делает его более зрелым, чем Юнги считал возможным, и это должно быть нормально. Но Юнги наоборот раздражается. Он ловит себя на мысли о том, что Тэхён нашел кого-то другого, с кем можно флиртовать, кто получает все его внимание и эти страстные взгляды, кто, возможно, сдастся быстрее.

(Юнги вовсе не имеет в виду, что сдался бы в какой-то момент. Нет.)

Учитывая внешность и поведение Тэхёна, у него скорее всего вообще нет отбоя от партнеров, когда он не ошивается в их квартире или когда не проводит среды со своей бабушкой, и это хорошо для парня, фиг с ним. Юнги просто надеется, что Тэхён использует презервативы. Ему совершенно пофиг. Юнги хочет, чтобы ему было плевать на это.

В какой-то мере ему не плевать.

Так что, наверно, он чувствует, что упустил возможность. Ну и что с того. Может быть, сейчас все немного по-другому, потому что Юнги увидел, что из себя представляет Тэхён за кожаными куртками и грязным ртом — что он больше, чем длинный язык на длинных ножках. Иногда Чонгук смотрит на Тэхёна так, словно тот самое красивое создание на свете, и иногда, когда никто не видит, Юнги смотрит также.

Тэхён заставляет Чонгука смеяться, а Чонгук смешит Тэхёна, и когда Тэхён смеется, все его лицо смеется вместе с ним, а иногда даже его тело трясется при этом, низкий дьявольский голос затихает в горле, а на лице видны лишь сощуренные глаза и широко открытый рот. Губы Тэхёна образуют форму квадрата, когда он улыбается, что является общеизвестным фактом среди друзей Тэхёна, ведь у всех обычно рот принимает форму сердечка. У Тэхёна родинка на носу и еще одна на нижней губе, большие ладони и длинные, тонкие пальцы, которые он часто перебирает, а соотношение его плеч и бедер едва ли не превращает Юнги в религиозного фанатика, потому что только Бог мог сотворить что-то настолько идеальное.

Так что, возможно, сейчас все по-другому, потому что Тэхён теперь лучший друг Чонгука Тэтэ, а не просто случайный мудак из кафе. Ну и что с того.

Это совсем не значит, что Юнги вдруг волшебным образом поменяет мнение о случайных связях. Он не уверен даже, что секс с Тэхёном можно было бы назвать случайным перепихом, потому что теперь они видятся слишком часто, и разве не усложнит это все еще больше? Возможно, и очевидно, что никто из них не любит ничего усложнять. Также принимая во внимание то, как Чонгук смотрит на Тэхёна, Юнги думает, что если переспит с ним, то это вызовет уже другого рода сложности, те, что он хочет даже еще меньше.

— Чонгук, — однажды зовет Юнги сразу после того, как Тэхён уходит и закрывает дверь за собой. Юнги сидит на диване в гостиной в то время, как Чонгук все еще на полу с джойстиками от Нинтендо в обеих руках. — Ты весь вечер пялился на него.

Чонгук моргает.

— Разве?

— Ага. Ты случайно не?.. — Юнги вообще-то не планирует оставлять вопрос открытым, он хочет спросить настолько прямо, насколько может, но не успевает. Чонгук уже смеется и мотает головой.

— Неа, — яро возражает он. — Боже, нет. Я просто рад, что он снова мой друг, вот и все. Я не… — Чонгук тихо фыркает. — Если честно, я был влюблен в него раньше, когда мы только познакомились. Но Тэ ужасен в отношениях. Чем больше я узнавал его, тем меньше влюбленность становилась, потому что я видел, как он обращался с людьми, которым он нравился. Тэхён нравится мне как друг, но любить его было бы так плохо, что мой мозг, кажется, автоматически решил спасти меня от этого ада.

— Ох, — все, что говорит Юнги.

Впервые в своей жизни он мечтает о том, чтобы его мозг работал так же, как мозг Чонгука.

Юнги не хочет встречаться с Тэхёном. Он предпочитает нормальные отношения случайному сексу, да, но отношения с Тэхёном с каждым днем кажутся все более невозможным вариантом. Так что Юнги не хочет этого. Он всегда был реалистом и не хочет то, что невозможно получить. Это было бы глупо.

Когда желаемое невозможно, Юнги хочет получить следующий после желаемого лучший вариант.

Он хочет переспать с Ким Тэхёном.

Чонгук избавил Юнги от беспокойства о вероятности задеть его чувства, так что его больше ничего не сдерживает. Разве только собственная гордость, но чем больше Юнги наблюдает за Тэхёном в этих отвратительно узких штанах, за тем, как пальцы парня изящно передвигаются по джойстику, даже когда тот проигрывает, тем больше Юнги думает, что может позволить себе выбросить свою гордость в окно один раз. Точнее ему просто придется это сделать.

Безусловно, это проще сказать, чем сделать. Юнги пытается предложить это Тэхёну в лицо, когда тот приходит в кафе в час ночи, но в итоге ничего не получается. Юнги даже не запинается, просто не говорит ничего, несмотря на то, что морально готовился к этой беседе весь день. Гордость просто так не сдается.

Он пытается снова пару дней спустя, когда Тэхён приходит к ним в квартиру в свитере с декоративной дыркой, открывающей вид на ключицу парня. К этому моменту Юнги уже почти примиряется с тем, что тело Тэхёна недоступно для него, а тот просто вежливо улыбается и машет рукой на прощание. Юнги ждет, пока за другом Чонгука закроется дверь, и вытаскивает телефон из кармана, падая ничком на кровать. У него не просто так есть номер Тэхёна.

[20:29:48] вы: у меня 3 правила. 1) ты выбираешь отель И платишь. 2) ты не говоришь ни о чем чонгуку, пока я не разрешу. 3) никаких самодовольных ухмылок

Он же выразился достаточно ясно, верно? По крайней мере, Юнги надеется, что Тэхён не такой глупый, каким иногда выглядит, потому что ему действительно не хотелось использовать слова «секс» и «трах» в переписке. Юнги ждет несколько минут, но сообщение все еще не прочитано, поэтому через силу заставляет себя заняться чем-то другим. Переодевается из джинсов в спортивки, заправляет кровать, немного наводит порядок на столе. Он в порядке и может заниматься этим целый день. Сердце Юнги всегда стучит с такой скоростью.

Десять минут спустя молчание Тэхёна начинает немного раздражать Юнги. Рухнув обратно на кровать и нахмурившись, он берет телефон в руки и открывает мессенджер, и долю секунды спустя Тэхён читает его сообщение. Всего через пару стуков сердца ответ появляется.

[20:31:21] тэхён:
[20:32:03] вы: класс. ты нарушил 3 правило.
[20:32:20] тэхён: ну прости лол вряд ли ты верил, что я серьезно буду соблюдать его
[20:32:54] тэхён: 2 это немного подло имхо но ладно, я согласен
[20:33:00] тэхён: и 1 я тоже займусь
[20:33:25] тэхён: когда ты свободен

Юнги прикрывает глаза. Блять, он даже не может поверить, что делает это. Но теперь он не может отступить, его гордость пострадала достаточно, Юнги не сможет сделать ничего хуже, иначе это убьет его.

[20:34:48] тэхён: ох ты ж бля я упустил такой шанс. то есть, я займусь номером 1 и сразу после этого займусь ТОБОЙ

Юнги правда, правда не может, блять, поверить, что делает это.

[20:35:31] вы: просто для ясности, я все еще дико тебя ненавижу. за последнее сообщение и в общем.
[20:36:01] вы: я свободен во вторник.

Блять.



Ко вторнику Юнги совершенно уверен, что это будет самая неловкая ночь в его жизни. Он не девственник — Юнги студент и занимался сексом последние несколько лет. Но для Юнги секс всегда являлся чем-то интимным, тем, чем он занимается только с людьми, которые ему очень сильно нравятся, с которыми он часто проводит время, которым доверяет и которые значат больше чем просто симпатичная обертка. Он никогда раньше не занимался сексом с кем-то вроде Тэхёна. Человеком, который считает секс обычным времяпровождением, чем-то, чем можно заняться с людьми, которых потом никогда не увидишь, чем-то быстрым, пошлым и бесчувственным. Юнги никогда не осуждал таких людей, в кругу его друзей и одногруппников такие имелись, он просто никогда не думал об этом, потому что такое не было в его вкусе. Юнги всегда считал секс чем-то особенным и знает, что Тэхён так не думает.

И все же, вот он. В слабо освещенном коридоре отеля, с засунутыми практически по локоть руками в карманы, хмуро глядящий по сторонам, пока Тэхён вставляет карточку в сканнер для входа. Внутри чище, чем он ожидал, но опять же, Юнги не бывал в отелях очень давно. Он не знает, сколько денег у Тэхёна, не ожидает, что их много, и вообще здесь не особо роскошно, но, по крайней мере, он не подцепит венерическую болезнь, дотронувшись до двери.

Комната тоже выглядит прилично, без излишков, но Юнги предполагает, что им технически не понадобится ничего, кроме кровати. (Он в курсе, что секс на других поверхностях тоже возможен, но если он собирается заняться этим с Ким, мать его, Тэхёном, то уж лучше воспользуется всеми удобствами.) Зайдя в комнату за Тэхёном, Юнги слышит, как за ними захлопывается дверь, и перемещает взгляд с двуспальной кровати на закрытые жалюзи, между которыми чуть-чуть видны городские огни. Прежде чем он успевает подумать о том, что за отель закрывает жалюзи для своих гостей, он слышит, как Тэхён издает нечто похожее на смешок.

Юнги суживает взгляд, краем глаза смотря на парня. Тэхён уже успевает избавиться от обуви и теперь смотрит на него, закусив нижнюю губу.

— Что.

— Ты выглядишь таким напряженным, — выдыхает Тэхён изумленно, подходя ближе. — Расслабься. Я буду нежным.

Он снова прыскает после своих слов, и теперь Юнги разворачивается к нему всем корпусом, пытаясь убить взглядом. (Тэхён никак не реагирует.)

— Это не мой первый раз, мудак. Ты все портишь, я ухожу.

— Прости, прости, — Тэхён смеется, примирительно вскидывая ладони вверх. Одна из них поднимается еще выше, а потом цепляет шапку с головы Юнги, скидывая ее на пол. — Успокойся. Сними пальто, расслабься. Я ведь хочу этого больше тебя, верно? Постараюсь ничего не испортить, раз привел тебя сюда.

Тэхён цепляет пальцами молнию пальто Юнги и вопросительно смотрит на него, поэтому Юнги просто слегка дергает подбородком вниз. Юнги безмолвно наблюдает, как Тэхён расстегивает его пальто, медленно, так, как делает все в этот момент. Юнги все еще не может понять его.

Как только его пальто оказывается расстегнутым, Юнги скидывает его, снимает кроссовки, незаметно наблюдая за тем, как Тэхён снимает кожаную куртку. Юнги видит, как грудная клетка парня двигается под футболкой, когда тот скидывает куртку на пол, и ему хочется коснуться ее, хочется, чтобы Тэхён не вел себя так, словно Юнги какой-то робкий девственник. Поэтому Юнги проникает руками под ткань футболки Тэхёна, неотрывно глядя на торс парня.

— Уже лучше, — тихо говорит Тэхён, и это глупо, но Юнги никак не реагирует, потому что кожа Тэхёна теплая и мягкая и возможно он не ощущал подобное под своими пальцами очень долгое время. Руки Тэхёна тоже касаются Юнги, ложатся на бедра, пока Тэхён наклоняется вперед и проводит кончиком носа по линии его челюсти, щекоча кожу своим дыханием. — Если я сделаю что-то странное, что тебе не понравится, скажи мне, ладно?

Когда Тэхён медленно начинает тянуть их в сторону кровати, Юнги снова прищуривается так, что может видеть лишь лиловые волосы парня.

— И что за странное дерьмо ты можешь сделать?

Тэхён чуть отстраняется и улыбается. Это дурацкая квадратная улыбка, а не одна из тех ужасных сексуальных, и ноги Юнги ударяются о кровать позади него.

— Я фанат звериных игр и хочу, чтобы ты отшлепал меня ракеткой для пинг-понга.

Боже, он ненавидит его. Юнги впивается в Тэхёна убийственным взглядом.

— Я реально уйду.

Юнги хочет думать, что он серьезен, но он также не сопротивляется, когда Тэхён легонько толкает его на кровать и забирается сверху с очередным смешком.

— Дай мне минуту, и уйти отсюда станет последним твоим желанием.

Юнги закатывает глаза. Самоуверенность. Он должен был догадаться.

Впрочем, примерно через минуту штаны и рубашка Юнги оказываются на полу, а он сам на кровати с закрытыми глазами и раскрытым в безмолвном стоне ртом, потому что Тэхен разводит его ноги в стороны и дышит прямо над его боксерами. Юнги действительно больше не чувствует желание уйти. Он даже не уверен, почему ему это настолько нравится, это должно быть мерзко, ведь ткань его белья влажная от слюны и дыхания и прилипает к коже. И это мерзко в грязном смысле, в таком, который почему-то делает все лучше. К этому времени у Тэхена во рту должен быть собраться клубок ворсинок, учитывая, как активно он двигает языком по члену Юнги через боксеры, но младшему как видно по барабану.

Нет, Тэхён безжалостен. Его руки то оглаживают ноги Юнги, то рисуют ногтями мягкие красноватые линии на внутренней стороне бедер. Тэхён вбирает в рот головку члена Юнги, и последний даже не может поверить, как отчетливо все чувствует, несмотря на то, что все еще в белье. Когда он перестает думать о мерзости, то ощущает, словно его член в чем-то тесном, теплом и влажном. Тяжело дыша и цепляясь пальцами за волосы Тэхена, Юнги вынужден признать, что опыт хуже у него был.

Он как раз думает сказать Тэхёну снять с него боксеры и сделать реальный минет, когда тот прекращает мучения с низким мычанием, от которого по всему телу Юнги проходит дрожь, и отстраняется. Тэхён забирается на него с той самой дурацкой насмешливой ухмылкой, о которой Юнги думал, когда изобрел третье правило, и, не теряя времени, впивается чертовыми зубами в горло.

Юнги на секунду напрягается, все еще сжимая в кулаках волосы Тэхёна. Он резко выдыхает, чувствуя, как Тэхён засасывает его кожу, тянет парня вверх за волосы, а потом передумывает и просто дает Тэхёну легкий подзатыльник.

— Никаких следов, — хрипло выплевывает он, игнорируя постыдное тепло в груди от того, как слабо его голос уже звучит.

— Поздно, — выдыхает Тэхён где-то под его подбородком, и Юнги требуются все силы, чтобы сдержаться и не пнуть парня. — Ого, на тебе очень быстро появляются синяки. Думаешь, Гуки спросит об этом?

По тону голоса Тэхёна так заметно, насколько ему нравится бесить Юнги, и Юнги на этот раз серьезно планирует ударить его, но в его боксерах пульсирующая настойчивость, с которой не хочется разбираться самостоятельно. Поэтому он просто прикрывает глаза, громко выдыхает и готовится ответить чем-нибудь по-настоящему убийственным, как вдруг Тэхён трется о него бедрами.

Тэхён все еще в джинсах, грубая ткань натянута над его собственным возбуждением, и само по себе ощущение от соприкосновения заставляет Юнги на мгновение позабыть обо всем. Он стонет, вздох застревает в горле, а бедра беспомощно поднимаются в надежде повторить это ощущение, но затем Юнги вспоминает, что собирался кое-что сказать.

— Пожалуйста, не говори об этом Чонгуку, — удается ему выдавить. Это не похоже на то, что он собирался сказать пару секунд назад, но Юнги больше не может заставить себя думать об этом.

Тэхён хихикает (в этот раз это точно хихиканье) и касается губами груди. У него хватает приличия никак не отвечать и не оставлять больше никаких следов, но для Юнги сейчас более важно, чтобы Тэхёну хватило приличия еще раз сделать волну бедрами. По всему делу Юнги расходится блаженство и… какого черта, с каких пор он просто поддается кому-то без инициативы? Он щурится, глядя на копну волос Тэхёна, нависшего над ним после того, как Юнги снова попытался потереться об него. Нет уж, Юнги не позволит этому придурку делать все, что пожелается.

Юнги скользит пальцами по плечам Тэхёна, а затем цепляется ногами за талию и одним движением переворачивает обоих. Тэхён не сопротивляется, просто приземляется на подушки с мягким «о» на губах и немного растерянным выражением, отчего Юнги еле сдерживает ухмылку.

— Ох, ладно, — тихо говорит Тэхён, пока Юнги задирает на нем футболку.

Почему этот мудак все еще одет? Пока Тэхён снимает футболку, Юнги уже тянет руку к его эрекции, касаясь сквозь штаны. Приблизившись, Юнги втягивает оголившуюся кожу под ключицей в рот (сейчас он покажет, как выглядит настоящий засос) и чувствует, как Тэхён резко втягивает воздух.

— Я же говорил, что ты тоже можешь быть сверху, — нетвердым голосом говорит Тэхён, его бедра вздрагивают от касаний Юнги.

— Мне все равно, кто сверху, — спокойно отвечает Юнги, зализывая темно-красный синяк, оставшийся на груди парня. Это не ложь, и он на самом деле не хочет быть сверху, но Тэхёну не обязательно об этом знать. — Я просто не хочу быть единственным страдающим здесь.

— Так ты называешь это страданием, — тихо шепчет Тэхён с едва слышным смешком. Юнги закатывает глаза, расстегивая его ремень. — Интересно… стой.

Прежде чем Юнги успевает стянуть с него штаны, Тэхён тянется к одному из карманов и достает два маленьких квадратика, презерватив и еще что-то, кажется, упаковку смазки для путешествий, такую же, которые таскал с собой сосед Юнги, когда еще жил в общежитии. Это объяснимо, ведь Тэхён не может носить с собой бутылки смазки в таких штанах, которые до такой степени узкие, что Юнги едва сдерживает мат, стягивая их с задницы Тэхёна. Он никак это не комментирует, просто вместе с ними стягивает еще трусы и снимает также свои.

Юнги на миг замирает. Откинув ногой одежду с кровати, он мгновение в открытую рассматривает член Тэхёна, наполовину лежащий на животе, затем переводит на парня взгляд, который, как он надеется, достаточно хищный, чтобы составить конкуренцию удовлетворению в глазах Тэхёна. Юнги хватает квадратик со смазкой и бросает ее Тэхёну, наблюдая, как та приземляется парню на грудь.

— Подготовь меня, — командует он, а затем перекидывает одну ногу над телом Тэхёна, чтобы встать на колени прямо над его грудью, чуть ли не утыкаясь задницей парню в лицо, и разворачивается лицом к члену Тэхёна.

Юнги рад, что выбрал позицию, в которой Тэхён не видит его лицо. Однажды он уже был в такой позиции, но тогда все было по-другому. Сейчас это не то чтобы смущает, просто странно и не по себе делать такое с человеком, которого Юнги едва ли знает, которому едва ли доверяет. Он знает о Тэхёне достаточно, чтобы понять, что тот отпустит его, если Юнги передумает, и он просто знает, что, скорее всего, сможет одолеть Тэхёна в драке. Возможно, этого достаточно. Возможно, Юнги просто не хочет даже думать об этом, когда ощущает теплое дыхание Тэхёна на своих бедрах.

Хотя Тэхён все-таки замирает на несколько мгновений, поэтому Юнги надеется, что тот удивлен и хоть на этот раз заткнется. Юнги слышит, как позади него разрывается упаковка, и только тогда тоже двигается, охватывая ладонью член Тэхёна и медленно проводя по нему вверх-вниз. Практически сразу Тэхён вздрагивает, его бедра дергаются, но Юнги нежно проводит по ним руками, и парень затихает.

Что-то скользкое осторожно прижимается к его отверстию, и Юнги на секунду прикрывает глаза, считая до трех, заставляя себя расслабиться. Он кружит языком вокруг головки члена Тэхёна, и это помогает — он правда не хочет думать почему, но это помогает, отвлекает от факта, что он лежит на кровати в дешевом отеле с кем-то, кто ему не особо нравится. Поэтому когда длинный палец наконец-то входит в него, член Тэхёна оказывается полностью у него во рту, и Юнги принимается за то, что умеет лучше всего — мастерски использует свой язык.

Тэхён едва слышно чертыхается, окатывая его ягодицы дыханием, когда Юнги выводит на его члене маленькие кружочки кончиком языка — его бывшие были очень везучими парнями, и Юнги надеется, что Тэхён сможет оценить то, что является единственным человеком, испытывающим подобное отношение, не встречаясь с Мин Юнги. Но опять же, он не хочет зацикливаться на этой мысли, Юнги и так занят, двигая головой вверх-вниз и втягивая воздух в щеки, не переставая двигать языком, вслушиваясь в напряженные вздохи Тэхёна, рвано двигающего указательным пальцем внутри Юнги.

Когда Юнги уверен в том, что добился своего, он замедляется. Ему вовсе не хочется, чтобы Тэхён кончил ему в рот, он просто демонстрировал, что тот здесь не совсем главный. К тому же, становится сложнее концентрироваться на дыхании, когда Тэхён орудует уже двумя пальцами в его заднице и периодически сгибает их так, что Юнги стонет вокруг его члена, отчего уже стонет сам Тэхён. Юнги просто медленно посасывает кончик члена и ласкает остальную часть рукой, время от времени погружаясь языком в щель, когда хочет ощутить дрожь Тэхёна под собой.

В конце концов, Тэхёна добавляет третий палец, и Юнги отступает, чтобы перевести дыхание. Он продолжает лениво двигать рукой, опуская голову на бедро Тэхёна и тихонько выдыхая на мягкую загорелую кожу. Тэхён вовсе неплохо управляется со своими пальцами, по мнению Юнги, и сгибает их именно так, что Юнги забывает о растяжке и еле сдерживает стоны. Его толчки медленные, но мощные, и Юнги начинает немного вести. Он игнорирует неприятное хлюпанье смазки на пальцах Тэхёна, вместо этого слушая стоны, перемежающиеся с рваными вздохами, и этого хватает.

Как только Юнги начинает двигаться, Тэхён тут же понимает и убирает пальцы. Юнги поворачивается на коленях, не теряя время на мысли о позициях, и седлает бедра Тэхёна, указывая в сторону парня рукой.

— Презерватив.

Тэхён лежит с покрасневшим от минета лицом и рукой, блестящей от смазки, и смотрит на него с усмешкой, хотя на мгновение кажется сраженным наповал.

— Ты просто полон сюрпризов, — бормочет он, кидая презерватив Юнги.

— Молчи, — бросает Юнги, хотя ему не удается сказать это безразлично сразу после трех пальцев, прошедшихся по простате. Парень занимает себя тем, что натягивает презерватив на твердый член.

— Молчания не было в правилах, босс, — самодовольно парирует Тэхён, но его голос срывается, когда Юнги нависает сверху и медленно опускается на член.

— Теперь есть, — тихо выдыхает Юнги, прикрывая глаза и медленно дыша носом. Он не торопится, давая себе время на привыкание, но по большей части, чтобы помучить Тэхёна. Парень хорошо растянут, и член Тэхёна как раз подходит по толщине, отчего Юнги бы сразу опустился до конца, но он не будет этого делать. Возможно, ему начинает нравиться эта маленькая битва на то, кто же первым потеряет самообладание. Юнги лишь распахивает глаза, когда касается бедрами Тэхёна, и делает глубокий вдох, когда убеждается, что голос прозвучит более-менее нормально. — Правило номер четыре — заткни свою пасть.

На секунду он задумывается, поцеловать ли Тэхёна. Конечно, только чтобы заткнуть парня. Так поступают герои в фильмах. Но Тэхён до сих пор ни разу не поцеловал его, а Юнги еще никогда не чувствовал потребность в поцелуях, потому что все по-другому — он раньше не занимался сексом без поцелуев, но он также раньше не занимался сексом вот так, так что ладно. Юнги не знает, почему думает об этом сейчас, когда Тэхён лежит под ним с раскрытыми губами и обесцвеченными волосами, обрамляющими томный взгляд, выглядящий так, словно уже выебан, хотя они всего лишь закончили с прелюдиями. Юнги вовсе не нужно целовать Тэхёна. Мин Юнги не целует мудаков.

И Тэхён в любом случае ничего не говорит, а Юнги теряет нить мысли, когда парень проводит ладонями по его бедрам, хватается пальцами за бледную кожу и толкается вверх. Тэхён не удерживает его, все его движения медленные и нежные, словно он все еще дает Юнги шанс отстраниться, но Юнги не хочет отстраняться. Он хочет, чтобы Тэхён сделал это снова.

— Черт, — выдыхает он едва слышно, задирая голову назад и поднимаясь на коленях так, чтобы только головка члена Тэхёна осталась внутри. Юнги прикрывает глаза и опускается вниз еще резче, отчего оба парня низко стонут. Тэхён царапает ногтями талию Юнги, когда последний повторяет движение снова и снова, устанавливая ровный ритм, отчего в тишине гостиничной комнаты раздаются шлепки от соприкосновения его задницы о бедра Тэхёна. Юнги чувствует жар, пряди волос прилипают ко лбу, а между лопаток образовывается тонкий слой пота, словно бы во всей комнате внезапно стало невыносимо жарко, а он и не заметил. Он слышит собственное тяжелое дыхание где-то между низкими стонами Тэхёна и вслепую ищет грудь парня, чтобы хоть об что-то опереться.

Юнги чувствует, как Тэхён сгибает колени позади него, и тут же падает вперед, впиваясь зубами в ключицу парня и упираясь ладонями в матрас у головы Тэхёна, готовясь к грядущему. Тэхён перестает царапать бедра Юнги (он даже не хочет думать, как они к этому моменту выглядят) и вместо этого крепко сжимает его, опаляя ухо горячим дыханием, а затем резко вскидывает бедра, отчего у Юнги из глаз сыплются звезды.

Теперь Юнги нависает над Тэхёном, и от силы, с которой Тэхён вколачивается в него, перед глазами проносятся белые вспышки. Парень почти каждый раз попадает точно по простате. Юнги сжимает пальцами простыни и раскрывает рот, вдыхая воздух, который между Тэхёном и кроватью слишком теплый, слишком густой, но почему-то кажется правильным.

Голос Тэхёна срывается одновременно на рычание и стоны всякий раз, когда он устремляется бедрами вверх, его руки до синяков сжимают Юнги, давя его вниз на каждом толчке, а шлепки кажутся почти что болезненными, но на грани удовольствия, и это сводит Юнги с ума. Часть парня хочет отстраниться и замедлить темп, но большая часть желает продолжать, хочет большего от того, чем бы это ни являлось, какой бы демон не вынудил его позволить придурку Ким Тэхёну так трахать себя (или мудаку, возможно Юнги путает ругательства, что само по себе предвещает апокалипсис). Юнги не хочет, чтобы это заканчивалось, но в то же время он чувствует приближающееся удовольствие, горячее натяжение глубоко в животе, и он хочет его, он хочет все сразу.

Недолго думая (мыслительный процесс сейчас правда вовсе не одна из его сильных сторон), Юнги отцепляет одну руку от простыни и каким-то образом просовывает между собой и Тэхёном. Его твердый член периодически касается живота Тэхёна или сразу животов обоих, отчего Юнги хочется заплакать, потому что он безумно хочет кончить. Он обхватывает член рукой, и на этом все заканчивается. Юнги даже не успевает осознать, что рука Тэхёна исчезла с его бедра, как тот отбивает руку Юнги и сжимает член собственной, но Юнги не может почувствовать облегчение. Хватка Тэхёна крепкая, слишком крепкая, и парень осознает это, не давая Юнги кончить, продолжая беспощадно вбиваться прямо в простату.

Юнги уверен, что он никогда так громко не стонал во время секса.

— Иди на хуй, — выплевывает он невнятно в плечо Тэхёна. Тот в ответ лишь натянуто протягивает «ха», и Юнги надеется, что Тэхён им подавится.

— Ну, давай, ты выдержишь еще три минутки, — выдыхает Тэхён сбивающимся голосом, потому что голос парня тоже не работает так, как должен, и Юнги просто стонет в ответ. Ему кажется, что он взорвется, если пройдут еще три секунды, но опять же возможно он и сможет пережить, если прочувствует это ощущение чистого экстаза чуть дольше. Юнги чувствует себя грязным от макушки до пят, все вокруг горячее и потное, на его языке вкус члена, а горло болит, бедра немного горят в тех местах, где соленый пот попадает на царапины, оставленные Тэхёном. В каком-то смысле все это настолько охуенно, словно именно в этом он нуждается сейчас, грязный, выдохшийся и балансирующий на грани блаженства.

Нет, он хочет кончить и хочет прямо сейчас, блять. Юнги уже собирается укусить Тэхёна в плечо до крови, потому что тогда парень ослабит хватку на члене и Тэхён в какой-то мере заслуживает этого, но Тэхён внезапно сбивается с ритма, а его голос срывается в стоне. Изо рта парня раздается первый слог матерного слова, но так и остается незаконченным, а затем его рука на члене Юнги начинает двигаться, и Юнги кажется, что он вскоре потеряет сознание. Он вздрагивает чуть ли не всем телом, что никогда не случалось до этого, а Тэхён толкается в него так глубоко, как только может, и проводит пальцем по головке члена. Юнги делает глубокий вдох и выдыхает цепочкой мата, бездумно толкаясь в кулак Тэхёна. Он кончает с зажмуренными глазами и вцепившимися в простыню пальцами, не прекращая двигать бедрами, не останавливаясь до тех пор, пока не перестает чувствовать свое тело.

Юнги накрывает опустошение. Одной рукой Тэхён все еще крепко прижимает его за бедро плотно к себе, хрипло и дергано выдыхая. Юнги больше слушает то, как Тэхён достигает пика, чем ощущает, слушает последний долгий выдох, а следом за ним вдох, который еще длиннее, когда пальцы парня на коже Юнги расслабляются, а таз опускается обратно на кровать.

В течение нескольких секунд они оба молчат, пытаясь восстановить дыхание, спускаясь вниз с вершины удовольствия. Юнги лежит с закрытыми глазами и пытается игнорировать мягкое покалывание в ногах от позы, в которой он пробыл так долго, а затем Тэхён выдает очень-очень тихий смешок, отчего Юнги тут же стреляет убийственном взглядом в размытое нечто, которое он может видеть, лежа рядом с Тэхёном.

— Если ты хоть что-нибудь скажешь, — хрипло цедит Юнги, — что-нибудь тупое, я одними зубами разорву тебе горло.

— Мм, возбуждает, — говорит Тэхён сухим тоном, и это звучит так тупо. Юнги хочется вцепиться парню в горло, но сейчас ему не до игр. Он пытается игнорировать то, как тэхеновские пальцы оглаживают его спину. — Как раз то, что я хотел услышать прямо после секса. Ты когда-нибудь с меня слезешь или я затрахал тебя до смерти?

— Ты бы не смог затрахать до смерти даже мою бабушку, если бы пытался, — бурчит Юнги, когда поднимает себя с размякшего члена Тэхена и невольно вздрагивает, а затем тяжело перекатывается в сторону. — А она мертва.

— Фу. — Юнги теперь лежит на спине, а Тэхён рядом смотрит на него с таким выражением, которое можно было бы назвать забавным, если бы чувство юмора Юнги работало сейчас. — Боже, это же мерзко. Ты мерзкий. Я не ожидал, что ты будешь мерзким.

— Ну, увы, — Юнги проводит по себе руками, проверяя, реально ли на его животе засохшая сперма и правда ли его бедра исцарапаны, — в итоге я оказался совсем не таким, каким ты ожидал меня видеть?

Тэхён коротко смеется и утвердительно мычит. Краем глаза Юнги замечает, как парень хватает салфетки с тумбочки и начинает вытирать то, что Юнги оставил на нем. Выкинув их вместе с использованным презервативом в ближайшую урну, Тэхён поворачивается, чтобы взглянуть на часы, стоящие рядом с упаковкой салфеток.

— Комната проплачена до десяти утра, если что, — говорит он. — На случай, если ты захочешь тут остаться.

@темы: band: bangtan boys, Strong Heart - 2018

Comments

[neks]

Юнги вскидывает брови.

— Что, хочешь пообниматься? — ровно спрашивает он, поднимаясь на локтях и щурясь на часы. Сейчас лишь час с лишним.

— Не, я уйду, как только найду в себе силы встать. Уже среда. Я скоро должен готовить завтрак для бабули. — Тэхён внезапно грозно тычет пальцам в сторону Юнги. — И не смей думать о сексе с ней.

Теперь настает очередь Юнги бросаться переполненными отвращением взглядами, но они исчезают в тот же миг, когда Тэхён садится на кровати и пытается зацепить ногой свои штаны. Странно было слышать такое от Хосока, но когда об этом говорит сам Тэхён, даже еще странне. Парень вовсе не похож на человека, который готовит завтраки для бабушек.

— Так это не кодовое слово? — спрашивает Юнги, но его голос не в полной мере отображает его серьезность. — Ты правда проводишь каждую среду со своей бабушкой?

— Ага. — Тэхён уже затягивает пояс на штанах, ищет свою футболку, находит ее и лишь после бросает на Юнги взгляд, фыркая в ответ на его сдвинутые брови. — Эй, уж прости меня за то, что я представляю собой личность за всем тем фасадом проблемного ребенка, за который ты не хочешь заглядывать, — говорит он, натягивая футболку через голову и чересчур размахивая руками. Затем усмехается немного горько, отчего Юнги чувствует себя виноватым. — Разочаровывает, понимаю.

Юнги открывает рот и тут же закрывает. Он все еще чувствует, как последние толчки оргазма проходят сквозь его тело, и не совсем собран, чтобы найтись с ответом. Честно говоря, Юнги немного поражен, что Тэхён настолько серьезен, что бросается такими словами, что может обуться и надеть куртку, ни разу не споткнувшись. И от прозвучавшего Юнги чувствует себя еще хуже.

Как раз в тот момент, когда он осознает, что должен попытаться как-то загладить свои слова и выдавить нечто похожее на извинение (и сказать Тэхёну, что тот его неправильно понял), Тэхён в последний раз оглядывает комнату и кладет руку на дверную ручку.

— Увидимся, Юнги, — говорит он.

И оставляет Юнги лежать тут обнаженным и подмерзающим, смотрящим вслед с топящим чувством сожаления, которое точно не сочетается с остаточными волнами наслаждения.

Юнги решает, что не хочет оставаться до десяти. Он поднимется, оденется и пойдет домой, чтобы принять душ и поспать, и он перестанет думать о Тэхёне. Неважно, что они сделали или сказали друг другу, верно? В конце концов, Юнги не должны заботить ни странные чувства Тэхёна, ни бабушка парня, ни то, как быстро тот смог встать и уйти после того, как переспал с кем-то. Юнги не должен думать о Тэхёне. Это то, чего хочет Тэхён, вот почему парень ограничивается случайными связями. Поэтому это то, чем займется Юнги.

Это не должно быть сложно, говорит он себе, когда едет домой на метро и все еще ощущает пальцы Тэхёна, впивающиеся в бедра, и ногти, царапающие за кожу ног. Юнги тянет воротник пальто вверх в десятый раз, чтобы никто не увидел засос на его шее. Нет, следы его не беспокоят.

Юнги плевать на Ким Тэхёна.

Он не будет ничего усложнять.

[neks]

Глава 2.

thought i loved you
it was just how you looked in the light
a teenage vow in a parking lot
till tonight do us part
(fall out boy — hum hallelujah)

Тэхён не знает, из-за чего стал таким.

Не трахающимся-направо-налево-без-отношений. Это-то он знает, как случилось. Парень перестал верить в отношения где-то между постоянными ссорами родителей и днем, когда отец переехал в большой дом с красивой женщиной, оставив мать Тэхёна в убогой квартирке с бабушкой, сыном и двумя маленькими детьми. Он никогда не видел, чтобы из отношений что-то получалось, и уверен, что это о чем-то говорит. Хосок с Чимином единственные, у которых все идет достаточно гладко, но Тэхён не скажет им, что на самом деле не верит в их пару. В один день все закончится, и Тэхён хочет избавить себя от лишней боли.

Нет, он знает, как стал таким.

Но он не знает, что такого произошло, что он стал нуждаться во внимании Мин Юнги.

Тэхёну ведь даже не нравится этот парень. Новый эдакий старший брат Чонгука просто высокомерный и наглый ублюдок, слишком много возомнивший о себе, и он даже не был так хорош в постели.

Ладно, это ложь. У Тэхёна все еще встает при мысли о языке Юнги на своем члене, но суть в том, что он хочет перестать думать об этом языке в ближайшее время.

Иногда такое с ним случается. Тэхён спит с кем-то, человек застревает в его голове на пару дней, возможно на неделю, две. Это краткое увлечение, даже не влюбленность, и случается обычно с теми, кого Тэхён находит крайне милыми, или если ему удается переспать с кем-то, реально хорошо подошедшим ему во время секса. С Юнги верны оба варианта. По мнению Тэхёна, они отлично сошлись во время секса, просто до него и после не особо переваривают друг друга. И парень крайне милый. Мин Юнги милый в том исключительно редком случае, когда кажется одновременно очаровательным и серьезным взрослым, словно он сможет в легкую надрать Тэхёну задницу, если захочет, граничащий с описанием «охуеть как пугающий». Но все равно милый. Пугающий-и-милый. Если это не исключение, то Тэхён даже не знает, как еще назвать это.

Но обычно, когда Тэхён увлекается кем-то, он просто хочет переспать с этим человеком снова. Он никогда этого не делает, не делал и не будет делать, просто хочет. Но с Юнги все по-другому.

Конечно, блять, с Юнги все по-другому.

Тэхён не против переспать с ним снова. Но еще он не против заняться… немного другими вещами. Тэхён не знает, что обычно делают нормальные люди. Он проводит время с одной и той же группой друзей со средней школы, и они обычно лишь пьют вместе кофе и попадают в неприятности. Но Тэхён уверен, что существует куча других вещей, которыми люди занимаются, чтобы узнать друг друга получше, и ему кажется, что он хочет заняться ими с Юнги.

Не встречаться, нет. Тэхён просто хочет узнать о парне больше, а еще, чтобы сам Юнги узнал о нем больше, чтобы перестал смотреть так, словно Тэхён отравляет все его существование.

Тэхён никогда не обращал внимания на чужие взгляды. На него пялились постоянно, он был странным ребенком, а затем опасным подростком с опасными друзьями, люди смотрели на него как на мусор, и его это не волновало. Он живет с мамой-одиночкой, и у них не особо с финансами, поэтому у Тэхёна были проблемы из-за воровства однажды или пару раз или семь раз, и люди косились на него, но плевать. Если это просто случайные люди с улицы, Тэхёну плевать. Они не знают его, никогда не узнают и могут думать все, что хотят.

Но его задело, когда Юнги, казалось, целую вечность назад сказал, что Чонгук считает Тэхёна мудаком. Он не мог принять это. Все очень быстро дошло до того, что он забросил все свои тщательное составленные планы и спустя пять минут рассказал Юнги обо всем, что приключилось с родителями Чонгука. Когда дело касается людей, который Тэхёну нравятся, он не может выдержать то, что они принимают его за мусор.

И после того замечания о фасаде проблемного ребенка, может быть, Юнги более открыт к возможности того, что Тэхён представляет собой обычного человека, а не ходячий штамп в кожанке, но Тэхён все еще хочет сам показать этому парню, что он лучше. Он хочет, чтобы Юнги узнал о нем больше, и хочет сам узнать больше о Юнги.

Что глупо.

И никому не нужно.

И Тэхён не знает, из-за чего он стал таким.

[neks]

Теперь его мысли кружатся в голове, и возможно все потому, что Чимин с Хосоком пошли сегодня на свидание, а Чонгук разрешил переночевать здесь, но сам ушел спать пораньше, потому что завтра утром у него какой-то дурацкий экзамен. Возможно, Тэхён немножко недоволен, потому что его друзья живут своей жизнью. Чимин с Хосоком все из себя парочка, романтика и прочее дерьмо, и он не завидует, просто их до отвращения милые отношения каким-то образом на него влияют. Заставляют его думать о том, как получше узнать человека просто потому, что он переспал с ним. Чертовы уебища.

(Тэхён их любит. Просто они отвратительны.)

Взяв телефон в руки, Тэхён подумывает над тем, чтобы написать Чимину или Хосоку, просто чтобы прервать на пару минут их свидание, как вдруг дверь открывается. Он лежит на диване в гостиной квартиры Чонгука, полностью одетый, потому что хотел удостовериться, что его друг может спать спокойно один, и теперь раздраженный Юнги стоит в коридоре и щурится на ногу, которую Тэхён закинул на спинку.

— Не можешь уснуть? — небрежно спрашивает Тэхён. Он смотрит обратно на экран телефона — время перевалило лишь за два часа ночи.

Юнги просто тихо мычит в ответ.

— Это моя первая ночь дома после шести смен, — ворчит он. — Организм не может осознать, что в этот раз может поспать.

Когда Тэхён просто кивает, Юнги плетется на кухню, и Тэхён осознает, что не может вспомнить, что собирался делать в своем телефоне.

Это ужасно.

В итоге он рубится в игрушки до тех пор, пока Юнги не возвращается обратно в гостиную с миской хлопьев в руках. Как только Тэхён поднимает взгляд и осознает, что Юнги собирается просто сидеть за столом и безмолвно есть, он возвращается к игре. Конечно, он постоянно проигрывает, потому что слушает то, как Юнги жует и звонко задевает ложкой края миски.

Это не особо приятный звук. На самом деле он даже немного раздражает. Но он напоминает Тэхёну о том, что Юнги прямо тут и они даже не разговаривают.

Тэхён блокирует телефон, бросает его на колени, а затем садится и смотрит на Юнги.

— Не хочешь заняться кое-чем интересным? — спрашивает он.

Юнги пялится в ответ.

— Это ты так ненавязчиво предлагаешь мне переспать?

— Нет, — Тэхён закатывает глаза. — Я не сплю с одним и тем же человеком дважды.

Юнги повторяет за ним и тоже закатывает глаза.

— Конечно же, не спишь. — И хмурится, когда Тэхён продолжает молча смотреть на него. — Что ты задумал? Меня из-за этого не арестуют?

— Если ты совсем не умеешь развлекаться, то арестуют. — Тэхён пожимает плечами. — Но по большей части это просто будет забавным. Никто не пострадает, если ты подразумевал именно это.

— Нет, я знаю, что ты не вредишь людям, — говорит Юнги в свою чашку с хлопьями. Тэхён пытается побороть улыбку, в которой грозят растянуться его губы. Хорошо, что Юнги знает об этом, вот и все. Возможно, Чонгук ему об этом сказал. — Мне для этого нужно надеть нормальные штаны и выйти из дома?

— Спортивки — это нормальные штаны, — решает Тэхён, разглядев под столом ноги Юнги, облаченные в темное. — Но тебе придется выйти из дома, верно. Я отведу тебя туда, куда постоянно хожу, когда брожу в одиночестве по ночам. Одно из моих любимых развлечений.

— Чимин с Хосоком опять на свидании? — спрашивает Юнги, и Тэхён тяжело вздыхает.

— Ага. Отвратительно.

— А Чонгук считает, что они милые. Тебе не кажется, что твоя позиция по поводу отношений немного тебе мешает?

Тэхён делает еще более громкий вздох.

[neks]

— Слушай, Ромео, ты хочешь сидеть здесь и обсуждать отношения за поеданием хлопьев или ты хочешь пойти наружу и развлечься вместе со мной?

Юнги смотрит на него в раздумьях, и на секунду Тэхёну кажется, что вот оно, то, что их различает. Юнги может быть охрененно пугающим, но на самом деле он любит спокойный образ жизни. Ему не нравятся мимолетные интрижки, он помогает своему товарищу помириться со старым другом, даже съезжается с Чонгуком, ведет себя как старший брат, ходит на все пары и, по словам Чонгука, получает поразительно высокие оценки. Он спокойный и хороший, любого такого человека Тэхён бы посчитал скучным, но то, что Юнги спокойный и хороший со всеми, кроме Тэхёна, делает его интересным. Но главное, Юнги не творит дерьмо как Тэхён. Юнги — человек, который сидит дома и ест хлопья в спортивных штанах.

— Я буду через секунду, — говорит Юнги. Затем встает, чтобы забросить чашку в раковину на кухне, натягивает кроссовки и покидает квартиру в половине третьего, чтобы заняться чем-то интересным вместе с Тэхёном.



Они едут в метро в тишине. Юнги кажется уставшим, и Тэхён не знает, что ему сказать, ведь с Юнги лишь постоянно флиртовал и раздражал его, но все в порядке. Если он раскроет рот сейчас, то испортит все веселье, а он не хочет этого делать. Ему хочется, чтобы Юнги удивился. Это любимый способ проведения времени в одиночестве для Тэхёна, и он хочет поделиться им с кем-то.

Как только они выходят из метро, Юнги хмуро оглядывается.

— Где мы? — спрашивает он скорее риторически, потому что Тэхён не накидывал на его голову мешок, пока они были в поезде, хотя парень не может винить его за это. Местность кажется утопической. Юнги живет прямо в центре Сеула, где все маленькое, современные квартиры, гигантские небоскребы, все высокое и узкое, а вот здесь все по-другому. Люди живут в особняках. Таких, которые с садами.

— Красиво, не так ли? — мягко говорит Тэхён, держа руки в карманах, пока они идут вдоль улиц. Он знает, куда идти. Им не так уж далеко осталось.

— Кто, блять, может позволить себе подобное дерьмо? — добавляет Юнги, все еще оглядываясь, и чуть не падает, когда поворачивает голову слишком в сторону. Поймав равновесие, он прищуривается на Тэхёна. — Мы же не собираемся ничего воровать?

Тэхён смеется.

— Вроде того.

— Блять. — Юнги продолжает идти рядом, словно его тело не слышит его слова. — Какого хуя, мне надо домой. Я не буду ничего красть.

— Ты не будешь, — просто говорит Тэхён, когда они заворачивают за последний угол. — Это сделаю я.

Они выходят перед домом, тихим и темным в ночи, с симпатичной шевроле, припаркованной на дороге. Когда Тэхён подходит, что-то двигается в одном из окон особняка — собака вскидывает свою голову и выглядывает сквозь стекло. Тэхён широко улыбается и машет ей.

Тэхёну кажется, что собака виляет хвостом. Юнги кажется удивленным, что она не лает, а потом хмуро переводит взгляд с нее на Тэхёна и обратно.

— Ты эту собаку своровал? — медленно делает он догадку.

— Нет. — Тэхён смеется. — Я украл другую. Хотя возможно скоро и эту украду. Но сначала… — Он бросает Юнги ухмылку, медленно вытаскивая ключи от машины из кармана куртки.

Глаза Юнги на мгновение до нелепого округляются, устремляясь с ключей на машину.

— Это?..

— Ага. Стащил у владельца не очень давно. Бедный мужик с тех пор водит с запасными.

— Мы что… блять, — прерывает сам себя Юнги, потому что Тэхён снимает блокировку с машины и одним движением забирается на водительское кресло, словно является полноправным владельцем автомобиля. Юнги топчется около пассажирского, все еще не решаясь даже открыть дверь. — Мы что, крадем машину?

— Ты ничего не крадешь, — вкрадчиво повторяет Тэхён, осторожно захлопывая дверь и опуская окно со стороны пассажирского места. — Да залезай уже, неудачник.

Это словно приводит Юнги снова в движение.

— Дрянные девчонки? Серьезно? — говорит он, открывая дверь и залезая внутрь, затем старается как можно тише закрыть за собой. — Если в итоге я проведу этот день запертым вместе с тобой, я правда убью тебя, имей в виду.

— Тебе реально нужно успокоиться, — говорит Тэхён, медленно съезжает с подъездной дорожки и еле сдерживает смешок, когда Юнги прячется. Фары он включает, только когда они отъезжают от дома, и неспешно едет по улице. Самая лучшая часть. Эта часть города абсолютно тихая, как и двигатель этого до нелепости дорогущего автомобиля, и Тэхён видит в отражении зеркала, что дом остается тихо стоять, никакого включаемого света, никто не выбегает из двери и не орет на них. Все проходит гладко, парень полностью наслаждается волной радости, затопившей грудь.

[neks]

Он заворачивает за угол и проезжает еще три участка, пока не замечает, как Юнги медленно расслабляется в своем кресле, а из взгляда парня, устремленного в окно, не исчезает волнение. Тогда Тэхён дает задний ход и паркует шевроле прямо у следующего ряда симпатичных домиков.

Юнги непонимающе моргает. Он оглядывается, затем смотрит на Тэхёна, который выключает двигатель и потягивается со счастливой улыбкой на лице.

— Что мы тут делаем?

— Ничего, — отвечает Тэхён, засовывая ключ обратно в карман и стреляя в Юнги усмешкой, а затем открывает дверь. — Мы закончили.

Он вылезает и захлопывает дверь, затем ждет пару секунд и слышит, как ноги Юнги касаются земли, а дверь закрывается.

— Закончили? — эхом повторяет Юнги. Замешательство в его голосе такое явное, что Тэхён едва сдерживает смех в горле. — Что… и это все? Что это было?

Ладно, он больше не может. Тэхён громко прыскает, жестом показывая Юнги следовать за собой, блокируя машину, и спокойно отходит от нее, пытаясь определить путь обратно к метро.

— Я стащил ключи от тачки отца где-то месяца четыре назад, — охотно делится он информацией. — С тех пор примерно каждые две недели я пробираюсь сюда ночью и паркую машину в другом месте. Теперь, когда через несколько часов он проснется на работу, он сначала должен будет найти ее и будет думать снова о том, кто, блять, продолжает так над ним издеваться.

— Отца… — Юнги сам себя прерывает и раздраженно стонет. Он откидывает голову назад, и Тэхён заставляет себя не пялиться на то, как горло парня двигается при глубоком вздохе. Но затем Юнги смеется, и Тэхён не может не смотреть. — Ладно. Конечно. Тачка твоего отца. Вот почему ты понравился собаке. Подожди. — Юнги снова оглядывается, а затем вскидывает бровь, смотря на Тэхёна. — Ты здесь живешь?

— Да нет же, — бросает Тэхён с очередным смешком, но уже не настолько радостным, как до этого. — Мой отец живет здесь. А я живу с мамой где-то в четырех улицах от кафе, в котором вы с Гуки работаете.

Это отвратительный район, и судя по выражению лица Юнги, тот об этом прекрасно знает. Хотя вскоре хмурый вид заменяет усмешка, и Юнги усмехается и трясет немного головой.

— Что ж, признаю, я не думал, что ты настолько креативный.

Тэхён усмехается в ответ. Это то, чего он хотел достичь. Заставить Юнги переосмыслить сведения о нем, заставить понять, что Тэхён не состоит лишь из тупых, беспочвенных розыгрышей и преступной деятельности. Тэхён делает все с конкретной целью и только с теми людьми, которые этого заслуживают.

— Ты правда собираешься украсть собаку своего отца? — спрашивает Юнги, когда они сидят на скамейке на станции метро. Тэхён тихо смеется.

— Вряд ли. Не думаю, что из этого что-то получится, я вообще-то иногда учусь на своих ошибках. Просто я люблю ее и ненавижу навещать отца.

— Хватило одного ареста, да? — говорит Юнги с какой-то грубой усмешкой, от которой у Тэхёна внутри живота завязывается теплый узел.

— Эй, — говорит он и разводит руки, подчеркнуто пожимая плечами. — Все обвинения с меня сняли.

— Правда? — Юнги выглядит впечатленным. — Но ты же украл ее, разве не так?

— Да, украл. И они поймали меня на горячем. Как оказалось, собаку не так уж просто спрятать, поэтому копы меня быстро нашли. Мужик был в ярости, но моя бабуля болтала с ним до тех пор, пока он не пожалел меня и не попросил полицию меня отпустить. — В голосе Тэхёна нет и намека на смущение, даже тогда, когда Юнги смеется рядом с ним, потому что Тэхён не смущен. Черт, да он возможно повторит это в будущем. Слова о том, что он учится на своих ошибках, означали лишь, что в следующий раз он попытается найти более продуманное решение.

— Ну, теперь я понимаю, почему ты готовишь ей завтрак каждую среду, — говорит Юнги. По мнению Тэхёна, его голосу подходит изумление. Звучит приятно. — Неплохое достижение.

Тэхён смотрит на него секунду, затем улыбается и отводит взгляд на свои ноги.

— Я готовил ей еще до кражи собаки, если честно, — говорит он, на этот раз мягче. — Я правда люблю ее, но вижу не особо часто, потому что редко бываю дома. Там очень… многолюдно и шумно, и им нужно больше пространства, чем у нас есть, поэтому я гуляю с друзьями, чтобы дать им его, понимаешь. Но я скучаю по ним, а они по мне, поэтому я стараюсь почаще заходить домой, есть с ними и все такое.

Теперь он чувствует, как его шея горит. Тэхён все еще не смущен, нет. Юнги знает Чонгука, у которого не все гладко, и Чонгук, скорее всего, давно рассказал ему, что они все со своими проблемами, а Тэхён не стыдится своей семьи. Но все равно странно рассказывать Юнги такое. Даже если Тэхён хотел, чтобы Юнги увидел его другую сторону, ему не совсем комфортно раскрываться так перед парнем.

Но Юнги просто смотрит на него, чуть нахмурив брови, и весь его вид кричит о сочувствии, а это гораздо больше, чем ожидал Тэхён, и гораздо больше того, с чем он знает, как справляться.

— Ты сказал, что живешь с мамой?

— Эм, да, — говорит Тэхён, его голос, к счастью, все еще работает нормально. — С мамой, бабулей, братом и сестрой. Брату пять, а сестренке шесть лет.

— О. — Юнги улыбается, и эта улыбка диаметрально отличается от той грубой усмешки, но по какой-то причине заставляет тепло внутри тэхеновского живота распространиться еще больше. — Да уж, звучит очень шумно.

Вскоре они садятся на метро, но Тэхён говорит Юнги ехать домой одному и поспать. Он выйдет на пару остановок раньше и отправится к себе, раз уж выбесил своего отца на этой неделе. Юнги кивает и зевает, и они молча глядят в окно, подъезжая к остановке Тэхёна.

— Тэхён, — говорит тогда Юнги, все еще глядя в окно. — Зачем ты вообще украл ту собаку?

Тэхён переводит на Юнги долгий взгляд и только затем отвечает.

— Ее владелец плохо с ней обращался, — говорит он. — Я хотел помочь.

Тут с выражением лица Юнги происходит нечто странное, словно это именно тот ответ, который он ожидал, но отнюдь не тот, который хотел услышать. Юнги все еще смотрит в окно, но Тэхён все также наблюдает за его лицом и в каком-то смысле понимает. Нет ничего удивительного в том, что в итоге произошло. Тэхён уже часто думал о Юнги и хотел узнать парня лучше, а теперь Юнги и впрямь оказался мягким и добрым, Тэхён немного открылся, и они занялись вместе чем-то, кроме секса и споров. Поэтому теперь Тэхён возможно хочет поцеловать Юнги в его глупый рот, словно какой-то глупый идиот с эмоциями. Он должен был быть готов к этому, в конце концов, часть него была готова все это время.

Просто Тэхёну это абсолютно не нравится.

Из динамиков раздается приятная мелодия, вслед за которой роботизированный голос объявляет станцию Тэхёна. Юнги поднимает взгляд. Он смотрит на экраны, висящие под потолком над лицом Тэхёна, и Тэхён замечает высунувшийся на долю секунду кончик языка. Возможно, ему показалось.

— Увидимся, — говорит Юнги.

— Ага, — выдыхает Тэхён. Поезд начинает замедляться, и Тэхён поднимается с сиденья. — Пока.

[neks]

Два дня спустя, когда время вновь приближается к полуночи, а он лежит, прислонившись головой к плечу Чимина в одной из заброшенных квартир, которые им нравится взламывать и заселяться по ночам, Тэхён решает, что он просто слишком остро реагирует. Юнги хорошо выглядел в пассажирском кресле не совсем угнанной машины и в пустом метро ночью с городским светом, освещающим лицо и волосы парня, это казалось едва ли не волшебным и пугающе новым для Тэхёна, который обычно ни в кого не влюбляется. Это было воздействием момента, блажью адреналина, текущего по его венам.

Юнги не нравится Тэхёну.

Ему всего лишь понравился образ парня, кого-то рядом с собой в отцовской шевроле, кого-то, представляющего собой полноценного взрослого, не такого запутавшегося и озлобленного, как Тэхён и его друзья, но все еще смотрящего на него с искренним интересом и сочувствием, а не презрением. Кого-то, с кем ему все же удалось повеселиться. Это было приятно. Тэхёну нравится эта мысль. Но ему не нравится Юнги.

Они отдыхают в помещении, которое раньше было гостиной. Тэхён сидит, свернувшись и прижавшись к Чимину на немного пыльном диване, Хосок с Чонгуком занимают кресла, а телефон Хосока валяется на полу в центре их маленького круга, из него звучит музыка и раздается свет приложения-фонарика, чтобы не сидеть в кромешной темноте. Тэхён слышал, что ребята обсуждали питательную ценность начос, но не особо обращал внимание. До тех пор, пока Чимин не пихнул его слегка плечом, конечно.

— Тэ, ты в порядке? Ты какой-то тихий.

— Я устал, — по привычке говорит Тэхён, что по большей части, возможно, правда. От объятий Чимина ему всегда хочется спать. Чимин слишком мягкий и теплый, чтобы оставаться в сознании, прижимаясь к нему.

— Возможно, он все еще истощен после позавчерашнего дня, — самодовольно замечает Чонгук, отчего Тэхён тут же распахивает глаза и хмурится, — когда отправился куда-то с Юнги вместо того, чтобы спать на нашем диване.

— Ооооу, — громко тянет Чимин, но недостаточно громко, чтобы заглушить шокированный возглас Хосока. — Куда ты его потащил, а? Что произошло? Рассказывай, Тэтэ.

Вместо ответа Тэхён раздраженно всматривается в Чонгука, все еще частично утыкаясь лицом в плечо Чимина.

— Какого черта? — тихо говорит он. — Я думал, ты спал. Почему ты не спал?

Чонгук просто ухмыляется в ответ.

— Я всегда просыпаюсь, когда Юнги бродит по квартире по ночам. Обычно я быстро засыпаю, но в этот раз услышал ваши голоса. Не расслышал, о чем вы говорили, но я знаю, что вы ушли в одно и то же время. А затем Юнги вернулся один на утро. — Чонгук откидывается на спинку кресла, скрестив ноги и смотря на Тэхёна, а его брови выделывают какое-то дерьмо из раздела цирка дю солей. — Ну, так что? Ты отвел его в отель? Понравилось?

— Я не водил его в отель, — бормочет Тэхён. Он никогда не лжет друзьям, но ему и не хочется говорить им, что он отвел Юнги к дому отца и рассказал практически все о своей жизни. К тому же, Тэхён не забыл о правиле Юнги, запрещающем рассказывать Чонгуку о том, что они трахнулись. Он вздыхает. — Я не хочу его трахать.

Это тоже правда, потому что он уже один раз сделал это и больше не хочет Юнги, и тот ему не нравится. Вот так. Он все еще не лжет.

— Пиздеж, — говорит Хосок. — Ты хотел выебать его буквально с тех пор, как увидел. Ты говорил о его губах на протяжении трех недель, натурально. Хотя нет, это не совсем натурально. — (Чимин тихо фейспалмит от его шутки.) — Конечно же, ты хочешь его трахнуть.

— Я не хочу его трахать, — повторяет Тэхён, в этот раз еще тише.

— Почему нет? — Тэхён практически слышит недоверие в голосе Чимина. — Помнишь, ты в течение месяца отказывался называть его как-либо, кроме сексуальный бариста? Что случилось с сексуальным бариста?

— О боже, подождите-ка, — говорит внезапно Хосок, пока Тэхён все еще морщит нос и молча смотрит на экран лежащего на полу телефона. — Если ты больше не хочешь его трахать, это значит…

Теперь уже Чимин громко хватает ртом воздух, и секунду спустя Чонгук тоже выглядит так, словно на него снизошло прозрение всей его жизни.

— Это значит, что ты уже его трахнул, — говорят парни в унисон, словно находятся в сраной комедии.

Тэхён целую секунду пытается вызвать в себе раздражение, но боже, блять, он их так сильно любит, всех троих, к тому же воспоминание о сексе приятное, поэтому в итоге он глупо ухмыляется, прижимаясь лбом к плечу Чимина, и кивает. Посрать на чертовы правила Юнги. Они все равно идиотские. Любые правила, запрещающие самодовольные ухмылки и включающие в себя секреты от Чонгука, это идиотские правила.

— Это так стремно, — первое, что говорит Чонгук, после того, как смех Хосока утихает. — О боже, ты трахнул моего соседа. Пиздец как стремно.

— Почему ты не сказал нам? — спрашивает Чимин, свободной рукой давая Тэхёну подзатыльник, отчего он еще больше врезается в плечо. Поэтому Тэхён наконец-то отлепляет себя от друга и садится ровнее.

— Юнги не хотел, чтобы я говорил об этом Гуки без его разрешения. А он все еще не разрешил, так что. Ты не должен был знать. — Он бросает на Чонгука извиняющийся взгляд.

— Еб твою мать, — говорит Чонгук.

Возможно, он проводит слишком много времени с Юнги.

[neks]

— Почему я был бы против?

Тэхён пожимает плечами.

— Ты только что назвал это стремным.

— Да, но у меня был шок от осознания того, что вы были внутри друг друга. — Чонгука передергивает. — И возможно в этот раз я не хочу слышать о размере члена и о громкости стонов, потому что я еще долго буду жить с ним, но с другой стороны, какая разница? Тебе было весело, это хорошо. — Он улыбается Тэхёну, но затем хмурится и смотрит немного озадаченно. — Тебе же было весело, верно? Честно говоря, я думал, что вы друг друга ненавидите.

— Если бы Тэтэ трахался только с теми, кто ему нравится, он бы не стал таким, каким является, — говорит Хосок.

Тэхён тихо хихикает, смотря на свои колени, которые притягивает к груди.

— Да не, мы вряд ли превратимся в лучших друзей, — говорит он. — Но нам было весело. Кстати, он не был во мне. Это я был в нем.

— Ладно, хватит на этом подробностей, — говорит Чонгук, хотя он тоже смеется вместе с Хосоком и Чимином, пока последний хлопает Тэхёна по плечу, словно гордится им.

— Подожди, но, — вдруг говорит Чимин прямо тогда, когда смех затихает и Тэхён думает, что ребята готовы сменить тему разговора, — как я понимаю, переспали вы не два дня назад, верно? Если ты трахнул его раньше, тогда что было два дня назад? Куда ты его отвел?

Блять.

Тэхён вновь упирается взглядом в свои колени, проклиная себя за клятву никогда не лгать друзьям.

— Я показал ему отцовскую Шеви, — просто говорит он, и этого должно быть достаточно, чтобы остальные поняли, чем они занимались.

На секунду становится тихо. Затем Хосок спрашивает:
— Почему?

Вопрос преисполнен искреннего любопытства и немного замешательства, Тэхён не может винить друга за это. Не то чтобы Тэхён когда-либо охотно делился любой информацией о себе с людьми, которые здесь отсутствуют, и если честно, он и сам не до конца понимает, почему это произошло. Поэтому снова просто пожимает плечами.

— Я не мог уснуть, он не мог уснуть. Я думал, что Гуки спит, а вы были заняты друг другом, так что… не знаю. Почему нет?

Существует бесконечное множество ответов на этот вопрос. Тэхён мог бы сходу придумать как минимум двадцать причин, почему он не должен был брать Юнги в другую часть города посреди ночи и показывать, как он ради глупой мести ворует автомобиль отца. Зная его друзей, в их головах сейчас те же самые двадцать причин и еще немного своих, но никто из них ничего не говорит. Вот почему Тэхён их обожает. Они не всегда ставят под сомнение хрень, которую он вытворяет, они не лезут, не придают этому большое значение, поэтому Тэхён их так сильно ценит.

Во всяком случае, он так думает до тех пор, пока не осознает, что ребята ухмыляются, глядя на него.

— Что ж, — говорит Чимин и свободно откидывается назад, — хорошо, что ты сказал, что вы вряд ли станете в ближайшее время друзьями.

— Ага, — небрежно бросает Хосок. — Слава Богу, что ты это сказал. А иначе было бы сильно похоже на то, что он тебе нравится.

Тэхён молча таращится на них. Поворачивает к Чонгуку за помощью, но тот лишь самодовольно ухмыляется, отчего Тэхён принимает самый недовольный вид (не очень хороший).

— Я ненавижу вас всех.

— Да ладно, ребят, хватит уже его дразнить, — говорит Чонгук, но Тэхён понимает, что ему не следует доверять. — Они друг другу не нравятся, я серьезно ни разу не видел, чтобы они перебросились хоть парой слов в нашей квартире. — Пока Тэхён заставляет себя проглотить комок в горле, Чонгук откидывается назад и драматично вздыхает, глядя на потолок и сжимая грудь. — Они всего лишь тоскливо смотрят друг на друга украдкой. Вообще-то это даже грустно как-то, мы не должны…

Чонгук не заканчивает свою мысль, потому что Тэхён запускает в него диванную подушку, отчего лицо парня оказывается в ужасном облаке пыли, и внезапно вся комната заполняется хохотом Хосока и Чимина, а также сильным кашлем и матом Чонгука. Пока друг клянется, что проглотил мотылька, три друга, наконец, безмолвно признают, что лучше оставить эту тему, прежде чем Тэхён скормит им еще грязи.



Нелюбовь к Юнги положительно на него влияет. Они снова не разговаривают и едва ли смотрят друг на друга, когда Тэхён навещает Чонгука, что теперь происходит достаточно часто по причинам, никаким от этого не зависящим. Тэхён не кидает на Юнги тоскливые взгляды, как сказал Чонгук, и не помнил, чтобы когда-либо делал такое, а еще он уверен, что Юнги тоже этого не делает, потому что лучшее в нелюбви к Юнги это осознание того, что Юнги также не любит его в ответ. Теперь они просто два человека с общим знакомым, и все, ничего больше.

В любом случае, он практически не видел Юнги последние две недели, даже когда тот находился дома. Юнги зачастую просто сидит в своей комнате, а Тэхён с Чонгуком проходят в гостиную только из-за видеоигр, так что Тэхён видел Юнги лишь мельком — когда тот шел на кухню или в ванную. Парень выглядел уставшим и скучным, одетый в теннисные носки, спортивки и старые безразмерные футболки, его волосы падали на глаза, под копной светлых волос показывались черные корни. Юнги теперь просто обычный уставший студент, Тэхён таких зомби, направляющихся в свои университеты, видит каждый день, ничего особенного. Ни искр, ни обжигающего адреналина по венам, ни света, красиво озаряющего лицо Юнги под ночным небом. Он не тот парень, что сидел с Тэхёном в отцовской шевроле, который расслабился так быстро, хотя и считал, что они угоняют машину — теперь он просто парень, который учит Чонгука, как готовить и платить вовремя по счетам.

Тэхён две недели не видел Юнги в кафе. Конечно же, Тэхён замечает только тогда, когда они вчетвером вновь заваливаются ночью в кофейню и на этот раз Юнги внутри. Только тогда он осознает, чего ему не хватало эти недели, и Тэхён абсолютно точно не чувствовал разочарование каждый раз, когда их обслуживал другой работник ночной смены. Это не имеет смысла.

Где-то в глубине души Тэхён связывает мешки под глазами Юнги, его общий вид в квартире и отсутствие в кафе и решает, что тот возможно завален учебой. Чонгук сказал, что Юнги на последнем году обучения, и Тэхён готов поспорить, что это трудно. По его мнению, музыка, которую создает Чонгук на первом курсе, просто шикарная, их специальность звучит потрясающе. Тэхёну интересно узнать, что создает Юнги, готовящийся к выпуску, как выглядят его задания, как он находит время на работу над ними в перерывах между работой, и он почти спрашивает.

Он почти спрашивает Юнги о том, чем тот занимался и как у него дела. Вопросы вертятся прямо на кончике языка (С тобой все нормально? Ты вообще спишь? Когда ты в последний раз нормально ел?), но Тэхён тут вместе с Чимином, Чонгуком и Хосоком, они заказывают кофе и горячий шоколад, а еще Юнги не нравится Тэхёну, а он также не нравится Юнги, поэтому он держит рот на замке.

Его друзья стали громче с тех пор, как помирились с Чонгуком, и больше некому с той стороны прилавка бросать враждебные взгляды и вести себя, словно они ненавидят друг друга. Тэхён как обычно первый заказывает свой горячий шоколад с дополнительной порцией сливок, пока остальные трое позади смеются о чем-то и громко обсуждают правдоподобность различных взрывов из фильмов. Пока Чонгук чуть ли не повторяет наизусть один из выпусков «Разрушителей легенд», Тэхён наблюдает, как уставший Юнги на автомате тянется за бумажным стаканчиком и черным маркером, а потом замирает, осознавая, что ему больше не нужно писать имена. Несколько секунд Юнги просто стоит и пялится на стаканчик, а затем очень медленно что-то на нем пишет.

Пару минут спустя, когда Тэхён получает свой горячий шоколад, а его друзья охреневают от мнения Хосока об Арнольде Шварценеггере, Юнги облокачивается на стойку и наблюдает, как Тэхён вскидывает брови, читая «имя» на своем стаканчике.

— Ты не хочешь мне ничего сказать, Тю? — спрашивает Юнги.

Тэхён поднимает чуть растерянный взгляд. Он практически говорит Юнги, что тот горячий, просто автоматически, но он больше не должен считать его таким после того, как они трахнулись, и он определенно не должен называть Юнги горячим, но не знает, что сказать еще.

— Я горячий? — пытается спастись он с усмешкой, которая получается слишком легко. Когда сомневаешься, комплименты самому себе всегда помогают.

Юнги закатывает глаза.

— Ты нарушил мое правило, — тихо говорит он, пристально глядя на Тэхёна, который сует трубочку в рот и жует ее вместо того, чтобы пить.

[neks]

А. Так вот он о чем.

— Я нарушил все твои правила, — сообщает Тэхён, пожимая плечами. — Кроме того, что касалось оплаты отеля. Пожалуйста за это, кстати. — Вместо ответа Юнги впивается в него убийственным взглядом. Тэхёну на миг хочется отшатнуться, чтобы Юнги не схватил его и не расплавил лицо кипящим кофе, но он не собирается демонстрировать свой страх. Юнги скучный, в конце концов, ему нечего бояться. — Слушай, я не говорил ему сам, но они мои друзья. Они сами все поняли. Уж прости, что они так хорошо меня читают, я как бы не мог их остановить. К тому же, это было дурацкое правило. Ему было все равно.

Юнги бросает на Чонгука краткий взгляд, отчего Тэхён осознает, что его друзья наблюдают за ними, их разговор продолжается, но гораздо тише, и он даже не может выбрать, кому хочется вмазать больше: им или Юнги.

— Могло бы быть не, — говорит Юнги.

Теперь очередь Тэхёна закатывать глаза.

— Я знаю его лучше тебя, — невозмутимо проговаривает он. — Это было дурацкое правило.

После этого он отворачивается, позволяя своим друзьям заказать обычные напитки, и держится позади них, отпивая свой шоколад и наблюдая за Юнги. (Тэхён к этому моменту перестает чувствовать что-либо языком, отчего пить горячие напитки и отсасывать людям через нижнее белье гораздо легче.) Юнги явно выглядит раздраженным, и это не должно приносить Тэхёну ничего, кроме радостного удовлетворения, но приносит. Это как-то на него влияет. Снаружи темно, а свет, падающий на Юнги, холодный. Периодически за окном проезжают машины, и их фары освещают лицо парня чуть теплее, брови Юнги нахмурены, а руки уверенно работают над их напитками, пальцы напряженные, но спокойные. Время от времени Юнги бросает взгляд в их сторону или в сторону Тэхёна, давая знать, что он все еще хочет придушить его этими руками, и, черт, он ненавидит себя за эту мысль, но это его Юнги. Тот самый интересный Юнги, язвительный парень с аурой безжалостного человека, способного знатно въебать Тэхёну, если тот слишком обнаглеет, но при этом это все тот же парень, который мягко смотрел на Тэхёна, когда тот рассказывал о своей семье. Тот Юнги, который заставляет Тэхёна чувствовать, словно он играется с огнем, наслаждается теплом прямо за секунду до того, как сожжет всего себя.

Они покидают кафе вскоре после того, как Юнги с Чонгуком обмениваются парой фраз гораздо более мягким тоном. Тэхён наслаждается своим шоколадом и решает больше не думать о Юнги и о том, как нежно и изящно выглядит лицо парня в свете фар автомобилей одновременно с обещанием опасности, скрытым где-то в глубине пьянящих глаз. Тэхён пытается отвлечь себя и вспоминает очередной эпизод «Разрушителей легенд», в котором они перепроверили теорию, о которой говорил до этого Чонгук, просто чтобы разжечь спор и заставить всех орать друг на друга между всплесками смеха.

Ему почти удается.

Ему почти удается забыть о Юнги, но затем, когда он возвращается домой по темным безлюдным улицам, в кармане джинсов вибрирует телефон. Тэхён думает, что это Хосок отправил ему смешную фотку Шварценеггера крупным планом или Чимин записал звук своего смеха или Чонгук поделился одной из бесчисленных фотографий, снятых в их кругу, когда никто не видит — на таких они всегда кажутся нереальными и очень красивыми. Но это не друзья. Это что-то совершенно другое, сообщение, прочитав которое, Тэхён насмешливо фыркает, продолжая идти.

[02:16:49] мин юнги: мы должны трахнуться снова.

Тэхён задумывается о том, насколько сильно универские задания сводят Юнги с ума. Возможно, парень хочет использовать Тэхёна для быстрого перепиха, чтобы проветрить мозги. Что в теории нормально. Тэхён часто использует других людей для борьбы со стрессом, он не против, чтобы люди поступали с ним так же, потому что это всегда ничего не значащий трах. Так он делает добрые дела.

Вот только Тэхён не трахается с одним и тем же человеком дважды. Юнги об этом знает.

[02:18:34] вы: лол смотрите кто сорвался
[02:18:52] вы: нет мы не должны

Тэхён ожидает, что на этом все закончится. Точнее, он ждет, что Юнги в деталях объяснит, как сильно он его ненавидит, возможно, вставит парочку цветастых ругательств, но он ожидает, что тот сдастся. Потому что это Юнги. Юнги, который плюется огнем, когда открывает рот, но при этом Юнги, который против мимолетных интрижек и считает, что ты должен встречаться с тем, в кого суешь свой член. Заблокировав телефон, Тэхён уже собирается убрать его обратно, как вдруг на экране высвечивается очередной текст, от которого нечто горячее сворачивается в животе Тэхёна, мягко и тихо, но все же.

[02:19:39] мин юнги: да, мы должны, и ты знаешь это.

Это… самоуверенно. Судя по тому, что Юнги едва ли понадобилось сорок секунд для ответа, парень даже не сомневался. Мин Юнги, тот, кого Тэхён соблазнял в течение нескольких недель, убеждал, что случайные связи это весело и стояще, теперь пытается заставить его сделать это снова.

Но Тэхён не собирается соглашаться. Он никогда не делал этого, а единственный во всем мире человек, с кем он переспал больше одного раза, это бедный парень, с которым Тэхён пытался встречаться в старшей школе целых два гнетущих месяца. С тех пор он никогда не трахался с кем-либо дважды. И не трахается. Это опасно. Ты привыкаешь к людям, обзаводишься чувствами, а Тэхён не хочет их иметь. Он все еще пялится в свой телефон, пытаясь напомнить себе об этом, пытаясь отвлечь себя от осознания, что это еще одна грань неизбежной опасности, исходящей от Юнги, от которой ему становится по-настоящему горячо, а от одного лишь сообщения Тэхён начинает возбуждаться.

[02:20:57] мин юнги: ты нарушил мои правила, я нарушаю твое.
[02:21:24] мин юнги: я выбираю отель и плачу за него, тогда мы квиты.
[02:21:51] мин юнги: я о чем, либо так, либо кончай смотреть так, словно хочешь нагнуть меня за прилавком и выебать насухо. твой выбор.

Черт.

Черт, жар в животе начинает еще больше разгораться, но… черт возьми, его что так легко раскусить?

Тэхён выпускает отчаянный смешок в холодный ночной воздух и поднимает взгляд как раз вовремя, чтобы не врезаться в дверь квартирного комплекса. Он гасит телефон, чтобы разблокировать дверь, затем медленно поднимается по лестнице, потому что сложно печатать и не спотыкаться одновременно.

[02:23:19] вы: думаю я все же никогда не был большим сторонником правил
[02:23:35] вы: разберись со временем и местом я приду
[02:24:21] мин юнги: так и знал.

Мудак.

[02:24:38] мин юнги: я отправлю детали завтра.

Нахуй его за точки в конце сообщений и за то, как властно, доминантно и необычайно, блять, привлекательно он звучит. Нахуй Мин Юнги.

Нахуй его дважды.

[neks]

Отель несильно отличается от того, что выбирал Тэхён. Освещение в коридоре не моргает, но комната меньше по размерам. Не так уж и важно. Кровать выглядит достаточно большой, и это единственное, что его волнует. Это и тот факт, что на Юнги та же шапка, которую он одевал в прошлый раз и сейчас уже снимает с себя. Затем он стягивает пальто, и Тэхён принимает это за намек избавиться от своей куртки и обуви тоже, на этом он останавливается.

Он поднимает голову как раз в тот момент, когда Юнги подходит ближе, а затем резко прижимает его за плечи к двери, расплываясь пятном обесцвеченным волос, водя губами по адамову яблоку, просовывая колено между ног. Тэхён слышит собственный дрожащий выдох, его руки замирают вокруг Юнги, потому что на секунду он не уверен, что должен делать, какого черта только что произошло.

— Ты что, завалил все свои предметы, что ли? — пытается он, голос чуть более запыхавшийся, чем он думал, а руки находят задницу Юнги.

— Заткнись, — отвечает Юнги, пугающе отчетливый на шее Тэхена, где пульс уже учащается. Он поднимает колено выше между бедер Тэхёна, трется о промежность, беззастенчиво используя тесноту тэхеновских штанов, отчего Тэхён откидывает голову назад со смешком.

— Я уже начинаю беспокоиться о твоем умении владеть собой, знаешь ли, — говорит он, пробираясь пальцами под тонкую футболку Юнги, вверх по горячей коже спины. — Ты кажешься слегка напряженным, уверен, что не хочешь, ах, поговорить об этом?

К концу предложения его голос срывается из-за того, как Юнги непрерывно трется о его пах, а еще оттого, как руки парня царапают его за бока, а зубы вцепляются в горло.

— У тебя нигде нет кнопки выключения? — бормочет Юнги, от рыка его голоса у Тэхёна кружится голова.

Он чувствует, как его бедра упираются в колено Юнги, и уже не в силах их контролировать.

— Попробуй простату, — советует он с беспомощной усмешкой.

Юнги громко выдыхает на его кожу.

— Ты стащил эту шутку у Дэдпула, — безучастно тянет он, совсем немного отстраняясь, чтобы стянуть с Тэхёна рубашку.

Освободившись от ткани, Тэхён не может не улыбнуться Юнги, даже если слегка насмешливо.

— Ты смотрел? Невероятно, Мин Юнги смотрит фильмы Марвел. Ты только что признался, что хоть раз в жизни весело проводил время!

— Я часто весело провожу время, — возражает Юнги, хмурясь так, словно слова Тэхёна были совсем не к месту, одновременно с этим притягивая парня за петельки ремня, что даже заводит.

— Ты прав, наверное, — говорит Тэхён. Позволяет Юнги уложить себя на лопатки, а затем тот расстегивает и чуть стягивает его штаны. Тэхён цепляется за футболку парня, которую Юнги затем снимает и отбрасывает куда-то в угол. — Например, ты сейчас занимаешься мной.

От ладоней Юнги на груди исходит жар, а одна нога все еще расположена между тэхеновыми, благодаря чему Тэхён может тереться о него каждый раз, когда Юнги склоняется, чтобы оставить очередной засос на шее.

— Ты всегда такой разговорчивый? — тянет Юнги, изящно игнорируя пробегающиеся по спине пальцы Тэхёна, чтобы оставить еще больше следов на шее. У Тэхёна все еще есть время подумать над тем, что Юнги больше пользуется зубами и кусается, чем всасывает кожу губами, но он не имеет ничего против. Затем он в полной мере осознает прозвучавший вопрос.

Это правда? Он всегда так много разговаривает и флиртует со всеми, кого трахает в плохо освещенных номерах отелей?

Возможно.

Верно?

Юнги не особенный, Юнги скучный, и он не нравится Тэхёну. Единственная его особенность в том, что он видит Тэхёна обнаженным второй раз в жизни, но только потому, что Тэхён сам хотел побыть добрым и помочь измотанному студенту, только и всего. Тэхён добр по отношению к соседу Чонгука. В этом нет ничего больше, чем в сексе с другими случайными знакомыми. Он всегда много разговаривает. Тэхён пытается вспомнить о словесных перепалках с предыдущими партнерами, о подобных разговорах, когда он полуобнаженный лежал спиной на матрасе, а кто-то кусал его ключицы, но не может ничего вспомнить. Но это ни о чем не говорит.

Это ни хера не значит.

— Конечно, да, — говорит он. Если его голос слегка дрожит, то это все из-за возбуждения.

И вообще, кто такой Юнги, чтобы задавать такие вопросы? Мудак. Какой же ублюдок. Тэхён решает, что не спустит Юнги такое с рук, и, сжав хватку на спине парня, переворачивает их, прибивая Юнги к матрасу под собой. В ту же секунду Юнги вскидывает бедра, прижимаясь к Тэхёну, отчего оба стонут — грубая ткань джинсов очень явно трется о нежную кожу. Руки Юнги на его боках, он вжимается пальцами достаточно сильно, чтобы Тэхён негромко охнул, а затем цепляется за пояс штанов, стягивая их вниз. И снова Тэхён вытаскивает заранее приготовленные маленький презерватив и упаковку смазки и кидает их на кровать, а затем встает и стягивает до конца штаны. Белье идет следом, Юнги также избавляется от своей одежды, поэтому Тэхён наклоняется и сбрасывает их вещи с кровати.

Он забирается обратно на матрас, садится верхом на Юнги, и… так странно быть тихим теперь, не говорить ничего дерзкого о том, как быстро они разделись, о том, что Юнги глядит так, словно хочет содрать с него кожу и сожрать подозрительно сексуальным образом, или о том, какой необходимой кажется хватка за волосы Тэхёна, когда они касаются своими членами друг друга. Странно молчать, но Тэхён не смеет ничего говорить, он не может испортить все для себя. В этом нет ничего особенного, Тэхён будет относиться к происходящему так же, как к любому другому перепиху в отеле. Быстро и грязно, забавно, но не слишком, просто достаточно, чтобы получать удовольствие во время секса.

И он получает удовольствие. Это, по крайней мере, правда. Тэхён валится вперед, упирается локтями по обе стороны от головы Юнги, его собственная так низко, что он может хрипло стонать прямо в ухо Юнги. Они так близко, лица прямо напротив друг друга, но Тэхён и не думает целоваться. Тэхён не целуется во время секса. Никогда. Поцелуи предназначены для романтики, они для людей, которых он любит, а не тех, кого использует ради простого удовлетворения. Он не будет целовать Юнги. Не хочет. Губы Юнги на вкус наверняка отдают горечью и напряжением, Тэхёну все равно, он не узнает.

Он прижимается бедрами к Юнги и наслаждается тем, как его член стремительно твердеет, когда под ним Юнги делает то же самое. От этого в голове образовывается приятная глухая пустота, и в этом он нуждается. Тэхён напоминает себе, что они здесь, чтобы сбросить напряжение. Ему стоит это уяснить.

К счастью, это дается легко, как только он чувствует, как Юнги ведет одной рукой по его шее, а другой сжимает ягодицу, впиваясь ногтями в кожу, отчего Тэхён чуть ли не скулит. Вместо этого он решает укусить Юнги за плечо, хватая пальцами за волосы парня и агрессивно двигая бедрами вниз снова. Движения недостаточно, чтобы упустить то, как пальцы Юнги скользят меж ягодиц, словно спрашивают разрешение — конечно же, Юнги спрашивает пальцами, а не ртом, конечно, он не дает Тэхёну даже малейший повод начать разговор и шутить дурацкие шутки.

Это хорошо, конечно. Просто великолепно. Потрясающе. Тэхён держит рот на замке (или, если точнее, он прижимается им к коже Юнги) и чуть поворачивает бедра, меняя угол, чтобы снова тереться о пальцы Юнги, также безмолвно отвечая на заданный вопрос.

Насколько мягким было касание пальцев Юнги на его заднице, настолько же быстро все исчезает в следующий момент. Юнги серьезно введет ногтями по ягодице Тэхёна, и последнему кажется, что останутся следы, но по какой-то причине его заводит, что это делает некто вроде Юнги (скучный Юнги), поэтому он не жалуется. Тэхён все еще трется своим возбуждением о Юнги, слышит, как разрывается упаковка лубриканта, и готовится к тому, что сделает эта версия Юнги, с требовательными сообщениями и властными руками, с тем, о чем они только что безмолвно договорились.

Юнги не делает ему больно. Конечно, нет. Это бы дало Тэхёну повод невзлюбить его еще больше, сказать себе, что он никогда не будет больше этого делать, но, видимо, Тэхён не способен ни ан что, когда дело касается Юнги. Тот двигает пальцами нарочно медленно, очень точно, но останавливается, чтобы дать Тэхёну привыкнуть всякий раз, когда добавляет следующий палец. Юнги фокусируется на растягивании, но периодически касается простаты, только чтобы увериться, что Тэхён все еще тут, что он тоже что-то чувствует. Тэхён это ненавидит.

[neks]

Все его тело в восторге, он превращается в трепещущий комок на коленях над Юнги, насаживающийся на три пальца парня. Вся концентрация давно улетела к чертям, так что Тэхён даже не может нормально контролировать себя. Он просто двигает бедрами и стонет в ухо Юнги, дергая парня за волосы каждый раз, когда тот попадает по простате. Тэхён просто ненавидит то, как Юнги все еще осознает, что творит.

Когда пальцы исчезают, Тэхён чувствует, что готов и не готов одновременно. Юнги легонько шлепает его по бедру, прося перевернуться и лечь на спину, на что Тэхён подчиняется с тяжелым вздохом. Он думает, что мог бы сделать какое-нибудь ребяческое замечание о миссионерской позе, было бы здорово, не правда ли? Он бы сказал такое любому, определенно, ему просто хочется подшутить над Юнги за выбор скучной позиции. Но это даже не происходит.

Ладони Юнги на бедрах теплые, одна из них в липких остатках смазки, но Тэхёну не особо хочется заморачиваться этим. Он позволяет Юнги расставить свои ноги, все еще околдованный его касаниями, этой комфортной неопределенностью между твердостью и нежностью — Юнги знает, чего он хочет, но не притворяется, что у Тэхёна нет права голоса. Тэхён ловит себя на мысли, что это не должно его удивлять, что все должны быть такими, но горькая правда в том, что это не так. И у него нет времени об этом думать, потому что Юнги выглядит безумно горячо, когда прижимает ноги Тэхёна вместе и в сторону, слабо удерживая их одной рукой и натягивая презерватив. Где-то в глубине души Тэхён думает, что пора признаться хотя бы самому себе, что у него проблема. Но на первом плане, к счастью, у него лишь громкая вспышка, когда Юнги проталкивает член сквозь колечко мышц.

Тэхён знает, что в такой позе он более узкий, так что это больше приятный бонус для Юнги, но и он замечает отличие. Трение более отчетливое, немного обжигающее его спину, поэтому Тэхён немного сдвигается, чтобы как-то дотянуться до подушки. Он посреди кровати, и ему нужна эта подушка, не обязательно под голову, но чтобы притвориться, что под голову, а на самом деле вцепиться в нее зубами. Юнги проталкивается глубже, и Тэхён выдыхает через нос, он не привык к такому, но это приятно. Настолько приятно, что Тэхён стонет даже громче Юнги, когда тот входит на всю длину.

Рука Юнги все еще на бедре Тэхёна, он замирает, прикрывая глаза, в то время как Тэхён наблюдает за ним. Юнги выглядит так, словно едва сдерживается, чтобы не начать двигаться, но Тэхён дает себе пару секунд на привыкание все еще в ожидании, когда это жжение хотя бы немного утихнет, а затем мягко подается бедрами. Получается не так плавно, как хотелось бы, но его намерение доходит до адресата, потому что Юнги открывает глаза и впивается в него таким темным взглядом, что Тэхён едва ли не ахает в сраную подушку лишь от этого.

Но он больше не сопливый подросток и ахает из-за того, что Юнги выходит, а затем резко врывается внутрь, отчего Тэхён кусает подушку, но это нормально. Одной рукой он сжимает подушку, а другой вцепляется за простыню, пока Юнги осторожно задает ритм. Что-то грызет Тэхёна изнутри, но он не может понять, что именно не так, потому что жмурит глаза и стонет на каждом особенно сильном толчке.

Между шлепками кожи о кожу и собственными хриплыми стонами он слышит тихое ворчание Юнги. Это выводит Тэхёна из себя, потому что он хочет, чтобы Юнги был громким, хочет слышать, как тот наслаждается, но он теряет эту мысль, когда Юнги чуть меняет угол проникновения и задевает членом простату.

Какие бы звуки ни издавал Юнги, они все тонут в громком стоне Тэхёна. Юнги само собой все понимает и продолжает целиться именно в это место, теперь уже сильнее вколачиваясь в Тэхёна, который видит белое под веками, чувствует огонь, плывущий по венам, когда запрокидывает голову в попытке вдохнуть воздуха и в то же время подается бедрами навстречу толчкам Юнги, чтобы получить как можно больше трения. Хватка Юнги на бедре Тэхёна становится более жесткой, а тэхеновы ладони теперь блуждают по простыням, пытаясь найти, за что удержаться, и… и вот оно. То, что его беспокоит.

Тэхён хватается за простыни, цепляется за подушку и ткань, потому что Юнги слишком далеко. Разумеется, все из-за позы, но ведь ее выбрал Юнги, и Тэхён понимает, что тот не собирается в скором времени ее менять. Но ему хочется близости, хочется держаться за другое тело, ощущать тепло над собой, даже если он уже слишком горячий и потный. Тэхён привык находиться рядом с кем-то, выстанывая в подушку, и хочет, чтобы Юнги был ближе, но не может.

Ну и ладно.

Плевать. Это просто Юнги. Просто секс. Тэхёна это не волнует.

Его волнует тепло его собственного тела, волнует то, что Юнги хотя бы близок настолько, чтобы ласкать рукой его пульсирующее достоинство, волнует искры наслаждения, проходящие сквозь тело, и жжение в горле от полузадушенных всхлипов. Если так будет продолжаться, Тэхён долго не протянет, он знает, а потому не собирается давать Юнги шанс издеваться над собой, повторяя за прошлым разом Тэхёна, и собирает оставшиеся крохи концентрации, чтобы сжаться вокруг члена парня. Практически сразу Юнги реагирует стоном громче тэхенового, и Тэхён еле давит в себе смех, когда слышит тихий мат. Да, это все та же глупая игра, которую Тэхён проворачивает со всеми, в Юнги нет ничего особенного.

С каждым толчком движения Юнги становятся все более дергаными, и Тэхён больше не пытается встречать их, оба просто пытаются достичь пика. Хватка Юнги на бедре грозит оставить синяки, но Тэхён едва ли замечает, потому что другая рука парня скользит по его члену, заставляя Тэхёна дергаться в безуспешной попытке одновременно двигаться в двух направлениях. Он даже не может сказать, стонет или нет, просто знает, что подушка под ним мокрая, а горло саднит. В какой-то момент Юнги надавливает пальцем на головку его члена, и все растворяется во всплеске наслаждения.

Тэхён не привык к тому, что не может внести какой-то вклад в секс, как диктует данная позиция, но прямо сейчас он доволен. Опустив бедра на руку Юнги, он закрывает глаза и ловит ртом воздух, выдыхая в подушку под собой, все еще не отцепляя руки от ткани, пока оргазм накатывает волнами. Юнги не останавливается, надрачивает во время оргазма, одновременно продолжая толкаться бедрами вперед, но Тэхён чувствует, как тот замедляет ритм, постепенно спускаясь с пика.

В висках приятно гудит, когда Юнги выходит из него. Тэхён игнорирует острую боль внизу, вместо этого наслаждаясь странным приятным чувством головокружения, вибрирующим в его венах, и вдыхая запах секса и собственного пота. Ему не хочется двигаться, он так и остается лежать на боку с подушкой, зажатой где-то между головой и руками. Тэхён просто приоткрывает один глаз, когда чувствует, как матрас прогибается — Юнги валится на спину прямо рядом, все еще тяжело дыша.

Тэхён устало улыбается.

— Тебе лучше? — спрашивает он. Голос звучит ужасно, но Юнги выглядит аналогично, так что ничего страшного.

Юнги не сдерживает смешок, который Тэхён заставляет себя игнорировать.

— Ну, вообще-то, да, — отвечает он. Это Тэхён тоже игнорирует, потому что ему плевать, как Юнги себя чувствует. Хотя это сложно, когда Юнги тихо продолжает говорить, словно смущенный. — Просто один проект для моего финального портфолио кажется таким глупым.

— Я думаю, он будет прекрасным, — говорит Тэхён прежде, чем может себя остановить. Юнги бросает на него хмурый, но слегка удивленный взгляд. Тэхён решает просто прикрыть глаза и изображать безразличие, думая, что в самом деле сказал правду. Чонгук неоднократно называл Юнги буквально гением. Тэхён не знает ничего об учебных привычках парня, но тот кажется кем-то, кто вкладывает всего себя в работу. Он уверен, что проект Юнги будет потрясающим. И не хочет, чтобы Юнги чувствовал себя неуверенно.

[neks]

Юнги рядом с ним снова шевелится. Когда Тэхён открывает глаза, тот осторожно садится и осматривает комнату, скорее всего в поисках белья. Тэхён не помнит, куда оно делось.

— Я думаю, что пойду домой и попытаюсь немного поспать, — говорит Юнги в пространство комнаты. Тэхён в ответ лишь негромко мычит. Ничего удивительного. Юнги нуждается во сне.

Пока Юнги одевается, Тэхён думает, не остаться ли ему тут. Он все еще лежит обнаженный со спермой на животе и холодным потом на коже, но не чувствует желание подниматься, не хочет идти домой. Если Тэхён сейчас проберется внутрь, то разбудит малышей, а это всегда плохо. Да, скорее всего он просто останется в отеле до рассвета.

— Эй, Тэхён, — зовет Юнги, уже полностью одевшись, замирает у двери и оборачивается на него. Затем отводит взгляд и потирает свою шею. — Это, эм, возможно прозвучит странно, но. Спасибо за сегодня, даже если это нарушило твои правила. — Юнги усмехается. — Мне правда полегчало.

Тэхён просто фыркает, а затем Юнги уходит, дверь захлопывается, и в ту же секунду с его лица исчезает все веселье. Нечто тяжелое оседает в животе, парень чувствует резкий привкус во рту, обжигающий язык. Тэхён не может остановить себя, даже если в этом не было ничего особенного, даже если это был ничего не значащий секс, как и со всеми, даже если это его чертова вина, а не Юнги.

Давно он не чувствовал себя использованным.

И практически забыл, насколько это отвратительное ощущение.

Глава 3.

don't give a fuck, i'm not giving up
i still want it all
only fools fall for you, only fools
only fools do what i do, only fools fall
(troye sivan — fools)

Тэхён его избегает. Юнги не дурак. Он не особо хорошо разбирается в людях и далеко не самый тактичный человек на свете, но он не дурак. Юнги может отличить случайное отсутствие от сознательного усилия избегать его как человека. А Тэхён его избегает.

Это не просто изящное проявление безразличия, как когда Тэхён думал, что Юнги не собирается с ним спать. Тогда он просто делал вид, что Юнги ему не знаком, особо не обращал на него внимания, фокусировал его на Чонгуке и практически притворялся, что Юнги либо совершенно нормальный бариста, либо его вообще не существует, и это выводило Юнги из себя. Но теперь все по-другому. Теперь это Тэхён, которого словно не существует, и это вовсе не раздражает Юнги. Это его волнует.

Однажды он ловит себя на мысли, что Тэхён словно бы покинул город, а затем осознает, что все намного хуже. Отсутствие Тэхёна ощущается как дыра во временном пространстве. Словно кто-то вырвал припев из песни и даже не потрудился заменить чем-то другим, оставив двадцать секунд пронзительной тишины. Тэхён должен быть здесь, должен появляться в кофейне по ночам, должен сидеть в их гостиной и играть в видеоигры, когда Юнги просыпается, должен без спроса пожирать их чертов рис прямо из рисоварки, должен висеть коалой на Чонгуке, когда они проходят мимо Юнги в коридоре. Он должен быть здесь, но его нет.

Все остальные ведут себя слишком откровенно. Чимин с Хосоком теперь приходят в кафе вдвоем, но все еще заказывают горячий шоколад с дополнительной порцией сливок вдобавок к своим напиткам, заставляя Юнги гадать о том, где же именно Тэхён ждет их. Хотя пару дней спустя они перестают заказывать третий напиток, отчего Юнги предполагает, что Тэхён даже не хочет больше пить приготовленный им горячий шоколад. Приходя домой с учебы, Юнги иногда застает Чонгука говорящим с кем-то по телефону на кухне, но как только младший замечает Юнги, он тут же срывается в свою комнату, продолжая разговор там, словно даже просто голос Тэхёна не может находиться в присутствии Юнги.

Но Чонгук хотя бы на вид не злится на него. Юнги бы окончательно сорвался, если бы Чонгук тоже стал по-другому к нему относиться, но в чем бы ни заключалась проблема Тэхёна, Чонгук видимо на него не сердится. Младший ведет себя вполне нормально, просто больше не говорит с ним о Тэхёне и не приглашает его в квартиру, исключая моменты, когда Юнги не дома.

Разница лишь в том, что Чонгук больше не сидит с ним во время обеда.

Юнги не один, он практически всегда сидит вместе с Намджуном и Сокджином, своими старыми друзьями, но Чонгук постоянно присоединялся к ним. А затем, когда Юнги помирил его со старыми приятелями, Хосок тоже стал к ним подсаживаться, потому что, как оказалось, ходил в этот же университет. Он вообще оказался в группе Намджуна по философии, но никто не знал, потому что Хосок буквально никогда не ходит на занятия. Но когда приходил, всегда садился с ними.

Теперь Чонгук с Хосоком сидят где-то в другом месте. Потому что, по предположению Юнги, они не хотят чувствовать, что предают Тэхёна, который избегает Юнги по какой-то проклятой причине.

— Не думаю, что он слушает, — говорит Сокджин.

Юнги моргает. Отрывает взгляд от затылка Хосока, черного и находящегося на другом конце столовой, чтобы посмотреть на своих друзей.

— Что?

— Сказал же.

Намджун вздыхает.

— Это не так уж и важно. Моя собака сожрала одну из занавесок, ну ты знаешь, как всегда. Что с тобой? Кажешься отстраненным.

Юнги удается мотнуть головой и пробормотать извинение, прежде чем Сокджин склоняется над столом с заговорщицким взглядом.

— Это как-то связано с твоим парнем? — спрашивает друг, в его голосе странная смесь сочувствия и любопытства, отчего Юнги чувствует, словно получил удар под дых. — Вы поссорились? Он бросил тебя прежде, чем ты успел рассказать нам о нем?

На несколько секунд за столом повисает мертвая тишина. Столовая по-прежнему переполнена гомоном и шумом еды, но их столик словно оказывается в другой вселенной. Это опасный вид спокойствия, когда Намджун с Сокджином выжидающе глядят на него, а Юнги пялится раздраженно в ответ.

— Моим кем? — переспрашивает он очень медленно, делая акцент на последнем слове, давая друзьям понять, что готов отпинать их под столом до синяков.

Намджун выглядит так, словно хочет отступить, но Сокджин не боится гнева Мин Юнги, никогда не боялся, а потому хватает руку Намджуна, как будто уверяя в том, что они пойдут на дно вместе, если что.

— Да брось, все видели этот гигантский засос на твоей шее недели назад, — радостно давит Сокджин. — Поэтому если только тебя не похитили инопланетяне, заставив нуждаться в сексе без обязательств, у тебя есть или был парень.

Взгляд Юнги свирепеет, но он ничего не говорит. Он снова смотрит на далеких Хосока и Чонгука, затем коротко уклончиво фыркает и разворачивается обратно к своему сэндвичу. Как раз вовремя, чтобы услышать шокированный вздох Намджуна.

— Боже мой, — негромко выдыхает его друг тоном, так и сквозящим осознанием. Юнги не отрывает взгляда от еды. — Боже мой, ты не встречаешься. И не встречался. Это было случайным. Ты с кем-то просто так переспал.

Очень спокойно Юнги подносит сэндвич к своему рту и кусает, на этот раз, глядя Намджуну прямо в глаза. Друг выглядит так, словно хочет сбегать за своим блокнотом, чтобы записать это. Иногда Юнги ненавидит то, что дружит с будущим психологом.

— Это ведь был не Чонгук? — спрашивает Сокджин, и Юнги тотчас кривит в отвращении лицо.

— Нет, с хера ли, — рьяно возражает он. Кажется, он говорил ребятам, что воспринимает Чонгука как младшего брата, чтобы не было вот таких вот вопросов. Юнги тихо вздыхает. — Но это был один из его друзей.

— Хосок? — тут же спрашивает Намджун, звуча подозрительно обнадежено, а затем отвратительно злорадно, когда Юнги закатывает глаза и мотает головой. Повернувшись к Сокджину, Намджун ухмыляется с такой концентрацией самодовольства, которой Юнги еще не видел. — Это значит, ты проиграл.

Сокджин злобно зыркает в ответ.

— Нет, не значит.

— Что? — Оба разворачиваются к Юнги, когда он вежливо интересуется, какого хуя сейчас происходит (даже если он уже догадывается). Выражение ужаса возвращается на лицо Намджуна, но Сокджин просто пожимает плечами.

— Мы поспорили, что ты начнешь встречаться с Хосоком.

— Ты слишком воодушевленно общаешься с ним, когда он сидит с нами, — быстро добавляет Намджун и отодвигается как можно дальше на стуле, словно это поможет ему спастись от Юнги. — А ты далеко не со всеми так общаешься.

Взгляд, которым Юнги награждает своих друзей, в лучшем случае усталый. Он не знает, что ответить этим гениям. Да, Юнги поболтал приятно пару раз с Хосоком и считает его привлекательным, но они же не в третьем, мать его, классе.

— Вы самые худшие друзья на свете, — бесцветно протягивает он.

— Знаешь, люди получают то, что заслуживают, — сахарным тоном парирует Сокджин, за что Юнги пинает его под столом.

— Тогда кто? — спрашивает Намджун, по-видимому, заново обретший уверенность, раз наклоняется вперед и тащит салат с тарелки Юнги. — Только не говори, что тот, который побывал в тюрьме.

Юнги хмурится.

— Никто не побывал в тюрьме. Тэхёна задержали одни раз, но благодаря его бабушке все обвинения сняли.

[neks]

Слова вылетают из его рта так, словно в нет них ничего особенного. Словно Юнги уже давно знает Тэхёна, словно он сам присутствовал при разговоре бабушки парня и владельца собаки. Юнги даже не знает, когда и как это произошло, когда и как Тэхёну удалось втиснуть себя и эти маленькие детали по своей жизни в ежедневные мысли Юнги. Обычно с парнями, с которыми Юнги встречался раньше, у него был лишь один момент, тот самый момент, когда он пялился на них и осознавал, что совершенно пропал, и оттуда все уже распускалось. Но не с Тэхёном. Тэхён вставил себя в жизнь Юнги так постепенно и скрытно, что он практически не заметил. Юнги пытается убедить себя, что все из-за его дружбы с Чонгуком, и, конечно же, она играет большую роль, но также виноваты короткие, тихие взгляды, которые Тэхён бросал на него, глаза, наполненные интересом, губы, искривленные в ожидании того, как Юнги скажет что-нибудь, чтобы они смогли поцапаться. Юнги внезапно осознает, что возможно дело в том, что для Тэхёна это единственный способ общения с людьми, не входящими в круг его друзей.

Как бы то ни было, Юнги уже привык, так привык, что Тэхён постоянно рядом, как естественная часть его дня, его жизни, как бы драматично это ни звучало, что от его отсутствия становится даже хуже. Настолько плохо, что Юнги внезапно резко осознает, что только что думал о Тэхёне в контексте людей, с которыми встречался.

Черт.

— Ты переспал с Ким Тэхёном? — спрашивает Сокджин. Легкое неодобрение, прозвучавшее в голосе, возвращает внимание Юнги к разговору.

Он выпрямляется на стуле, чтобы напряженно уставиться на друга.

— А что, ты его знаешь?

— Видел его несколько раз, когда он учился в старшей школе, — говорит Сокджин, все еще хмурясь так, словно выкладывая Юнги какие-то ужасные новости. От этого внутри Юнги просыпается странное желание защищаться. — Наши отцы работали вместе. Когда мы познакомились, у Тэхёна был парень, но он потом разбил ему сердце. — Юнги смотрит недрогнувшим взглядом пристально Сокджину в глаза, провоцируя сказать все, что думает друг, думает Намджун, думают все они. — Я знаю, что он лез из кожи вон, пытаясь вызвать ревность парня, — тихо продолжает Сокджин. — Я имею в виду, строил тщательные планы, чтобы разорвать собственные отношения.

На мгновение становится тихо. Намджун вертит в руках трубочку от напитка.

— Это тот парень, чьи родители развелись прямо в разгар его полового созревания? — небрежно бросает друг. Сокджин кивает, за ним кивает и Намджун. Юнги хочется придушить их обоих. — Мда, пожалуй, тут целая смесь из комплекса утраты и обязательств.

Юнги закатывает глаза так сильно, что они даже начинают болеть. Обычно Намджун слишком умен, чтобы становить таким студентом-психологом, но конечно делает исключение, когда дело заходит о человеке, не выходящем из мыслей Юнги.

— Да заткнитесь вы, он хороший парень, — тихо говорит он. Если бы эти два придурка не были его лучшими друзьями, он бы сказал это громче, потому что не хочет, чтобы кто-то разговаривал так о Тэхёне, когда даже не знает его. Наверно, Юнги придется привыкать к таким вот своим мыслям.

— Уверен, это правда, — пожимает плечами Намджун, затем прочищает горло, когда Юнги возвращает взгляд к остаткам своего сэндвича. — Это было на одну ночь, верно?

— Да. — Юнги прикрывает глаза и пытается не думать о том, как выглядит рот Тэхёна, когда тот смеется. — Да, это было на одну ночь.

В тот день Юнги возвращается домой, говоря себе спросить Чонгука о Тэхёне. На следующее утро он также просыпается с мыслью о том, что непременно спросит друга о Тэхёне, и на следующий день тоже. В реальности Юнги требуется целая неделя мысленной борьбы с самим собой. Возможно потому, что он фактически теряет сон, чувствует усталость и слегка шатается, когда встречает Чонгука на кухне утром понедельника, но он наконец-то что-то говорит.

— Тэхён меня избегает?

Наверно, глупо так начинать разговор, ведь Юнги уже знает ответ на свой вопрос. Чонгук стоит, прислонившись к столу, с кружкой кофе на полпути к губам и моргает, смотря на Юнги. Он медленно подносит кружку выше и осторожно отпивает, не отрывая пристального взгляда от Юнги, который стоит посреди комнаты в спортивных штанах и древней толстовке в ожидании вердикта.

— Не уверен, можно ли мне говорить об этом, — медленно проговаривает Чонгук.

— Ладно, это честно. — Юнги зарывается обеими руками в свои волосы. В его груди странное чувство гордости за Чонгука, который остается верным другом Тэхёну, но самому ему это не очень-то помогает. Потерев глаза, Юнги громко вздыхает, пытаясь заставить себя проснуться в достаточной степени, чтобы озвучить проблему и одновременно не дать Чонгуку почувствовать себя так, словно он должен предать своего друга. — Я просто… я не знаю, что сделал, чтобы вызвать такое? — Он опускает руки, чтобы взглянуть на Чонгука взглядом, в котором гораздо больше отчаяния, чем ему бы хотелось. — То есть, если я ранил его или что-то вроде того, я бы хотел…

— Ты не знаешь, что ты сделал, — эхом повторяет Чонгук недоверчивым тоном, отчего Юнги чувствует тошноту. Друг медленно вдыхает, откладывает кружку на стол и, к ужасу Юнги, складывает руки на груди. О нет, плохи дела. Это плохой знак. — Я знаю, Тэ говорит кучу вещей, а потом ведет себя так, словно они ничего не значат, — говорит Чонгук, а в его голосе предупреждением сквозит «ты мне нравишься, но сейчас ты ебаный идиот», — но он очень серьезно относится к своему правилу не спать с людьми дважды. Это неизменно, мы реально ни разу не видели, чтобы он нарушал его. А он еще сводил тебя к дому своего отца, куда никого не приводил, кроме нас. Он впустил тебя. Разве ты не осознаешь, каким особенным должен быть для него? Наверно, для тебя это не казалось чем-то важным, но он нарушил свое правило ради тебя. Для него это многого стоило.

Юнги тянется рукой назад, хватаясь за первый попавшийся шкаф, чтобы не упасть. Кажется, он догадывается, к чему это ведет. Голос Чонгука звучит не так холодно, как несколько месяцев назад при представлении Тэхёна Юнги, но Юнги кажется, что скоро будет.

— А ты сказал ему «спасибо за трах» и свалил, — говорит Чонгук. Он пожимает плечами и снова тянется к своему кофе. — Даже не знаю. Сам подумай.

Юнги чувствует, как внутри него что-то надламывается. Словно кто-то выбил из него весь воздух и все то, что он знал о себе. О том, что он внимательный человек, который избегает случайных связей как чуму, потому что вот что, блять, случается после, а ведь он и не предполагал о таком.

Он не знал. Должен был знать, но не знал. Юнги постоянно думал о Тэхёне, но ему никогда не приходило в голову, что Тэхён мог думать о нем. Может, даже дольше него самого, может, с тех пор, как парень рассказал ему немного о своей жизни, а Юнги в ответ просто отталкивал его до тех пор, пока ему не понадобился секс для снятия напряжения.

— Черт, — выдыхает он. Он отцепляет правую руку от шкафа, чтобы схватиться за телефон, первым делом желая написать Тэхёну и как-то все объяснить, но он не знает, что сказать. И не стоит делать это через сообщения, Юнги должен наконец-то взять себя в руки и разобраться со всем как взрослый человек.

Если еще не поздно. Юнги не хотел этого тогда в метро по пути домой, когда он спросил Тэхёна, почему тот украл собаку. Когда Тэхён ответил, что с собакой плохо обращались, когда дал Юнги понять, что на самом деле является мягким маленьким мальчиком, не желающим, чтобы кто-либо страдал, человек это или животное. Это было слишком для Юнги — тот словесный укол, когда Тэхён сказал, что является личностью, задел за живое, и он было правдой. Юнги не хотел видеть в Тэхёне кого-то больше, чем друга Чонгука и случайного партнера, не хотел слишком увлекаться, потому что знал, что Тэхён сложный человек, а у Юнги на это не было времени. И возможно Намджун с Сокджином повели себя ужасно, но может они оказались правы, может, в Тэхёна не стоит влюбляться, но, блять. Видимо, Юнги в глубине души чертов романтик, потому что если он нравится Тэхёну в ответ — если тот считает его особенным — то Юнги не собирается оставлять это просто так.

— Если ты дашь мне его адрес, он тебя убьет? — спрашивает Юнги, прежде чем осознает, что делает. У него нет плана, он просто знает, что хочет сделать это не через телефон, и ему нужно увидеть Тэхёна снова. Юнги кажется, что он не видел его целую вечность.

На лице Чонгука проскальзывает облегчение напополам с нерешительностью. Словно он благодарен, что Юнги правда хочет как-то все исправить, но не уверен в вероятности пощады от Тэхёна. Причем Юнги не совсем уверен, боится ли Чонгук за себя или за самого Юнги.

Чонгук вздыхает и снова отставляет кружку кофе.

— Похоже, скоро я это узнаю, — просто говорит он, поворачиваясь в сторону и доставая блокнот и ручку, которые они хранят на кухне. Пролистывая страницу со списком продуктов, Чонгук записывает адрес на бумаге.

[neks]

Юнги определенно не рос в богатстве. Он привык донашивать вещи за старшим братом, ходил в общественную школу, делил с тем же братом комнату дольше, чем им обоим хотелось бы, никогда не ездил с семьей на отдых. Юнги копил деньги, чтобы переехать в Сеул для поступления в университет, и работал как проклятый, чтобы остаться здесь. Их с Чонгуком квартира была маленькой, но достаточно большой для двоих, она была чистой и хорошо освещенной, здание — симпатичным, а соседи — добрыми. Юнги не рос в богатстве, но он рос нормально. Он точно не рос вот так.

Место по адресу, который ему дал Чонгук, выглядит прямо как в фильме. То самое здание, которое выглядит темным, даже если Юнги стоит около него в разгар дня. Он слышит, как кто-то на первом этаже громко спорит, слышит крик ребенка. Освещение в коридоре тусклое, Юнги замечает мертвых мух на абажуре, от стен хлопьями отходит штукатурка. Парень вжимает кнопку для вызова лифта, и даже кабинка звучит громко и недружелюбно, когда распахивает створки ему навстречу. Перед Юнги вспышкой проносится вся его жизнь, потому что ему кажется, что он здесь умрет. Но Тэхён живет на восьмом этаже, а Юнги устал, и его ноги слишком короткие.

Пока лифт поднимает вверх, Юнги пытается придумать, что сказать Тэхёну, в голову ничего не приходит. Это не удивительно, он пытался придумать хоть что-то с того момента, как покинул квартиру, сходит на две пары, на которых не мог сосредоточиться, а затем пришел сюда, но ничего не произошло. Юнги придется импровизировать. Он не силен в импровизации, но если хочет чего-то добиться, то придется постараться.

Юнги выходит из лифта и находит правильную дверь, почти мгновенно вспоминая дом отца Тэхёна. Тихий район, зеленый сад, целый чертов забор. Юнги опускает взгляд на грязные следы на ковре и даже сожалеет, что они не расцарапали ключом сраную шевроле.

Сквозь закрытую дверь до него доносится громкий смех ребенка, от которого в груди заново поселяется тепло. Верно. Он здесь, потому что Тэхён больше чем бедный парень из паршивой квартиры. Тэхён очень старался, пытаясь заставить его заглянуть за этот образ, и это как-то повлияло на Юнги. Сейчас им придется с этим столкнуться. Юнги поднимает руку и нажимает на заляпанный дверной звонок.

Детский смех не утихает, пока Юнги слышит приближающийся звук шагов, и становится громче, когда дверь распахивается. Юнги смотрит на пожилую женщину и сразу догадывается, что это бабушка Тэхёна. Она почему-то выглядит младше, чем он думал, но слишком стара, чтобы быть его мамой, и она ярко ему улыбается. За ней хихикает маленькая девочка, и это звучит очень похоже на смех Тэхёна, хотя Юнги и не может никого увидеть. Другой детский голос скандирует Тэтэтэтэтэ, пока женщина оглядывает Юнги сверху вниз.

— Здравствуйте, — осторожно говорит Юнги, вежливо улыбаясь. Он чувствует себя неловко.

— Ты один из друзей Тэ?

Даже его бабушка называет его Тэ. Юнги думает, что вряд ли является другом Тэхёна, но все равно кивает. За это он получает теплую улыбку, а затем женщина чуть разворачивается и весело повышает голос.

— Тэхёни! Это к тебе!

У Юнги сердце уходит в пятки. Он делает это, это происходит, и он осознает, что не знает, куда деть руки, когда Тэхён появляется в проеме с маленькой девочкой на спине, вцепившийся в его волосы. Улыбка исчезает с лица Тэхёна в тот же миг, как он видит Юнги. Что-то в глуби квартиры глухо падает, и бабушка парня спешно устремляется внутрь, даже если Юнги едва замечает это.

Он никогда не видел Тэхёна таким.

Юнги понимает, что никогда не видел Тэхёна без подводки. Она всегда была, чуть размазанная в уголках глаз, обрамленная лиловыми волосами, которые всегда были уложены как самая продуманная взлохмаченная прическа в мире. И даже в их квартире с Чонгуком Тэхён всегда выглядел также, одетый в обтягивающие джинсы и свободные футболки, окруженный играючи легкой аурой с опасным оттенком.

Сейчас Тэхён не выглядит опасным. На парне тренировочные штаны, по виду пережившие как минимум три войны, он босой, а на его свитере изображен безумно очаровательный слоненок. Юнги предполагает, что это верх от пижамы. На лице Тэхёна ни грамма косметики, лишь неуверенное выражение, которое моментально сменяется на раздражение.

— Чего ты хочешь, — прямо говорит он. Его сестра тут же прекращает дергать брата за волосы и впивается в Юнги подозрительным взглядом.

Юнги открывает рот и снова закрывает его. Это была плохая идея.

— Это была плохая идея, — слышит он свой голос, отступая на шаг, словно думая, что сестренка Тэхёна может наброситься на него и убить. — Прости, я-я пой…

— Как ты вообще узнал, где я живу? — перебивает его Тэхёна, словно Юнги ничего не говорил, и хмуро смотрит на него.

— Чонгук, — оказывается единственным, что Юнги удается выдавить.

Тэхён закатывает глаза и беззвучно произносит что-то вроде «предатель». Затем парень тянется назад, чтобы спустить сестренку со спины, и Юнги напрягается, словно ожидает, что Тэхён причинит боль ребенку, но тот лишь осторожно опускает девочку на пол и улыбается ей.

— Иди поиграй со своим братом.

Девочка скрещивает руки.

— Ты мой брат.

— Верно, видишь, вот почему у тебя их двое, — мягко говорит Тэхён, заправляю выбившуюся прядь за ее ухо. Юнги кажется, что он попал в другую вселенную. — Везучая. У меня только один.

Девочка хмурится, но, в конце концов, убегает. Юнги слышит очередной удар от падения и детский смех, а затем бабушка Тэхёна говорит им быть осторожнее. Когда дверь вновь начинает двигаться, Юнги отрывает от нее взгляд и понимает, что Тэхён захлопывает ее за собой, успев схватить ключ где-то рядом с собой.

Дверь закрывается, и они оказываются на площадке наедине. Тэхён выглядит как совершенно другой человек, которого Юнги ни разу не встречал, и он чувствует себя подонком. Юнги не знает, что говорить, поэтому чуть не радуется, когда Тэхён открывает рот первым, но тот, как и ожидалось, вовсе не принимает его с распростертыми объятиями.

— Если ты хотел снова переспать, то мог бы просто написать, — говорит Тэхён. Он опирается плечом о косяк, и Юнги силой вынуждает себя смотреть на его лицо, а не на слоненка на свитере. — И я бы сказал тебе нет.

— Нет! — выпаливает тут же Юнги, хмуря брови и нервно кусая губу. — Я здесь не ради секса. — Ему немного неприятно, что Тэхён такое подумал. Но опять же, возможно, Юнги не должен удивляться. Возможно, он должен радоваться, что Тэхён не сказал бы «да» снова. Это бы ужасно закончилось.

Когда Юнги в конце концов, засовывает свои ладони в карман-кенгуру, чтобы внутри потеребить пальцы, Тэхён просто вскидывает брови.

— И? Зачем ты пришел?

Юнги переводит дыхание. Боже, он даже не помнит, когда в последний раз так нервничал.

— Чтобы извиниться, — говорит он. Тэхён просто изгибает бровь, отчего что-то внутри Юнги начинает болеть, и он невольно задумывается, не сердечный ли приступ это. — Я не хотел задеть тебя в прошлый раз, когда мы… виделись. Прости. Я просто почему-то не осознал, что нравлюсь тебе…

— Ты мне не нравишься, — обрезает Тэхён. Его голос звучит жестко, но ломается по краям, словно парень не убедил себя до конца. Юнги бросает на него нетерпеливый взгляд.

— Возможно, не прямо сейчас, — соглашается он. — Но нравился. Я нравился тебе, когда мы угоняли машину твоего отца. Я нравился тебе, когда ты согласился переспать со мной снова. — Плечи Тэхёна вздрагивает от вырвавшегося смешка — реакции на то, как Юнги деликатно обозвал их последний трах, но Тэхён не собирается его останавливать. — Дело в том, что ты тоже мне очень нравишься, но по какой-то причине я решил побыть сраным сопливым школьником и оттолкнул тебя вместо того, чтобы что-то сказать, и это тебя ранило. Прости.

У него точно сердечный приступ. Тэхён смотрит безучастным взглядом, медленно перекрещивает руки на груди и пожимает плечами.

— Ладно, — тянет он. — И что теперь? Ты ведь понимаешь, что все эта хрень ты нравишься мне, а я тебе ни к чему не приведет, не так ли? — А вот это паршиво слышать. Юнги безмолвно топчется на месте, Тэхён со вздохом наблюдает за ним. — Только не говори мне, что пришел сюда, надеясь, что мы будем вместе?

Тэхён выплевывает последнее слово так, словно может пораниться, если задержит на языке на секунду дольше, и его верхняя губа искривляется чуть насмешливо. Юнги ощетинивается.

— Я пришел извиниться, — повторяет он.

[neks]

Тэхён все еще наблюдает за ним. Он задумчиво кивает, и Юнги требуется приложить усилия, чтобы заставить себя смотреть в его лицо. Милый слоненок на свитере выглядывает над скрещенными руками Тэхёна. В голове не укладывается.

— Извинения приняты, — говорит Тэхён. Юнги моргает. Ладно, хорошо. По идее именно эти слова он хотел услышать. Но Юнги продолжает стоять на месте, а Тэхён — прислоняться к дверному проему и изучающе его рассматривать, и они продолжают это делать в полной тишине пару секунд. До тех пор, пока Тэхён не подает голос снова, на этот раз мягче.

— Ничего не получится, Юнги. Мы не сможем. Ты все еще нормальный взрослый со своей работой и квартирой, а я… — он расцепляет руки и неясно указывает в сторону двери за собой, — …это.

Почти сразу же Юнги закатывает глаза.

— Тэхён, это не Вестсайдская история, — говорит он. Тэхён непонимающе на него хмурится. — Ладно, ты не смотрел этот фильм. Я хочу сказать, мы не по разные стороны баррикад. Ты ведешь себя так, словно нам суждено было стать врагами друг друга, просто потому что у меня есть работа — в кофейне — а ты живешь со своей семьей. Не надо так драматизировать. — И впервые именно Тэхён отводит взгляд. Парень безмолвно смотрит в сторону, но отсутствие резкого холодного отказа дает Юнги понять, что возможно у него есть шанс. — Слушай, я не прошу сейчас тут твой руки. Но ситуация такова — я нравлюсь тебе, а ты мне в ответ, поэтому я не вижу причины, почему мы не могли бы что-то с этим сделать.

Тэхён облизывает губы, а затем опускает взгляд в пол.

— Потому что я все испорчу, — тихо говорит он.

Юнги думает, что это то, о чем говорил Сокджин. Он думает, что Тэхён вредит самому себе, думает о том, как парень говорил о своей разделенной семье, о том, что Тэхён так боится чувствовать что-то к людям, что даже не смеет спать с ними дважды, думает о горечи в его голосе тогда, когда Юнги относился к нему, как к ограниченному преступнику. Но также Юнги думает о ласковой руке, которой Тэхён заправлял волосы за ухо сестренки. Он думает о том, как Тэхён смотрит на Чонгука, как смотрит на всех своих друзей и как те в ответ смотрят на него. Он думает о том, как Тэхён пожертвовал собственным счастьем, чтобы обезопасить Чонгука. Он думает о Ким Тэхёне, который каждое утро среды просыпается и готовит своей бабушке завтрак.

— Не испортишь, — говорит Юнги. Это выходит даже мягче, чем он думал, Юнги делает шаг вперед к Тэхёну, наконец-то высовывая руки из кармана толстовки. — Твой отец повел себя глупо, ты попытался один раз и провалился, я понимаю. Мы все ошибаемся, жизнь это метод проб и ошибок, и всегда обидно, когда что-то заканчивается. Но я не твой отец, Тэхён. Я сделаю все, что смогу, чтобы тебе не было больно снова. И если мы когда-либо расстанемся… до этого мы будем счастливы. Не думаешь, что это стоит того? Зачем делать себя несчастным?

Тэхён ничего не отвечает. Теперь уже он стоит, сцепив пальцы и скользя взглядом между полом и лицом Юнги. Он хмурится и кусает зубами нижнюю губу, но не уклоняется, когда Юнги делает еще один шаг вперед и пытается поймать его взгляд.

— У тебя есть чувства ко мне, Тэхён, — мягко говорит Юнги. Между ними едва ли двадцать сантиметров. Юнги кажется, что Тэхён должен слышать его сердцебиение. — Не думаешь, что лучше принять их и быть со мной, чем продолжать эту нашу глупую игру?

Кажется, это заставляет решительность Тэхёна дрогнуть. Юнги смотрит, как тот переводит взгляд с рук Юнги на его лицо, как плечи парня напрягаются, а тело дрожит, пытаясь как можно теснее прижаться к дверному проему, подальше от Юнги. И это так странно, рекламировать подобным образом отношения, но не так уж странно, если думать, что он делает это ради Тэхёна. Потому что хочет видеть его счастливым. И вроде как хочет быть счастливым рядом с ним. Неважно, как именно они назовут это — Юнги не хочет снова чувствовать то тревожное ощущение пустоты, которое преследовало его с тех пор, как Тэхён начал держаться от него подальше.

Губы Тэхёна дергаются, растягиваясь в подобии смущенной улыбки.

— Я даже не знаю, как работают отношения, — говорит он так тихо, что это больше похоже на шепот. На долю секунду встречает внимательный взгляд Юнги, а затем снова смотрит на свои руки. Юнги улыбается в ответ, даже если у него внутри все сжимается, когда он тянется вперед и бережно обхватывает пальцы Тэхёна своими.

— Я могу тебя научить.

Тэхён не вырывается. Его пальцы спокойно лежат в ладони Юнги, и он смотрит на них молча, в конце концов, настолько осторожно проводя большим пальцем по ладони Юнги, словно правда боится, что простое касание сможет ему навредить. От этого нечто обжигающее пробегается по спине Юнги, и они оба громко сглатывают.

— Я ни с кем не целовался, — говорит Тэхён, а затем медлит, словно размышляя, — кажется, года три.

Юнги тут же резко вскидывает взгляд. Пытается рассмотреть лицо Тэхёна, но не может трезво мыслить, во рту пересыхает, а разум плывет под натиском пьянящей смеси волнения и убийственного обожания к этому запутавшемуся ребенку, безмолвно улыбающемуся при взгляде на их руки.

— Ты хочешь поцеловать меня? — хрипло спрашивает он.

Тэхён медленно поднимает голову и наконец-то снова смотрит на Юнги. Его большой палец все еще в ладони Юнги, но вцепляется крепче, словно бы ему нужно за что-то держаться. Тэхён ничего не отвечает, но кивает с таким нетерпением, что Юнги это даже кажется милым, а он даже не представлял это возможным пару предложений назад.

Юнги не смеет отпускать руку Тэхёна, не тогда, когда Тэхён все еще держится за нее, словно не может устоять на ногах, но Юнги вскидывает вторую руку и проводит большим пальцем по щеке Тэхёна, остальными касаясь шеи парня. Он тянется вверх, а Тэхён склоняется с уже закрытыми глазами, и Юнги едва сдерживает улыбку, когда прижимается губами к тэхёновым.

Это совершенно отличается от их привычных касаний. Юнги ощущал, как Тэхён вдавливался в него бедрами, ощущал руки под своей одеждой и бедро между своими ногами, касания губ по всему своему телу, требовательные, откровенные и уверенные. Но то был Тэхён в кожаной куртке, а это Тэхён в пижаме со слоненком. Этот парень осторожный, взволнованный, даже робкий, вцепившийся в руку Юнги изо всех сил, едва шевелящий губами. И когда Юнги первый двигает губами, поцелуй все равно остается целомудренным, осторожным, словно Тэхён все еще боится, что может обжечься о губы Юнги, если даст слабину.

Но в какой-то момент он расслабляется навстречу касанию, их губы тают друг в друге, когда Тэхён кладет ладонь на бок Юнги и притягивает его ближе, цепляясь за толстовку. Юнги нежно улыбается в поцелуй, а затем чуть отстраняется, чтобы взглянуть на Тэхёна. Глаза парня закрыты, а лицо расслаблено, и это настолько очаровательно, что Юнги не выдерживает и целует его снова.

На этот раз касание мимолетное, но все равно никто из них не отстраняется. Юнги чувствует губами усмешку Тэхёна.

— И что теперь? — тихо спрашивает Тэхён, опаляя дыханием лицо Юнги. — Учи меня.

Юнги смеется, поднимая свою руку с шеи Тэхёна вверх, чтобы очень осторожно провести по его волосам. Тэхён даже не вздрагивает, и Юнги чувствует на себе его пристальный взгляд, переполненный любопытства.

— Как насчет того, чтобы ты оделся, — мягко говорит он, — и мы начнем урок первый — свидания в кафе и держание за руки?

Не то чтобы у Юнги имеется докторская степень в науке об отношениях. Но если подумать, основы довольно легкие, и Тэхён, кажется, радуется ответу тоже. Он, наконец, отстраняется, вытаскивает ключ из кармана штанов и с озорным выражением лица поворачивается к двери.

— Так теперь я одеваюсь для тебя, а не раздеваюсь, — бормочет он, торжественно кивая. — Поразительно.

Юнги все еще смеется и пытается запомнить это покалывающее ощущение на губах навеки, когда Тэхён вместо того, чтобы открывать дверь, бросает через плечо на него очередной взгляд.

— Кстати, а встреча с семьей какой по счету урок?

О. О нет. Юнги каменеет, просто беспомощно глядя на Тэхёна. Он практически не спал и уже несколько раз давал сам себе пинков, чтобы заставить прийти сюда, и это не учитывая изматывающий разговор с Чонгуком, даже если кажется, что это произошло несколько дней назад. Юнги совершенно не готов зайти внутрь и познакомиться с младшими братом с сестрой Тэхёна, а также его бабушкой.

— Вообще, в лучшем случае, десятый, — еле выдавливает он. Тэхён изучающе рассматривает его с самодовольной усмешкой. Юнги собирается в скором времени сцеловать ее с глупого лица парня. — Вперед, хватай свою кожанку, Тю.

Все еще усмехаясь, Тэхён посылает ему воздушный поцелуй. Затем исчезает в квартире, а Юнги ждет его снаружи, чтобы позже отвести в гораздо более приятное кафе, чем-то, в котором он работает, и на пальцах объяснить всю привлекательность свиданий.

[neks]

Многие люди, которые должны были чему-то научить Тэхёна, сдались на полпути. Но, как оказалось, одна из немногих вещей, которые он выучил недавно, это то, что Мин Юнги просто так не сдается.

Тэхён узнает, что поцелуи и держание за руки приятны, безумно и всегда приятны, и помогают практически в любой ситуации. Он узнает, что Юнги не посылает сообщения с пожеланием доброго утра, потому что слишком раздражительный в это время суток, но он отправляет пожелания спокойной ночи, когда ложится спать в одиннадцать часов, и не возражает, что Тэхён смеется над ним, потому что обычно всегда где-то гуляет с друзьями, когда получает их. Тэхён узнает, что отношения необязательно должны подразумевать под собой большее, чем просто совместное времяпрепровождение двух людей, влюбленных друг в друга. Юнги становится его другом гораздо раньше, чем они осмеливаются назвать друг друга своими парнями, и Тэхён узнает, что от этого все намного проще, чем он думал.

Он также узнает, что Хосок достаточно сентиментален, чтобы прослезиться, когда Тэхён обо всем им рассказывает, что Чонгук вовсе не считает это странным, а искренне радуется, и узнает, что Пак Чимин — пугающее создание, когда друг во время крепких объятий шепчет Тэхёну на ухо, что убьет Юнги, если тот посмеет играть с его чувствами.

Однако Юнги не играется. Тэхён узнает, что Юнги вкладывает всю свою душу и силы во все, что делает, будь это учеба или отношения, и в итоге учится делать также. Он узнает, что Юнги становится очаровательно нервным, когда сталкивается с семьей Тэхёна, и холодным и циничным при встрече с отцом парня. Тэхён узнает, что всякий раз, когда их отношения начинают казаться слишком домашними и он чувствует себя в клетке, самый лучший выход — угнать машину отца с Юнги на пассажирском кресле.

До встречи с Юнги Тэхён считал, что только дурак сможет влюбиться в него.

Когда Тэхён впервые встретил Юнги, он подумал, что тот дурак.

Просто ему потребовалось время, чтобы связать все воедино.

[Ringo-Freek]

Вы! Такой чудесный текст! Такой чудесный Тэхен!

Юнги очень активный, мне кажется, что его лень переборола бы все, и он просто устал бы писать все эти прозвища Тэхена Интересно, в каком бы направлении он пошел дальше после этих Тю)

Тэхен такой смешной со своими подкатами, что аж до слез. С зглядами, фразочками, позами Но когда он получил номер Юнги, я умер вместе с ним)

Юнги очень хороший друг, по отношению к Чонгук вообще как брат! Офигенный брат!

Сцены очень горячие и интимные. Дымок так и попыхивал, хотя Тэхену хотелось кляп в рот засунуть, ну правда, нашел время! Хотя во второй раз Юнги постарался уменьшить этот бесконечный поток)

Домашний Тэхен! Господи!!! Милота в квадрате! Нет! В квадратеще!!! Меня унесло ещё с детских криков, а потом улыбки, слоник и ноль макияжа И слоник! Ох ты господибожемойслонииик!

И вообще концовка такая милая, нежная, красивая! Хочется укутаться в пледик, чаек и перечитывать этой серой и тоскливой осенью.

Юнги в роли учителя Можно на курсы? Хотя я бы и первого урока не пережила!

Какая же милая реакция на урок с семьёй

Ух, спасибо за перевод такого чудесного текста! Это было очень живо, весело, романтично!

И оформление! Два чудесных коллажа, но как же они отлично вписались Читаешь текст, а потом натыкаешься на них и все... В самое сердце, очень метко Заключительная плашка окончательно забила гвоздь в и без того уже истерзанного читателя

Ребята! Ваша команда чудесная, спасибо за этоту чудесную работу

[tenshi vi romania]

О, эта замечательная история
Тэхён тут такой аыы, суровый и весь из себя такой секси бич, когда на самом деле просто потерянная котечка, нимагу. Особенно, когда уверял, что Юнги ему неинтересен и дурак и вообще онли трах на один раз.
А Юнги тоже молодец конечно, хорошо, что эесть друзья, которые раскроют глаза и скажут, что дураки оба
Спасибо за перевод
Коллажи очень втекстовые, очень здоровская идея внести в них фразы из теста Тэхён простааа ааа
И я традиционно поклянчу ссылку на скачивание, очень хочу в свою читалку, мимими? :3